Светлана Ледовская

Запасной выход

Запасной выход
Работа №156

Я убедился в том, что человек возник по закону, общему для всех животных.»

Андре-Мари Ампер

В это время дня улицы Лиона всегда были немноголюдны. Да, что уж говорить: до пяти вечера большинство жителей города работали в центре. Через пару часов они хлынут по домам единым потоком, заполонят собой подземки и электробусы. Опустеют таксопарки, на остановках станет тесновато, продавцы в магазинах, особенно в закусочных, оживятся и приготовятся принимать клиентов. Но пока было спокойно.

Фердинанд еще несколько раз провел пальцем по бирюзово-розовому экрану Олд-Гуд-Уиллс. Несколькими горизонтальными движениями пальца он развернул 3D-модель аккуцикла Суперсоник-Игл 22.3, чтобы лучше рассмотреть его стилизованный двигатель сбоку. Наверное, Фердинанду больше нравился цвет, чем сама модель. Аккумулятор, расположенный над двигателем, смотрелся громоздко и неуместно. Его форма, с круглыми впадинами ближе к сиденью, будто для коленей, тоже не нравилась Фердинанду — не будет же он задирать ноги во время движения. Рама какая-то вытянутая, крыло на переднем колесе вот-вот коснется земли и заскрежещет носом по асфальту. Одним словом— безвкусица.

Взмахом Фердинанд заставил аккуцикл вертеться на воображаемой платформе, а затем отвернулся. На экране тут же появился логотип Олд-Гуд-Уиллс с курсивными буквами, розово-бирюзовой половиной колеса сверху и белой обводкой.

Кристиан, опустив одну руку в карман, а в другой держа бумажный стаканчик с кофе, осматривался по сторонам. Заметив, что напарник оставил рекламную доску, мужчина подал ему стаканчик и попросил подержать. Как только руки Кристиана освободились, он подтянул пальцами лямки рюкзака-аккумулятора и несколько раз подпрыгнул, ослабляя их. Очень уж они врезались в плечи. Пока Кристиан возился с ношей, Фердинанд поднёс стаканчик к носу и вдохнул аромат.

– Пахнет приятно. – Заметил он.

– На этот раз я попросил карамели добавить. – Кристиан приподнял регулятор плечевого ремня, подстраивая его под второй, и еще раз подпрыгнул на месте, щелкнув подошвами. Фердинанд коротко кивнул и вопросительно поднял брови.

– Да, пожалуйста. – Не отвлекаясь, разрешил Кристиан, и его товарищ слегка отхлебнул из стаканчика. Когда тот причмокивал, стараясь получше распробовать вкус кофе, его большие черные усы-щетка плавно поднимались и опускались, словно у старинной куклы. Фердинанд одобрительно кивнул и протянул стаканчик владельцу.

– Хочешь вернемся и тебе тоже закажем? – Кристиан мотнул головой в ту сторону, откуда они пришли несколько минут назад.

Усатый Фердинанд пожал плечами:

– Мы можем зайти туда на следующем круге. Хотя не знаю: до конца наряда чуть больше полутора часов, а я хотел лечь пораньше перед выходными. Мы с Хезер планировали сходить в лес, погулять, и лучше мне быть выспавшимся. А вот чай с булочкой я бы взял. И газету.

– Опять бумажную? – Кристиан оставил рюкзак в покое, снял фуражку и пригладил мокрые от пота волосы, подстриженные под андеркат.

Ему очень шла патрульная форма. Темно-синий мундир до колен, с синим обрамлением на цилиндрическом воротнике, краях рукавов и полах, плоская восьмиугольная фуражка, белые перчатки, темно-коричневые брюки и высокие блестящие бокинги. Всё чистое, выглаженное, даже под конец смены.

На спине Кристиана покоился небольшой пластиковый рюкзак с синими защитными уголками снаружи. Внутри хранился аккумулятор для джамперов, клаймберов и защитного поля. Джамперы тянулись вдоль голеней от места сгиба ноги до подошв сапог. Они напоминали Фердинанду гиперболизировано увеличенные шпоры, как у ковбоев в старинных фильмах. Клаймберов видно не было: они прятались под рукавами мундира. Электро-магниты защитного поля располагались там же, на локтях, и еще один реакционный, на груди, на случай, если полицейский не ожидает нападения. Иногда Фердинанд думал, не многовато ли снаряжения для обычных патрульных? Но раз полиц-департамент решил — значит надо.

Дополняло образ атлетически сложенное тело Кристиана, пышущее здоровьем и силой, чему Фердинанд иногда завидовал. У него самого уже появился круглый животик. Полицейский понимал, что начинает дряблеть и стареть, несмотря на тренировки и регулярную диагностику в клинике.

– Да, бумажную. От экранов у меня болят глаза.

Патрульные отправились вниз по улице Виктора Гюго. Сейчас, когда солнце царствовало на небе, многие неоновые вывески, рекламные прожекторы и тач-экраны не работали: владельцы экономили электричество. Они включатся в пять часов, одновременно, будто фонари городского освещения, и тогда улицы погрузятся в радужную дискотеку. Плиточная мостовая становится холстом для световой рекламы, вертящейся у людей под ногами; небольшие пяти-шестиэтажные дома зажигают лампочки люстр в квартирах и закрывают веки штор от городской суеты; придут в движение посыльные меха-флаеры, торопящиеся доставить заказы для клиентов, вернувшихся с работы. Что же это будет: обед в пластиковой форме, дорогая техника, книга, фильм? Но не сейчас. Пока еще спокойно, пока еще хорошо, и Фердинанду это нравилось. Нравились маленькие уютные магазинчики и кафешки, нравились простые прямоугольные окна в модернистском стиле и уличные фонари с круглыми плафонами, похожими на мыльные пузыри, и камерами видео наблюдения, спрятанными в них.

Скоро патрульные добрались до площади Ампера и увидели одноименный памятник. Господин Андре-Мари Ампер сидел в низком деревянном кресле, держал в одной руке перо, а в другой - бумажный лист с деревянным упором. Словно бы Фердинанд и Кристиан отвлекли ученого от работы, он глядел на них спокойным, ожидающим взглядом, готовый ответить на любые вопросы. Мало кто сейчас обращал внимание на то, что на памятнике хоть и оставались подтеки после дождей, но совсем не было птичьего помета. Как и птиц вокруг.

Фердинанд подошел к газетному киоску и взял себе ежедневный номер «Время». Зная, что полицейского никто не прогонит, даже если бы был вечер, патрульный опустился в плетеное кресло у дверей Кафе Ампер и развернул газету. Кристиан сел напротив и с удовольствием вытянул ноги.

