Осколки Исхода

Магия. Волшебство. Чудо. Сложно сказать, в какой момент тебе перестает хватать той невесомой толики таланта, что несла тебя к вершине центральной башни величайшего института магии. А вот точку на полотнище времени, когда ты летишь кубарем вниз, попутно лишаясь регалий, сил и мотивации не то, что творить – дышать… ее обычно видно вполне отчетливо. На первый взгляд.

На деле обычно оказывается, что эти два события являлись единомоментными.

Чего проще? Семнадцать башен различной магической направленности, на вершине – мастер из мастеров, лучший из бэстовых и бэстовый из лучших, одолей его, неважно, как – и ты на вершине. А потом снова. И снова. Пока не найдешь ту башню, которая не отпустит – призвание в жизни. Тогда возрадуйся – ты дошел! А остальным, из тех, кому не повезло так же, как и тебе – дорога в центральную башню. Самую остроумную из всех.

Пятая башня неосязаемая, седьмая – растет в сторону ядра планеты, девятая, десятая и четырнадцатая – произрастают в иных измерениях, в нашем же едва мреют в полуденном солнце. Но все они едва ли сравнятся с центральной в самой своей идее – башня, что растет прямо из арены неудачников. Первые четыре этажа занимает огромная арена, а с пятого, буквально наплевав на законы архитектуры, преспокойно себе росла огромная башня. Такой громадиной можно было бы плоскогорья равнять, будто скалкой. И с пятого этажа начинается твой личный магический ад. Вечные попытки сделать тебя лучше, проверки твоих качеств, тесты, задачки на невнимательность, поединки с коллегами – на вершине остается самый не отпетый доселе мерзавец, именующий себя гордым и скромным термином «архимаг». Емко, ничего не скажешь.

Семьдесят девять этажей. Тридцать шесть бессмысленных лет. Лишь за восемь шагов до вершины начал осознавать, насколько бесполезно лезть наверх. Рухнул вниз красиво – нарочито неверно дал четыре ответа подряд. Два раза мне даже подсказывали товарищи – один раз даже верно. Думали, перенервничал, бывает. Отправился на арену. Думал, это дно. А это – вершина!

***

- Пресвятые башни, они даже двинуться не могут! Чертов Аарон рвет на части роту магического спецназа!!! Это же те самые ребята, что усмиряли драконидов в Чесоточной лощине! С ума сойти! – беснуется оратор с трибун, а на песке арены терпят смертельное унижение лучшие боевые маги седьмой башни. Если что, седьмая башня – антимагическая. Очень полезный этап обучения, после шести стихийных курсов.

Неловко пущенная молния едва не обрывает пару замерших в киселе гравитации магов – приходится их спасать от безумного товарища и его корявой магии. Молния мощная, но все полярности порваны по осям и параметрам – впрочем, он едва может двинуться, так что простительно.

- О, но что же это?! Кажется, распорядитель арены ниспослал благодать на всех спецмагов! О, что за битва нас ждет! Чем же ответит Смит?!

Известно чем. Магия – она как женщина. И если уж ввели режим воздержания и пуританства – готовь поясок верности. А еще лучше – три ряда обороны с големами в качестве начинки. Крепость на арене. Что может быть лучше?!

Например, исполнение своей мечты. Семья. Быть любимым. Не выживать на арене…

Или хотя бы не быть шутом в пьесе оратора.

***

Уйти с арены было несложно. Временная аномалия надолго поставила в тупик местных мэтров – еще бы, асинхронные колебания неизвестной периодичности! А всего-то нужно было добавить в заклинание ошибку, вводящую случайные изменения в сигнатуру колебаний – и пожалуйста, полная иллюзия хаотичности. Иной раз кажется, что мы обзываем хаосом все, в чем не смогли отыскать порядок. Интересно, а отыщется ли хоть частичка беспорядка, когда мы наконец-то станем кем-то большим, чем поумневшие обезьяны?

Скиталец. Сколько горечи в таком прекрасном слове! Ведь ты бродишь по миру в поисках чего бы то ни было – свободный ото всех оков! Когда бы еще ощутил этот сладостный аромат пота, пыли и солнца? Запах путешествия, что манит людей из дому вот уже целую вечность! Правда, первое время немного отторгали антисанитария, нерегулярные трапезы и мелкие неурядицы, вроде грабителей, но я вовремя вывел специальный алгоритм, позволивший не бояться преследования. И магия вновь пришла в мою жизнь.

