Герой нового времени

Пролог

Темнота. Лишь луч фонарика был тем спасительным огоньком для меня, который давал мне надежду на лучшее. Куда я иду? Не знаю. Правда, не знаю… Я изгой, меня прут отовсюду. Несправедливо! Хотя, этот мир настолько прогнил… Люди в нём — подобны зверям. Нет, не зверям. Червям. Жизнь в городе отвратительна, но тут… всё намного хуже.

Сырость. Я насквозь промок в этих нечистотах, пока шёл по каналам. Повезло, конечно, что на пути мне пока никто не встретился — ни одной живой души, даже крыс не попадалось. Живот урчит…

Ужас. Меня он переполняет. Страшно одному ведь, никто не сможет защитить! Боже, не нужно было сбегать из города. Уж лучше терпеть унижение от ГО, нежели погибнуть от здешних чудовищ.

Я устал. Не могу более идти. Сейчас я упаду, свернусь калачиком, и пусть первая попавшаяся тварь сожрёт меня! Не могу я так. Какой смысл мне бороться дальше?

Свет. От костра… Я вижу впереди! О боги, всё-таки тут кто-то есть! Мне нужно сделать последний рывок…

Я побежал по тёмному сырому туннелю вперёд, к тому служебному помещению, за дверью которого лился слабенький свет. Так, стоп… А почему я бегу к нему? А вдруг там бандиты, а может, это просто аварийная лампа, которую я по глупости принял за костёр. Вдруг, я открою дверь, а там…

Я сбавил темп и уже тихо подкрался к двери. Прижавшись к стене, я на цыпочках начал продвигаться к дверному проёму, вслушиваясь в окружение. Тихо, лишь какой-то треск был слышен внутри того помещения. Я поднёс дрожащую руку к металлической поверхности огромной преграды, что не давала мне целиком увидеть картину, происходящую внутри комнаты. Я решился… Скрип. Дверь открылась. Свет усилился, а внутри…

— Эй, кто тут? — послышался вдруг серьезный мужской голос, а после него какое-то шуршание. Я не спешил появляться на сцене.

— Ну, выходи давай! Я не кусаюсь, но разве что немного, ха-ха, — и вновь он. Ещё и смеётся! Похоже, он уверен в своём превосходстве… Либо я просто параноик. Собрав волю в кулак, я вышел к незнакомцу.

— О-о, мужик! Ты кто такой? Чего тут забыл? — передо мной оказался невысокий мужчина в тёмно-серой униформе, бронежилете и защитным снаряжением на всех остальных конечностях, а также с пистолетом в руках. Лицо его было «украшено» довольно протяженным шрамом на правой щеке. Стрижка под ноль, абсолютно! Ни усов, ни бороды… Вообще волос нет. На вид ему было лет сорок, или… Нет, не могу точно сказать. И у всей этой махины была лишь одна притягательная черта внешности — её серые глаза. В них, что ли… Была какая-то доброта души отражена? Но всё остальное лицо… Оно принадлежало войну, а не какому-то простому обывателю.

— Э-э-э… Я-я… Беженец! Шёл по каналам, а тут вдруг… — мямлил я, глядя на бойца, который уже не целился в мою сторону. Комнатка, кстати, в которой мы находились, была небольшая. Пол её весь был усеян мелким мусором, где-то возле выхода была вентиляция, от чего дым тут не задерживался. Посередине же был костёр, разведенный из дров на какой-то железке, а в самом углу расположилась скромная койка. С ней же рядом находилось ещё какое-то снаряжение, принадлежавшее мужичку. Стальной шлем с забралом и-и… сумка. Из неё торчал зеленый фильтр. Противогаз? Скорее всего. Но я не приметил главного — это укороченный автомат Калашникова с какими-то наворотами. Фонарик, какой-то самодельный прицел… Неплохо он устроился, однако!

— Беженец, значит… Это тебе повезло, что ты меня встретил. Прости, конечно, но еды в поход мне дали не шибко много, но я поделюсь тем, что есть. Проходи, мил человек, гостем моим будешь. — задумчиво кивая головой, лысый спрятал пистолет и пригласительно махнул мне рукой, после указывая на место рядом с костром. Вытянув со спины свой рюкзак, тот изъял из него металлическую банку. Подобрав ножик, он умело разрезал крышку и протянул всю баночку мне.

— Ах, прости что не представился… Кличут меня «Комиссаром», но настоящее моё имя Иван. «Грозный». Ха-ха… Ладно, шучу. Не Грозный, а просто… Дымкин. — просмеялся мужичёк со своей же шутки, которую я вообще не понял. Кстати, при детальном осмотре формы Ивана… я приметил пару отличительных знаков. Во-первых, это красная звезда на правом наплечнике, серп и молот на левом, а на задней части бронежилета выведен круг, в котором находилась… Лямбда?

Поглядев на меня каким-то удивленным взглядом, Дымкин покачал головой и вынул свой пистолет, начиная его разбирать. Посмотрел он на меня так, потому что я молчал, держа в руках врученную банку с тушенкой. Ножик, кстати, был в ней. Не похоже, что это оружие для ближнего боя. Я уверен наверняка, что у него есть клинок и побольше.

— Ну, коль ты молчишь, то буду говорить я. Хочешь историю послушать? Боевую, интересную. Со смыслом, так сказать, — молвил мой новый спутник, даже не глядя в мою сторону. Закончив чистку оружия, он вернул на место магазин и уже всё-таки каким-то пристальным взором посмотрел прямо на меня. У меня нет выбора.

— Хочу-у… — наконец-то сумел выдавить я из себя, после начиная жадно поглощать тушенку, при том, глядев на собеседника.

