И в тот день они вернулись

Если кто и помнил, как всё было до Великого Прихода, то мальчику Коле про это не рассказывали. Взрослые вообще считают, что чем меньше ребёнок знает, тем меньше с ним проблем. «Большие знания, большие печали», — сказал кто-то из великих.

Коля прекрасно помнил тот день, после которого их жизнь изменилась. Первое время он пытался задавать взрослым вопросы, как и любой восьмилетний мальчик. Но с ответами не спешили. Кто-то нарочито сюсюкал с ним, кто-то бормотал что-то типа «Вырастешь и тогда поймёшь», а кто-то откровенно игнорировал.

Так поступали все взрослые: его родители, школьные учителя, прохожие на улице. Отмахивались от его расспросов или придумывали отговорки.

И так со временем Коля перестал задавать вопросы. Он просто принял, как данность, что в мире вокруг что-то глобально изменилось. Но это «что-то» никто не замечает, по какой-то причине, которая известна только взрослым.

Всё началось прошлым летом, когда внезапно после дождливого мая случилась аномальная сухая жара. Город изнывал от зноя. Раскалённый пустынный воздух заставлял жителей сбегать на дачные участки в область, поближе к водоёмам. Кондиционеры в офисах работали на полную мощность, а на улице было самое настоящее пекло. Всепоглощающее и абсолютное. Метеорологи говорили в новостях о странном циклоне, изменившем своё направление и надолго поселившемся в средней полосе России.

Всем и всему было постоянно и нестерпимо жарко.

Папа тогда уехал на вахту, иногда звонил домой и неизменно жаловался на погоду. Это была иллюзия стабильности. Мать часто сидела на кухне и, перебирая старые журналы мод, подставляла лицо вентилятору. Иногда она меняла позу и смотрела в окно, где так не по-летнему странно танцевали деревья с обожёнными желтыми листьями. А иногда подходила, клала сухую горячую руку Коле на лоб и противно молчала, стиснув губы в напряжении.

К слову, фиалки на подоконнике тоже увядали, хотя их регулярно подпитывали водой из городского водопровода.

Прошлым летом умер дедушка. Взрослые сказали, что его сердце не выдержало жары, но сам Коля считал иначе. Слишком уж внезапной и непредсказуемой была смерть родственника. Деда мальчик очень любил, и это было взаимно. Во-первых, он позволял Коле выигрывать в шахматы. Во-вторых, знал много интересных историй, которые рассказывал неизменно в своём кресле-качалке, укутавшись в теплый клетчатый плед даже в жару. В эти часы от него пахло мазью для суставов и ещё чем-то тёплым и родным.

Дедушка вернулся после Великого Прихода. Жара тогда уже сходила на нет. Взрослые опять предпочли сделать вид, что ничего не изменилось.

За пару недель до Великого Прихода, когда температура воздуха достигла пика, в новостях стали мелькать сообщения о Нибиру. Что-то там показали телескопы, что-то там нашли учёные. В общем, небесное тело вот-вот соприкоснётся с Землей.

Об этой таинственной планете Коля читал в одном потрёпанном астрономическом справочнике. Нибиру, планета, названная в честь одной жестокой богини, раз в три тысячи лет возвращается к Солнцу. Есть теория, что именно из-за этой планеты наступил библейский Потоп, в котором спасся только Ной и его семья, а еще динозавры тоже вымерли от этого.

Катастрофы не случилось, как бы не паниковали СМИ.

А затем появились они.

Коля видел их в одной из передач, из тех, которые мама запрещала ему смотреть из-за впечатлительности мальчика. Странные высокие создания с большими миндалевидными глазами. Древние рукописи называли их Отцами, аннунаками и еще тысячью разных имён, но ни одно из них не могло передать величия этих существ. Они прилетели на блестящем корабле вытянутой формы и первое время не шли на контакт. Их видели слоняющимися по улицам; они внимательно осматривали своими странными глазами прохожих, будто сканируя их. Будто проникая прямо за каркас мышц, за грудную клетку, осматривали со знанием дела пульсирующие органы внутри живых людей.

