Вечное лето
Земля. 42 августа 2784 год.
— Командор Райт, вы хотите сказать, что рубеж Каллари в системе Цинтаро теперь полностью контролируется жуками? — в голосе телеведущей звучало явное недоумение.
— Наши силы отошли, чтобы перегруппироваться. Не более того, Памела, — командор Райт, облаченный в парадный мундир, отвечал спокойно.
— Значит, армада все же отступила? Учтите, что мы в прямом эфире.
— Я бы не стал так выражаться, — командор Райт покачал головой, улыбнулся и посмотрел в камеру. — Скорее, мы использовали тактический маневр для создания в перспективе более убедительной атакующей обстановки.
Телевизор щелкнул, экран потемнел, зажглась красная лампочка, пульт упал на потрепанную поверхность велюрового дивана. Мужчина средних лет тяжело вздохнул и пригладил ладонью непослушную черную прядь волос. Полумрак в холодной квартире на двести двадцать первом этаже удручал. Над старым сенсорным шифоньером висел ламинированный портрет любимого вождя — председателя Трудовой Партии, но даже пронзительный взгляд Верховного Лидера не мог поднять настроение. Мужчина хлопнул себя по ногам и лениво поднялся с дивана. На кухне назойливо свистел чайник, который раздражал хозяина квартиры сильнее, чем визжащие сирены дождливых улиц города. Винтовые летающие автомобили полицейского управления проносились мимо трущобных высоток с завидной регулярностью.
— Времена нынче не спокойные, — буркнул мужчина, когда за окном вновь пролетела завывающая патрульная машина с включенным проблесковым маячком.
Он выключил чайник, подошел к зеркалу в прихожей и посмотрел на себя. Заросшее черной щетиной лицо выражало лишь усталость и отчаяние. Крупные синяки под глазами напоминали о том, что сон — есть привилегия, а не право. Он вспомнил, что уже несколько дней не чистил зубы, потому что закончилась паста, а «Технологии Будущего» еще не перевели кредиты за прошлую смену на орбитальном складе.
— Шейн, — из спальни донесся тихий женский голос. — Мальчик мой.
Мужчина отпрянул от зеркала и быстро оказался внутри крохотной комнаты с блеклыми цифровыми обоями. Сейчас на них был изображен какой-то водопад. Шейн никогда не видел водопадов.
— Я здесь, мама, — сказал он.
— Подойди ближе, я тебя не вижу, — прохрипела женщина.
Шейн сделал один шаг вперед. Он снова увидел боль в глазах матери. И внутри снова что-то перевернулось. Ему никогда не хватит кредитов, чтобы поднять на ноги это немощное тело, которое способно лишь страдать.
— Милый, ты зайдешь к миссис Уитт сегодня вечером? Она должна передать мне печенье.
— Миссис Уитт давно умерла, мама, ты ведь знаешь.
Болезнь уничтожала не только плоть, но и разум.
— Не может быть, — вздрогнула мама. Она всегда так искренне удивлялась этому факту, хоть и слышала о смерти миссис Уитт много раз. — А зима уже наступила?
— Зима больше никогда не наступит, — ответил Шейн. — Верховный Лидер упразднил холодные месяцы и унифицировал календарь Альянса Планет. Вечный мир, вечное лето, вечный труд.
Мама слышала и эту информацию, сейчас ее мозг пытался отыскать какие-нибудь зацепки в темных закоулках сознания. Но результатов эти изыскания не принесли. Она задала еще несколько вопросов и уснула.
Шейн знал, что матери может помочь только протонная терапия, а стоит она не меньше двух миллионов кредитов. Такие средства по подсчетам Шейна он мог бы заработать на орбитальном складе лет через триста. Жаль, что средняя продолжительность жизни на Земле всего пятьдесят семь лет.
Земля. 50 августа 2784 год.
Когда Шейн оказался на улице, дождь ударил тяжелой стеной. Шейн накинул капюшон и быстро зашагал к ближайшей станции метро. Огромные экраны на городских зданиях крутили жизнерадостные утренние ролики Трудовой Партии. К слову, именно Трудовая Партия управляла Альянсом Планет — огромным милитаристическим объединением планетных систем. Трудовая Партия порождала системные законы, контролировала их исполнение и карала еретиков мирового порядка. Другие политические образования, если и существовали, то лишь играли роль марионеток Верховного Лидера. Никто о них толком и не слышал.
В метро Шейн смотрел свежий выпуск новостей с ведущей Памелой Эванс.
— Трудовая Партия в этом году обеспечила пять миллионов рабочих мест для местного населения в резервациях Марса. Верховный Лидер заявил, что теперь добыча красной нефти увеличится вдвое, — гордо произнесла Памела. Она немного помедлила и заговорила снова. — И срочная новость. «Рейдеры Хоппера» атаковали мирную колонну беженцев на планете Ларкас-М, системы Цинтаро. Количество жертв пока неизвестно, но по нашим данным там могло находиться свыше восьмисот рабочих горнодобывающих предприятий и члены их семей. Преступники-сепаратисты не щадят даже детей. И это в разгар войны с жуками, — Памела тяжело вздохнула. — Ужасная трагедия, но мы знаем, что никакие террористические группировки не смогут запугать отважных людей Альянса Планет. Что ж, к другим новостям…
На станции «Космодром» толпа хлынула из вагона. Шейн инстинктивно плыл вместе с ней. Вскоре он оказался возле огромного подземного ангара. Люди распределялись по вытянутым коридорам и занимали очередь по одному. Когда Шейн оказался возле пропускного пункта, то по привычке приложил карту входа к замку. Металлическая дверь отъехала в сторону. Он зашел внутрь, и его тут же обдало горячей струей пара. «Шейн Доусон. Номер: 21129692», — в помещении зазвучал роботизированный голос из динамиков. «Паразитов не обнаружено. Вход разрешен».