— Ну слушай, парень, только… Слушай внимательно. Потом скажешь, что думаешь насчёт неё, — устроившись поудобней на холодном полу, Дымкин сложил руки в замок, убрав пистолет куда-то в сторону. Тягостно вздохнув, тот начал молвить…

Часть первая. «Враг будет разбит, победа будет за нами»

—Дядя Вань, а это правда, что все метрокопы — это роботы? — весело и бодро проговорил один из моих бравых молодцов. Молодой светловолосый парень — Петька Капустин. Отличный боец! Правда, о себе совсем не думает, а на поле боя это чревато безрассудному геройству. Перед девушкой всё своей красуется засранец... Я, как настоящий комиссар сил повстанческой армии, должен этот самый героизм направлять в нужное русло. Стараемся потихоньку… На кону важная операция, которую штаб уже давно планировал провести, потому мы и собрались на нашем перевалочном пункте где-то в окрестностях 17 города. Я, мои ребята, да и ещё пару командиров, которых будет возглавлять капитан Морозов — видный деятель нашей ячейки.

— Ну, это как, роботы… Люди, но предатели! Знаешь же, Петька, что все они там с промытыми мозгами. Альянс это умеет и практикует… На верхних чинах там вообще нелюди сидят. Монстры, не роботы даже, — пройдя в тесную комнатушку, находившуюся в подвале, я оглядел всех своих. Четыре человека, все мои юные ученики. Правда, я командовать кем-либо права не имею, лишь воспитывать, потому они все в разных отрядах. Расположившись на стульях, те спокойно перекидывали очередную партию в картишки, скинув своё снаряжение на койках. Уж лучше бы к бою готовились, чем дурака валяли. Морозов может нагрянуть в любой момент.

— Да не у что все они там уроды, дядя Вань? Вон, мне из индустриального весточку присылали, так у них там… Столько дезертиров было! И нормальные люди, вроде как. — улыбаясь, сказала та самая суженная Капустина. Снайпер Валерия… Ох и повезло всё-таки Петьке. Такую девушку себе урвал. Красавица, спортсменка, не комсомолка правда, но и так сойдёт. Характер у неё спокойный, рассудительный. Идеальный стрелок, но тоже вся в облаках витает, когда с Петькой водится. Но отвлекаться во время боя на чувства не стоит! Это может сыграть злую шутку со всем отрядом.

— Да брехня это всё, э-э! Товарищ комиссар, да враги все они и шпионы — дезертиры эти! Понимаю, конечно, как они поступать не стоит, потому им пинок под зад и пусть бродят где-то по запретному сектору, а не в штабах у нас тусуются. — пробурчал здоровяк кавказкой наружности, экипированный в комплект «джаггернаута». Аслан… Твердолобый отморозок! Но, как и полагается всем горцам, Аслан очень мужественен и храбр, по телосложению — настоящий арабский богатырь. За идею готов рвать коллаборационистов голыми руками. Кстати, ревнует по отношению к Петьке и Валерии, но я стараюсь держать руку у них на пульсе, чтобы глупостей не натворили, потому что горцы иногда такие вещи творят, что по-другому просто никак.

— Да что уж, если они пользу приносят, то пускай остаются. А вы что думаете по поводу этого, дядь Вань? — заголосил последний член моей негласной команды. Бронислав Гудович. Чистокровный поляк по происхождению… Славный малый, потому что отлично знает медицинское дело, но вот во всём остальном он точно не спец. Дал клятву, что никогда не причинит кому-то вреда, потому ходит лишь с пистолетом. Не раз спасал бойцов от неминуемой гибели. Правда, по характеру… Слишком замкнутый в себе, отдает предпочтения книгам и улучшению своих врачебных умений. Что же, это похвально, но за его психологическое состояние немного тревожно. Срывается он иногда на людей.

— Тише-тише, товарищи… Насчет метрокопов, поверьте, нет нерешаемых задач. Как Альянс смог мусором заполонить их голову, так и мы сможем им там всё почистить, чтобы хорошими людьми стали! — остановившись возле стола, на котором развернулось карточное сражение, я оглядел лица своих людей. Ни тени страха, ни ужаса. Все счастливы! Главное, чтобы живые все вернулись. Выдержав небольшую паузу, я продолжил, поправляя свою фирменную фуражку на голове. — Кхм-кхм, как я погляжу, то подготовка к операции идёт полным ходом, верно?

— Так точно, товарищ комиссар! — со смехом ответил весь отряд хором. Поглядев на меня, те кивнули на приготовленные к выходу комплекты со снаряжением. Я обошёл это и внимательно осмотрел. Именно так, мои орлы меня не обманули. Вернувшись к ним, я натянул по-настоящему добрую улыбку и усмехнулся.

— Неплохо, бойцы… Аслан, Петька, поспорить не хотите? — поглядев на названных мною парней, я вопросительно кивнул тем. Все резко прервались от игры в карты и с интересом поглядели на меня.

— Кто на операции застрелит большее количество солдат Альянса и полицаев, тот получит мою фуражку. Как приз, — хитро улыбнувшись, я снял головной убор и продемонстрировал его остальным. Из себя он представлял самую обычную фуражку сотрудника правоохранительных органов России. Слегка потертая, но от этого не менее красивая.

— Э-э, товарищ комиссар, но это же ваше! Снаряжение, положенное вам по праву. Как вы можете это таким образом разыгрывать?! — возмутился горец.

— Аслан, ну не порти ты всю картину! Ты просто боишься проиграть мне. Дядь Вань, я принимаю ваш спор. — поглядев сначала на джаггернаута, а после на меня, тот вытянул руку навстречу Аслану. Тот лишь тоже недоуменно посмотрел в мою сторону.

— Отставить! Это будет… Как социалистическое соревнование, товарищи. А за фуражку не беспокойтесь, новую получу. — положительно кивнув собравшимся, после того, как Аслан так же обхватил руку Пети. Горец недовольно посмотрел на молодого бойца, а после на меня. Я разрубил их рукопожатие, тем самым заявив о состоятельности наших условий.

— Я верю в тебя, Петенька… — еле слышно прошептала девушка после того, как молодой солдатик убрал руку от здоровяка. Улыбнувшись снайперше, Петька поднёс руку к её волосам, улыбаясь ей в ответ. Медик же всё это время лишь наблюдал за нами и задумчиво покачивал головой. Аслан же от таких телячьих нежностей недовольно фыркнул, скрестил руки чуть ниже груди и отвёл взор в сторону. Игра в карты на этом и закончилась.