Вначале, конечно же, была паника. Взрослые испугались. Их мир изменился в одночасье. Аннунаки не были агрессивны, но они были чужаками, и в их молчаливом наблюдении всем виделся немой укор. Естественно, появились проповедники, которые требовали покаяться во всех смертных грехах, ибо грядет час Страшного Суда. Были и спекулянты, которые за бешеные деньги продавали койкоместа в убежищах на случай Апокалипсиса. На поверку убежища оказывались обычными неблагоустроенными подвалами с подтёкшей крышей и крысами в качестве основного меню.

Взрослые боялись.

Коле на разрешалось теперь по вечерам кататься на велосипеде или ходить к реке. От телевизора его тоже отгоняли.

Какое-то время после смерти дедушки мальчик проводил все свободное время в своей комнате, листая старые детские, уже ставшие ему неинтересные, книжки. Или просто лежал на кровати и, смотря в потолок, представлял величественных и молчаливых аннунаков, пристально глядящих на него из комнатных теней.

Иногда в комнату заглядывала мама, приносила еду. Её лицо всегда было напряжено. Она трогала сыну рукой лоб и вглядывалась в его лицо, будто хотела отыскать признаки болезни в его мимике. Мать ничего не говорила и не отвечала на вопросы, чаще просто вздыхала и оставляла еду на табурете у кровати.

Корабль всё не улетал. А потом стали возвращаться мертвецы. Выглядывая в окно в те редкие часы, когда он вставал с постели, Коля наблюдал, как недавние мертвецы ковыляют по улице. Вполне себе люди, не зомби, с бледными лицами, скупыми и резкими, будто у роботов, движениями.

Дедушка вернулся. Одним прекрасным днём он просто зашёл к мальчику в комнату и молча сел на кровать. Как Коля потом выяснил, говорить он не умел. Видимо, были повреждены то ли голосовые связки, то ли та часть мозга, которая отвечает за голос. А может просто не хотел или разучился.

Но дед всё понимал. Он разглядывал с внуком книжки с картинками и потрёпанную энциклопедию по астрономии. Иногда, когда ему что-то нравилось, он удовлетворённо мычал. Дед не ел, но любил смотреть, как Коля принимает пищу. Да в и шахматы играл ничуть не хуже, чем до смерти.

Мама ничего не говорила.

- Мама, мама, дедушка вернулся... – Коля начал взахлёб рассказывать маме, делиться своей детской радостью. Дед не ушёл навсегда, он здесь. Наверное, за это стоит поблагодарить странных, величественных аннунаков и их молчаливый космический корабль.

Но мама почему-то не обрадовалась. Она встревоженно посмотрела на Колю и вдруг закусила губу, борясь со слезами, с истерикой, буквально хлынувшей из её глаз.

- Мама, почему ты плачешь? Дедушка вернулся. Теперь всё будет хорошо.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

- Вы считаете, нужно повысить дозу? Но я боюсь, он же ещё ребёнок. Может, с ним можно поговорить? Убедить его? - взволнованно возразила Ирина Николаевна, нервно ерзая в кресле с невзрачной коричневой обивкой.

- Вы уже пробовали, и я пробовал, - доктор вздохнул и подался чуть-чуть вперёд, сидя за столом, - Понимаете, ваш сын испытал сильнейшее для его возраста потрясение – смерть близкого ему человека. Вы же сами говорили, что он был очень привязан к вашему отцу. Организм в состоянии нервного срыва перестраивается и готовится защищаться. Он более уязвим, чем в обычном состоянии, но при этом строит баррикады. Случайно увиденная передача про вторжение рептилоидов с планеты Нибиру дала психике вашего сына толчок. Он придумал себе историю, или если хотите, сказку, в которой добрые инопланетяне вернули его дедушку. Это пройдёт, но нужно грамотное лечение, чтобы не усугубить ситуацию.

В приёмном коридоре больницы Коля с интересом играл с дедушкой в ладушки. Дед улыбался ему и иногда кивал невпопад.