Зашелестели страницы. Первым делом усатый вытащил политическую колонку, которую тут же подхватил его напарник, и принялся листать остальные.

– В Гранд-Парке Мирибель Йонаж родился олененок… В Женевском музее истории и искусства пройдет встреча с писателями-фантастами… Принято решение расширить заповедник Бати до улиц Шанси и Пон Ботэн. Проспект Пети-Ланси станет пешеходной зоной, пу-пу-пу… выделены средства на новые зеркальные поля…

Фердинанду нравилась идея с огороженными парками-заповедниками, где животные могут спокойно жить и размножаться. После 2653 года их осталось мало. Некоторые ученые уверяли, что почти все лесные твари вымрут, и планета достанется людям да коровам, выращенным в неволе. Но внезапная идея оградить даже самые маленькие зеленые клочки земли спасла экосистему. Даже такие скромные площади как парк Парийи, парк Жерлан и даже поле для гольфа возле улицы Лион расширили и оградили зеркальными силовыми полями. Зеркальными они назывались потому, что принимали вид окружения так, что животина думала, что перед ней все такой же лес, но в действительности она видела сотни экранов, за которыми простирались каменные джунгли. В заповедники заселили всех животных, каких могли. Оленей, кабанов, волков, даже птиц, типа ворон: последние слишком часто гибли от разрыва сердца во время фейерверков, а силовые поля не пропускают звук.

Фердинанд скучал по птицам. Даже по голубям, этим летающим крысам. Без них город казался не просто недвижимым. Он казался вымершим. Если среди бела дня найти особенно безлюдное место, без магазинчиков, кафешек и закусочных, то становилось так тихо и спокойно, будто перед глазами была фотография, а не явь. Даже ветер стихал до неприличия.

Фердинанд заказал французский сэндвич-багет и стакан чая, а Кристиан обошелся шоколадным батончиком с остатками кофе. Усы Фердинанда снова принялись ходить ходуном, пока полицейский разжевывал хлеб, салат, ветчину с сыром и засорял крошками мундир. Покончив с бутербродом, он отряхнул руки и снова уткнулся в газету.

Вдруг он услышал звонкий стук и скрежет, будто бы что-то упало к нему на стол, а затем ритмичное «ур-р-р, ур-р-р, ур-р-р». Медленно отодвинув газету в сторону, Фердинанд посмотрел на стол и увидел… Голубя. Обычного серого голубя, который склевывал крошки от багета. Кристиан явно удивился до глубины души, но сдержал возглас, чтобы не спугнуть пернатого гостя.

– Откуда тут голубь? – Фердинанд медленно отложил газету. – Должно быть, вылетел из парка. Выходит, один из силовых щитов выключен?

– Надо сообщить. – Крис поднял вверх по локтю левый рукав и наружу показались черно-золотые часы с сенсорным экраном. – Посмотри его артикул. Сейчас выясним, из какого парка этот малыш.

Фердинанд осторожно протянул руку к голубю. Тот даже не дернулся, когда пальцы в белых перчатках нежно сжали его крылья. Патрульный перевернул голубя. К его удивлению, на лапке птицы не было номерного кольца. Вместо него к ножке пернатого был примотан черный пакетик. Кристиан тоже это заметил и вернул рукав на место.

– У него нет артикула? Он, что, дикий?

Фердинанд безмолвно показал напарнику пакетик.

– Да ну. Наркотики? – Кристиан понизил голос и почти зашептал. – Сколько можно возиться с этой дрянью. Из города высылают даже за малое хранение, а нарики все равно не вымирают. Неужели можно променять уютные квартиры, постоянную работу и здоровье на эту гадость. Что там?

Фердинанд осторожно отделил пакетик и положил на стол, не отпуская голубя. Кристиан развязал посылочку и заглянул внутрь:

– Похоже на кокаин. – Заключил он. – Я пробовать не буду, не хочу проблем. Проще отдать на экспертизу, пусть очкозавры разбираются.

Парень завязал пакетик и положил перед Фердинандом. Усатый, в свою очередь, задумался, и когда Кристиан снова сдвинул рукав, чтобы добраться до часов, Фердинанд прервал его.

– Погоди. Остановись и подумай. Это же явно курьер.

– Ну? Вот именно: надо доложить об этом.

– Нет, подожди. Зачем использовать голубя? Почему нельзя доставить на квадрокоптере или меха-флаере?

– Не знаю. Может… – Кристиан тоже задумался и поглядел по сторонам. – Я бы сказал, что меха-флаеры легко отследить видеорегистраторами: у них нет ручного управления, и, если что пойдет не так — товару конец. Его сразу найдут полицейские по GPS. Квадрокоптеры, напротив, требуют ручного управления. Ещё у них маленький радиус удаления от пульта, а ко всему прочему они еще и шумные.

– Да, именно. Выходит, что голубь гораздо лучше коптеров и мех. – Кивнул Фердинанд. – Пернатые не отслеживаются камерами, если только у них нет артикула.

– Что ж, вынужден признать: весьма изобретательно использовать голубей для такого рода преступления. Но доложить все равно надо.

Парень принялся открывать полиц-мессенджер, но тут же поднял глаза на старшего напарника. Тот успел прийти к следующему умозаключению:

–Знаешь, тот, кто послал этого голубя — весьма осторожный тип. Если сейчас мы сдадим его нашим, то преступник остановится, заляжет на дно, сорвется с крючка.

– И что ты предлагаешь? Отпустить птичку на волю? Нет, её надо зарегистрировать, окольцевать и засунуть в один из парков, где ей и место.

Тут Фердинанд нагнулся вперед и положил ладонь на часы товарища, не давая ему открыть приложение. Заговорщицки прищурился, улыбнулся:

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два. – Недоумевающе ответил Крис.

– Устал сидеть в патруле? Может хочешь побыстрее подняться по служебной лестнице?

– Хочу, конечно.

– Тогда мы поступим умнее. Мы не будем сообщать об этом голубе. Пока не будем. Сейчас мы его отпустим и посмотрим, куда он полетит. Так мы выйдем либо на покупателя, что уже хорошо, либо на торговца, что еще лучше. Потом докладываем, просимся помочь, получаем благодарность и внимание шефа. Вуаля, ты попадаешь в отдел по борьбе с наркотиками. А, как идея, салага?

Перспектива серьезно выделиться перед начальником действительно заинтересовала молодого патрульного. Он опустил руку с часами, и Фердинанд понял, что Кристиан в деле.

– А как мы проследуем за голубем? Я ж говорил, камеры не отслеживают объекты без артикулов.

– Да, но они отслеживают объекты, выделенные вручную.

Кристиан разочарованно откинулся в кресле:

– Неее, так могут только частные или банковские системы слежения, вроде Интезы макаронников. У полиции нет таких моделей. У нас попроще, русские Витьки.

