Демоны внутри меня

Маленькая серая табличка на стене маленького серого здания стягивала на себя все внимание прохожих, словно насмехаясь над неоновыми вывесками окружающих магазинов. При взгляде на нее одни пешеходы с подозрением сощуривались, другие с удивлением поднимали брови, третьи закатывали глаза, а четвертые заливались таким истеричным хохотом, что все, кто был неподалеку, шарахались в сторону. Табличка гласила: «Клиника по борьбе с демонами», и маленький серый городок быстро наполнился слухами о происходящем в этом заведении.

Семён Семёнович сидел на скамеечке в скверике напротив, переводя взгляд то на часы, то на пресловутую табличку. Времени оставалось все меньше, а от былой решимости не осталось и следа. С одной стороны, официальный сайт обещал «кардинальное изменение качества жизни», да вот только интернет — как надписи на заборе, верить всякому навряд ли стоит. С другой, люди называли это заведение «клиникой по разводу на бабло», конторой шарлатанов, продавцов воздуха, и говорили, что все, кто туда обращаются — дураки и лохи. Семён Семёнович хотел иметь хоть какие-нибудь доказательства, что его не обманут, но, как назло, из здания не выходил никто, кого можно было расспросить о происходящем внутри.

«Клиника по борьбе с демонами». Семён Семёнович еще раз взглянул на часы — до приема оставалось пять минут. Будь что будет. Со вздохом поднялся со скамейки и пошел вперед. Или все-таки вернуться домой? Во все моменты, когда от принятого решения, сделанного или несделанного действия все может круто поменяться, Семён Семёнович испытывал страх, вот и сейчас сердце стучало, ноги были словно не свои. Он остановился и хотел уже развернуться, но почувствовал, что все, кто идет сзади, смотрят на него, и такой маневр среди дороги будет выглядеть очень нелепо. Как гром грянул хохот за спиной. Ужасно краснея, Семён Семёнович поднялся на крыльцо клиники, выдохнул и нажал на звонок. Дверь запикала, он вошел внутрь.

Первое помещение оказалось самой обычной больничной прихожей, разве что у стен не было корзин с бахилами. Из коридора послышалось цоканье каблучков, и пару секунд спустя в дверном проеме появилась медсестра вроде тех, какие бывают в голливудских блокбастерах про суперагентов.

— А вот и Семён Семёнович! А мы вас как раз ждем, здравствуйте!

То, как обворожительно она улыбалась, привело Семёна Семёновича в еще большее смятение. С женщинами он всегда чувствовал себя неловко, слова подбирал неточные, а голос всегда подводил.

— Здравствуйте, — сказал он, приложив значительные усилия, чтобы ответ прозвучал членораздельно.

— Проходите, пожалуйста, будем вас оформлять.

Красотка развернулась и снова зацокала каблучками. Семён Семёнович, идя следом, не мог отвести взгляда от ее идеальных бедер в коротенькой юбочке.

В следующем помещении медсестра указала ему на кресло и, пока Семён Семёнович устраивался, забрала со стойки регистрации какие-то бумаги и, кокетливо спросив:

— Вы не против? — села на ручку кресла и закинула ногу на ногу, еще больше обнажая колготки в крупную сеточку.

Семён Семёнович сглотнул. Он совершенно не был готов к тому, что такая роскошная красотка окажется так близко. Очень хотелось сказать что-нибудь остроумное, что-нибудь такое, от чего она стала бы смотреть на него не просто как на клиента, а как на мужчину. Но в голове были полнейшая паника и страх ляпнуть что-нибудь не так.

Упругая грудь девушки подалась вперед и бесцеремонно врезалась в плечо клиента.

— Семён Семёнович, вы ведь знаете, чем занимается наша клиника, надеюсь, инструктаж по ТэБэ не надо проводить?

Семён Семёнович почувствовал, что длинный ответ произнести не в силах, сглотнул еще раз и ответил:

— Не надо.

— Отлично, тогда распишитесь здесь и здесь, — красный ноготь красотки поочередно указал на пустые полоски среди множества слов на первом и втором листе.

Отгоняя мысли, какой же он тюфяк, он беспрекословно сделал то, о чем просила медсестра.

— И еще по две подписи — вот здесь и здесь, на двух экземплярах.

Семён Семёнович начал расписываться, краем глаза пытаясь вычитать, что это за документ, но так и не смог понять. Делая последнюю подпись, от откашлялся и набрался смелости спросить:

— А это за что?

— Пустяки, Семён Семёнович. За то, что вы в курсе всего, что может случиться, и вся ответственность лежит на вас. Не бойтесь, обычные формальности, — медсестра забрала бумаги и ручку и деликатно отодвинулась от тела клиента.

Ее слова насторожили Семёна Семёновича, но перед такой красоткой он старался не подать виду, что боится.

— Не смею вас больше задерживать, вперед по коридору, первая дверь направо, врачи уже ждут вас.

Медсестра встала, одернула юбку и направилась обратно за стойку регистратуры.

Семён Семёнович отчаянно искал способ достойно покинуть это заведение. В голову ничего не приходило. Он поднялся, пытаясь казаться спокойным. Поправил штаны. Боковым зрением увидел, что медсестра наблюдает за ним, но повернув голову, понял, что та уткнулась в телефон и даже не думала смотреть на него. Выйти из здания еще не поздно, но Семён Семёнович понимал, что это будет очень глупо, потому смиренно направился вперед и остановился только у нужной двери.

На табличке было написано: «Иванов Л.А.» и ниже «Петров Г.П.», — как раз про них на сайте клиники писали, что это выдающиеся ученые в области демонологии, доктора наук и прочее в этом духе.

Занес кулак, чтобы постучаться, но так и оставил его неподвижным.

Осмотрелся по сторонам.

Глубоко вдохнул.

— Да входите вы уже! — раздалось из-за двери.

Выдохнув от неожиданности, он интуитивно посмотрел вниз и понял, что его могли выдать тени от ботинок.

Открыл дверь и вошел.

Иванов сидел за столом, Петров оперся о подоконник, скрестив руки на груди. Оба смотрели на него добродушно, с легкой улыбкой, словно чего-то ожидая.

— Здрасьте, — пробормотал Семён Семёнович.

