Дед, картина и девица-краса

Жил-был дед Архип. Был он один-одинешенек. Бабка его давно померла, а дети выросли и за море уехали. Остались лишь кошка серая да курочка рябая. Так и они жили втроем.

Денег в доме сроду не водилось. Старик хоть видел плохо, да руки его были крепки и дело свое помнили. Вот и плотничал Архип от случая к случаю. То ножку к старому стулу приладит, то лопату починит, то дверь рассохшуюся подточит. Работал на совесть. Все дела до конца доводил, а люди несли ему за это хлеб, масло, молоко, крупу разную. Кошка мышей ловила в доме, а курочка каждый день несла по одному яичку. Жили они в тепле, сытости и каждый при деле.

Однажды зимой в ночи раздался стук в дверь. На улице метель, ветер воет, темно хоть глаз выколи. Проснулся старик, зажег свечу и пошел дверь открывать. А курочка встрепенулась и давай кудахтать. Кошка подскочила и ну об ноги тереться, не пускает деда.

— Не пужайся, серенькая. — приговаривает Архип. — Беда всегда наш дом стороной обходила и в этот раз обойдет.

Открыл дверь, а там девица-краса до пояса коса! Щеки красны, волосы просты, одежды шелковые измяты, тулуп меховой выпачкан. «Помоги мне, Архип! — молвит девица. — Сил моих больше нет.»

Впустил ее в дом, на скамью усадил да чаем травяным напоил.

— Ну, теперь рассказывай, дочка. Кто такая? Откуда путь держишь? И зачем тебе моя помощь надобна?

— Алевтиной звать меня, дедушка. От самой Медной горы путь свой держу по лесам дремучим, лугам замшелым да болотам смрадным. Гонится за мной злая колдунья Горынычиха. Со свету сжить хочет. Чары меня укрывали от глаз ее зорких, да только ослабела я. К утру колдунья уж тут будет.

Почесал Архип голову и молвит: «Да чем же я тебе, дитя, помогу-то против колдуньи Горынычихи?»

-Выполни мою просьбу, Архипушка! — взмолилась дева-краса. — Схорони у себя картину старинную, волшебными кистями писанную. Она тебе добрую службу сослужит.

Достала девица из березового туеска свернутый холст, платком обернула и говорит: Храни ее под чугунным замком, никому не показывай. А захочешь полюбоваться — только ночью темной полотно развертывай, иначе вмиг тебя Горынычиха разыщет.

— Алевтинушка, деточка, а с тобой-то что будет? — забеспокоился старик.

— Что мне станется, дедушка? Вот покину тебя, оземь ударюсь да синицей сизокрылой обернусь. В таком обличье колдунья меня век не сыщет. А через год приду к тебе за картиной.

Согласился старик, спрятал холст в сундук дубовый под замок увесистый. А дева с ним уж прощается да наставления дает.

— Запомни, Архип, картина эта не проста. Чего пожелаешь всей своею душой, того сполна получишь, а коли зазнаешься — в миг потеряешь!

Ударилась девица оземь и синицей сизокрылой в зимний лес упорхнула. А старик спать отправился.

Ну утро сама Горынычиха в деревню прибыла. Статная, в шкурах собольих, в повозке, запряженной восемьюдесятью серыми волками. Отпустила она волков, а те давай по домам шнырять — девицу искать. Народ испугался, по лавкам попрятались и сидят. Никто с колдуньей дело иметь не хочет. Воротились волки несолоно хлебавши, в упряжь встали и ни с чем дальше поехали.

Как только ночь настала, отворил Архип сундук, достал холст, в раму его вставил. Кошка с курочкой тут как тут. Глядит старик на картину, да сослепу ничего увидеть не может. «Эх, — думает. — если бы глаза мои такими же зоркими стали, как в молодости!» Смотрит дед, а на белом полотне его портрет появляется, словно кто-то кистью его рисует. Весь седой, лицо в морщинах, вот только глаза ясные-ясные, как небо весной. Любуется старик и все диву дается. Так зрение к нему и вернулось.

Обрадовался дед Архип и давай у картины вопрошать.

— Стол хочу широкий, чтоб от яств изысканных ломился, кафтан боярский красного бархата самоцветами расшитый, шапку бобровую, сапоги из шкуры воловьей, и пусть моя кладовая каждый день золотом наполняется!

Так оно и случилось. Стал дед Архип в богатстве и достатке жить.

Как-то раз прилег старик на лавку, после трапезы отдохнуть, да пришла к нему старуха Марфа, корыто разбитое принесла. «Почини, — говорит. — Архип, а я тебе за это молока свежего от моей коровы дам.» Разозлился дед, что покой его нарушили, выгнал Марфу из избы, и корыто ей в след бросил, что оно надвое раскололось. «Пшла вон! — говорит. — Не надобно молоко твое! Я теперь в достатке и сытости живу.» Вернулся на лавку и задремал.

Проснулся дед Архип, а в избе ветер гуляет. Ни кафтана боярского, ни сапог воловьих, ни стола с яствами. Бросился он в кладовую, глядь, а там вместо золота черепки глиняные. Вспомнил старик премудрые слова Алевтины, за голову взялся и заплакал горько. Коли зазнаешься — все в миг потеряешь! Так и потерял Архип богатство свое.

А дело уж к весне шло. Решил старик вину свою загладить. Отправился в лес, выбрал осину крепкую, спилил да домой принес. Весь день трудился не покладая рук. Вырезал из дерева корыто новое, вдвое больше старого, легкое, но крепкое и узорами резными украсил. Пришел к Марфе и говорит: «Вот тебе, соседушка, корыто. Ты прости меня, дурака старого». Простила она Архипа. Молока ему свежего дала за работу. Начал старик как прежде трудиться и за дела свои добро наживать.

Уж лето к концу близилось, как прошел по деревне слух, что колдунья Горынычиха обратно в земли свои едет. Чего искала — не нашла, вот и домой возвращается. Говаривали, что все добро свое она в дороге растеряла, волки ее от голоду померли, а шубы собольи на коня выменяла. А чтобы самой с голоду не слабеть и силы свои сберечь, мышью обернулась, да в деревнях запасы зерна точит.

Прознала об этом синица сизокрылая, прилетела к Архипу в дом и давай курочку с кошкой подговаривать с колдуньей разделаться. Те и согласились. Вот прибыла Горынычиха в деревню, а курочка уже зернышки разбросала дорожками до самого дома. Увидала колдунья зерно, стала его в обличье мыши точить. Так увлеклась, что не заметила, как кошка из-за угла выскочила и съела Горынычиху.

Как первый снежок землю припорошил, явилась к Архипу Алевтина. Благодарит деда и курочку с кошкой: «Спасибо вам, дорогие мои, помогли беду отвести от земель ваших, теперь колдунья никому вреда не причинит. Картину старинную в хорошие руки отдам, чтобы она людям добром служила. А сама буду к вам в гости захаживать, словом и делом помогать.»

Вот и сказочке конец. Кто прочел — тот молодец.