— Ну что же, бойцы. На том и решили… Только пожалуйста, без лишнего геройства. Каждый из вас — личность, человек. Полезный человек. Если не дай Бог, кто-то из вас умрёт, то я же этого не перенесу! Пожалейте своего старого товарища комиссара, хорошо? — вернув фуражку на место, я отошёл чуть в сторону и облокотился на бетонную балку, поддерживающую потолок подземных казарм, которые освещали лишь пару аварийных ламп.

— Да не волнуйтесь, дядь Вань, всё будет у нас тип-топ. Мы покажем этим засранцам, которые возомнили себя правителями Земли, кто тут главный на самом деле, — ответил лишь один самый говорливый участник нашего кружка. Все остальные же поддержали его, положительно кивая головой.

— Прекрасный настрой, бойцы. — послышался знакомый голос где-то у меня за спиной. Это был наш капитан. Высокий, статный, в зеленом камуфляже и с красным беретом на голове. Его плечи украшали положенные ему по званию погоны, а на бедре красовалась кобура со старым-добрым Макаровым. Павлов был ветераном семичасовой и знал, как нужно воевать. Во время капитуляции Земли он категорически отказался принимать новые указы от сдавшегося правительства собственной страны. Он не стал преобразовывать свои отряды ополчения в полчища вспомогательной полиции — гражданской обороны, аналогом полицаев фашистского режима Германии, чтобы сохранить жизнь в рабских условиях. Если мне не изменяет память, на первых порах оккупированные города охраняли как раз бывшие полицейские, принявшие указы от администрации Альянса. Гражданская оборона на данный момент шагнула далеко вперед, потому что тогда они были снаряжены самым обычным вооружением сотрудника правопорядка, а сейчас… Это настоящий полицейский спецназ, наверное. И да, как комиссар, я знаю всё и про всех, потому в нашем руководителе я уверен на все сто процентов. Этому человеку можно доверить свою жизнь.

— Будьте здравы, товарищ капитан! — в один голос проговорили все находящиеся, обернувшись к прославленному военному. Отсалютовав тому, все подровнялись и стали ждать его слова.

— Вольно, бойцы. Дымкин, время пришло. Штаб дал добро, пора действовать, но я хочу, чтобы перед операцией ты сказал речь нашим ребятам, из которых большинство новенькие. Всё-таки людям нужна надежда, а ты не лучше других сможешь своей речью дать её им. Все собираются наверху. Пойдемте. — кивнув, капитан отшагнул в сторону и указал в сторону подъёма. Оглянувшись, я жестами приказал своей четверке собраться и двинуть за мной. Буквально через минут они уже были готовы и мы выдвинулись наверх, покидая казармы.

Мы вышли на поверхность. Всего наверху, в пределах небольшого дворика, что был укутан со всех сторон брезентом, собралось человек двадцать. Наверное, это был не один наш отряд. Весь стратегический план был мне неизвестен, но я уверен, что мы будем не одни штурмовать позиции Альянса.

Люди. Всё ведь дело в людях. Многих из них я знал… Моя четверка разошлась к своим группам, которые распределялись по определенным задачам. Валерия была с отрядом разведки и отвечала за прикрытие группы, они выступали первыми. Аслан и Петька шли в штурмовом отряде, а Бронислав был в резерве, как военный врач. У меня же не было чёткой роли, но я вызвался идти в первых рядах — вместе со штурмовым отрядом. Если кратко, то наша цель — диверсия. Навести шуму, чего-нибудь сломать и быстро уйти, пока наши ребята в другом секторе проворачивают куда более важное дело. Получив бронежилет и остальное снаряжение, я вышел к народу. Люблю я это дело, к людям обращаться… Подвигнуть их на что-то лучшее.

— Товарищи бойцы, я обращаюсь к вам! Все вы знаете, с кем нам приходится сражаться. Это Вселенский Союз, инопланетные захватчики, жестко эксплуатирующие все народы Земли, надругавшиеся над самим понятием «человек». Мы ведём неравный бой с этой ужасающий военной машиной, которую поистине можно назвать, империалистической заразой, выкачивающей из нас все соки, не дающее человечеству никакой пользы! Если вы думаете, что сейчас вы пойдёте воевать против таких же людей, то не тешьте себя глупыми надеждами. Гражданская Оборона, солдаты Альянса — это продукт, винтик этой всепоглощающей системы, лишённый каких-либо чувств. Все мы сражаемся за правое дело, товарищи, помните, на наши плече возложена великая цель — спасти родную планету, вышвырнуть проклятый Альянс с нашей земли! Я верю в то, что каждый из вас вернётся после этой операции живой, целый и невредимый. Планету и наши города придется восстанавливаться, и всё это опять же возлагается на наши с вами плечи, друзья.

Но сейчас я требую, чтобы ваша хватка была крепка, пули метки, а ум трезв. Пусть каждый сегодня вернётся домой… Вперед, товарищи, к победе!

Закончив свою пламенную речь, я вытянул руку с автоматом вверх, слегка подергивая ею. Народ меня поддержал. Я смог подарить им надежду... Капитан же в стороне одобрительно кивал головой. Вытащив рацию, он что-то проговорил и дал приказ о выдвижении. Мы все покинули двор. Операция началась.

Часть вторая. «Последний бой»

— Эй, дядь Вань, а-а… Вам страшно? — шептал Петька, устроившийся рядом со мной во время похода. Идти нам пришлось через старые кварталы узких улочек семнадцатого сектора. Идеальное место для засады в нашу сторону. Повсюду следы недавних боев, но идём мы пока что спокойно. Успели всего-то отойти на пару сотен метров от нашего перевалочного пункта, а уже как-то не по себе. Впереди нас шёл отряд джаггернаутов, в котором был и Аслан. Он также был участником нашей беседы. Перехватив свой укороченный автомат покрепче, я стянул рюкзак, спрятал фуражку и вытянул со спины некогда бывший тёмный полицейский шлем с забралом. Вздохнув, я оглянулся и продолжал двигаться, глядя на своего молодого спутника.