— Здравствуйте, здравствуйте! — наперебой ответили врачи. — Семён Семёнович, верно? Проходите, не стесняйтесь! Смелее, кусаются не в этом кабинете! — и рассмеялись.

Семён Семёнович смутился еще сильнее, но прошел вперед. Вид у докторов был дружелюбный, и Семён Семёнович сначала почувствовал, что им можно доверять, но потом подумал, что у шарлатанов как раз и должна быть такая тактика.

Иванов указал на стул возле стола и, продолжая улыбаться очень добро и искренне, спросил:

— На что жалуетесь?

Семён Семёнович уже не думал ни на что жаловаться, но понял, что поступить таким образом будет верхом абсурда, потому откашлялся, дабы придать голосу громкости, но ответил все равно тихо:

— Я очень неуверенный.

Иванов смотрел ему в рот, явно ожидая продолжения, но продолжения не следовало.

— И вы решили обратиться к нам, чтобы обрести уверенность? — снова спросил он.

— Да, — кивнул Семён Семёнович, — чтобы обрести уверенность.

Врач улыбнулся еще шире.

— Семён Семёнович, я надеюсь, вы понимаете, что наша клиника занимается вовсе не психологией или какой-нибудь традиционной медициной.

Семён Семёнович сокрушенно развел руками.

— Я всю свою сознательную жизнь пытался решить эту проблему каким-нибудь традиционным способом, но все без толку. Скажу честно, у меня нет особых надежд касательно вашей клиники. Просто весь город стоит на ушах: «борьба с демонами», «борьба с демонами» — вот я и подумал, а почему бы, собственно, и не попробовать?

Петров одобрительно кивнул.

— Это очень смелое решение с вашей стороны, Семён Семёнович. Без шуток, но вы уже на пути к выздоровлению.

— Да, Семён Семёнович, это абсолютно правильное решение обратиться к нам за помощью, — поддержал коллегу Иванов. — Корень всех бед в сидящем в вас демоне неуверенности. И мы можем помочь вам избавиться от него.

Семён Семёнович переводил недоверчивый взгляд с одного врача на другого.

— Давайте проясним ситуацию. Каждое негативное качество в человеке вызывает соответствующий демон. Демоны — это такие субтильные сущности, которые за счет того и живут, что высасывают из человека нужную им энергию.

Семён Семёнович напрягся.

— Что значит «демоны»? Я надеюсь, вы имеете ввиду какой-то термин, а не кого-то там, кхм, с когтями и зубами с того света?

— Как раз-таки нет, Семён Семёнович! Демоны, как вы сказали, — это кто-то там, кхм, с когтями и зубами с того света, они действительно существуют, а их изучением и борьбой с ними занимается наша клиника!

Семён Семёнович прищурился, посмотрел на одного врача, на другого, и средь тишины вдруг взорвался хохотом. Врачи молча переглянулись.

— Семён Семёнович, мы на полном серьезе, — произнес Иванов.

Смех тут же оборвался.

— Демоны действительно существуют. То, что мы не видим их в повседневности, не означает, что их нет. В какие-то моменты их влияние усиливается, и тогда они начинают в той или иной степени воздействовать на нас.

Петров взял со стола ручку и подошел к плакату, висящему за спиной коллеги.

— Вот смотрите, Семён Семёнович, краткий экскурс в демонологию специально для вас, — он обвел ручкой весь плакат, — на данный момент это все известные науке демоны. Основные демоны побольше, вспомогательные и промежуточные — поменьше. Основных, как вы видите, всего девять, — он начал указывать на них ручкой и называть. — Вот демон ярости, вот вины, вот лжи, вот демон страданий — сугубо русский эндемик, далее демон безразличия, демон тирании, эти два толстых — порочных наслаждений и лени, и, наконец, ваш мучитель — демон неуверенности.

— Добавлю, что демон неуверенности никогда не действует в одиночку, а только сообща со своими помощниками — демонами страха и сомнений, — отметил Иванов, а Петров закивал и указал на два изображения поменьше. — Скажите, Семён Семёнович, как часто вы испытываете страх, сомнения, неуверенность в себе или своих силах?

Семён Семёнович какое-то время молча переводил взгляд с одного врача на другого, затем ответил, медленно и на удивление твердо:

— Если честно, я прямо сейчас испытываю сомнения. Но не в себе. А во всем том, что вы мне тут втираете.

Врачи добродушно рассмеялись, и Иванов мягко произнес:

— Что ж, Семён Семёнович! Мы не вправе навязывать наши услуги против вашей воли. От всей души желаем вам всего хорошего, а главное — уверенности и успехов в борьбе со своими демонами, — с этими словами он взял со стола толстое пособие по демонологии и раскрыл на месте закладки, а Петров вернулся обратно к подоконнику и стал листать телефон.

Семён Семёнович не ожидал, что все закончится так просто, а от того, что может так легко уйти, чувствовал себя неловко. В его представлении мошенники должны были вцепиться в жертву и отпустить, только выпотрошив весь кошелек. Он нерешительно встал. Совершенно неуверенно произнес:

— До свидания.

— До свидания, до свидания, — хором отозвались врачи, не отрываясь от своих занятий.

— Всего доброго, — добавил Иванов, перелистывая страницу.

Стараясь сохранить достоинство, Семён Семёнович неспешно пошел к выходу. Взялся за дверную ручку, повернул и вышел из кабинета.

Спустя десять секунд дверь снова открылась, и Семён Семёнович с сияющей улыбкой торжественно объявил:

— А черт с вами! Давайте попробуем!

Петров даже захлопал в ладоши.

— Семён Семёнович, вы большой молодец! Без шуток, но вы только что одержали еще одну маленькую победу над своими демонами, а совсем скоро вы окончательно их разобьете!

— И кстати, Семён Семёнович, — сказал Иванов, отодвигая книгу, — для всех новых клиентов нашей клиники в течение первого месяца действует скидка тридцать процентов. Более того, сейчас идет акция: при удалении двух демонов любого третьего мы удаляем бесплатно, что как раз очень удобно в вашем случае. Итак, Семён Семёнович, кого удаляем?

— Ну вот этих троих и удаляем: неуверенности, сомнений и третьего, как его там…

— Страха, — подсказал Петров.