Теперь уже Фердинанд потянулся к часам на левой руке, все еще не отпуская голубя. Пока пернатый недовольно урурукал и вертел головкой, полицейский набрал ник своего товарища.

– Привет, Уолли. Занят?

– Привет, Ферд. Не, на работе. Сегодня пятница, так что машин почти не было. Скучаю, вот, сижу.

– Это мой друг с прошлой работы. – Шепнул усатый и вернулся к разговору. – Уолли, я могу попросить тебя об одолжении?

– Конечно, что угодно.

– Мы с напарником сидим в кафе Ампер на улице Виктора Гюго. Ты нас видишь?

С этими словами патрульные повернулись к ближайшему шарику фонаря, и их внимательный взор уловил едва заметное движение камеры под лампочкой.

– Да. Привет, помашите ручками. – Раздался голос из часов.

– Можешь отследить конкретный объект?

– Легко. Давай артикул.

– Без артикула. Вручную.

Фердинанд встал, подошел к камере и поднял голубя над головой, показывая его любознательному фонарю.

– Это голубь? Ты где это взял? Брось бяку, они разносят чуму.

– А ещё наркотики. – Фердинанд повернул голубя лапками к камере, а другой рукой показал пакетик.

– Мать моя женщина. Да, хорошо, я отслежу засранца. Но я буду переключаться между камерами и сообщать их местоположение. Угонитесь?

– Угонимся. – Пообещал Кристиан и с готовностью вылез из-за стола.

Вдвоем они привязали пакетик обратно к лапке голубя и подбросили птицу в воздух. Животина раскинула крылья, поймала ветряной поток и поднялась ввысь. Патрульные тоже приготовились к погоне. Фердинанд вскинул правую ногу, и джампер резво соскочил с его голени, придя в боевую готовность. Загудел аккумулятор. Усач перенес вес на правую ногу, поднялся в полный рост пистолетиком и разложил второй джампер. Кристиан же поступил иначе: Он подпрыгнул на месте, одновременно раскладывая оба джампера. Его аккум тоже принялся гудеть.

– Голубь над шестнадцатым домом по Рампар д’Эне! – Раздался голос из часов, и патрульные помчались вперед, обогнув здание. Они оказались на пешеходной улочке, метров в десять шириной. Пролетев мимо спуска в подземку и велосипедной стоянки, напарники оказались на перекрестке с Огюст Комт, и голос из динамиков сообщил:

– Летит на восток… Ой, к музею тканей!

– Крис, ты налево! – Скомандовал Фердинанд и приготовился к прыжку. Из джамперов вырвался сжатый воздух, аккумулятор перестал гудеть и перешел на писк. Ходули спружинили, и полицейский взмыл в воздух метра на четыре, перелетев через дорогу, и, благодаря чему, не столкнулся с крытым аккуциклом. Кристиан же выскочил на Огюст Комт, хлопнул в ладоши, активировав клаймберы, согнулся в упрямую диагональ. Джамперы заскребли по земле, клаймберы на мгновение уцепились за асфальт, снизили скорость и тут же оттолкнулись. Спрятанные мини-компрессоры подали новую порцию воздуха в цилиндры. Поршни в джамперах разжались и толкнули парня вперед. Выплюнули струи сжатого воздуха из рукавов и плеч мундира, перезаряжаясь. Еще два потока из джамперов, ещё секунда, ещё усилие, и молодой человек снова разогнался до предельной скорости. Теперь с каждым его шагом рычаги джамперов выплевывали воздух, помогая бегуну развить скорость.

Фердинанд тоже подключил цилиндро-поршневую систему, разогнался сильнее. Вихрем пронесся он по Рампар д’Эне и столкнулся с новым перекрестком, с улицей Шарите.

– Голубь на Шарите-Флёрьё! Налево, Ферд, налево!

Фердинанд повернул, весьма потеряв в скорости. Задрав голову, он увидел крылатого курьера, который уселся на окошко одного из чердаков. Тотчас ставни открылись, и руки незнакомца торопливо схватили пернатого. Ставни закрылись. Всего секунда, чтобы заметить, но этого оказалось достаточно. Не опускаясь с джамперов, постоянно переступая с ноги на ногу, чтобы удержать равновесие, Фердинанд набрал Кристиана, и через несколько секунд молодой человек уже был на месте.

Напарники оказались на перекрестке Шарите-Лорансен-Флёрьё. Если первые две пересекались перпендикулярно, то Флёрьё прибивалась к ним под углом сорок пять градусов с юго-востока. И вот, между Флёрьё и Лорансен располагался нетипичный треугольный угловой дом с фасадом всего около трех метров. Широкой стороной он прирастал к цепи домов, стоящих вдоль дороги, но узкой — влезал между полосами проезжей части, стремясь превратиться в треугольник.

На первом этаже располагалось кафе Томаса. Вход в заведение как раз занимал всю ширину узкой стороны здания — всего одна дверь. Слева-справа от входа висели застекленные меню, окна кафе занимали боковые стены дома. Второй этаж тоже отводился Томасу: окна по бокам были меньше, чем остальные в доме, а фронтальное — замуровано.

Полицейские подняли джамперы в нерабочее положение и обошли белое здание по бокам, осмотрели окна. На глаз в доме числилось от четырех до десяти квартир, в зависимости от планировки. Подойдя к левой стене, напарники обнаружили подъезд с пластиковой табличкой:

Кв. 1. Морис Лежен Рей

Кв. 2. Поль Фуше

Кв. 3. Луи Рош

Кв. 4. Катрин Гийом.

Всё-таки четыре квартиры.

– Один из этих людей — наш клиент. – Заключил Кристиан. – Входим и забираем.

– Ты предлагаешь стучаться в каждую дверь? – Вопросом возразил Фердинанд. – Мы все равно не сможем пройти внутрь без ордера. Так мы только спугнем нарушителя.

– И что ты предлагаешь?

– Надеюсь, трое из них сейчас на работе. Тогда это дело, считай, закрыто. Сядем неподалёку и подождем, пока кто-нибудь из них не вернется домой. Кто не был дома — того вычеркиваем. Получить даже два ордера не так сложно, как четыре.

– Ого, парни. У вас там суровые полицейские приключения? – Напомнил о себе Уолли.

– Да, они самые. Спасибо за помощь, друг! – Поблагодарил Фердинанд и нажал на часах красную круглую кнопку.

– Ферд, ты не думаешь, что вид двух полицейских спугнет наркомана? Может, стоит следить в штатском? – Предложил Кристиан.