— Мне пока что не страшно, молодой. Но вот чувство меня кое-какое не покидает… Паршивое такое чувство. Странно, такую речь толкал воодушевленную, а сам по итогу не в своей тарелке будто, хе.

— Э-э, товарищ комиссар, как же так? Не бойтесь, мы любой патруль на части порвём таким отрядом. Броня крепка и танки наши быстры, так сказать, ха-ха… — не столь громко промолвил впереди идущий горец.

— Знаете, а мне не так уж и страшно, дядя Вань. Просто, решил поинтересоваться о том, что вы вообще чувствуете… Эх, знаете, а девушка же моя, Валерия, сейчас впереди где-то идёт. Интересно, как они там вообще? — на макушке же парня расположилась самая обычная, чуть ржавая, армейская каска. В руках он держал старенький АКМ, на поясе же было пара гранат. Если посудить, то Петя ещё неплохо оснащён.

— А тебе бы тока о бабах и думать, шайтан. Ты лучше смотри, откуда враг может появиться. Я вот смотрю и мне хорошо, бра-а… — недовольно проворчал кавказский богатырь, искоса поглядев на молодого. Недовольно фыркнув, здоровяк перехватил покрепче свой РПК и отошёл от нас дальше, видимо, не намереваясь более вливаться в беседу. Разговор о девушке явно вызывает у него раздражение.

— Какой же он ворчун, дядя Вань… После операции нужно его в спортзале уделать, наверное.

— Уделаешь, не волнуйся. Ты сейчас главное сосредоточься, а после можешь уделывать кого хочешь, ага? Думаю, Валерия будет очень рада, если её суженный вернется в расположение без всяких серьезных ранений.

— Суженный..? Не, дядь Вань, вы-ы… Ай, ладно. Кстати, я забыл, а кем вы были до Альянса? Давайте, что ли, пока идём… Напомните мне? Я же городской, у меня память совсем отшибло. Я только Альянс и помню, а то, что до него — ни черта.

— Ну как тебе сказать, Петь… В милиции я работал. Ну, знаешь, это что-то на подобии ГО, но с более человеческими условиями, хотя там, порой, было очень хреново. Служители порядка становились теми же бандитами, а я человек идейный, я так не могу. Работу в органах я представлял себе абсолютно положительной, никогда в ней ничего плохого не видел. Людям же должны помогать, преступников ловить, в тюрьму их садить… То есть справедливо наказывать. Да и тюрьмы были совсем другие, кажется… В общем, Петенька, всё очень поменялось, потому и моя нынешняя профессия тоже немного изменилась. Теперь я в ответе за то, как вы себя ведёте. Поддерживаю ваш моральный дух, так сказать. Я же, как и Морозов начихал на все эти указы правительства о расформировании органов внутренних дел. Пытался навести порядок, а после к самому первым повстанцам присоединился. Ох много тогда было беженцев...

— Круто, дядь Ваня… Эх, поскорее бы мы уже победили этот чёртов Альянс! Заживём, ведь, по-людски, что ли. А то сейчас… Не жизнь, а сплошная война, а хочется простой семейной жизни, счастья, детей… А оно вот как выходит.

— Не переживай, боец, наш дух силён, и мы обязательно победим. Знаешь, хоть мы и подписали эту позорную капитуляцию после семичасовой войны, но сами люди-то не сдались. Сдалось государство, все эти чиновники, которых многоуважаемый товарищ Брин убедил сложить оружие. Если бы мы по-настоящему сдались, то и ты, и я сейчас бы были в одном из этих жилых секторов, в которых заперты многие из наших соотечественников. Сейчас для всех нас идёт народно-освободительная война. Глупо делится на чёрных, белых и цветных, потому что цель у нас должна быть общая — вышвырнуть инопланетных засранцев с нашей планеты. И только тогда, когда мы все сплотимся, победа будет для нас привычным делом, а пока… Увы, день земного единства не настал, но наша задача — приблизить всё человечество к нему.

— Хорошая мысль, дядь Вань… Вы всегда умеете поднять расположение духа. Совет дадите, доброе слово скажите. Я всегда брал с вас пример, потому, наверное, мне и повезло с Валерией. Кстати, а у вас есть… Девушка, дядь Вань?

— Ох, молодой, не смеши ты меня. Знаешь, что все великие люди не отвлекались на это? Так вот тебе и советую тоже не отвлекаться.

— Ну, я же пока не ставлю себя в число великих, дядь Вань. Я простой смертный, который хочет быть счастливым… И я, кажется, это счастье нашёл. Мы всегда хотели с ней детей, но чёрт… У нас никак не получается их сделать. Всё из-за этих чертовых захватчиков, ах…

— Ничего, боец, ещё настанет твой час. Когда мы сбросим с себя это инопланетное иго, тогда ты столько детей наделаешь, что… Ха-ха, ладно, не буду. Думаю, сам понимаешь.

— Конечно, понимаю, дядь Вань! Но спасибо, я это учту… Нужно бить врага сильнее!

— Верно-верно, товарищ, бить врага сильнее!

Во время нашего диалога мы уже прошли где-то больше половины всего пути до пункта назначения. Всё это время командир джаггернаутов докладывал о нашем продвижении по рации остальным группам. У всех было тихо, но в следующий сеанс связи группа разведчиков по какой-то причине не ответила остальным. Нам пришлось остановиться и занять позиции на тесной улочке, которую со всех сторон окружали запечатанные высотные дома. Я спрятался вместе с Асланом за остовом какого-то грузовика, и мы вместе с ним внимательно смотрели по сторонам. Через какой-то промежуток времени рация горца затрещала, а из неё послышалось нечто странное…

— Говори, — послышался чей-то искаженный голос. Такое чувство, что он был где-то далеко… После был отчётливо слышен какой-то щелчок. Мы с моим напарником непонимающе переглянулись и продолжили слушать передачу.