Казалось бы, магические преобразования скучны до неприличия. Ну какой здравомыслящий человек согласится несколько минут в уме рассчитывать вектора и силовые дуги, чтобы сотворить приличную тройную радугу? Опять же – иллюзия такого события в разы менее затратна и трудоемка. Но дилетант не знает, что отличие иллюзии от магии в том, что магия – настоящая. И когда маг колдует, он уподобляется … ну, не хотелось бы упоминать богов, но никуда не денешься, именно богам желали подражать первые маги. Не покривлю душой, если скажу, что нынешним магам стремятся подражать уже порядком отощавшие боги. Самым сильным, само собой, но и богам подражали только сильнейшим. Недаром самые популярные боевые чары – это огонь и молния.

Исход в мир людей заставил передумать о многих аспектах жизни и магии. Попытка взойти на высшую ступень в рядах магов не имела смысла. Даже удайся мне этот вояж – что это дает? Лучший маг воздуха Фаан, и можно хоть тысячи лет провести на посту архимага, но не превзойти его, ибо он смыслит как дуновение ветерка, ловит любые колебания магии, предвосхищая колдовство оппонента. Можно взобраться на вершину сотню раз, но не одолеть Асманиса, мастера огня. Этот уникум даже не читает заклинания, ибо нем! Просто пассами заставляет паттерны в голове призывать нужные чары. И все равно быстрее любого в своей башне! И так в каждой башне – лучший маг не тот, кто наверху, а тот, кто в своей стихии. Казалось бы – выход прост! Найти свою стихию.

Вот только как ее найдешь, если ни одна из семнадцати башен не принимает тебя, ни одна известная стихия не притягивает… Как влюбиться в несуществующую девушку. И вроде бы смешно, да вот только сердце не ноет от этого тише.

А потом оказалось, что на арене закончился материал для исследований и архимаг порешил задействовать резерв. То бишь меня и еще полсотни отщепенцев.

***

- Эй, Аарон! Твой выход!

Чертов Сэм. Только и знает, что гнать величайших из…

- Харэ бухтеть, иди уже!

Да иду я.

Бой с пространственной аномалией. Зачем ее притащили на арену – загадка. Как ее притащили на арену – инженерная задача экспертного уровня. Как можно победить нечто, имеющее разум только в самых смелых гипотезах – магическая задача, позволяющая занять пост архимага трижды. И решить ее я не смог.

В общем, если не вдаваться в детали, меня раскатали по песочку, и я бросил это дело. В академии делать все равно нечего. Революция никому не вперлась, сменить руководство невозможно – формально, его нет, а номинально оно совершенно рыхлое, безвольное и ненужное. У академии нет особых планов на бытие, все исследования абсолютно ничем не ограничены – разве что общей магической направленностью.

Вот я и решил просто прекратить колдовать и прыгнуть в самое, понимаешь ли, око аномалии. Дело нехитрое, эманаций от нее как блоха нарыдала, вполне себе безопасное предприятие. Вряд ли они способны отследить такие перемещения в... а, собственно, куда меня забросило-то?

Вокруг ничего. Внизу ничего. Вверху то же самое. По флангам, с фронта и в каждом ничегошном атоме вокруг не содержится ни грамма чего-нибудь. Казалось бы, вероятнее всего, это я ослеп, но нет! Слепец видит хотя бы тьму, что застит взор, а тут взор чист, но нету ни шиша! И что же прикажете делать?

- Ну ты и тугодум. Попробуй что-нибудь создать.

А ведь и верно. Я уже пробовал создавать в чьем-то мире, может, и тут получится?

Нет.

Черт возьми, нет.

Не получается.

Как одиноко.

- Ты не один!

Что?

- Просто быть демиургом, когда в душе нет ни шиша – та еще задача. Что ты пробовал создать?

Что-нибудь.

- А где ты пытался это создать?

Здесь.

- Здесь – это нигде. То есть, ты пытался создать ничто нигде в неопределенный момент времени, без каких-либо физических параметров. Осознаешь свою самоуверенность, волшебник?

Конечно. Иначе бы не попытался сбежать из того мира.

- Дурак. Мир не имеет значения. Если ты демиург, творец, создатель, тебе суждено генерировать все подряд и в Тартаре, и в Эдеме, и в Крошке-картошке. А ты пуст. Это не плохо, просто нужно осознать немаловажную деталь и сделать хоть что-нибудь.

Что за деталь?