Через пятнадцать минут Шейн уже сидел в рейсовом космическом челноке, который покидал стратосферу Земли. Телевизоры в кабине включились давно. В основном они транслировали бегущую строку с главным девизом цивилизованного общества: «Вечный мир, вечное лето, вечный труд». Шейн уперся лбом в спинку кресла, впереди сидящего соседа, и попытался задремать. Перелет до орбитального склада утомлял его сильнее, чем сама работа на станции. А в иллюминаторах челнока чернела сияющая высь. Далекий свет звезд расплывался в рутинной обыденности дня. «Вечный мир, вечное лето, вечный труд».
Сегодня Шейну показалось, что он самостоятельно загрузил целый галактический дальнобойный лайнер. Время отказывалось идти вперед, а желудок уже требовал порцию жареных бобов. И когда прозвучал сигнал, провозглашающий долгожданный обед, Шейн с облегчением выдохнул. Через мгновенье он уже стоял в новой очереди, чтобы получить свою порцию пищи.
— Доусон, обед не пропускаешь?
Шейн сидел за столом и жевал, как ему показалось, резиновые бобы. Он поднял глаза и увидел полного парня с одной румяной щекой, на другой красовалась татуировка с изображением черного дракона.
— Привет, Лиам, садись, — Шейн развел руками. — А я думал, что ты заболел. Не видел тебя на утренней планерке.
— Меня забрали прямо с челнока и отправили чистить лобовые стекла крейсера «Цена Победы», — сказал Лиам и сделал вид, будто его тошнит. — Крейсер столько паразитов собрал после вчерашнего варп-прыжка, что оттирать неделю придется.
— Не боишься снова выходить в открытый космос?
— Ты все вспоминаешь тот случай, когда оторвалась страховка, и меня чуть не унесло в пустоту? Черт, конечно, коленки немного трясутся, а куда деваться? — Лиам пожал плечами. — Теперь военные корабли прибывают на станцию каждый день.
— Да уж, кажется, что на фронте не все так гладко, — Шейн проглотил несколько бобов и продолжил. — Жуки уже добрались до системы Цинтаро и захватили рубеж Каллари. Слышал?
— Это все отчаянная ложь сепаратистов, Шейн, не обращай внимания. Наши войска продвигаются к Улью с каждым днем.
— Ты сидишь здесь и жуешь бобы, Лиам. Откуда тебе знать? — поинтересовался Шейн.
— Мистер Доусон, — собеседник закатил глаза. — Вы телевизор вообще не смотрите? Шейн, прошу, только ты не начинай паниковать. Война с жуками идет уже больше пятидесяти лет. Альянс вернул в родную гавань планеты Салеран, Ди’ксуи, Ларкас-М — когда ты еще не родился. А теперь у тебя вдруг закрались сомнения в компетентности наших генералов? Может, ты еще и в Верховном Лидере усомнишься? — процедил Лиам, а улыбка на его лице стерлась.
— Не сходи с ума, старина. Я верю Верховному Лидеру, — Шейн реабилитировался. Теперь ему было стыдно за такое умозаключение, хоть и высказал его Лиам.
— Ты не выспался, дружище. Закажи себе стимуляторы для сна, я раньше часто ими пользовался.
— Хорошо, Лиам, — Шейн замешкался. — Кстати, ты мог бы занять мне снова немного кредитов. Мои выплаты опять задержали.
Лиам взял поднос с пустыми тарелками, поднялся из-за стола и подмигнул собеседнику.
— Не проблема, Доусон, — ответил он.
Земля. 23 сентября 2784 год.
Шейна опять утрамбовали в вагон скоростного метро. Его покачивало из стороны в сторону, но свалиться на пол ему не позволяли другие утрамбованные пассажиры. Телевизор снова вываливал тонну позитивной информации в массы. Но внимание Шейна в этот раз оказалось приковано к другому объекту. На стенке вагона висел новенький глянцевый плакат с изображением космического пехотинца. Боец был закован в огромный бронированный скафандр, а в руках он держал электромагнитную винтовку штурмового типа. На лице пехотинца сияла улыбка. Золотистая надпись на плакате гласила: «Нам нужен каждый. Записывайся в отряды космической пехоты!». Шейн оторвал взгляд от могучего воина только тогда, когда человеческий поток вновь понес его к рабочим челнокам.
Земля. 30 сентября 2784 год.
— Я целую неделю думал об этом, Лиам! — Шейн махнул рукой и едва не уронил со стола стакан с диетическим компотом.
— Ты дашь мне спокойно поесть, Доусон? Обед скоро закончится. А я отправлюсь драить обгаженные стекла военных кораблей.
— Вот именно! Тебе не придется больше оттирать дохлых паразитов. Нас ждет иная жизнь, друг.
— Шейн, ты сошел с ума, — Лиам покачал головой. — Ты ведь так и не купил стимуляторы для сна? А я говорил.
— Я прекрасно себя чувствую, Лиам!
— А о своей матери ты подумал?
— Я смогу нанять ей дроида-сиделку, — Шейн Доусон усмехнулся. — Космические пехотинцы получают один миллион кредитов за полгода службы.
Лиам поперхнулся жареными бобами.
— Сколько? — он выпучил глаза.
— Один миллион, брат, — утвердительно повторил Шейн.
Лиам задумался ненадолго:
— Черт, Шейн, я в деле.
Луна. 44 сентября 2784 год.
Через две недели Лиам и Шейн в новой синей форме уже стояли на плацу пересыльного пункта. Их определили в девятый батальон космической пехоты, в который набрали свыше двух тысяч новобранцев из числа добровольцев. Шейну казалось, что жизнь понеслась вперед неимоверными темпами. Он часто размышлял о верности принятого решения. Мама спокойно перенесла новость о расставании, хоть она толком и не понимала, о каких жуках идет речь. Социальные службы пообещали обеспечить ее всем необходимым на время отсутствия сына. Поэтому Шейн чувствовал некоторое облегчение. Героический настрой одурманивал, а твердая убежденность в праведной войне лишь разжигала огонь в его сердце.
Шейн поднял голову вверх. Через прозрачные стекла купольной крыши он увидел великое множество звезд. Теперь их сияние не расплывалось в бренности бытия, сейчас они явились Шейну четкими, ограненными — такими же, как и его мечты.