— По-пожалуйста… Не надо, прошу… — и то, чего я боялся услышать больше всего. Голос Валерии. Дрожащий, обреченный всхлип послышался на той стороне, словно рацию держали прямо перед её ртом.

— Говори им, шваль, иначе я пристрелю тебя.

— Не-ет… Петя, прости меня… Пожалуйста… Они появились внезапно и перебили остальных… Бегите!

— Хорошо, я скажу сам, — послышался оглушающий звук выстрела на той стороне, а после странное шуршание. Ясно было одно — Валерию, единственную выжившую из всего отряда разведки, сейчас только что ликвидировали. И что ещё страшнее, это сделал кто-то, против кого вся эта операция затевалась.

— На связи гражданская оборона, офицер отряда специального назначения, юнит 6-6-6. Всё верно, партизаны, мы вас ждали! Добро пожаловать в ад. И да, отлично сработали, капитан Морозов. Вы отстранены от своих обязанностей. Благодарю за службу. Конец связи… Приступайте, — последнее слово явно не было предназначено нам, потому что после этого связь резко прервалась.

Не выдержало тогда сердце у Петьки. Рацию при себе он имел, потому и-и… Не сдержался. Он выскочил из укрытия, которое было чуть дальше нашего, закричал, проклиная весь мир, начал стрелять из своего автомата в разные стороны и тут же замолк. Прямо в его голову прилетел снайперский выстрел из винтовки Альянса, оборвавший судьбу молодого бойца на просторах запретного сектора, а нам, остальным, сейчас предстоит бой не на жизнь, а на смерть.

Послышался взрыв где-то со стороны резерва. Морозов… Как же так, капитан? Ты, шлюха продажная, посмел людей своих же предать? Заманить их в ловушку! Хотя, может, он и был предателем всё это время… Поймали его, мозги промыли, а сейчас он нас завёл сюда! Чёрт бы тебя побрал в аду, урод!

666-ой не соврал, потому в одночасье из второго и третьего этажа окон запечатанных домов вылезли солдаты и тяжелые бойцы гражданской обороны. Благо, у наших врагов светятся окуляры. Будет легче стрелять! Аслан тут же приготовился к стрельбе, вскидывая свой тяжелый пулемет. Приятно, когда с тобой есть такой напарник. Сейчас мы им покажем, просто так не возьмут!

— Э-э, товарищ комиссар, приказ не умирать в силе?

— А ты ещё спрашиваешь, здоровяк! Конечно в силе! Гаси уродов, пока патроны есть! — завопил я, пытаясь перекричать стрекот автоматных очередей. Остальные наши тоже поняли, что к чему, потому сразу же открыли огонь по неприятелю. Противник не медлил, потому открыл ответный огонь по нам. Завязалась серьёзная перестрелка, и нам с Асланом пришлось прятаться уже за другим укрытием.

Долго так продолжаться не могло. Пошли первые потери. Всего нас было десять человек в отряде, а теперь уже… пять. Я, Аслан, командир джаггернаутов и ещё два бойца штурмовика. Со стороны Альянса тоже были потери, но они быстро восполнялись. Правда, уродов из Обороны мы всех, видимо, перебили, потому что нас пёрли теперь только солдаты, но, возможно, они просто отступили. Что не давало мне покоя, так это лопасти приближающегося к нам Охотника и нарастающий гул сирен, а также говор диспетчера где-то вдали. Это знак того, что нам пора отступать.

— Эй, Аслан, отходим! Вертолёт в нашу сторону летит! — закричал я товарищу, оглянувшись по сторонам. Махнув рукой оставшимся членам отряда, я указал на открытую дверь, ведущую в одно из зданий, откуда выбегал самый первый отряд солдат Альянса, который намеревался сломить нашу оборону в начале перестрелки. Мы всех убили и оттуда уже более никто не вышел. Решили отступать именно туда, возможно, будет выход. Сменив магазин, я приготовился к марш-броску, но тут я увидел того, кого уже думал, не увижу. Бронислав бежал весь чумазый с той стороны, откуда должен был выдвинуться к нам резервный отряд, возглавляемый Морозовым.

— Э-эй! Сюда-а-а! — заорал медик, первым же вбегая в ту самую дверь. Дернув Аслана за плечо, я мигом побежал, а здоровяк вслед за мной, открывая огонь на подавления. Командир отряда тоже успел добежать, а вместе с ним и один из его бойцов, правда, второму повезло меньше… Пуля всё-таки настигла штурмовика во время бега, потому он замертво улёгся на дорогу, откинув свой автомат в сторону.

— Какого хера вообще здесь происходит?! — заорал вбежавший командир бронированной пехоты, быстро заблокировав дверь. Чуть отдышавшись, тот огляделся по сторонам, дабы оценить обстановку и понять, что враг в этом помещении отсутствует. Собственно, это было даже не помещение, а какой-то подъезд. Была лестница наверх и лестница вниз, куда-то в подвал.

— Это культурными словами, товарищ командир, не описать… Морозов оказался предателем. Я был в их отряде. Мы слышали ту самую радиопередачу, а после неё шея нашего лидера внезапно разорвалась. Бум! И мне не повезло оказаться тогда рядом, но знаете… Мне, как врачу, эта картина была очень интересна. Возможно, я бы собрал его шею заново, а после мы бы всем отрядом судили нашего капитана по законам военного времени... — с большой отдышкой и неким задором говорил наш медик, осматриваясь. По виду он был похож на безумного учёного. Мне сначала не удалось разглядеть его тщательней, но теперь было видно, что он абсолютно весь в крови. Из-за того, что наш Бронислав имел рыжеватый оттенок волос, он стал походить на типичного героя какого-то ужастика.

Не решившись надолго останавливаться, все мы приняли решение в быстром темпе двигаться в подвал, а через него постараемся отступить к каналам, дабы после выйти к нашим.