— Да, страха.

— Отличный выбор, Семён Семёнович! Кого-нибудь еще?

Видно было, что он колебался.

— Можете посмотреть на плакате.

Пациент подошел к плакату и начал водить пальцем по названиям под рисунками.

— Обратите внимание на демонов страдания и лени, мне кажется они у вас тоже в какой-то мере проявлены.

Семён Семёнович нашел на плакате названных демонов и долго изучал их и окружавших на более мелких картинках, но наконец повернулся.

— Нет, вы знаете, давайте для начала ограничимся первыми тремя, а других удалим как-нибудь в другой раз.

— Что ж, Семён Семёнович, слово клиента — закон. Тогда не будем терять времени — пройдемте в операционную!

Семён Семёнович не чувствовал, что готов так просто ложиться под нож, имея абсолютно здоровое тело, ради того, чтобы вытащить из себя каких-то непонятных демонов.

— А вы можете, пожалуйста, рассказать об операции, я, видимо…

— Пойдемте, Семён Семёнович! В операционной все расскажем!

Врачи поднялись, Иванов аккуратно взял Семёна Семёновича под локоть, подвел к боковой двери, и они вошли в просторное светлое помещение, в центре которой стояла кушетка, над кушеткой висела хирургическая лампа, а по бокам стояла непонятная аппаратура со множеством тумблеров и панелей.

— Семён Семёнович, не бойтесь, резать вас никто не будет — операция проходит на субтильном уровне, можете залезать на кушетку прямо в одежде. Мы подключим к вам аппаратуру, которая будет транслировать смертельные для ваших демонов вибрации. Демоны придут в агонию, но в схватку вступит не ваше сознание, а ваше бессознательное, поэтому для борьбы с ними мы должны погрузить вас в соответствующее состояние.

— Иными словами, усыпить, — вставил Петров, настраивая аппаратуру.

Семён Семёнович залез на кушетку, четко осознавая, что момент, когда он официально становится лохом — вот он, проходит прямо сейчас. Или лохом он всегда был и только сейчас это понял?

— Ложитесь.

Семён Семёнович лег. Петров включил лампу и подцепил к его вискам проводки, а Иванов накрыл покрывалом.

— Ваша задача сейчас, Семён Семёнович, начать вспоминать, воображать, думать о тех случаях, когда вы могли испытать неуверенность. При этом самое важное — не поддаваться этому чувству, а наоборот, излучать храбрость.

— В этом вам очень поможет аффирмация «я уверен, я ничего не боюсь», повторяйте ее, как мантру. Давайте вместе: «Я уверен, я ничего не боюсь»… Семён Семёнович?

Семён Семёнович даже закрыл глаза от осознания, какой он дурак. Он сейчас поспит под наркозом, затем ему скажут, что демона неуверенности из него изгнали, и все — теперь он само воплощение смелости, отвага во плоти. Схема, простая, как дважды два, и как обидно, что он в нее попался. Что ж, значит он действительно лох и заслуживает это звание.

Но где-то в глубине дущи Семён Семёнович верил этим эти врачам и корил себя за эту веру.

— Семён Семёнович?

— Да?

— Повторяйте вслух: «Я уверен, я ничего не боюсь, я уверен…»

— Я уверен, я ничего не боюсь, — Семён Семёнович обмяк на кушетке, смирившись со своей участью. — Я уверен, я ничего не боюсь… — Он почувствовал укол, потом на него надели маску, дыхание стало шумным, а лица врачей постепенно начали пропадать в окружающем их свете. — Я уверен, я ничего не боюсь, я уверен, я…

* * *

Кромешная тьма. Тьма и ничего более. И вдруг чьи-то голоса. Как будто бы близко, но слов не разобрать. Так же внезапно, как и появились, голоса исчезли. Настала тишина. Тишина и тьма. И ничего более.

Первой мыслью среди ментального вакуума стало осознание, что его не развели, и что он сейчас действительно будет сражаться с демонами. Семён Семёнович сначала испугался, но потом обрадовался, что он не лох.

Голоса раздавались снова, уже громче. Он сжал кулаки и стиснул челюсти. Враг мог подкрасться отовсюду, и Семён Семёнович старался слиться с тишиной, чтобы почувствовать, откуда исходит опасность.

Но враг чего-то выжидал.

Из темноты раздалось:

— Семён Семёнович! Семён Семёнович, очнитесь!

Он открыл глаза. Среди залитого светом пространства над ним склонились пятна чьих-то лиц, спустя секунду пятна превратились в лица Иванова и Петрова на фоне хирургической лампы. Сперва встревоженные, сейчас они снова улыбались.

— Добрый вечер, Семён Семёнович! — сказал Иванов. — С возвращением! Поздравляем вас с победой над демонами!

— Семён Семёнович, вы большой молодец! — поддержал Петров. — Без шуток, но вы накостыляли им очень красиво!

— Как вы себя чувствуете?

Пациент ничего не понимал, но чувствовал себя хорошо. Руки–ноги на месте, в голове только небольшой туман.

— Да все хорошо… Руки–ноги на месте, в голове только небольшой туман…

Врачи рассмеялись.

— Это понятно, Семён Семёнович! А уверенность? Вы чувствуете уверенность?

Пациент снова сосредоточился на внутренних ощущениях, да так и замер, и только рот его раскрывался все шире и шире.

— Чувствую… Ей, богу, чувствую! Уверенность… Так вот ты какая, уверенность! Уверенность! Долгожданная моя уверенность! Я все могу! Для меня нет преград! Я уверен, я ничего не боюсь! Уверенность!

Врачи засмеялись, Семён Семёнович засмеялся, Иванов похлопал пациента через покрывало, а Петров по-дружески ударил кулачком.

— Семён Семёнович, у нас для вас есть кое-что на память о случившемся в клинике.

Пациент сел и с любопытством наблюдал, как Петров поднимает с пола стеклянный колпак, внутри которого бесновались три симпатичных чудовища с зубами и когтями: два совсем маленьких и третье побольше.

— Ой, а кто это? — уверенно удивился Семён Семёнович.