Усатый согласился. Напарникам повезло найти камеру на углу соседнего дома, которая смотрела прямо на нужный им подъезд. Товарищи выделили её в избранное в приложении и вернулись на положенный им маршрут патруля. До конца смены оба неустанно пялились на экраны смартфонов, ожидая, не высунется ли кто из двери, а как только их смена окончилась, они сдали служебные аккумуляторы, обмундирование, переоделись в повседневное и вернулись на перекресток Шарите-Лорансен-Флёрьё.

Фердинанд совсем позабыл о своей идее лечь пораньше. В нем загорелся азарт погони, позабытый интерес к работе, пусть даже товарищам предстояло несколько часов сидеть и болтать в рыбном ресторане Лэ Поисонери́. Кристиан отменил встречу с друзьями и тратил вечер, вкушая аромат вареных устриц.

После пяти вечера, как и ожидалось, народ хлынул прочь из офисов и заторопился домой или кутить. Но сколько полицейские ни ждали, никто не вошел в подъезд углового дома. Зато кое-кто вышел.

Когда дверь открылась, на улицу выскочила светло-коричневая дворняга с темным пятном на правом глазу. Размахивая алым языком, вертя хвостом и постоянно подпрыгивая, она принялась громко и призывно лаять. Следующим из двери показалось еще одно четвероногое. Робо-пес Бостон-Дайнемикс, уверенно ступая лапами по тротуару, спокойно вышел на улицу и замер, ожидая хозяина. Им оказалась морщинистая курносая бабка в платке, коричневом пальто и синей юбке в цветочек.

– Шу! Пошли-пошли! – Подгоняла старая своих питомцев. Пес настоящий, биологический, продолжал носиться туда-сюда, приставать к прохожим и лаять, а роботизированная собака послушно следовала за бабкой, держа в зубах пока еще пустую продуктовую сумку.

– Должно быть это — Катрин Гийом из четвертой квартиры. – Фердинанд поставил галочку в заметках смартфона.

Крис прыснул:

– Конечно! Уверен, именно она наркоманит. Да если она вдохнет хоть щепотку кокаина, её сердце тут же откажет! Я думаю, мы можем вычеркнуть мадам Гийом.

– Что ж, звучит логично. Однако, не стоит забывать, что она живет выше всех, а значит, ближе всех к чердаку. – Фердинанд оставался серьезен.

– Так, может, она слышала, как кто-то проходил мимо её двери? Бабки любят шпионить за жильцами.

– Мы обязательно спросим её об этом. Потом. Сейчас сидим и ждем.

Следующие сорок минут были спокойными, и между полицейскими завязался разговор, во время которого Кристиан задал вопрос.

– Ферд, а сколько тебе лет? Наверное, около пятидесяти?

– Сорок два, но я еще не слишком стар для этой работы.

– А почему ты все ещё патрульный? В твоем возрасте многие заканчивают на высоких чинах.

Фердинанд откинулся в кресле, погружаясь в воспоминания:

– До полиции я работал инкассатором. Ездил по банкам, собирал налоги.

– Класс. И что, в тебя хоть раз стреляли?

– Было дело. Первый раз на нас напали в две тысячи шестьсот семьдесят третьем. Мне тогда исполнилось двадцать три, и я был взбалмошным неосторожным типом. Я ответил огнем на огонь и застрелил двоих. Вторая стычка произошла спустя почти десять лет, в восемьдесят втором. Ничего серьезного. Стрельнули да их спугнули. Третий раз я чуть не лишился головы. Полгода назад, и с тех пор я решил, что хватит с меня приключений. Обычный патруль куда спокойнее инкассаторской работы. Даже если в тебя не стреляли сегодня, ты должен быть начеку. Вдруг выстрелят завтра. Или послезавтра. Это напряжение сводило меня и мою жену с ума. А патруль? Самое худшее — пьяные драки. И то, после того, как ввели закон об ограничении спиртного, мало кто напивается. Чаще всего, случайно. Потом извиняются, и их отпускают утром.

Тут дверь подъезда снова открылась. На улицу вышел парень, по возрасту близкий к Кристиану. Молодой человек сразу направился к напарникам.

– Вы за мной? – Резко спросил он, даже не поздоровавшись. Товарищи переглянулись.

– Это как посмотреть. – Ответил Фердинанд.

– Я больше не употребляю. Я едва ввернулся из гетто и не хочу обратно. Вот, это моя справка: последняя отметка у нарколога в понедельник. Через два дня снова пойду. Чего вам еще надо?

Кристиан взял в руки протянутую парнем сложенную бумажку и прочел:

Пациент: Поль Фуше. Справка о тестировании на употребление наркотических веществ № 263-15-4-2711-10-10.

– От десятого октября этого года, судя по номеру? Вы недавно вернулись из гетто? Что ж, поздравляю. Не многим удается исправиться и вернуться к нормальной жизни, месье Фуше. – Кристиан искренне пожал руку собеседнику, не вставая с кресла. – С чего начали?

Поль будто бы смутился:

– Трава. – Ответил он.

– Скользкая дорожка. – Кивнул Фердинанд. – Так значит вы утверждаете, что больше не употребляете и не храните?

– Не употребляю и не храню.

– И не хотите обратно в гетто?

– Ни за что! Это ад на земле!

– Тогда зачем вы сюда вышли? Никто из нас не предъявлял вам обвинений, не ломился в дверь. Господь, да мы даже не при исполнении, в штатском!

Поль замер, понимая, как глупо выглядит.

– П… Простите. У меня не самый легкий период. Нервы ходуном ходят. Паранойя, сны… Так вы не за мной, да?

– Не за вами. – Ещё раз подтвердил Фердинанд. – Но если вы так ненавидите гетто, то вы и наркотики ненавидите?

– Да. Ненавижу. Я насмотрелся, во что превращаются люди в гетто. Никогда больше, никогда.

– Это хорошо, молодой человек. Просто прекрасно! Путешествие в гетто пошло вам на пользу, как я погляжу. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, так? Ну, не переживайте. Вам скрывать нечего, а значит вы можете спокойно жить дальше. – Фердинанд встал и похлопал парня по плечу. Тот взял обратно свою справку, кивнул, попрощался и вернулся в подъезд.

– Нас чертовски хорошо тут видно. – В полголоса заключил Кристиан. – Бедный парень. Побывал в гетто. Я бы и его исключил из списка подозреваемых. Ни один здравомыслящий человек, которому удалось вырваться, не вернется туда даже под страхом смерти. Он точно будет держаться подальше от наркоты.

– Не дай себя обмануть, Крис. Наркоман — навсегда наркоман. Теперь его всю жизнь будет терзать ломка и кошмары о том аду, где он побывал, и он либо будет жить в неврозе, либо снова возьмется за старое. Я ставлю на второе. Полгода-год, и его снова выкинут в гетто.