Первыми шли джаггернауты — командир и Аслан. Кто знает, как сейчас поступят солдаты Альянса. Возможно, они начнут ломать дверь, а возможно, они сейчас просто зайдут с других этажей и погонятся в подвал за нами. Мы не успели с моим товарищем даже парой слов перекинуться после этого, но у меня есть чувство, что смерть Валерии тоже плохо скажется на здоровяке… Эх, паршивый день.

Спускались мы всё ниже, пришлось задействовать фонарики. Такое чувство, что спускались мы и вправду в ад. Становилось жутко, даже мне, человеку, который не верил во всю это паранормальную хрень. Признаков погони не было, потому темпы мы сбавили.

Мы вышли в какое-то просторное помещение, судя по виду, это было похоже на какой-то склад, или бомбоубежище. В общем, серьезное строение, но никаких признаков жизни. Абсолютно. Везде были какие-то ящики, стеллажи, а на них какое-то старое оборудование, противогазы и пустые металлические банки.

— Эй, поглядите! — мы все остановились, а один из оставшихся в живых штурмовиков указал в сторону… Скелета? Да, это был скелет. Окровавленный скелет. На нём были обрывки одежды и в стороне лежал пистолет. На черепе красовался продырявленный шлем. Похоже, кто-то здесь решил покончить с жизнью.

— Чёрт, ещё не хватало, чтобы мы тут заплутали… Хм, где мы вообще? — недовольно бурчал командир джаггернаутов, вынимая из подсумка какую-то старую карту. Сверившись с ней, тот тяжко вздохнул и оглядел складское помещение. Вдруг, мы все услышали отчетливый протяжный скрип где-то в неосвещенной части комнаты.

— Так, блять, а это мне совсем не нравится. Оружию к бою, парни! — быстро запрятав карту, главный взялся за пулемет и начал его перезаряжать. Мы последовали его примеру и заняли круговую оборону, готовясь к худшему. Медику нашему, конечно, не повезло, с пистолетом-то.

— Э… Товарищ комиссар, а теперь вам страшно? — очень тихо произнёс горец, как-то обеспокоенно поглядев в мою сторону.

— За что мне должно быть страшно, Аслан? Темноты я не боюсь, призраков тоже. Мне больше голову забивает мысль о том, что нас с тобой кинули, товарищ. Конкретно так кинули… — передергивая затвор родного оружия, я поправил каску и забрало, после оглянувшись по сторонам.

— Знаете… А мне страшно. Я темноты боюсь. Сильно боюсь… И Валерию мне жалко, — теперь я понял, что наш арабский богатырь внезапно поник духом. Придется это исправлять.

— Аслану, ну ты чего? Темнота — это неизвестность. Ты боишься того, что там, где ты не видишь. Посвети туда фонариком или кинь туда гранату, тогда станет не так страшно. А с Валерией… Просто знай, если мы здесь умрём, то она очень расстроится от этого. Думаю, она не хотела бы встретить нас там, на том свете, угу? Потому давай постараемся ещё пожить хоть немного ради неё.

— О чём вы там болтаете, а? Следите за периметром, а не мыльную оперу туда разводите, бляха-муха… — пробубнел наш новый командир. Он тоже был напряжен, это было понятно по его стойке. Слишком уж она не уверенна для главного по отряду. А Бронислав… Спокоен, как волк. Хм, это и неудивительно.

Теперь и у меня затряслись поджилки, потому что где-то в темноте раздался протяжный вой, а затем ещё один, и ещё один… Затем пошли какие-то совсем мне непонятные наречия… Или это вовсе не язык, а чье-то бормотание. К нам кто-то приближался, и это кто-то — явно не человек или солдат Альянса. Это местная фауна, черт бы её побрал!

Попёрли уроды! На свет вышли зомбированные. Эти бедолаги-доходяги с головокрабами на лице… Не похоже, чтобы это были жители с городов. По их одежке можно было понять, что это какие-то ещё довоенные представители, или они появились уже во время войны… Ай, неважно! Чего я тут насчёт видов мертвячины рассуждаю? Гасить их нужно!

— Огонь, огонь, огонь! — заорал наш командир, и тут же весь склад озарился вспышками от выстрелов. Работали два пулемета, автоматы и один пистолет. Мы не жалели патронов, но мертвецы наступали на нас, потому срочно приходилось искать новый путь отхода. Я уверен, что по пути, которому мы и пришли сюда — смысла идти нет. Плохая примета, либо же простая логика. Солдаты и ГО могут устроить засаду нам где-то в той стороне.

— А-а, сука, сдохните, уроды! — видимо, у штурмовика закончились патроны, потому он откинул свой автомат и взялся за пистолет. У того тоже быстро кончились патроны. Боец вооружился ножом и в рукопашную начал резать зомбированных своим клинком. Это было невероятное зрелище… Он положил несколько этих тварей, но затем его бронежилет пронзили когти один из представителей быстрого подвида этих монстров. Храбрец что-то промычал, а после тварь откинула его куда-то в сторону. Его труп просто пропал из виду.

— Чё-ёрт, у нас потери! Патроны на исходе, бойцы! — зарычал наш командир. Прилив адреналина сделали своё дело, потому теперь каждый из нас готов был рвать и метать. Правда, круговая оборона наша порушилась, и теперь каждый был сам за себя. Главный джаггернаут отстрелял последний магазин своего РПК, перехватил своё грозное оружие другой стороной и начал вышибать макушки подходящим к нему мертвецам прикладом. Сражался он бесспорно храбро, но и он нашёл свою смерть в лице ядовитого представителя головокрабов. Тот вцепился в заднюю часть его бронежилета и сумел прокусить металл, впрыскивая смертельную дозу яда в спину нашего бравого товарища. Тот упал и больше не шевелился.

— Э-э, дядя Ваня..! — откуда-то протяжно закричал горец, который отстреливал свой последний магазин на пулемете. Я же в свою очередь точно припрятал где-то у себя пару лишних боеприпасов… Главное продержаться, найти выход и взять с собой остальных. Не могу я живых бросить!