Зажглись яркие прожекторы. Генерал армии по имени Гарет Джонс вышел к трибуне. Шейн сразу заметил на его лице глубокие шрамы. Похоже, Гарет не понаслышке знает, что такое война. Вокруг воцарилась тишина. Генерал несколько раз ударил по микрофону, чтобы убедиться в его работоспособности, а затем начал говорить:
— Когда-то давно жуки вероломно напали на Альянс Планет, они обрушились неистовой волной, уничтожая одну систему за другой. Но эти твари даже не подозревали, что столкнутся с отвагой наших могучих воинов! — Гарет Джонс прокричал последние слова. — Мы смогли устоять и дать отпор. Армада космического флота много лет уничтожает жуков в пространстве, что издревле принадлежало Альянсу Планет. Герои, отдавшие жизни за свободу и независимость державы, никогда не будут забыты, — генерал окинул грозным взглядом батальон. — Система Цинтаро стала последним рубежом, где им удалось закрепиться. И вы нужны именно там, чтобы разгромить оплоты врага. После освобождения планеты Ларкас-М нам откроется прямой путь к Улью. Тогда мы ударим из всех орудий.
По толпе прошелся одобрительный гул.
— Вечный мир, вечное лето, вечный труд! — прогремел Гарет Джонс. — За Верховного Лидера!
Храбрые бойцы взревели воинственным кличем. Шейну показалось, что косоглазый парень, стоящий рядом, кричит громче всех. Через миг он и сам присоединился к толпе.
Следующий день оказался плодотворным. На полигоне новобранцы изучали тонкости управления боевым экзоскелетом.
— Силовая броня космических пехотинцев неотъемлемая часть любого сражения, — начал инструктор. — Она дает пилоту огромное преимущество на поле боя. И часто сохраняет жизнь, ведь гигантские жуки с легкостью могут разрубить обычного человека напополам. Питание скафандра осуществляется за счет специальных пластин, работающих на основе холодного синтеза, они закреплены в области груди, — инструктор подошел ближе к скафандру. — Резиновые трубки, проходящие через весь бронированный костюм, предназначены для циркуляции жидкости системы охлаждения. Источник питания создает много тепла. Чтобы выводить избыточную энергию, на спине расположены две высокоскоростных турбины. Для управления экзоскелетом пехотинцы используют специальный тактильный интерфейс, который находится в стальных перчатках и сапогах, — мужчина покачал головой. — Но в бою все будет зависеть от вас, уж поверьте, — он поднял два указательных пальца на своих металлических протезах, ткнул ими в новобранцев и улыбнулся. — Тяжелая броня защищает от огнестрельного оружия и оснащена системой полного жизнеобеспечения, включая защиту от ядерного, биологического и химического излучения. Все это нужно для операций в глубоком космосе и в неблагоприятных условиях окружающей среды.
Шейн выслушал краткий курс теории и вскарабкался в свой персональный темно-синий скафандр.
— Невероятное изобретение человечества, — сказал Лиам, наблюдая за тем, как Шейн осматривает костюм. — Никаких изъянов.
— Ты прав, Лиам, но повышенный риск иммобилизации в случае повреждения системы сервоприводов никто не отменял. Об этом нам не рассказали.
— Ты откуда таких словечек нахватался?
— Читал инструкцию, — признался Шейн.
— Сомневаюсь, что жуки смогут справиться с этой махиной, — Лиам постучал по стальному бедру Шейна. — Не волнуйся, Гарет Джонс нас прикроет. Я слышал, что он выживал в адских разборках.
— Да, шрамы у него на лице жуткие.
— Это война, Шейн. Либо мы победим жуков, либо они нас.
Луна. 1 октября 2784 год.
Космические пехотинцы заняли свои места в транспортировочном корабле. Их боевые костюмы и пушки ожидали хозяев в оружейном отсеке.
Шейн пристегнул ремень безопасности, рядом сидел Лиам. Его немного трясло от волнения.
— Мой первый варп-прыжок, — признался Лиам, его ноги сокращались в нервном тике. — Я еще никогда не покидал нашу систему.
— Я тоже, дружище, — ответил Шейн, — Я тоже, — он крепко сжал руками подлокотники кресла.
Корабль резко дернулся, запустились двигатели.
Звезды в иллюминаторах начали медленно ползти вниз. Вскоре их хвосты вытянулись в линию, а Шейн почувствовал, как сдавливает все тело. Яркая вспышка ударила в глаза. Свет технологического прогресса вытеснил вечную тьму космического покоя. Сознание, будто малосольные огурцы, замариновалось в костяной банке человеческой покорности. Глаза налились красной сеткой панической атаки. Шейну показалось, что сердце остановилось. Черт, к этому нужно привыкнуть. Еще вспышка. Удар.
Космическая уютная тьма вернулась. И звезды на месте. Только другие. Система Цинтаро приняла гостей с распростертыми объятиями. Бегущая строка на верхней панели кабины вывела надпись: «Ларкас-М».
Планета Ларкас-М находится под контролем Альянса Планет больше сорока лет. За это время люди успели отстроить города, возвести базы и закрепиться на спутниках. Но в отличие от Земли здесь предпочитают жить в единении с природой, бережно относясь к местной флоре и фауне.
Сегодня планета живет в осадном режиме, отбивая дерзкие атаки бесчисленных полчищ жуков.
Ларкас-М. 4 октября 2784 год.
Небо расплавлялось в закатных красках, пробуждая теплые земные воспоминания. Их в голове всплывало вовсе не много, но все ж они были. А вот глаза обмануть не получилось. Шейн стоял на скалистом склоне и смотрел на три огромных спутника Ларкаса-М, которые расположились друг за другом. Словно по приказу они выстроились в шеренгу совсем рядом с планетой, чтобы каждый мог лицезреть величественную красоту Вселенной.
На обратной стороне ущелья распростерлась длинная горная гряда с бесконечными лазурными водопадами. Бушующие воды одновременно и впечатляли, и внушали страх.