– По крайней мере сейчас он не похож на человека, у которого хватит фантазии использовать голубя. По мне, так он из тех, кто надевает капюшон и крадется в мутные переулки среди ночи.

– Но он нас заметил и вышел. – Фердинанд сел на место. – Недавних следов употребления на нём видно не было.

–Так тут все просто: он заметил нас еще днём. – Развел руками Кристиан. – Твои усы даже слепой заметит.

Фердинанд заботливо погладил щетку под своим носом:

– Да, признаю, демаскируют. Зато с ними я выгляжу строже.

На некоторое время напарники замолчали, пока Кристиану снова не стало скучно:

– Предлагаю заключить пари. – Придумал парень новую забаву. – Условно, у нас осталось два подозреваемых из четырех. Предположим, я поставлю, что виновен месье Рош, а ты, что месье Лежен Рей. Мы их еще не видели, так что шансы равны. Спор на удачу, как кости бросить.

Фердинанд усмехнулся:

– И что же я получу, если выиграю?

– Я буду месяц кормить тебя в нарядах. Скажем, по бутерброду в сутки.

– Ну ты сказал, «кормить». Да разве одним бутербродом наешься? Хорошо, а что с меня?

– Ты сбреешь усы. Навсегда.

Фердинанд напрягся. Похоже, он не желал прощаться с усами даже за тридцать бутербродов.

– На месяц. Иначе я требую ежедневных угощений, и кофе в придачу.

– Хорошо, согласен. Месяц бутеров против месяца бритья.

Они пожали руки, и Кристиан окликнул старика на инвалидном кресле, катящегося мимо.

– Эй, друг! Разбей, будь добр!

Человек на каталке улыбнулся просьбе. Почувствовав себя нужным, он сделал несколько движений руками, подобравшись поближе к столу, и разбил.

– На что спорили? – Поинтересовался он.

– На его усы. – Хихикнул Кристиан.

– Не поможете, молодые люди? Взобраться на лестницу. У самого у меня на это уходит уйма времени.

– Конечно. – Полицейские в штатском с готовностью встали. – Куда вас поднять?

– Да всего на один этаж. Вон там.

Инвалид толкнул колеса сильными руками и привычно подъехал к двери того самого треугольного дома. Напарники переглянулись. Похоже, это месье Лежен Рей. Поняв это, Кристиан торжествующе посмотрел на Фердинанда. Au revoir, усы!

Когда товарищи оказались в подъезде, они схватили кресло-каталку и мигом влетели вверх по лестнице. К их удивлению, лестница не была оборудована для людей с ограниченными возможностями. Следовало бы пожаловаться, куда надо.

Месье Лежен Рей отпер дверь ключом, въехал внутрь.

– Может, зайдете? – Доброжелательно предложил он. Напарники сразу поняли причину такого гостеприимства — невыносимое пустое одиночество. Этому человеку требовалось хоть с кем-то поговорить. Кристиан собирался отказаться, но Фердинанд перебил напарника:

– Конечно, мы зайдем.

– Зачем? – Прошептал Крис. – Нам некогда с ним болтать. Мы следим за дверью.

– Его квартира на первом этаже. Если месье Рош с третьего будет подниматься или спускаться — мы услышим. Да и посмотри на это с другой стороны: это же возможность проникнуть в квартиру подозреваемого без ордера, абсолютно законно. Давай, шевелись, и будь хорошим гостем.

Фердинанд закрыл дверь на внутренний замок и быстро осмотрел квартиру Мориса. Две комнаты объединены в одну, выходят на Лорансен, кухня и туалет на Флёрьё. Кровать у стены справа, диван с кофейным столиком и телевизором слева, по центру рабочий стол без стула, компьютер, полки с книгами. На одной из них Фердинанд заметил распечатанную светодиодную фотографию в рамке. На ней изображены три человека. Все в анварп-герметичных костюмах. Троица стояла без шлемов, обнявшись братским хватом, лица серьезные. Человек слева — явно месье Лежен Рей.

– Не может быть. Вы участвовали в две тысячи шестьсот пятьдесят третьем? – Выпалил Фердинанд и взял фото.

– Участвовал, – Протянул старик. – Этот кошмар застал меня в девятнадцать лет, представляете? Тебе девятнадцать, а мир вокруг разваливается.

– Да уж. Мне было три, когда это случилось. Пятьдесят третий, я имею ввиду. До сих пор помню тот цвет. Малиновый.

– Малиновый. – Кивнул старик и двинулся в сторону кухни. Из дверного проема послышался «пилик» электрического чайника. – Хотя иногда, в особых зонах, алый. Ярко-алый цвет. Ух…

Фердинанд сел на диван, не выпуская фотографию из рук. Белая рамочка светилась разными цветами, подстраиваясь под изображение, чтобы создать эффект размытия по краям.

– Мама все время держала меня за руку. Я помню, как нас запихивали в эвакуационные вертолеты, когда… Тот цвет. Все вокруг стало малиновым. Я тогда еще не слишком хорошо понимал, что такое смерть, но в тот момент решил, что вот сейчас умру.

– Иногда я думаю, что тем, кто в этот момент воевал в восточной Европе, было легче. – Признался Морис и переключился на электрический моторчик. Он неторопливо выкатился к гостям и поставил на чайный столик две чашки черного чая. Кристиан будто язык проглотил: он-то родился много после пятьдесят третьего года. Фердинанд погрузился в фотографию с головой:

– Я… почти не помню мира до…

– Коллапса?

– Катастрофы?

– Войны?

– Апофеоза?

Морис откинулся на спину:

– Я склонен думать, что это все-таки была война.

– По мне, так природа взбесилась. – Возразил Фердинанд. – Мне особенно жаль животных.

– Мне тоже. Однажды мы эвакуировали, не поверите, стаю морских котиков. Они ползли на животах, кричали, а мы хватали эти милые буханочки и закидывали в вертолет, лишь бы успеть забрать побольше. Но черт бы побрал этот малиновый столб. Черт бы его… – Морис снова умолк.

В квартире стало тихо.

– Я сегодня гулял в лесу. – Признался месье Лежен Рей. – Я так рад, что мы смогли сохранить хоть что-то, хоть малую часть.

Фердинанд кивнул:

– Где служили?

Морис вытер нос рукавом:

– Да везде. Куда скажут, туда и летали. Азия, Европа, да хоть Антарктида. Везде было… Это.

– Хватает вам сил гулять целый день. – Внезапно встрял Кристиан, и Морис будто бы встрепенулся, отвлекаясь.

– Так я вышел всего минут сорок назад. Немного походил и назад…

– Как же вы вышли? – Фердинанд тоже заинтересовался.