— Не узнаете? Вспоминайте плакат на стене у нас в кабинете — это удаленные из вас демоны: вот этот — неуверенности, а эти — сомнений и страха. Мы дарим их вам на память о нашей клинике.

— И что мне с ними делать? — уверенно не понимал Семён Семёнович.

— А что хотите, то и делайте, Семён Семёнович! Имущество это ваше, значит и дело это тоже ваше! Вы же нас не спрашиваете, что вам с вашей квартирой делать, а? — врачи засмеялись, и Петров вручил пациенту колпак с демонами. Оказавшись в руках бывшего хозяина, чудовища оскалились еще сильнее и начали метаться по всему внутреннему периметру колпака с удвоенной силой, но как только касались стекла, так сразу же отпрыгивали внутрь, словно обжегшись.

— Если вы чувствуете себя нехорошо после анестезии, — вставил Иванов, — то можете оставаться в одной из наших палат до завтрашнего утра. Если же вы полны сил…

— Да, я полон сил! Я хочу поскорее испытать свою уверенность! — уверенно воскликнул Семён Семёнович, опуская ноги с кушетки. — Принесите мне счет, я готов расплатиться!

— Все уже здесь, — сказал Петров, протягивая бумажку.

Посмотрев на цену, Семён Семёнович сначала уверенно смутился, но потом кивнул, отсчитал из бумажника деньги и передал Петрову.

— Спасибо вам огромное за проделанную работу! И извините за мои сомнения в самом начале!

— Обращайтесь, Семён Семёнович! Не забывайте, что еще целый месяц у вас действует скидка!

— Всего вам доброго, Семён Семёнович!

Счастливый пациент, взяв в охапку колпак с демонами, устремился к двери.

— Ах, совсем забыл, Семён Семёнович, — опомнился Иванов, — совсем забыл сказать одну маленькую, но очень важную деталь. Видите ли, физиология человеческого мозга такова, что он привыкает к длительному сожительству с демонами, и после их удаления может какое-то время по привычке воспроизводить прежнюю модель поведения. Это может продолжаться день, неделю, месяц — у кого как, все индивидуально. Так что, если у вас вдруг будет проявляться неуверенность, то наберитесь терпения, и скоро это пройдет.

— Хорошо, я вас понял, — сказал Семён Семёнович уже в дверях, улыбнулся врачам и вышел в коридор.

Он с удивлением почувствовал, что впервые за много лет его ничего не беспокоит. Он просто идет и наслаждается движениями, их легкостью, их плавностью. Он вдруг понял, что ему по силам подойти к медсестре из регистратуры, взять ее номер телефона и даже назначить свидание. Пошутить, пофлиртовать. Страха нет. Все просто, все выполнимо.

Но за стойкой регистратуры никого не оказалось. Часы на столе показывали половину девятого вечера — что ж, у нее вполне мог закончиться рабочий день. Семён Семёнович решил для себя, что непременно вернется в клинику в ближайшие дни, если не удалять других демонов, так чтобы подкатить к этой красотке. Если, конечно, за это время не обзаведется другой пассией.

Он вышел на улицу. Его обдул приятный августовский ветер, и он закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям, таким знакомым и таким новым в этом уверенном теле. Уверенность! Он чувствовал, как широки его плечи, как сильны его мускулы, как твердо стоят его ноги. Уверенность!

Из ресторана неподалеку доносились вкусные ароматы, подмешивая к чувству уверенности чувство голода. Семён Семёнович решил, что надо обязательно отметить такую фундаментальную перестройку в организме, и направился поесть.

Он сошел с крыльца, поймав на себе насмешливые взгляды проходящих мимо парней. Один как будто даже сказал что-то в его сторону, но Семёну Семёновичу было плевать. Как часто он раньше парился о том, что о нем подумают, что о нем скажут, как на него посмотрят, но теперь стало абсолютно все равно. Есть только свое мнение, свои мысли, свои ощущения — все остальное второстепенно. Как же это на самом деле просто! Ему даже показалось, что он держится чересчур манерно, но решил, что сегодня можно побыть таким.

Он вошел в ресторан не торопясь, нарочно соблюдая ту степень величия, которая соответствует всем уважаемым людям. Как раз в этот момент музыка переключилась и заиграла торжественная мелодия, как нельзя лучше соответствующая моменту. К Семёну Семёновичу тут же подошел хостес и, узнав от посетителя необходимые подробности, предложил ему столик напротив входа. Семён Семёнович уверенно не стал возражать, сел на твердый стул и поставил перед собой колпак с демонами.

В ресторан вошел новый гость, и хостес без промедлений усадил его у стены за столик с диванчиком. Никакой таблички «забронировано» не было. Семён Семёнович захотел было возмутиться, но подумал, что не стоит переживать из-за таких мелочей, и успокоился. Лишь в глубине души возник вопрос, а так ли поступил бы в этом случае уверенный человек?

Он раскрыл меню. Ни одного знакомого блюда, и цены заоблачные. Но сегодня его день, сегодня можно позволить себе все, что угодно. Немножко полистав книжицу, он выбрал самое незнакомое блюдо, и отложил меню в сторону.

Мимо прошел официант с полным подносом. Семён Семёнович кивнул ему, уверенно улыбаясь, официант кивнул ему в ответ, но, когда отдал заказ, подошел к другому столику. Семён Семёнович насторожился. Мимо прошел другой официант и тоже кивнул. Демоны под колпаком замерли, словно ожидая чего-то. Когда официант освободился, то тоже, словно позабыв о Семёне Семёновиче, направился в другую сторону. Демоны начали бесноваться и метаться в клетке, как будто бы даже хохоча.

Семён Семёнович расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Конечно, мир полон бестактных людей, но чтобы такое их количество появились сразу в одном небольшом пространстве?! Ему было неловко, что он, будучи теперь уверенным, допускает к себе такое отношение. С другой стороны, может он вовсе и не стал уверенным, раз это его так беспокоит? Или так сказывается привычка мозга? Или его все-таки обманули? Демоны под колпаком оскалились и возбужденно закивали.

Мимо проходила хорошенькая официантка. Семён Семёнович решил изменить стратегию — он встал и легонько взял ее за запястье. Официантка тут же вырвала руку.

— Что вы себе позволяете?!