Шейн Доусон никогда не дышал таким чистым воздухом. Бескрайние хвойные леса заполонили всю округу. Деревья, казалось, возвышались до небес, поражая воображение. Умиротворенную тишину нарушил звук металлической поступи боевого скафандра. Цифровое забрало откинулось, оголив румяное лицо с татуировкой дракона.
— На Земле такого не увидишь, да? — раздался голос Лиама.
— Не оторваться, — ответил Шейн. В его глазах отражались огненные краски уходящего дня.
— Знаешь, а я уже начинаю привыкать к этому костюму, — признался Лиам. — Только в туалет неудобно ходить, — он громко рассмеялся.
— Нам пора возвращаться на базу, — Шейн закинул штурмовую винтовку на плечо.
— Но третий патруль задерживается. Мы не можем оставить точку, — заявил Лиам.
— Когда ты с ними связывался?
— Полчаса назад. Теперь на связь не выходят.
С запада подул сильный холодный ветер.
— Черт, — бросил Шейн. — На них могли напасть жуки.
— Не неси чушь! — Лиам снова засмеялся. — Здесь вся территория осматривается дронами. Если бы жуки появились, то центр нам бы уже доложил.
— Второй патруль, прием, — в шлемофоне зазвучал голос оператора разведки. — Возвращайтесь на базу. Есть опасность нападения жуков.
— Мы ничего не видим, — сообщил Лиам. — Датчики тоже молчат.
— Тектонические сигналы на самой базе, — пояснил оператор. — Высокая вероятность прорыва.
— Принято, выдвигаемся к базе, — сказал Шейн.
— Что происходит? Жуки ведь не могут нападать из-под земли?
— Они учатся, Лиам, — Шейн перехватил винтовку двумя руками и пошел вперед. — Но я надеюсь, что это приборная ошибка, — добавил он и закрыл бронированное забрало.
Ветер не унимался. Иногда ему удавалось просачиваться сквозь мелкие щели скафандра и освежать запотевшее лицо Шейна. Путь к базе лежал через песочный холмистый тракт. Человек без костюма смог бы преодолеть нужное расстояние за пару часов, но силовая броня предоставляла невероятные возможности — через двадцать минут Шейн и Лиам уже стояли возле ворот командного пункта.
Не успели они запросить код доступа для входа, как ворота открылись. Большая группа вооруженных пехотинцев выходила навстречу. Под их тяжелыми экзоскелетами сотрясалась земля. Во главе отряда шагал темно-бардовый костюм. Все знали, что пилотом этого красавца был Гарет Джонс.
— Жуки провернули отвлекающий маневр, — в шлемофоне раздался голос генерала. — Сотня тварей уже движется к нам через долину. Готовимся встречать, девочки.
Шейн почувствовал, как сердце застучало в такт турбинам скафандра. Он знал, что рано или поздно попадет в бой, но подготовиться к этому психологически так и не успел.
— Выстроиться в линию перед укреплением, — скомандовал Гарет Джонс. — Жуки не должны попасть внутрь командного пункта. Уяснили? — его голос звучал твердо, а Шейн уже был готов расплакаться от страха.
Боевые турели на башнях заскрипели и повернулись в сторону потенциального нападения.
Шейну показалось, что ожидание длится бесконечно. Адреналин гейзером бил в кровь, разгоняя отвагу по всему телу. Вскоре от страха не осталось и следа. Тогда из долины послышался гул. Гул огромного роя, двигающегося беспощадной лавиной жуков, чтобы нести смерть. В однородной массе чудовищного потока Шейн различал жуткие клешни и жвала, которые готовились разорвать на части все, что повстречается им на пути. Он так и не понял, почему их называют жуками. Кажется, что эти арахноморфные существа явились прямиком из самых темных закоулков ночных кошмаров.
Турели засвистели реактивными снарядами. Попадания ракет сопровождались оглушающим визгом и разрывом кроваво-зеленого месива.
Жуки все равно приближались.
— Открыть огонь! — закричал Гарет Джонс.
Шейн инстинктивно опустил стальной палец на курок штурмовой винтовки. Очереди огневого безумия вырвались из оружия космических пехотинцев. Пули пронзали надвигающуюся тучу, замедляя ее. Но останавливаться она не собиралась. Турели автоматически перезарядились и снова вывалили ракетный удар. Жуки почти вплотную подобрались к защитникам командного пункта. В шлемофоне раздался стон, а затем душераздирающий крик боли. Шейн увидел, как жуки подхватили одного пехотинца с восточного фланга и разорвали его скафандр вместе с пилотом на куски, будто тот был тряпичной куклой. Послышались новые крики. И еще. И еще. Теперь Шейн ориентировался в пространстве только по цифровым датчикам, стекло шлема полностью забрызгало внутренностями жуков и сослуживцев. Он стрелял до тех пор, пока не кончились патроны. Прошла целая вечность.
— Десять минут и запеканка готова, — выкатил Гарет Джонс. — С боевым крещением, парни.
Вокруг вновь воцарилась тишина. Шейн поднял забрало. Он не мог двигаться. Ноги сильно тряслись. Хорошо, что этот дикий мандраж скрыт от глаз других пехотинцев под стальной броней скафандра, подумал Доусон. Рядом со стеной он увидел оторванную верхнюю часть знакомого экзоскелета. И стеклянный взгляд косоглазого парня, что кричал громче всех на плацу пересыльного пункта.
— А ведь на его месте мог быть любой из нас, — Лиам положил тяжелую стальную руку на плечо друга.
Ларкас-М. 37 июня 2785 год.
Стычки с жуками происходили регулярно. Шейн и Лиам научились выживать даже в самых суровых сражениях, прикрывая друг другу спины. Холодный рассудок со временем вытеснил горячее сердце. Желторотые новобранцы превратились в расчетливых убийц. Ноги больше не тряслись, теперь они были готовы методично давить гигантские черепа жуков и других врагов Альянса Планет.
— Сегодня у нас в гостях военный эксперт, ученый, психолог, автор бестселлера «Патриот не сидит на диване», лауреат галактической премии «Золотые трудовые будни» и просто прекрасный человек.
— Памела, будет вам.