– О, мне помогает один парень из ресторана. Он спускает меня через противоположную дверь из ресторана.

Фердинанд чертыхнулся в сердцах. Оказывается, все это время была вторая дверь, через которую, теоретически, мог проскользнуть преступник. Он мог даже не жить здесь.

– Нам пора. – Кристиан встал и направился к двери. – Давай, Ферд. Нам надо идти.

– Погодите, вы же даже к чаю не притронулись. – Взмолился старик. – Прошу останьтесь.

Фердинанд не поднялся с дивана. Он медленно вытащил из внутреннего кармана удостоверение и раскрыл его перед собеседником.

– Офицер де Леконт, – Представился он. – Мы с напарником расследуем дело о наркотиках. Вы знаете что-нибудь о лицах, живущих в этом доме, хранящих или употребляющих наркотики?

– Н… Нет. – Тихо ответил ошарашенный переменой месье Лежен Рей.

– Храните или употребляете ли вы сами наркотические вещества? – Продолжил задавать вопросы Фердинанд.

– Нет. – Также тихо ответил Морис.

– Видели ли вы человека или несколько лиц, не проживающих здесь, выглядящих подозрительно, поднимающихся на верхний этаж?

– Нет. – Последовал шепот.

– Хорошего вечера, месье.

Усатый положил удостоверение в куртку и вышел из квартиры быстрым шагом. Кристиан попрощался и прикрыл за собой дверь, оставив поникшего старика в инвалидном кресле перед двумя кружками остывающего чая.

Фердинанд был разъярен. Его доселе мягкое и расслабленное лицо вдруг стало угловатым и резким. Полицейский не пошел к подъездной двери. Вместо этого он направился в противоположную сторону и нашел в конце г-образного коридора дверь с надписью «запасной выход». Фердинанд дернул ручку — закрыто. Тогда он несколько раз громко ударил в дверь кулаком. Крис вышел вперед и приложил к ней ухо. Внутри послышалась возня, кто-то определенно услышал этот стук. Фердинанд еще несколько раз ударил по двери, и тогда Кристиан услышал, как кто-то с той стороны подошел ближе. Он, — Кристиан, — знаком сообщил об этом напарнику. Когда усатый ударил еще трижды, с той стороны щелкнул засов и «запасной выход» открылся. Перед офицерами стоял пухлый паренек в белой рубашке с короткими рукавами, кроссовках, белом фартуке и поварской сеточке на черных волосах.

– Полиция Лиона. – Бросил Фердинанд, на ходу доставая удостоверение, словно меч из ножен. Быстрым шагом он пошел по коридору с плоскими лампочками на панельном потолке, картинами с изображениями всемирных достопримечательностей и черно-белым полом в крупную клетку. Навстречу ему, видимо, встревоженная шумом, выбежала администратор — девушка в очках с толстой оправой и светлыми волосами, завязанными в конский хвост. Выставив вперед удостоверение, Фердинанд задал вопрос:

– За последние три часа кто-нибудь посторонний пользовался этим выходом?

– Нет, месье. – Ответила оторопевшая администратор.

– В пятнадцать-сорок две кто-нибудь из персонала уходил с места работы? В туалет, в аптеку?

– Нет, кажется, все были тут. Я всегда слежу, чтобы персонал не отлынивал…

– У вас тут есть камеры? Общая система наблюдения снаружи?

Девушка лишь покачала головой. Тогда Фердинанд отстранил её и трусцой побежал к двери. Добравшись до конца коридора, он резко дернул серую дверь на себя и выскочил на улицу, будто все ещё мог протянуть руку и поймать преступника за шиворот. И только когда оба напарника оказались на улице Лорансен, по которой прогуливались горожане, они поняли, что проиграли.

Фердинанд выругался. Все это время был другой способ попасть в здание. Преступник мог выскользнуть сразу же после того, как забрал голубя, и ни один из патрульных не заметил бы.

– Черт. Ну все, накрылось медным тазом наше расследование. – Фердинанд пнул невидимое нечто, шаркнув подошвой по асфальту.

– Погоди, вон камера. – Показал на противоположное здание Кристиан.

– Знаю. Но для нас она бесполезна. Патрульные могут подключаться к камере только в режиме онлайн. Открывать записи дозволено следователям или по специальному доступу. Все, провал. Как же мы так, а? Эх!

Кристиан несколько раз повернулся кругом, расхаживая туда-сюда, оглядывая окружение. Наконец он остановился и развел руками.

– Значит, все? Мы уже ничего не сделаем?

– Ничего не сделаем. – Фердинанд достал смартфон из кармана брюк и набрал номер «семнадцать». Скоро ему ответил молодой женский голос.

– Полиция Лиона. Что у вас случилось?

– Это София?

На той стороне замолчали. Потом девушка ответила:

– Да.

– Это офицер Фердинанд де Леконт. Ну, такой, усатый мужчина из патрульных.

В голосе девушки послышалось едва уловимое облегчение:

– Да, я вас помню. Что вам нужно месье?

– Вы можете соединить меня с кем-нибудь из отдела по борьбе с наркотиками? Может, один из следователей ещё на месте?

София задумалась.

– Офицер Исаак Лоран ещё тут. Он планировал задержаться, так что, думаю, он ещё у себя. Перевести на месье Лорана?

– Да, будьте так добры.

– Соединяю.

Снова послышался гудок, потом кто-то быстро снял трубку и послышался усталый мужской голос.

– Лоран.

– Добрый вечер месье. Это Фердинанд де Леконт, полицейский из патруля.

Исаак напряженно выдохнул через ноздри. Фердинанд почти что увидел, как сыщик устало трет переносицу:

– Это такой… с огромными усищами?

– Да, я. Добрый вечер, месье.

– Добрый.

Послышался звук наполнения стакана. Скорее всего, кофе.

– Если позволите, я сразу к делу. Сегодня во время наряда мы с напарником заметили голубя прямо на улице.

– Настоящего? – искра интереса проскочила в этом вопросе.

– Да, биологического. Он сел к нам на стол, и мы нашли у него на лапке пакетик с кокаином.

– Так? – Очевидно, месье Лоран ждал продолжения истории.

– Мы воспользовались камерами и проследили за птицей. Потом увидели, как он сел на одно из окон, и кто-то забрал животное.

– Интересно. Сможете вспомнить, что за окно?

– Да, мы с офицером Ле Гофф сейчас около этого самого дома.

По ту сторону трубки зашелестела бумага.

– Во сколько это было?

– В три часа и сорок две минуты.

– Хм… Значит, говорите, вы там?

– Мы на месте. Наш адрес — первый дом по Лорансен. Это кафе «Томас».