Только сейчас он понял, как это могло дико выглядеть со стороны. Официантка, по всей видимости, оказалась весьма дерзкой штучкой, и это поубавило в нем решительности.

— Я… эм-м… я просто хотел, чтобы меня обслужили…

— Сидите и ждите свою очередь! Вы тут не единственный!

Семён Семёнович вспомнил, что сегодня стал уверенным, и решил отстоять свои права.

— Девушка! Я жду уже десять минут, а ко мне так никто и не подошел!

— А вы не видите, сколько сегодня народа?!

Семён Семёнович обвел взглядом зал, чтобы возмутиться основательнее, но вдруг увидел, что возмущаться-то в общем нет оснований — в зале не осталось свободных мест. Он так и замер с раскрытым ртом.

— Сидите и ждите, уважаемый. Официант скоро подойдет.

Девушка круто развернулась и ушла к барной стойке, а Семён Семёнович остался наедине со взбесившимися под колпаком демонами. Видимо, опьяненный уверенностью, он даже и не заметил, какой сегодня здесь аншлаг, и придал чересчур большую значимость своей персоне.

Официантка шептала что-то двум своим коллегам у барной стойки, с насмешкой поглядывая в сторону Семёна Семёновича. Тот старался отпустить ситуацию, но не мог. В принципе, он вел себя уверенно, это главное. А то, что не увидел всего вокруг — что ж, просто не увидел. Его беспокоило то, что он вообще продолжает беспокоиться по такой ерунде.

Тем временем в сторону Семёна Семёновича подчеркнуто неспешно, смотря куда угодно, но только не на него, направилась та же самая официантка. Задрав подбородок, она остановилась у столика с ручкой и блокнотом в руках.

— Слушаю, — сказала она подчеркнуто вежливо.

Он откашлялся.

— Мне, пожалуйста, филе-миньон с ревенем, — Семён Семёнович остановился, думая, что бы такое сказать, чтобы загладить вину. — Девушка, мне искренне…

— Из напитков что-нибудь желаете?

Смущенный от того, что она даже не желает его слушать, он промямлил:

— Да, у меня сегодня праздник, подскажите, пожалуйста…

— Я вам что, сомелье на полставки?

— Н-нет…

— Тогда что желаете?

— Стакан воды, пожалуйста…

— Заказ принят, ожидайте, — грубо закончила она и ушла.

Семён Семёнович с досадой посмотрел ей вслед. Пришли мысли догнать ее, высказать за нахальное обслуживание, или, наоборот, уйти из ресторана, но он взял себя в руки и остался ждать. Опустил взгляд на демонов. Те прилипли к стеклу и корчили и без того страшные рожи. Решил, что им не место на столе, и поставил колпак на пол. С улыбкой откинувшись на спинке стула, вспомнил, что сегодня стал уверенным. Уверенность. Но почему-то она перестала ощущаться так сильно, как раньше. Улыбка медленно сползла с его губ.

По-прежнему задрав нос, подошла официантка и резким движением поставила перед посетителем заказ. Семён Семёнович внимательно смотрел на нее в надежде, что она хоть на долю секунды опустит взгляд, но она отыграла роль до конца, развернулась и направилась к другому столику. Другим посетителям она улыбалась и вела себя с ними очень дружелюбно. Он расстроенно опустил взгляд на стол. Вместо незнакомого блюда перед ним лежала обычная яичница.

Что это? Она перепутала заказ или сделала это нарочно? Подозвать ее еще раз? Навряд ли она будет рада снова оказаться у этого столика. Семён Семёнович напрягся. По-хорошему, конечно, надо было ее подозвать, именно так бы и поступил уверенный человек. Так почему он до сих пор не поднимет руку? Семёну Семёновичу не нравился этот внутренний диалог, уверенные люди вряд ли подолгу сидят в таких раздумьях. Они берут и делают, но раз прошло столько времени, самым логичным было отпустить ситуацию и взяться за еду.

Он пододвинул тарелку и взял нож с вилкой. Не филе-миньон, конечно, но тоже пойдет. Отрезал кусочек и положил в рот. Очень даже хорошо. Не филе-миньон, конечно, но тоже весьма недурно. Филе-миньон может даже вообще невкусный.

Семён Семёнович поймал себя на мысли, что именно так и успокаивают себя неудачники, и тут же отодвинул тарелку. Начало вечера точно было испорчено. Он поднял руку, лишь бы поскорее убраться отсюда.

К нему подошла все та же официантка. Достала блокнот с ручкой и спросила свысока:

— Что еще?

— Будьте любезны, счет.

Она ушла и вернулась быстро, положила на стол счет и удалилась. Семён Семёнович раскрыл его и с усмешкой обнаружил, что подсчитали ему не за яичницу, а за филе-миньон. Самое время было возмутиться, но Семён Семёнович знал, что делать этого не будет. Из-за того, что ситуация уже прошла. Тем более, что он поел из принесенного блюда. Да и вообще нехорошо махать руками после драки. Он старался думать, что не делает так из-за неуверенности. Он достал из бумажника последнюю купюру, положил поверх чека и захлопнул счет. Будь что будет. Он поступил так, как поступил.

Он поднял с пола колпак с демонами (если демоны способны надрывать животы от смеха, то именно это они и делали), встал и направился к выходу. Он шел, демонстративно подчеркивая свое достоинство, и так увлекся этим, что запнулся о ступеньку на выходе, но устоял на ногах. За спиной засмеялись. Семён Семёнович поскорее вышел на улицу.

Начало темнеть, один за другим включались фонари. От остановки отъезжал его автобус. Может быть последний. Что ж, погода стоит хорошая, можно до дома и пешком пройтись. Тем более, что и денег на такси не осталось.