— Не скромничайте, Виктор. Ваш вклад в развитие Альянса Планет тяжело переоценить. Поговаривают, что вы помогали Верховному Лидеру унифицировать календарь, чтобы исключить порочные зимние месяцы. Это так?
— Да, Памела, — голос Виктора Круа прозвучал победоносно. — Мы давно вынашивали идею отказа от холодных стагнирующих месяцев. Ведь исторически так сложилось, что человек должен трудиться. Недаром все приматы, не обучившиеся добывать огонь, уже давно вымерли, — Виктор наслаждался своей речью. — Мы освободили умы добропорядочных граждан, сломали зимние барьеры безделья. И самое главное — мотивировали трудиться всегда!
— Потрясающе, — заключила Памела. — Честно говоря, я в восторге от того, что теперь в летних месяцах намного больше дней.
— Вы не представляете, как это нововведение благоприятно повлияло на показатели. Психологический уровень жизни человека вырос до ста двадцати лет!
— Чушь собачья, — буркнул Шейн и выключил звук на портативном телевизоре.
Сегодня он получил электронное письмо, в котором сообщалось о смерти его матери. Социальные службы уверяли, что сделали все возможное. «Нам очень жаль, лейтенант Доусон», — так звучали последние строки в письме.
— Капитан Доусон, — выдавил Шейн.
Чувства досады и безразличия перемешались в голове. Шейн Доусон уже не тот, кем был прежде. Он научился принимать смерть такой, какая она есть — во всем ее великолепии. Но смерть матери — нечто иное. Ему показалось, что он потерял неосязаемую связь с чем-то очень важным. Порвалась нить, которая связывала его с Землей. И ведь на войне Шейн оказался только для того, чтобы спасти родного человека. И что же теперь? Все зря?
— Соболезную, друг, — из-за спины послышался голос Лиама. — Я только узнал.
— Что мне делать, Лиам?
— В каком смысле?
Шейн вздохнул:
— Зачем дальше проливать кровь? Я ведь рисковал жизнью не ради денег.
— Ты шутишь? — Лиам замялся. — Ты шутишь, капитан? — добавил он. — Такими темпами ты через несколько лет командором космического флота станешь. Черт, Шейн, мы вместе вырвались с проклятой Земли. Ты забыл, каково жить там?
— А каково жить здесь? — выпалил Шейн. — Каждый день я думаю о смерти. Она дышит нам в спину, Лиам. Лишь вопрос времени, когда она заглянет в глаза.
— Я все понимаю, — Лиам протянул другу открытую бутылку пива. — Ты потерял мать. Я вот свою совсем не знал! Тебе еще повезло, — он сел рядом. — Но мы сражаемся не только за себя, брат, а за весь мир, будь он неладен. Победа близка. Нужно лишь…
— Нужно лишь что? — Шейн перебил друга. — Повоевать еще пятьдесят лет? Я ни разу не слышал, чтобы Верховный Лидер прилетал на Ларкас-М. Интересно, ему известно как на этом курорте жарко?
— Тише, друг, — Лиам широко открыл глаза. — Сделаю вид, будто я ничего не слышал.
— Мне плевать, тут у него нет власти, — Шейн покачал головой. — Тут ни у кого нет власти.
Ларкас-М. 1 августа 2785 год.
Боевой отряд, состоящий из пяти сотен лучших пехотинцев планеты, двигался в направлении Неонового Кряжа — крупного населенного пункта, что располагался в южном секторе Ларкаса-М. Несколько дней назад разведывательное управление рапортовало, что жуки планируют совершить массированную атаку на город. В отчете сообщалось о скоплении в регионе крупной группировки врага.
Под командованием Шейна находился корпус из двадцати отборных вояк, готовых отдать жизнь за капитана. В их числе был и Лиам.
Военная техника, перевозившая бойцов, остановилась на асфальтированной дороге — за несколько километров до Неонового Кряжа. Электромагнитные гаубицы перешли в осадный режим и закрепились на возвышениях.
— Что происходит? — недоумевал Шейн, когда оказался на брифинге в мобильном пункте командования. — Мы еще не добрались до города.
— Тише, капитан, я тебя прекрасно слышу, — ответил Гарет Джонс. — Мы получили новое секретное сообщение, — в глазах генерала отражалась решимость. Весь офицерский состав внимательно слушал. — Неоновый Кряж перешел под контроль террористической организации «Рейдеры Хоппера». Сепаратисты построили в городе несколько крупных биолабораторий, в которых проводятся опыты по скрещиванию ДНК человека и жука. На основе бактериологического симбиоза они создали вирус для выращивания кошмарных монстров и войны с Альянсом Планет, — генерал ударил кулаком по столу. — Наша задача не допустить распространение скверны за пределы города. Неоновый Кряж подлежит тотальному уничтожению с применением тяжелой артиллерии. Затем ваши подразделения зачистят подземные бункеры и выкурят остальных крыс.
— Эвакуация гражданского населения? — вопросил Шейн.
— Исключено, — отрезал Гарет Джонс. — Подавляющее большинство уже заразилось неконтролируемой мутацией. Вирус распространяется очень быстро.
— В городе пятнадцать тысяч человек, генерал, — не унимался капитан Доусон. — Я не давал присягу быть палачом.
— У тебя нет выбора, сынок. Приказ — есть приказ. Вечный мир, вечное лето, вечный труд.
Свежий холодный ночной воздух дурманил, а звезды сияли ярче прежнего. Шейн стоял на улице и молчал. Он пытался уложить в уме все, что сейчас услышал. Неужели это правда? Почему командование так долго держало информацию в секрете? Откуда у сепаратистов такие технологии?
— Ничего себе новости, — сказал Лиам, разбавив томное молчание. — Мы уничтожим весь город?
— Ты уже слышал? — Шейн посмотрел на друга.
— Да, ребята готовят гаубицы. А наш корпус, похоже, пойдет на зачистку, — Лиам заметил подавленный настрой собеседника. — «Рейдеры Хоппера» зашли слишком далеко. Скрещивать жука и человека! А дальше что?
— Не знаю, Лиам. Вся эта история звучит очень странно, — капитан Доусон начал говорить тише. — Там пятнадцать тысяч мирных людей, а мы даже разведку не провели.