Месье Лоран приехал через каких-то двадцать минут. Похоже, он был рад любой причине вырваться из офиса. На нем была фетровая шляпа Федора серого цвета, белые перчатки, песочный распахнутый дождевик и черные слаксы с туфлями. Фердинанду было приятно, что образ «американского детектива» из романов сделали официальной формой следователей. Для полноты образа месье Лоран должен был ещё и курить сигарету, не будь табак запрещен, как наркотик. Многие молодые люди даже и не знали о его существовании.

Офицеры пожали друг другу руки, и Фердинанд повторил всю историю с самого начала. Детектив предложил сразу подняться на верхний этаж, и пока они медленно и устало брели вверх по лестнице, Исаак спросил, чего же товарищи сразу не сообщили о происшествии?

– Честно сказать, хотели сами выделиться. Устроили слежку, дедуктивным методом вычисляли преступника. – Саркастично ответил Фердинанд, как бы обличая сожаление о содеянном.

– Зря. По горячим следам всегда легче вычислить преступника.

Полицейские поднялись на верхний этаж. Окно, на которое днём сел голубь-курьер, находилось на лестничной площадке, между четвертым этажом и люком на чердак. Первые несколько секунд детектив Лоран стоял перед подоконником, а потом выставил вперед правую руку, и из его пальцев вырвались голубые лазерные лучи. Сыщик медленно провел рукой над подоконником, пока по пластиковой его поверхности туда-сюда сновали крошечные синие точки. Часы месье Лорана пиликнули, и тот вытащил смартфон. На экране появилось приложение «Всевидящая рука» и несколько вкладок:

  • Дактилоскопи́я
  • Органика
  • Материалы
  • Улики
  • База данных
  • Избранное

Детектив выбрал первую строчку, и на экране появились снимки, похожие на ультразвуковые, только вместо органов виднелись отпечатки пальцев. Исаак нажал кнопку «Найти в базе», и система принялась шерстить сотни и тысячи имен.

Все трое полицейских терпеливо ждали, пока приложение не выдало, наконец: «Поиск не дал результатов».

– Странно. – Детектив почесал щеку и пошел обратно, вниз. Фердинанд и Кристиан — следом. Остановился детектив Лоран у самого выхода на улицу, поднёс руку к двери и просканировал её: вертикальную плоскость, ручку. Обнаружилось сразу несколько результатов, среди которых оказался местный почтальон, Кристиан с Фердинандом и тот самый неопознанный отпечаток.

– По крайней мере, мы знаем, что нарушитель пользовался именно этой дверью. – Выдохнул Фердинанд. Мысль о пропущенном выходе очень уж его расстроила.

– Давайте проверим двери всех квартир. Может, наш клиент заходил в гости к одному из жильцов.

– А нельзя просто найти отпечатки людей в базе? – Предложил Кристиан.

– Можно, но быстрее будет просто подняться на четвертый этаж снова. – Ответил детектив и зашагал вверх через ступень.

Оказавшись у двери месье Лежен Рея, старика в инвалидной коляске, Исаак поднёс перчатку к дверной ручке. По ней забегали синие точки, и через секунду на часах детектива появилось несколько строк:

1. Морис Лежен Рей

2. Фердинанд де Леконт

Исаак нажал на верхнее имя и развернул профиль гражданина Мориса. Наскоро пробежав глазами основную информацию об этом человеке, месье Лоран поднялся на этаж выше и провел ту же операцию с ручкой квартиры № 2. На экране появилось уже знакомое напарникам лицо Поля. Детектива заинтересовало то, что парень уже привлекался по статье об употреблении, и добавил профиль в избранное.

Когда же полицейские поднялись на третий этаж, после сканирования ручки на экране высветился профиль человека с длинными черными волосами и толстым орлиным носом. Это было лицо человека, разъезжающего на аккуцикле и пьющего пиво литрами. Но опытный глаз месье Лорана сразу заметил:

– Ветеринар. Репутация чистая, даже штрафов за неправильную парковку всего два.

– Кому, как не ветеринару возиться с голубями? – Предположил Кристиан.

– Справедливо. Хоть отпечатки пальцев и не совпадают, но мы запомним этого гражданина, хотя бы из-за специфики профессии. Признаюсь, пока объективных причин подозревать его нет, но выглядит этот парень грозно. Рост метр девяносто пять — просто шкаф.

Этаж четвертый. Детектив привычно поднёс пальцы к ручке и включил лазерное сканирование.

«Неизвестный отпечаток».

Месье Лоран молча показал результат Фердинанду и Кристиану. Нажал «сравнение», — «недавние», — «проверить на совместимость».

Несколько секунд на экране крутился значок загрузки, после чего вылетел список из совпадений, найденных системой. Самые незаметные искривления пункта «дельта», соответствие расположения ядра, петли и число линий — всё совпадало.

– Да ну! Бабка?! – Одними губами произнёс Кристиан.

Месье Лежен Рей аккуратно прислонил ухо к двери, прислушался. Внутри было тихо.

– Она ушла почти час назад. – В полголоса сообщил Фердинанд. – С двумя собаками — биологической и роботом, от Бостонов.

– Ладно. Значит, мы войдем. – Так же тихо ответил детектив.

– Стойте, а как же ордер на обыск? – Изумился молодой человек.

– Ордер нужен для подстраховки, если мы рассчитываем ничего не найти. А мы планируем кое-что всё-таки отыскать.

– А если она вернется? – Не унимался Кристиан.

Детектив сморщил нос, будто вопрошая, что за дурацкие вопросы задает этот парень, и ответил:

– Просто выйдем, пока она поднимается.

С этими словами Исаак нагнулся, поднёс ладонь к замку и повернул руку против часовой стрелки. Замок щелкнул, и дверь со скрипом приоткрылась внутрь комнаты. В лица полицейским подул тошнотворно-кислый сквозняк. Размахивая ладонями перед лицами, полицейские все же вошли в квартирку. Планировка та же, что и у месье Лежен Рея, даже мебель в тех же местах, только вместо рабочего стола квадратом стояло шестнадцать мелкорешетчатых клеток. В них беспокойно, но тихо копошились голуби, а все вокруг было покрыто белым и коричневым пометом, перьями, крошками и зернами, шелухой от семечек и мусором, вроде пустых упаковок от еды.

– Черт, ну и вонь! – Задыхаясь, прокомментировал Фердинанд и закрыл нос воротником.

– Кхо-хо! – Прогремел детектив. – Давайте, парни. Пооткрывайте ящички, загляните в шкафчики. Найдите мне документы или ещё что подозрительное.

Сам же месье Лоран выбрал во «Всевидящей руке» пункт «Улики» и принялся обшаривать комнату зелеными лучами, беспорядочно бегающими в разные стороны, не пересекаясь. Фердинанд быстро открыл несколько ящичков, но, не найдя ничего, кроме старушечьего хлама и мусора, обратился к стенам.