Он вдруг понял, что так сильно терзал себя мыслью избавиться от неуверенности, что даже не думал над тем, какую пользу от этого он хочет извлечь первым делом. Вечерняя прогулка как раз располагала к размышлениям. Он всегда чувствовал неуверенность в тех моментах, когда нужно было постоять за себя: на разборках с начальством по поводу недополученной зарплаты или переработок, при хамском обращении в магазинах или общественном транспорте. Неуверенность в ресторане он списал на устоявшуюся модель поведения мозга. Ему всегда было неловко в разговорах с женским полом. Да что там в разговорах, достаточно было просто находиться рядом с женщиной, чтобы он чувствовал себя некомфортно. И чем красивее она была, тем сильнее он зажимался. Но он чувствовал, что скоро все станет иначе. Может быть даже сейчас все стало иначе. Он снова ощущал, как широки его плечи, как ясны его мысли, как тверда его походка. Семён Семёнович решил, что именно то, как он ведет себя с женским полом, он хочет проверить и исправить первым делом, и пошел в сторону ночного клуба, рядом с которым стоял его дом.

В конце очередного дома остановился пьяный мужик и заорал на всю улицу:

— Тарас! Тарас! Ты что ли?!

Его взгляд был направлен прямо на Семёна Семёновича.

— Тарас! В натуре, Тарас! Здорово!

Семён Семёнович обернулся. За спиной никого не было. Замедлил шаг, недоуменно глядя на мужика. Кто это такой, он решительно не узнавал.

Незнакомец, шатаясь и отпугивая прохожих, очень уверенно двинулся к Семёну Семёновичу. Семён Семёнович остановился, с подозрением глядя на мужика.

— Тарас! Сколько лет, сколько зим! Дай обниму тебя!

— Мужчина, вы кто-о-о-…

Незнакомец заключил его в крепкие объятия, и с каждой секундой сжимал их все крепче и крепче. Семёну Семёновичу и так было трудно дышать в воцарившейся атмосфере перегара, а сейчас воздух буквально выходил из его легких, и он ударил по спине незнакомца колпаком с демонами. Мужик выпустил свою жертву и радостно сказал:

— Ай, Тарас! Дай пять, дружище! — и протянул грязную ладонь.

Семён Семёнович отпрянул в сторону.

— Мужчина, вы кто?! Вы что себе позволяете?!

Глаза незнакомца резко налились кровью.

— Ты че, козел, не узнаешь меня? Вместе одиннадцать лет учились — забыл, тварь?

И тогда Семён Семёнович вспомнил.

И в тот же миг побледнел.

По злобной теперь физиономии он узнал своего одноклассника Пахана, который всю школу издевался над ним. Который не давал ему прохода ни на одной перемене. Который отбирал у него деньги на столовую. Который списывал у него всю домашнюю работу, а в благодарность отвешивал подзатыльники. За которого он решал все контрольные, а вместо «спасибо» получал щелбаны в лоб.

— Че молчишь, гад? Язык проглотил?

Семёном Семёновичем овладел давно забытый детский ужас. Он боялся двинуться с места и напрочь забыл о том, что сегодня стал уверенным.

— И долго я буду с протянутой рукой стоять, скотина?

Семён Семёнович безропотно вложил холодную ладонь в его грязную ручищу, и тот сжал ее со всей дури.

— То-то же! Ну здравствуй, Тарас! Очень рад тебя видеть! — сказал Пахан, испепеляя взглядом давнего одноклассника.

— Вообще-то я Семён, а не Тарас… — робко заметил Семён Семёнович, забирая покрасневшую кисть.

— Да мне хоть Жорик, ты понял? Кто школьную братву забывает, того имя я не обязан помнить!

Семён Семёнович смотрел на него со страхом. Мозг бешено искал способы закончить эту встречу, но ничего, кроме бегства, предложить не мог.

— Слушай, Сеня, — тон у Пахана внезапно стал проникновенным, — столько лет с тобой жили душа в душу, как два брата, а?

Семён Семёнович по опыту прошлых лет помнил, что с ним всегда лучше соглашаться.

— Ага, — промямлил он.

Пахан приобнял Семёна Семёнович, и перегар снова ударил тому в нос, да так, что чуть не потекли слезы.

— Столько всего прожили, Сеня, на целую книгу хватит.

— Ага, — согласился Семён Семёнович, — даже на две.

Пахан засмеялся.

— Да, да, Сеня! На две, а то и на три! Помнишь, Сеня, как я тебя от Димона защищал?

— Конечно помню.

Димон был единственный одноклассник, который заступался за Семёна.

— А помнишь, как я тебя с Машкой из параллельного свел? Помнишь, Сеня?

— А то. Еще как помню.

Машку Пахан отбил у него в седьмом классе.

— Столько всего можно вспомнить! А, Сеня? Столько всего!

— Да, очень много, — согласился Семён Семёнович.

— Так вот, Сеня, дай по-братски сто рублей, — подытожил Пахан.

Семён Семёнович снова побледнел. Денег у него не оставалось.

— Пахан… Вот честно, у меня ничего нет.

— Ой, да ну кому ты гонишь, Жорик? У тебя всегда было припасено.

— Нет, Пахан, серьезно нет ничего…

Пахан сдавил его шею рукой, которой только что обнимал.

— Ну кому ты врешь, Тарас? Я же знаю тебя, столько лет вместе учились.

— Отпусти, Пахан. У меня нет ничего.

— Ага. Так я и поверил.

В следующую секунду Семён Семёнович дернул голову вниз, освобождая шею от хватки одноклассника, и побежал. Пахан рванул за ним, но выдохся очень быстро. Задыхаясь, он заорал на всю улицу:

— Чтоб ты сдох, Сеня! Лошара последняя! Каким был в школе лохом, таким и остался! Придурок!

Семён Семёнович остановился только в конце следующего квартала. Наклонился, тяжело дыша, и поставил на землю колпак. Демоны после тряски продолжали по инерции летать из стороны в сторону. По их счастливым рожам можно было понять все.

Медленно пошел домой. Что ж, уверенности в нем что-то не прибавилось. Наверно все из-за привычки мозга. Но когда он уже отвыкнет от нее?

Вдруг закралась мысль, что дело-то не в привычке, а в том, его просто обманули. Облапошили, как дурака. Что люди говорили правду, что в клинике только разводят на бабло. Польза только в освободившемся месте в кошельке.

Семён Семёнович тяжело вздохнул.

Или же все дело в мозге?

Он решил прийти домой, принять душ и лечь спать. Завтра будет новый день. Завтра все будет видно. Может уже завтра его мозг отвыкнет.

