Сама доброта

Джип мчался по ветхим улицам с невероятной скоростью. Мимо проносились пустые глазницы домов, чернели опасным зевом витрины. Ветки чахлых деревьев, пробивших асфальт, хлестали по стеклам.

Правое колесо наскочило на препятствие, машину подбросило, двигатель заверещал, захлебнулся, но водитель, вцепившись в руль продолжал давить педаль газа.

Мелкий мусор, комья грязи с ковриков подбросило вверх. Степан клацнул зубами, на секунду завис над креслом неловко прижимая голову к плечу, его полностью оторвало от сидения.

– Мы все погибнем! – заорал басом Матвей.

– Аааа… – кричал Митя.

Комочек грязи в форме трилистника, отвалившегося от сапога, висел перед лицом и неспешно поворачивался. Степан улыбнулся ему и легонько толкнул мизинцем. Комочек нехотя отстранился, и с чавканьем влепился прямо между глаз.

– Засранец! – сказал он злобному комочку.

Оказалось, спинка водительского сидения была в сговоре с наглой грязькой, других объяснений произошедшего далее не было. Подлая спинка лягнула Степана в лоб.

Джип врезался в угол дома, заскользил страшно скрежеща, сдирая мох со стены. Правое колесо оторвалось и покатилось нагло нарушая правила дорожного движения. Пересекло двойную сплошную, пнуло столб и заскочило в салон красоты. Захотело привести себя в порядок?

Столб встретил машину отобрав ее у здания, ревниво прижал к себе, поднял за задние колеса.

Матвей ничего не говорил. Митя больше не кричал. Степан, в свойственной ему с детства манере ­– молча, вылетел через заднюю дверь. Она услужливо распахнулась, выпуская человека полетать.

– Удар от спинки кресла я не смогу забыть, – подумал человек слушая свист ветра.

Злой комочек грязи отклеился от лба и заметно отстал, – все дело в аэродинамике.

– Все дело в аэродинамике, тебе не уйти, не так просто, ты еще пожалеешь!

Кончики пальцев почти прикоснулись к наглецу. Удача отвернулась. Рукав фуфайки зацепился за ржавую проволоку, вызывающе торчащую из столба.

Комочек нагло ускорился, со свистом пролетел мимо. В отчаянной попытке отомстить, Степан использовал последний шанс, – зубы щелкнули совсем рядом.

– Еще миллиметр, клянусь, и дальше, подлец полетел бы без половины жопки!

Рукав сыграл с ним злую шутку, – дернул на себя.

– А ты селен! – решил Степан, отдавая одежду кусочку проволоки.

Ощущение полета пропало. Задница почувствовала твердую поверхность. Степан весело поболтал ногами в воздухе, устроился поудобнее и плюнул вниз. Где-то он слышал, если плюешь, можно определить свою скорость.

Слюна летела вниз.

– Значит я лечу вверх!

Плевок разделился на пять маленьких слюнек. Одна присела на стену, еще две пропали с радаров. Оставшиеся не вызывали доверия.

– Надо еще плюнуть!

В какой-то момент он заметил покорёженный джип. Между капотом и проемом задней двери пять – десять сантиметров. Передок превратился в лепешку. Крылья с уцелевшим колесом смешно торчали, словно лапки спаниеля, больше на уши похоже. Вон та выхлопная труба, смахивает на одну непристойность.

Прошло немного времени, и еще чуть.

– Я сижу на окне и смотрю в чужое небо из чужого окна, – пришло понимание, – Хотя, небо мое. Или нет? Если я смотрю на небо, – оно мое. Или нет. Как я залез на второй этаж? Нет, надо правильно ставить вопросы: почему я сижу в окне второго этажа?

На улице стоял мужик, и придерживая шапку правой рукой глазел на пришельца.

– Ловко ты.

– Я Степан.

– Ловко ты, говорю, в окошко залетел!

– Я не знаю, что вам ответить.

Мужик поскреб щетину на подбородке смешно выпятив челюсть.

– Куда спешили? Вон что с машиной стало, – хрустя осколками под подошвами сапог, мужик подошел к искореженному борту джипа, глянул внутрь, сморщился, – Повезло.

Степан, неуверенно пожал плечами.

– Я не знаю, спросите у Матвея.

Мужик снова задрал голову вверх.