— Мы лишь солдаты, Шейн. Генералу виднее, — заявил Лиам. — Что ты еще хочешь от меня услышать?
— Ничего, брат, — Шейн помедлил. — Но я в этом участвовать не буду.
Под ногами затряслась земля. Несколько часов назад тектонические датчики снова уловили аномальные колебания под землей, но центральное командование посчитало это очередной уловкой жуков, поэтому решило не ставить в известность младший офицерский состав и рядовых пехотинцев.
— Что происходит? — недоумевал Лиам.
С каждым мгновением землетрясение становилось сильнее. Тяжелый транспорт начал проседать и тонуть в вибрирующей почве. Одна электромагнитная гаубица полностью провалилась под землю, оставив после себя лишь огромное облако пыли. Оно медленно растворялось в воздухе под аккомпанемент панического гомона.
— Где твоя пушка, Лиам? — спросил Шейн.
Но ответа он не услышал. Из образовавшейся земляной воронки черной волной хлынули жуки. Они рвали тяжелую броню пехотинцев на части. Началась хаотичная стрельба. Взрывы гранат заглушали истеричные крики людей. Послышались удары артиллерии. Без смены цели заряды полетели по Неоновому Кряжу. Молодой оператор, который заступил на службу несколько месяцев назад, пытался перевести прицел орудия с города на воронку, но, поддавшись тревоге, ударил прямиком в мобильный командный пункт. Шейна и Лиама отбросило взрывной волной. Скафандр защитил от падения, но Шейн не успел опустить забрало — в глаза насыпало земли. Он начал быстро моргать, выдавливая грязь вместе со слезами. В ушах стоял жуткий звон. Шейн вслепую нащупал винтовку, взял ее в руки, а силовая броня помогла подняться ему на ноги.
— Лиам! — закричал Шейн. — Лиам! — он, превозмогая боль, двинулся вперед.
Смешались в кучу жуки и люди. А залпы множества орудий слились в протяжный вой. Звезды померкли в кровавом тумане. Нет надежды вернуться домой.
Лиам находился совсем неподалеку. Но в гуще сражения Шейну с трудом удалось его отыскать.
— Шейн, дружище, я рад тебя видеть, — выдавил Лиам.
Огромная башня тяжелого плазменного танка придавила его по самую грудь.
— Лиам! Сейчас я тебя вытащу!
Он попытался поднять многотонную башню, но даже боевому скафандру космического пехотинца такое было не под силу.
— Давай! — орал Шейн, пытаясь задействовать все резервы костюма. — Толкай, Лиам!
— Как ты там говорил на учениях? Повышенный риск иммобилизации, — прохрипел Лиам. — Я не чувствую своего тела, Шейн.
— Не говори так, у нас почти получилось, — он безутешно толкал башню танка.
— Шейн, будь добр, унеси свою задницу подальше от этого ада, — изо рта Лиама брызнула кровь.
— Я тебя не брошу!
И снова Шейн не услышал ответа от друга. Только теперь его голос останется лишь в памяти. Открытые глаза Лиама застыли в темноте.
Взрыв. Очередная ударная волна отбросила капитана Доусона в пустоту. Он почувствовал сдавленную боль в руке, будто ее зажали в мощные стальные тиски. От болевого шока Шейна вырвало прямо в скафандр. Он открыл глаза и увидел свою левую руку. Оторванная по плечо, она лежала в нескольких метрах от него.
А затем ему приснился сон. Пехотинцы в странных белых скафандрах стояли рядом. Они отстреливали жуков, пытаясь оттащить его с поля боя. Кто-то даже говорил.
— Брось парня, — раздался незнакомый женский голос.
— Это офицер, — возразил мужчина.
— Мы эвакуировали город, Джим, не нужно рисковать своими жизнями ради всяких ублюдков.
— Синди, мне нужен офицер, но я вас здесь не держу.
— Ты чертов манипулятор, Джим, — усмехнулась женщина.
Шейн больше не слышал слов. Он больше ничего не слышал и не видел.
Координаты не установлены. Дата неизвестна.
Назойливое гудение светодиодной лампы разбудило Шейна. Он резко открыл глаза и сделал жадный глубокий вдох. Яркий свет ослепил. В маленькой белой комнате кроме койки, на которой лежал Шейн, и потолочной лампы не было ничего. Чертово гудение сильно раздражало, голова разрывалась, а все тело пронзила ноющая боль. Шейн коснулся рукой лица и почувствовал странный металлический холодок. Тогда он вспомнил, что бойня у Неонового Кряжа не являлась ночным кошмаром, а вместо левой руки у Шейна теперь новый бионический протез. Медики неплохо постарались — отдача прекрасная, кисть и пальцы слушались хозяина. Шейн коснулся лица другой рукой. Судя по бороде, он несколько недель был без сознания.
Дверь комнаты отъехала в сторону. На пороге показался высокий мужчина в синих штанах и серой майке, поверх которой висел многофункциональный военный жилет. На ноге гостя расположилась кобура с огромным двуствольным револьвером. Незнакомец приподнял козырек джинсовой бейсболки, Шейн сразу узнал мужчину. Его лицо крутят по телевизору с утра до ночи. А надпись рядом с лицом всегда одна: «Опасный преступник».
— Джим Хоппер, — сказал Шейн. — Лидер движения сепаратистов.
— Шейн Доусон, — ответил гость. — Капитан корпуса космических пехотинцев Альянса Планет. Я тоже кое-что о тебе знаю, — Джим Хоппер достал из кармана толстую сигару.
— Как я здесь оказался? — вопросил Шейн. — Что с остальными?
Хоппер рассмеялся.
— Хорошо, что спросил, там классная короткая история, — съязвил он. — Жуки устроили вам засаду и полностью уничтожили батальон. Генерал Гарет Джонс бросил парней умирать, а сам улетел в спасательной капсуле на галактическую станцию, — Джим пожал плечами. — Надеюсь, на его траектории попался какой-нибудь шальной метеорит.
— Где мы находимся?