Он добрел до дома и засунул демонов в холодильник, чтобы и они чувствовали себя нехорошо. Затем струи холодной и горячей воды смывали с его тела весь сегодняшний негатив, пот и неприятные запахи. Полегчало. Отпустило. Он снова начал чувствовать ширину плеч, спокойность ума и твердость походки. Может все-таки сходить в клуб? Хотя бы просто развеяться. Не вступать ни с кем в диалог. Выпить. Потанцевать. Расслабиться. Определенно, так и надо сделать.

Он надел свой лучший костюм, начистил до блеска ботинки, достал из заначки деньги и уверенно вышел из квартиры. Курящие у клуба девушки присвистнули, глядя на него, а парни проводили завистливым взглядом.

Он вошел в клуб медленно, нарочно соблюдая ту степень наигранности, которая соответствует всем завсегдатаям ночных тусовок. Подошел к барной стойке и заказал кровавую Мэри. Развернулся в зал, пока готовили коктейль…

…И увидел ее.

Она танцевала в самом центре зала, и все, кто был в зале, танцевали вокруг нее. Цветные пятна прожекторов и лазерных установок обводили ее упругие формы, подчеркивая их. Ее руки двигались подобно неспешному течению воды, ее стройные ножки в колготках в крупную сеточку словно задавали ритм музыке, не делая ни одного лишнего шага.

Она улыбалась каждому, но в ее взгляде была недоступность.

Он узнал ее сразу. Она, видимо, не заходила переодеться и пришла прямо с работы в своем белом медицинском костюме с коротенькой юбочкой и очень хорошо вписалась в дискотеку. Десятки голодных глаз пожирали ее глазами, и никто не решался к ней подойти.

Семён Семёнович одним глотком выпил коктейль.

Заиграла медленная музыка, и в зале мгновенно стало просторнее.

Это был шанс, его шанс. Сейчас или никогда. Он чувствовал уверенность. Он чувствовал, как широки его плечи.

— Я уверен, я ничего не боюсь, — сказал он твердо.

Он пошел медленно. К ней. Только к ней. Он знал, что его никто не опередит. Кишка тонка. Такие девушки только для самых уверенных парней, а самый уверенный здесь он.

Свет прожектора выхватил его фигуру и проводил до самого центра зала.

— Потанцуем? — спросил он.

Она взглянула на него и улыбнулась. Протянула руку. Он обхватил ее за талию.

Они двигались нежно. Очень нежно. Нежнее нежного. Он чувствовал, как ее дыхание становится все ближе. Все ближе и ближе. Он чувствовал ее трепетные прикосновения к своей спине. Все ниже. Все ниже и ниже. Он чувствовал, что она растворилась в танце. Он чувствовал, что она получает наслаждение вместе с ним. Он чувствовал, что все идет, как надо.

Он чувствовал, что она открылась ему.

— Тебя как зовут? — спросила она.

— Семён. А тебя?

— Надя. Я тебя здесь раньше не видела.

— Я здесь в первый раз.

— По тебе не скажешь.

Музыка плавно ускорилась и в зале снова стало много танцующих.

— Пойдем посидим, поболтаем?

— С удовольствием.

Он взял ее за руку и повел за собой. Перед ним все расступались. Все смотрели на него с уважением и завистью.

Они сели у барной стойки. Он заказал обоим выпить. Она взяла его за руку.

— Расскажи о себе. Но только, чур, загадочно.

Семён Семёнович улыбнулся. Ответ сразу пришел ему на ум.

— Мне больше тридцати, но меньше сорока. И я распоряжаюсь финансами в одной конторе.

— Ого! Ты генеральный директор?

— Не угадала.

— Финансовый менеджер?

— Мимо.

— М-м-м… Не знаю! Дай подсказку!

— Ишь ты какая! Потом узнаешь! Твоя очередь.

Семён Семёнович не хотел раскрывать, что он бухгалтер в шиномонтажке.

— М-м-м, ну мне двадцать девять и я, как бы это сказать, развожу лохов на бабло.

Семён Семёнович поперхнулся коктейлем.

— Что? Что ты сказала?

— Развожу лохов на бабло. Знаешь, наверно, в городе открылась такая «Клиника по борьбе с демонами»? Так вот, я там работаю.

Семён Семёнович побледнел. Миллион мыслей сразу пронзило его сознание.

— Извини, я сейчас…

Он стремительно пошел к выходу, расталкивая всех недотеп на пути. Люди врезались в него и отскакивали обратно, подобно теннисным мячам. Он открыл дверь, неосторожно ударив кого-то, но не стал тратить время на извинения, а подбежал к стоящему такси и, бросив:

— Гони в клинику по борьбе с демонами! — прыгнул в машину.

Сукины дети. Значит все-таки обманули. И столько денег запросили, да еще и, типа, со скидкой! Мерзавцы. Ну ничего, я вам покажу. Я вам устрою. По судам затаскаю! Выплачивать мне всю жизнь будете, подонки!

Машина домчалась быстро. Кинув купюру водителю, Семён Семёнович выбежал из такси и за считанные секунды оказался на крыльце.

Дверь оказалась открыта.

Он ворвался в здание, минул прихожую и пустующую стойку регистрации, пролетел коридор и распахнул первую дверь с правой стороны.

— А ну идите сюда, вы, жулики позорные!

Иванов и Петров обернулись. Обернулся и сидевший там пациент — им оказался его школьный обидчик Пахан.

— О, Сеня!..

— Завали пасть, морда! — рявкнул он бывшему однокласснику. — С тобой я еще потом разберусь!

Самодовольная ухмылка пропала с лица Пахана.

— Вы оба два! А ну идите сюда, или я за себя не отвечаю!

— Семён Семёнович, что с вами? Что случилось?

— Ах, «что случилось»?! Признавайтесь, шарлатаны гребаные, что обманули меня! Меня и весь город! Мошенники! Грабители! Бандиты!

— Семён Семёнович, успокойтесь, пожалуйста. Мы ничего не понимаем.

— Ах, ничего не понимаете?! Медсестра мне ваша рассказала, что вы лохов на бабло разводите!

— Наденька?

— «Наденька»! — передразнил Семён Семёнович.

— Ну постойте, Семён Семёнович, — сказал Иванов. — Наденька — обычная медсестра, она совсем ничего не знает о методах нашей работы.