— Аслан, давай ко мне! Бегом! — прокричал я в ответ своему товарищу, пытаясь выцепить его взглядом. Мне это удалось… Здоровяка сильно потрепало. Он истекал кровью, а его стальная маска была сильно повреждена, на ней остались следы от когтей. Бронежилет полностью убит! Но он продолжал сражаться… Увидев меня, тот откинул свой пулемет в сторону и побежал ко мне на встречу, как ребенок бежит к собственному отцу, но… Ему не суждено было добежать.

Здоровенная тварина вцепился в спину моего товарища, от чего тот повалился на живот, вскидывая левую руку вверх. Распластавшись на полу, он начал громко рычать от боли, силой поднося руку к своему поясу. Там оставалась лишь одна граната. Закрыв глаза, Аслан, превозмогая боль, которую ему причинял монстр, впившийся своими когтями ему в спину, завёл левую руку к чеке. Он выдернул её, отпустил рычаг и вздернул правую руку с гранатой вверх.

— За вас, дядя Ваня, а-а-а! — громко прокричал израненный боец, которого уже теперь со всех сторон окружили кровожадные твари. Мгновение — взрыв. Гордый представитель кавказского народа погиб смертью храбрых, исполняя свой долг перед всем человечеством…

А где же Бронислав? Честно сказать, я совсем потерял его из виду, но… Пора, наверное, покидать этот балл живых мертвецов. Оглянувшись, я приметил какую-то дыру меж стеллажей. Пройдя к ней, я остановился и осмотрелся по сторонам. Зомбированных всё больше, но, кажется, сейчас я не их главная забота. Супер, но перед этим…

— Бронислав, ты где?! — закричал я, вскидывая автомат по направлению на зомби. Выждав какое-то время, я пригнулся и поглядел в дыру. Она вела куда-то вниз, в кромешную темноту.

— Товарищ комиссар, прыгайте сюда! — и тут как раз голос нашего потерявшегося медика с этой самой дыры. Думать я долго не стал и сразу же сиганул вниз, в пустоту.

На моё удивление, пустота всё же не оказалось пустотой. Довольно быстро я приземлился на твердый пол. Постучав по нему ногой, я огляделся и заприметил фонарик нашего медика, который был где-то близко, а после сразу же двинулся к нему. Догнав Бронислава, я остановил его и развернул к себе, от чего тот внезапно уронил свой фонарик.

— Куда ты подевался, боец?! — дернув того за плечи, я прижал медика к сырой стене. Всё же мы оказались в каналах, потому что всё вокруг было пропитано ужасным запахом и влагой.

— Я спасался, товарищ комиссар.

— А о других ты подумал? Почему сразу не сказал всем, что там есть выход?

— Ну-ну, о других я конечно подумал, правда, от этих других уже ничего не осталось… Думал, что и от вас ничего не останется, но вы выжили, товарищ комиссар, но это поправимо. — что-то упёрлось в мой бок. Это был пистолет Бронислава.

— Что ты задумал? — чуть ослабив хватку на плечах медика, сквозь шипение произнёс я.

— Понимаете, товарищ комиссар, после всего того, что с нами произошло, я понял, что все ваши речи и идеи — это полное фуфло. Сегодня со мной полёг весь наш отряд, представляете? Борьба за человечество, свободу… Бесполезно! И ради чего я только шёл в Сопротивление? Сражаться с Альянсом пустая трата времени, потому лучше с ним сотрудничать. Целее будешь… Правда, закончить мне хочется не как покойный капитан Морозов, а чуточку лучше. Думаю, видные медики и учёные пригодятся руководство Вселенского Союза… Как вы думаете, а? — хоть и была кромешная тьма, но я точно ощущал, что на лице этого ублюдка расплылась зловещая ухмылка.

— Да как ты можешь говорить такое, Бронислав? Я идеологически воспитывал вас всех. Тебя, Аслана, Петю и Валерию, но ты у нас оказывается особенным выходишь, да?! Твои товарищи погибли за идею, за человечество, а ты берёшь и говоришь, что лучше сотрудничать с врагом?! Что за вздор! Уж лучше умереть героем, чем жить подлецом, Бронислав! — меня просто разрывало от ненависти к этому куску коллаборационисткого дерьма.

— Мразям живётся легче, это да, но все ваши бредни про коллективизм, братство — пустой трёп, товарищ комиссар. Бесполезно, а наука… Она ещё не раз спасёт мою голову, хе! Потому, вы сейчас отойдёте от меня, выкинете свой автомат, развернетесь и уйдете в другую сторону. Я знаю, что делаю и не заблужусь… Карты Морозова достались мне, когда его шея разлетелась на тысячи кусочков!

Я не в силах был ответить. Отпустил его плечи, внимательно посмотрел туда, где были его глаза. Что я хотел там увидеть? Не знаю, мне просто хотелось их вырвать и запихнуть их куда-нибудь в другое место. Так я и поступлю.

Я отшагнул от него, постоял, пытался выцепить взором пистолет Бронислава. Приложив руку к ножнам, я тихо расстегнул их и просто начал свистеть.

— Вам что-то не ясно? Отойдите от меня, товарищ комиссар.

— Правильно ты сказал, что мразям живётся легче, но вопрос в другом. Как долго они живут? — прекращая свистеть, я отрицательно покачал головой, готовясь к рывку.

— Что?

Ответа он не получил, но получил кое-что другое. Стремительный удар лезвием прямо по правой руке. Я отрубил ему кисть, пистолет вместе с рукой упал на землю. Глаза уже привыкли к темноте, потому ударил я чётко туда, куда требовалось. Эта скотина заорал так громко, что у меня заложило уши, но я был в предвкушении справедливой кары над этим жалким существом.

Вновь взяв того за плечи, я нанёс ему удар лоб в лоб. Наши головы столкнулись. Бронислав пошатнулся, ноги его начали подкашиваться, он начал стонать от боли, а я же в свою очередь не ощутил каких-либо негативных последствий. Передо мной стояла лишь одна цель — наказать этого урода за его слова и поступки.