— На крейсере «Голиаф». В системе Аргус. Сомневаюсь, что это тебе о чем-нибудь говорит.
Шейн действительно ничего не слышал про эту систему.
— Зачем вы спасли меня?
— Не буду лукавить, мне нужна информация о дислокации войск в западном секторе Ларкаса-М.
— Тогда ты зря потратил свое время, — бросил капитан Доусон.
Хоппер многозначительно покачал головой.
— За что ты воюешь, Доусон? — спросил он.
Шейн не понял вопроса.
— Хочешь уничтожить Улей и всех жуков во Вселенной? — продолжил Джим.
— Я защищаю Землю и Альянс Планет от врагов внутренних и внешних, — отчеканил Шейн.
— Звучит как фраза из какого-то доисторического фильма, — Джим продолжал крутить сигару в руках. — Даже мурашки по коже побежали, — в голосе звучал открытый сарказм. — Что ты знаешь о жуках?
— Пятьдесят лет назад они уничтожили два крупных спутника Альянса Планет. И вторглись в нашу систему, хладнокровно уничтожая мирное население.
— Ты там был? — усмехнулся Джим. — Или этой информацией с тобой поделился Верховный Лидер?
— Любой землянин знает, как началась война.
— Ты прав — любой землянин, обработанный гнилостной пропагандой, — голос Джима стал серьезным. — Ты ведь и сам это знаешь, я вижу по твоим глазам. Сомнения закрались в твое сердце, как только ты взял в руки штурмовую винтовку.
— С чего ты взял?
— Со мной было так. И я благодарен судьбе, что нашлись люди, которые открыли мне глаза.
— Я не верю в судьбу.
— И не нужно, просто послушай меня. Уверяю — это немногим сложнее, чем внимать сладким речам Верховного Лидера.
Шейн недоверчиво кивнул.
— Мы делаем успехи, — Хоппер снова улыбнулся и развернул бейсболку козырьком назад. — Пятьдесят лет назад Альянс Планет направил галактическую армаду в систему Цинтаро, которая находилась под контролем Улья. Верховный Лидер отдал приказ вырезать все разумные формы жизни в системе.
— Что за бред? — возмутился Шейн. — Жуки неразумны.
— Еще один миф пропаганды. Жуки имеют четкую иерархию, они прекрасно координируют свои действия и общаются между собой. Более того, они контактировали и с людьми. Ученые расшифровывали их язык, но эта информация жестко табуируется верхними слоями Трудовой Партии, чтобы никто не испытывал сочувствия к мерзким агрессивным существам.
Шейн не мог поверить своим ушам. Джим врет? Возможно. Но зачем? В его силах выбить из Шейна любую информацию без всяких разговоров.
— Зачем Альянсу Планет территории Улья?
— Планеты жуков изобилуют красной нефтью, а запасы Альянса не безграничны. Но главная причина — укрепление безоговорочной власти Трудовой Партии и Верховного Лидера. Ты ведь не думал, что «Рейдеры Хоппера» — единственная организация, которая противится режиму.
— Верховный Лидер защитник Земли. Он не мог так поступить.
— Видишь? Его план работает. Безумный старик делает все, что ему захочется, — сказал Джим. — Ему плевать на жизни миллиардов людей, что влачат жалкое существование по всей галактике. И уж тем более ему плевать на тех, кто проливает свою кровь на краю света, — Джим запихнул сигару обратно в карман. — А я воевал много, Доусон. И поверь, что война противна человеческому разуму и всей человеческой природе, — Хоппер на мгновенье задумался. — Что ж, на сегодня хватит. Отдохни и перевари информацию. Я понимаю, что это тяжело. Увидимся завтра.
И они увиделись на следующий день, а затем послезавтра. И еще через день. Спустя две недели, убедившись в благоразумии Доусона, Хоппер устроил ему экскурсию по флагманскому кораблю сепаратистов. Вскоре Шейн перестал чувствовать себя заключенным, он ощущал себя гостем. Его мировоззрение перевернулось, как переворачиваются песочные часы, начиная новый отсчет времени. Сепаратисты предстали не бездушными извергами, как их описывала по телевизору ведущая Памела Эванс, а обычными людьми, которые смогли разглядеть правду в бесконечном потоке повторяющейся лжи. Их философия не строилась на тотальном подчинении режиму. Они могли говорить то, что действительно думают, не боясь порицания общества. Их не пугали выговоры или увольнения. Ими двигала единственная цель — быть свободными. Заслуживает ли человек такой привилегии? Или все разговоры о независимости сознания — лишь вздорная утопичная мечта недоразвитых фанатиков? На эти вопросы Шейн будет искать ответы всю свою жизнь, а жить по-прежнему уже не представлялось возможным.
Джим рассказывал много интересных историй о путешествиях, приключениях, войне. Оказалось, что никаких биолабораторий в Неоновом Кряже не существовало. Команда Хоппера никогда не слышала про опыты по скрещиванию ДНК. Очевидно, что эту историю выдумали, чтобы уничтожить город вместе с опорным пунктом сепаратистов. Но ребята Хоппера эвакуировали мирное население Неонового Кряжа за два дня до сражения.
— Это Синди Хайтауэр, — сказал Джим, когда они проходили мимо оружейного цеха, и указал на девушку с короткими платиновыми волосами. — Моя правая рука. Да, Синди?
— Скорее — обе руки, — девушка улыбнулась своему командиру, а затем грозно посмотрела на Шейна.
— Она тебе не доверяет, — заявил Джим. — Она никому не доверят, — тихо добавил он.
— Я все слышала.
— Да-да, мы уже уходим, Синди, — Джим поспешил увести Шейна. — Она прекрасный человек. Готова жизнь отдать за наши идеалы. Но ты должен заслужить ее доверие.
Еще через две недели Шейна переселили из камеры в каюту с некоторыми удобствами, предоставив свободный доступ к перемещению по общим отсекам «Голиафа». Шейну нравился Хоппер. Может, потому что у него совсем не осталось друзей. Искалеченный Лиам являлся в кошмарах каждую ночь, умоляя вытащить из мясорубки, но спасти его никогда не удавалось. Он постоянно ускользал и исчезал во тьме. Шейн винил себя в случившемся, ведь именно он затащил Лиама на чертову службу в космическую пехоту.