- Нельзя наполнить стакан из пустого кувшина. Нужно сначала в него что-то налить. Хотя бы написать в него, и то уже будет что-то. А теперь, осознав эти житейские премудрости, намути-ка мне чего-нибудь.

Камень.

- Что за камень?

Просто камень.

- Уже кое-что, но этого мало. У твоего камня нет ни шиша за пазухой. Он даже от первоидеи камня не ушел. Сам посмотри, он же форму не держит, прыгает туда-сюда, от гальки до астероида. Дай ему параметры, историю, дай ему что-нибудь, за что можно зацепиться. Смысловой якорь, если угодно.

Хорошо. Вот камень. Он из кремния, в основном, немного примесей, довольно прочный. Тут пара сколов – от твоих жестоких слов про то, что он никакой. Форма его вот такая и больше не изменится. Он валялся у подножия седьмой башни, никому не нужный, ведь в седьмой башне уже не учат магии камня.

- Сойдет. А теперь главное. Создавать миры не только не обязательно, но и муторно, напряжно, а главное – не совсем законно. Точнее, создав мир, ты сам себе человек и закон, но вот ходить в иные миры более нельзя.

Почему?

- Традиции такие.

А как ходить между мирами?

- Тю! Делов-то. Представил мир, в который ты хочешь попасть, сконцентрировался и… мысленно прочертил гептограмму в пяти измерениях, соединил оси в трех местах, подал магию на силовые линии, визуализировал контур удобной для тебя формы и готово!

А, и правда несложно. Только зачем пять измерений? Гептограмма комфортно чувствует себя даже в четырех.

- Вот разорвешь атомы на кварки в попытках пересечь пространство не смещаясь по оси времени – так сразу и осознаешь свое невежество. Ладно, вот тебе по старой памяти совет – сходи к Ганапати. Там более-менее спокойно, говорят, даже какое-то празднество намечается. Тэк-с, немного подправим…

А ты, кстати, кто?

- Разреши представиться – Аарон Смит, путешественник меж мирами, временами и вероятностями!

А кто же тогда я?

- Тоже несложная задача, ты Аарон Смит, будущий путешественник меж мирами, временами и вероятностями!

И правда. Что-то глуплю я … в этом отрезке не-времени.

- И-и-и, готово! Ну, брат, гуляй до Ганапати. Привет ему передавай от себя. И не затягивай с путешествиями. У нас с тобой всего-то вечность в запасе, не потрать ее впустую!

***

Портал срезонировал. Как я и ожидал. Но не сильно, как я и планировал. Взрывом меня забросило прямо в морскую пучину, правда, недалеко от берега. Выполз на ракушку – не на огромную ракушку, а на пляж, усеянный панцирями малюток-моллюсков. Не покидало стойкое ощущение, что здешний пляж был полем боя несметных армий короля ракушечного Лорда Створка и некоего невиданного доселе врага. Но врага сурового, сильного и жуткого, перемоловшего миллионы моллюсков в пыль и оставившего их безжизненные скелеты на берегу.

А на мысе стоял кривой оливковый старик, скукоженный, скрюченный, будто выжатая простыня, приготовившаяся к сушке через повешение. Он стоял крепко, величаво раскинув руки-ветви в тщетной попытке зачаровать океан.

Где-то вдали журчала гомоном деревушка. За ней едва доносился шепот джунглей, опасный и умиротворенный. А с холма у самого берега спускался слон на двух ногах. Либо человек с головой слона.

- Скорее уж бог, ну да я не придираюсь по пустякам. Будем знакомы, Ганапати, живу тут недалеко. А ты?

- Аарон Смит. Тебе привет от меня.

- Ого. А ты быстро адаптировался. Олива на Индостане – это надо же было придумать!

- Извини. Я пока еще не адаптировался. Долгие годы вообще ничего не мог придумать.

- Будет тебе. Придумал и ладно. Может, на конкурс притащишь свою оливу? Вроде крепкая штукенция, да и образ ничего такой, запоминающийся.

- Нет, пожалуй, на этот случай у меня подготовлен иной материал. А что за конкурс?

- О, так мой же! Бумажный слон, то бишь. Пошли, по дороге объясню.

***

Когда-нибудь в твоей жизни наступит день, в который ты придумаешь сотни произведений за какой-нибудь час, но не будешь способен написать ни строчки. Пусть тебе улыбнется удача и придет кто-нибудь, кто вдохнет новые силы в твои пальцы и что-нибудь обязательно выйдет из-под электронного пера. Что до меня…