– Матвей, твой, отговорился. Там еще был кто? А, вижу ногу… и куда спешили? Видел бы ты, как вылетел из машины и задницей приземлился прямехонько на подоконник второго этажа, – посмеялись бы вместе. Как надоест сидеть, присоединяйся, я в хозяйственном магазине покупки делаю.

Прошло два часа. По брошенному городу прокатился рев двигателей. До Степана долетело их далекое эхо.

Мужик вышел из магазина, прислушался.

– А это кто? Тоже ваши едут? – спросил он у Степана, тревожно прислушиваясь.

– Нет. Это колонна военных грузовиков.

Мужик аж подпрыгнул, снял шапку, смял в кулаке от волнения, сплюнул, и прищурившись погрозил небу.

– Ну, сука! Ну и ну! Я им тут устрою, ишь… – от недостатка слов, он пригрозил невидимым военным пальцем, – Собаки позорные! Слышь, «летун», а чего они сюда двинули? Чего тут забыли, а?

– Не знаю, – пожал плечами Степан, – я не местный.

– Ааа… – задумчиво протянул мужик, – Оно и видно, – он постучал пальцем по виску, – Не местный. Я вот что думаю, может вы им плохое сделали, украли что-нибудь, а?

Степан пожал плечами.

– Ладно, сделаем так, слезай оттуда, только через лестницу, не вздумай прыгать. Поможешь мне.

– Ладно. А что надо сделать?

Широкие покрышки шуршали мелким мусором. По этой улице ездили год назад, может больше, о чем отчетливо свидетельствовали следы протектора колес. Один раз проехали туда, один обратно.

Офицер похлопал водителя по плечу, привлекая внимание. Джип остановился, с верха спрыгнуло двое солдат, они отбежали к ветхим стенам, по разные стороны улицы.

Беглецы врезались в столб. Конкретно так, не шуточно.

– Обыскать! – распорядился он, указывая на покореженный автомобиль.

Солдаты подчинились. Осторожно подошли к зданию, поверх прицелов штурмовых винтовок, осматривая глазницы окон, и пустые проемы дверей, бегло осмотрели багажник, один даже забрался внутрь.

Автомобиль беглецов взорвался. Его разорвало на несколько частей.

Грохот больно хлестанул по ушам офицера, взрывная волна сбила с ног.

Водитель суматошно выскочил из военной машины и укрылся за кормой.

– «Альфа один», доложите обстановку! – прошипела рация. – «Альфа один», что происходит? Прием!

Водитель совладал с паникой, низко пригнувшись подбежал к старшому, ухватил за лямки, и отволок за укрытие.

– Вы в порядке? Товарищ Лейтенант, вы не ранены?

– Черт. Ты это видел? – лейтенант потряс головой пытаясь разогнать звон в ушах. – Рвануло так, словно тонна динамита. Мне чуть мозги не вышибло ударной волной.

В следующий миг, за их спинами прогремела серия далеких взрывов, примерно в том месте, где стояла колонна грузовиков с личным составом стрелкового подразделения. Ударная волна подняла гигантскую тучу пыли над городом. Небольшое, двухэтажное здание, стоящее меж панельных девяти-этажек осыпалось, сползло на дорогу грудой кирпичей и гнилых листов кровли.

Лейтенант с изумлением уставился на пыльное облако, казалось, на город упала атомная бомба.

Сквозь звон в голове, послышался винтовочный выстрел, водитель упал ничком; из-под него вытекла лужа крови.

Из-за корпуса автомобиля вышел мужик в шапке, правой рукой он задумчиво теребил подбородок, в левой небрежно держал винтовку. Следом показался молодой парень, на его лице застыла улыбка идиота.

Мужик сплюнул себе под ноги.

– Добрый вечер, служивый.

– Вы кто такие, мать вашу...

– Я, – мужик шмыгнул носом, – Местный. А это, – он кивнул на спутника, – Степка, он представитель загородной фауны и флоры.

Офицер посмотрел на рукоять пистолета торчащую из расстегнутой кобуры висящей на поясе.

Мужик проследил его взгляд, прицокнул языком, и облокотился о борт джипа.

– Валяй. Нас тут много, мне все равно, а тебя не просто так в живых оставили, надо бы послание передать вашему генералу. Остальные твои товарищи рассредоточились по всему городу мелкими кусочками, выбирай, как поступим дальше.

– Я согласен!

– Передай своим: – военных тут недолюбливают, но, всегда им рады.