Хоппер не требовал от Шейна повиновения, но мелкими порциями выуживал из него необходимую информацию, которой у бывшего капитана Доусона, к слову, было совсем немного. И Шейна такой расклад устраивал. К своему удивлению, он начал задумываться о судьбе, об истинном предназначении, что ему уготовано. Он так долго носил оковы Трудовой Партии, что напрочь позабыл вкус свободы. Шейн понял, что всю жизнь руководствовался не собственными убеждениями, а лицемерной ложью Верховного Лидера. Он искренне жалел, что осознание пришло к нему так поздно.
***
Минули годы. Множество опасных спецопераций осталось позади. Шейн и Джим прониклись друг к другу чувством взаимоуважения и дружбы. Они плечом к плечу отстаивали идеалы свободных людей. В прошлом Шейн никогда бы не подумал, что он сможет отвернуться от Трудовой Партии и примкнуть к рядам сепаратистов. Теперь Шейн верой и правдой служит «Рейдерам Хоппера». Он давно привык к бионическому протезу и новой белой силовой броне офицера повстанцев.
Крейсер «Голиаф». 14 августа 2787 год.
— Поступила важная информация, — объявил Джим, поднимаясь по ступеням капитанского мостика. — Завтра Верховный Лидер покинет кольцо армады, чтобы посетить какой-то вонючий праздник труда на планете Кс’наргул-Ви. Разведка уверена, что адмиралы Альянса Планет не станут разворачивать космическую флотилию на один день, — Хоппер поднял руку и крепко сжал кулак. — Это наш шанс.
Офицеры взревели воинственным кличем, прямо как тогда — на плацу. Шейну показалось, что воспоминания всплыли из какой-то другой жизни. Джим Хоппер снова заговорил:
— Кодовое название операции — «Вечное лето». Работаем быстро, второй попытки не будет. Завтра мы отрубим голову змее.
Шейн не верил, что скоро все может закончиться. Он заметил, как по щеке «железной» Синди прокатилась слеза счастья.
— Выдвигаемся сегодня на торговом судне, — продолжил Хоппер. — Нам нужно информационное прикрытие. Поэтому на краю системы необходимо создать отвлекающий прецедент, чтобы расчистить путь. Я отдам соответствующие распоряжения подразделениям кибербезопасности. И лично возглавлю операцию, со мной полетят Доусон и Хайтауэр.
Шейн расцвел. Вот она его судьба — изменить мир. Вот оно — «Вечное лето»!
Торговый корабль сепаратистов. 15 августа 2787 год.
— Гладко прошли таможенные патрули, — сказал Джим. — Обожаю, когда они начинают укреплять оборону только после случившегося происшествия. Классика. Сегодня прибавим им работы.
В командном пункте управления корабля присутствовало три человека.
— Вышли на орбиту Кс’наргул-Ви, — сообщила Синди.
— Отлично. Отсюда и ударим. Объявить персоналу о подготовке к варп-прыжку, — Джим достал старую сигару, которую всегда носил с собой. — Будем отходить быстро, иначе останемся здесь навсегда вместе со всеми отбросами.
— Мы разве не будем высаживать десант? — удивился Шейн. — Как ты собираешься устранить Верховного Лидера?
— Шейн, иногда нам приходится принимать очень сложные решения. Жертвовать малым, чтобы спасти остальное, — Джим поджег сигару и сделал крепкий затяг. – Черт, похоже, я выбрал лучшее время, чтобы снова начать курить.
Синди Хайтауэр опустила глаза. Она уже знала план Хоппера.
— Что ты имеешь в виду? — Шейн вскочил с кресла.
— Полегче, Доусон. Сядь на место, скоро будет варп-прыжок. Ты же не хочешь, чтобы тебя размазало по кабине?
— Не сяду, пока ты не объяснишь, что задумал.
— Мы переоборудовали торговый корабль в стратегический бомбардировщик. Он несет три кварковые боеголовки.
— Одна кварковая бомба способна расколоть Землю, — голос Шейна дрожал. — Кс’наргул-Ви просто исчезнет.
— Это наша жертва. Во имя спасения мира.
— Ты с ума сошел, Джим? — возмутился Шейн. — На планете миллиард неповинных людей. Они все погибнут!
— Верховный Лидер погибнет, а люди освободятся! — Джим тоже поднялся со своего места. — Мне не нравится твой тон, Доусон. Ты не готов идти до конца?
— Черт, Джим, не такой ценой, — Шейн закрыл собой пульт управления.
— У нас не будет другого шанса! — заорал Хоппер. — Отойди, Шейн, — он достал из кобуры двуствольный револьвер. — Или мне придется тебя убить.
— Давай, Хоппер, окропи моей кровью свой триумф.
— Не провоцируй меня, Шейн. Прими этот груз ответственности вместе со мной!
— Ты свихнулся, Джим! Это безумие!
— Уйди с дороги!
— Я не позволю!
— Выполняй приказ!
— Нет!
Раздался громкий выстрел. Пуля пронзила мозг, бездыханное тело рухнуло на холодный пол. Рядом покатилась сигара.
По щекам Синди Хайтауэр снова лились слезы, она крепко сжимала в своей руке тактический пистолет. Шейн не мог поверить глазам. Синди убила Хоппера. Но спасла множество других жизней.
— Ты правильно поступила, — заговорил Доусон. Грусть разрывала его сердце. — У нас будет другой шанс.
— Я знаю, Шейн, — девушка подошла ближе, крепко обняла друга и повторила. — Я знаю.
Земля. 31 декабря 2790 год.
— Вечерний выпуск подошел к концу. Спасибо, что были с нами.
В студии погас яркий свет. Приборы вещания перешли в режим покоя.
— Как получилось? — спросила у своего ассистента Памела Эванс.
— Как будто вам не плевать на всех этих людей, — ответил парень.
— Отлично, — улыбнулась ведущая. — Обожаю свою работу.