— Че вы мне лечите, гады? Гоните мои деньги обратно, а не то по судам затаскаю!

— Да с чего это вдруг, Семён Семёнович? — сказал Петров. — Без шуток, но мы выполнили свою работу. У вас какой был запрос, когда вы пришли в клинику?

— Избавиться от неуверенности!

— Так и что, Семён Семёнович? Вы сейчас испытываете неуверенность? — спросил Иванов.

— Да, Семён Семёнович, вы когда-нибудь отстаивали так свои права? — спросил Петров.

— Ты, Сеня, когда-нибудь мог мне так пасть закрыть, как сейчас? — поддержал Пахан.

Вдруг в глазах Семёна Семёновича потемнело. Ноги его стали подкашиваться. Он схватился за дверной косяк и съехал по стене.

— Воды! — крикнул Иванов Петрову и сам побежал на помощь бывшему пациенту.

Иванов подхватил тело Семёна Семёновича и не дал ему упасть на пол. Подбежал Пахан и помог дотащить тело до кушетки. Петров приподнял голову и преподнес стакан с водой к губам Семёна Семёновича.

Тот сделал несколько глотков. Петров убрал руку, и голова Семёна Семёновича коснулась кушетки.

Он закрыл глаза.

* * *

Кромешная тьма. Тьма и ничего более. И вдруг чьи-то голоса:

— Семён Семёнович! Семён Семёнович, очнитесь!

Он открыл глаза. Среди залитого светом пространства над ним склонились пятна чьих-то лиц, спустя секунду пятна превратились в лица Иванова и Петрова на фоне хирургической лампы. Сперва встревоженные, сейчас они снова улыбались.

— С возвращением, Семён Семёнович! — радостно сказал Иванов. — Добрый вечер! Поздравляем вас с победой над демонами!

— Семён Семёнович, вы большой молодец! — поддержал Петров. — Как вы им здорово накостыляли! Без шуток, все демоны отныне будут обходить вас стороной!

— Как вы себя чувствуете, Семён Семёнович?

Семён Семёнович недоуменно переводил взгляд с одного врача на другого, на стены операционной, на приборы.

— Я ничего не понимаю… Я все это время был под наркозом?

Врачи улыбались.

— У вас был очень необычный поединок, Семён Семёнович. Вы все озвучивали вслух, а в конце орали так, что было слышно на всю клинику.

— Да, Семён Семёнович, спасибо за добрые слова! — сказал Петров, и оба врача рассмеялись.

Семён Семёнович сперва покраснел, потом улыбнулся, а потом громко расхохотался. Отсмеявшись, он недоверчиво спросил:

— Так и что же теперь, все? Я стал уверенным?

— А вы разве не чувствуете?

Пациент сосредоточился на внутренних ощущениях, да так и замер, и только рот его раскрывался все шире и шире.

— Чувствую! Ей Богу, чувствую! Уверенность! Самая настоящая уверенность! Уверенность! А-а-а!

Врачи засмеялись, Семён Семёнович засмеялся, Иванов похлопал пациента через покрывало, а Петров по-дружески ударил кулачком.

— А сейчас-то это точно наяву? — уверенно усомнился Семён Семёнович.

— Точно, Семён Семёнович! Вот ваши демоны: лежат, покойнички, не шевелятся.

Петров поднял с пола стеклянный колпак, внутри которого с высунутыми языками лежали трупики чудовищ: два поменьше и один побольше, и вручил пациенту.

— Ой, может вы их себе оставите? На изучение? — уверенно предложил Семён Семёнович. — Мне-то что с ними делать?

— А что хотите, то и делайте, Семён Семёнович! Имущество это ваше, значит и дело это тоже ваше! Вы же нас не спрашиваете, что вам с вашей женой делать, а? — засмеялся Петров. — Кстати, вы женаты?

— Нет, не женат… Кому я раньше-то интересен был такой неуверенный…

— Ой, Семён Семёнович, все в прошлом! Теперь все дамочки точно будут от вас без ума! От вас так и фонит уверенностью!

Семён Семёнович снова прислушался к ощущениям и почувствовал, что конец его холостяцкой жизни действительно близок.

— А то, что вы говорили, что мозг помнит прежнюю модель поведения и я еще какое-то время могу быть неуверенным?

— Это хитрости демонов в вашем бессознательном, Семён Семёнович. Вы теперь уверенный раз и навсегда.

— Если вы вдруг чувствуете себя нехорошо, то можете остаться… — начал Иванов, но пациент сразу же прервал его:

— Нет–нет! Со мной все хорошо, нигде оставаться не буду, — он ловко спрыгнул с кушетки. — Несите скорее счет, и я пойду вершить уверенные дела!

— Все уже здесь, — улыбнулся Петров, протягивая ему счет.

Посмотрев на цену, Семён Семёнович утвердительно кивнул, вытащил из бумажника деньги и улыбнулся:

— Спасибо вам огромное за проделанную работу! И извините за крики во время операции!

— Обращайтесь, Семён Семёнович! Крики мы еще долго не забудем!

— Всего вам доброго, Семён Семёнович!

Счастливый пациент взял в охапку колпак с демонами и устремился к двери.

— Я обязательно порекомендую вашу клинику всем друзьям и всем коллегам! До свидания! — сказал он уже в дверях.

— До свидания, Семён Семёнович!

Он вышел из кабинета и уверенно зашагал к выходу, надеясь увидеть там понравившуюся медсестру. Он чувствовал, что может все. Преград нет. Страха нет. Ничего невозможного нет. Подойти к красотке — легко. Заговорить с ней — не проблема. Взять номер телефона — проще простого.

Она сидела за стойкой регистрации, уткнувшись в телефон, и ничего не замечала. Он негромко откашлялся. Она подняла взгляд.

— Ой, а как вы сюда…

Она не договорила.

Она не смогла договорить.

Она увидела в этих глазах ее человека. Ее человека. Ее вселенную. Того, кого она так долго искала. Того, кто ей снился. Она увидела в его взгляде уверенность: в себе, в ней и в их будущем.

Она не узнала его.

— Пойдемте, Наденька. Рабочий день уже закончился.

Она посмотрела на часы. Она поняла, что вечер будет долгим.