Фотографии. Стены были увешаны цветными распечатанными фотографиями в деревянных рамках, без неоновых расширителей границ, без 3D-обработки, без технологий улучшенной визуализации. Просто обычные фотографии неуклюжей старины. Вот лицо маленького мальчика, надувшего губы, вот тот же мальчик катается на пластиковой робо-пони, вот молодая пара в свадебных нарядах.

На одной из фотографий Фердинанд заметил аккуцикл. Транспорт располагался на заднем плане, за спинами троих подростков, обнимающих друг друга за плечи: две девушки по бокам и парень посередине. Усатый полицейский задержался возле этого изображения. Присмотрелся к аккумулятору и рулю аккуцикла, к переднему колесу, выглядывавшему из-за нижнего края фото, к неоновой фаре.

– Ого, тут на фото ВэйФарер пятьдесят первого года от Олд-Гуд-Уиллс. – Сказал Фердинанд. – Такие выпускались до самого пятьдесят третьего. Их сейчас, наверное, уже и не осталось. Должно быть, очень старая фотография.

Взгляд Фердинанда скользнул по корпусу аккуцикла, и полицейский заметил наклейку, красующуюся на аккумуляторе. Наклейка выглядела как фигура человечка, состоящая из двух «скобочек», вогнутых вовнутрь, и четырёхугольника. Под человечком располагалась надпись: «Горящий человек».

Тут подошел детектив. Он бесцеремонно сдернул фото со стены и поднёс его поближе к глазам.

– Вот чертово наркоманское отребье. Даже спустя года они напоминают о себе. – Процедил он.

– Что-то нашли? – Заинтересовался Кристиан, и Исаак бросил ему фото в рамке.

– Эта бабка — дитя тридцатых-сороковых годов, когда наркота была легализована в ряде европейских стран. Она курила и нюхала, когда некоторые из нас ещё даже не родились. После катастрофы пятьдесят третьего был издан закон о запрете наркотиков и разделении общества, потому что человеческий генофонд после малиновых вихрей стал слишком беден и раздроблен. И теперь она притащила эту заразу сюда, сквозь десятилетия. Она-то уже не принесет потомства, не станет ещё одной ошибкой в ДНК человечества, но что, если кто-то из молодых подцепит?

Детектив набрал номер, поднёс смартфон к уху и принялся шагать по комнате взад-вперёд:

– Это детектив Лоран. Найдите по камерам человека, женщину лет семидесяти, которая живет по адресу: «Лорансен, дом 1, квартира 4». Выдает себя за Катрин Гийом, но отпечатки не найдены в системе. И проверьте на наркотики сразу, на месте.

Тут под ногой у детектива что-то зашуршало. Сперва он решил, что это очередная упаковка среди мусора, но, посмотрев вниз, он увидел маленький черный мешочек с оторванным узелком. Исаак поднёс к нему указательный палец, держа кисть пистолетиком, и синий лазер прошелся по «улике». На часах высветилась надпись: C₁₇H₂₁NO₄.

– Да, – ответил в трубку детектив Лоран. – У меня достаточно доказательств.

***

Дела, связанные с наркотиками, рассматривались молниеносно. Уже на следующий день суд Лиона вынес приговор о принудительном выдворении мадам Катрин Гийом, — другого имени в системе так и не обнаружили, — на территорию гетто. Детектив Лоран тем же вечером позвонил Фердинанду и Кристиану, пригласил их на процедуру выдворения, как служащих, непосредственно участвовавших в задержании.

Теперь они втроем стояли у стены Бринье D342. Подъехал полицейский аккузак, двое сотрудников открыли задние двери и вывели беспомощно кряхтящую старушку под сумеречное небо. Детектив Лоран вышел вперед, и один из сотрудников подал ему листок А4 в файлике. В верхней части документа красовался вертикальный сине-бело-красный флаг Новой Франции. Снизу — подпись главного городского судьи и печать. Детектив принялся читать вслух, пока Кристиан и Фердинанд тихо переговаривались:

– Не могу поверить, что виновной оказалась бабка. – Шепнул молодой человек.

– Да, я тоже. Но наркоман — всегда наркоман. – Ответил Фердинанд.

– Как думаешь, сколько она протянет там, в гетто?

– Не знаю, зависит от умения приспосабливаться. Может, её изнасилуют и убьют уже через минуту, а может, она набьется поварихой в какую-нибудь банду и станет подчевать кашей местных чертей. В любом случае, в Лион она уже не вернется. Мне даже немного жаль её.

– Согласен. Можно было бы её в дом престарелых сдать. В закрытый.

– Может быть. Но после пятьдесят третьего люди поступают слишком жестоко. Ведь мы на грани.

Напарники не услышали последней фразы месье Лорана. Он поднял руку, указывая направление, и младшие сотрудники мягко толкнули старушку в сторону массивных бетонных ворот. Они, словно вертикальная пасть зверя, под стать флагу Новой Франции, разъехались в разные стороны. Зажглись слепящие прожекторы, пулеметы снялись с предохранителей. Бабушка медленно пошла вперед, шаркая ногами.

Она обернулась, когда ворота начали закрываться, чтобы последний раз взглянуть на огни цивилизации. Ей было жалко покидать этот милый островок спокойствия и порядка. Старческими, плохо видящими глазами, Катрин посмотрела вперед, на бескрайние темные развалины, когда-то бывшие её миром. Развалины уходили за горизонт в обе стороны. Они, словно чернила, разлитые на пол, обволакивали яркую монетку, которая была городом Лион в Новой Франции.

+1
02:02
367
22:33 (отредактировано)
+1
Начну с плюсов — текст вычитан, особых огрехов не заметил.

Теперь по сюжетной части. Что касается мира рассказа, то не очень он похож на 27 век. Такое ощущение, что действие происходит в конце этого века. Вся эта беготня, попытки узнать, кто живет в доме, кто из них наркоман, а кто нет — выглядит несерьезно. Скорее всего (если мир ещё не развалится) всё население будет чипировано, и достаточно будет просто ввести инициалы гражданина в базу данных и всё.

Все эти джамперы, напоминают больше какой-то стимпанк, чем 27 век. Там скорее уместно выглядела бы телепортация, быстрые скачки с места на место, какая-нибудь ментальная слежка на уровне мыслей. Вот это было бы интересно.

Рассказ очень затянут, пока добрался до конца — пару раз уснул и терял нить авторского замысла.

Оценок ставить не буду. Видно, что автор писать умеет, но замысел рассказа, на мой взгляд, не удался…
Загрузка...
@ndron-©

Достойные внимания