— Я же говорил, что мрази долго не живут. Ну и как, хорошо ли тебе на этом свете жилось, а?! — стукнув медика локтём по горбу, от чего тот согнулся и уже повалился вниз, я спрятал лезвие обратно в ножны и размял кулаки, после наклоняясь к предателю.

— По-пожалуйста… то-товарищ комиссар… п-п-прошу… — скулил в ответ он, всем телом сжимаясь и готовясь к новой порции тумаков.

— Что пожалуйста?! Что ты просишь от меня, сволочь?! Пощады просишь, а?! Сука, нет к тебе такого чувства, предатель! — и я начинал без остановки избивать его ногами. Я бил до тех пор, пока его не тело не размякло, а он сам не прекратил какое-либо сопротивление. Тот, кого я считал своим воспитанником погиб от моей же руки. Что я должен чувствовать после этого?

Простояв какое-то время неподвижно, я смотрел на бездыханное тело Бронислава. Я не сожалел о содеянном. Я сделал то, что должен был. Сделал это неправильно, но никак иначе этого сделать было нельзя. Склонившись к трупу, я вынул из папки капитана Морозова помятые карты. Сверившись, я примерно наметил путь. Нужно было возвращаться к своим, а ближайшая ячейка — в индустриальном секторе 17-ого города. Если идти по каналам, то я выйду… К седьмому сектору, а там до штаб-квартиры местных будет рукой подать.

Через какое-то время блуждания по каналам я осознал то, что очень сильно устал. Нашёл самое целое служебное помещение, развёл костёр из остатков какой-то мебели и устроился там, а после…

Эпилог
— … пришёл ты, парень. Честно думал, что покойный Бронислав за мной идёт, — усмехнувшись, проговорил комиссар, задумчиво поглядев куда-то в потрескавшийся потолок нашего пристанища.

— Интересная история… Послушаешь её, так сразу перехочется предателем становится, хе-хе… Вы и вправду даёте людям надежду, дядя Вань. Возможно, как я приду в семнадцатый сектор, так сразу запишусь к вам добровольцем. Просто, и вправду… Чтобы дать отпор Альянсу, всем нам, людям, нужно объединиться в одну грозную силу! А предателей постигнет справедливая кара, — я с интересом слушал всю историю старого вояки от начала до конца. К тому времени тушенка была съедена, а банку из-под неё пустовала где-то в стороне.

— У предателей, как и у мразей, жизнь хороша, но очень скоротечна. Буду рад, парень, если ты всё-таки вступишь к нам, — поглядев на меня, дядя Ваня улыбнулся. Поднявшись на ноги, тот потянул руки вверх и покачал головой.

— Обязательно вступлю! И да, я иду с вами… Можно же? — резво поднимаясь вместе со своим спутником, я с надеждой посмотрел на него.

— Конечно, пацан, можешь пойти со мной, но вот в седьмом секторе нам нужно будет с тобой попрощаться. У меня своя цель, а у тебя своя. Надеюсь, ты попадёшь к нам через какое-то время и будешь бить врага плечом к плечу со мной и другими товарищами по оружию, — экипировавшись, комиссар пошарился у себя в рюкзаке. Краем глаза я увидел, что он достал фуражку, но после быстро спрятал ее. Вздохнув, он закрыл рюкзак, прошёл к своему снаряжению, надел каску, опустил забрало, вооружился автоматом и закинул сумку с противогазом себе за плечо. Обернувшись ко мне, дядя Ваня вопросительно кивнул.

— Ну что, боец, двинули?

— Конечно, товарищ комиссар! Вперёд и с песней! — навеселе ответил я, включая фонарик. Обернувшись к двери, я открыл её, и мы отправились в путь до семнадцатого сектора. От рассказов старого военного, я осознал главную вещь…

Человечество будет свободно.

Примечания:

ГО (Гражданская оборона) — карательный орган, состоящий преимущественно из обычных людей, добровольно присягнувших на верность инопланетным захватчикам. Выполняют роль вспомогательной полиции, вобравшей в себя все ветви власти. Разделяются на отряды и подразделения, выполняющие различные функции: от медицинских и инженерных работ до штурма укрепленных позиций и шпионажа среди других людей.

Лямбда (λ) — 11-ая буква греческого алфавита. Используется войсками Сопротивления как опознавательный знак.

Метрокоп — простонародное название сотрудника ГО.

17 индустриальный город — промышленная зона, по факту являющаяся районом для проживания неблагонадежных граждан.

Альянс — инопланетная фракция, прибывшая на Землю для порабощения человечества и захвата наших технологий. На планете остался лишь земной гарнизон, состоящий преимущественно из модифицированных человеческих солдат, которым очистили разум и память о прошлом, а также улучшенной инопланетными технологиями земной техники и сотрудников ГО.

Джаггернаут — специально-обученный боец сил Сопротивления, специализирующийся на штурме вражеских позиций, является бойцом авангарда. Такие солдаты экипированы в тяжелый комплект брони и обычно вооружены ручными пулеметами.

Головокрабы — разновидность инопланетной фауны, представляющей собой паразитическую форму жизни. Цепляется за голову носителя, впрыскивая парализующий яд в шею, после чего захватывает полный контроль над телом жертвы, обрекая её на участь страшнее смерти — превращение в зомби.

РПК — ручной пулемёт Калашникова.

АКМ — автомат Калашникова модернизированный.

Вселенский Союз — то же самое, что и Альянс, но данное название является более официальным.

Сопротивление — организация, целью которой является борьба с инопланетными силами. Ведут партизанскую войну против многочисленных сил Вселенского Союза, организовывают диверсии и специальные операции целью которых является уничтожение войск противника. Ячейки Сопротивления расположены почти во всех уголках планеты, снаряжены старыми образцами стрелкового вооружения и военной техники. Вербовка происходит из числа беженцев, несогласных с режимом, установленным Вселенским Союзом.

Юнит — боевая единица. Данный термин применим, в основном, по отношению к наземным войскам Вселенского Союза.