Лисий хвост

Какой образ появляется у вас перед глазами, когда вы слышите слова «очень грязный город»? Наверняка это город весь усеянный заводами, которые не прекращают источать серый дым из своих толстых труб. Мусор, который вываливается из мусорок и кружит по улицам от слабого дуновения ветра. Непрекращающийся поток машин, которые вечно забивают улицы как тромбы, забивающие сосуды. Так вот, семья Смирновых живёт именно в таком городе.

Он грязный и серый, но всё-таки в нём есть парки, которые уберегают горожан от смога и дыма. Наша молодая семья как раз направляется в один из них, чтобы провести свой выходной. Глава семьи Алексей и его красавица жена Анастасия уже подходят к входу в парк, держа в руках ладошки своей четырёхлетней дочери Дианы, которую укутали так, что она больше походила на большую розовую морскую звезду.

Небо в этот воскресный день было серое, а температура, по ощущениям, была всего на пару градусов ниже нуля. В парке было много народа, в основном это были мамочки с колясками и родители с детьми. Гудели аттракционы, а из кафе по обеим сторонам дорожки доносилась громкая музыка не далёкого прошлого, звенели колокольчики и цокали копыта запряжённой тройки и всю эту прекрасную картину дополнял заливающийся смех детишек. Но Смирновы предпочли этому радостному шуму тихую прогулочную аллею недалеко от главного входа.

Они направились к просторной полянке, которая располагалась в глубине парка. Она представляла собой небольшой окружённый деревьями засыпанный песком круг, в который были закопаны карусели, горки и лавочки, покрашенные синей краской, которая уже давно облупилась. Диана отпустила руки родителей и побежала к горке, возле которой бегали дети. Анастасия и Алексей, улыбаясь, посмотрели ей в след, и присели на лавочку рядом с этой горкой.

– Лёш, мне звонила Семёнова, они ждут нас на новый год.

– Не хочу я никуда идти, да и до него ещё неделя, успеем десять раз передумать – ответил Алексей, почёсывая свою пышную чёрную бороду.

­– Я вот не хочу стоять в духоте у плиты весь день, – пожаловалась Анастасия и добавила: – да и давненько мы в гости не к кому не ходили.

– Я тебе говорю, не торопись, – строго сказал Алексей и посмотрел на жену исподлобья.

– Вечно ты так ничего не спланируешь и бегаешь в продуктовые или отправляешься на поиски ближайшей стекляшки, – отчитав мужа, Анастасия надула губы и отвернула от него голову.

Вместо ответа он вынул из внутреннего кармана чёрного пальто красную пачку сигарет, достал одну и закурил. Они так просидели несколько минут в тишине, но тут они увидели, как их дочка бежит к ним. По её щекам текли слёзы, а рот она закрыла обеими руками. Звук, издаваемый ею, был похож на мольбы о помощи из фильмов, когда рот у главной героини чем-нибудь заткнут.

Алексей убрал её руки, обнажая стиснутые губы. Ему с трудом удалось открыть её рот и заставить показать язык, но всё-таки она его высунула. На маленьком розовом язычке был крохотный волдырь, покрытый белой плёнкой.

Когда Алексей рассматривал его, ему на руку упала снежинка, он тут же отдёрнул её и начал трясти рукой, словно ошпарил её кипятком. Он услышал недовольные голоса взрослых и визг детей, родители натягивали своим детям перчатки и шапки, отряхивая их волосы от снежинок.

Голову и шею Анастасии обвивал толстый шерстяной шарф, а на руках были коричневые кожаные перчатки. Ей на кожу не попало не единой снежинки. В отличие от Дианы, которая стала сильнее завывать, сжимая в руке свою правую кисть. Глава семьи приказал жене взять дочь на руки, а сам снял пальто и накрыл их с головой. Одна его рука приобняла семью, а другая сжала воротник. Так они направились к выходу прямиком через лес.

Ветки и макушки голых деревьев начали размякать и тянуться вниз. Они задержали большую часть снега, но по мере того как он их разъедал, всё тяжелее приходилось Алексею. Он стонал сквозь зубы от полученных ожогов и всё крепче сжимал воротник пальто. По всей округе раздавались крики и вопли. Алексей вёл их кратчайшим путём к кинотеатру, который был через дорогу от парка.

Когда лес закончился, руки Алексея начали ослабевать, а стоны сменились на сбитое дыхание. А снежинки так и падали кружась.

Семье придётся преодолеть то, что вчера казалось лёгким снегопадом, а сейчас стало смертельной стеной. Алексей не стал мешкать и сразу пошёл на пролом, он стал вздрагивать и тихо скулить.

Вдруг справа от него раздалось дикое ржание и звон колокольчиков. Алексей всё это время держал голову слегка опущенной, но сейчас он повернулся и увидел, как на них бежит лошадь. Она была лысая, покрытая белыми плоскими волдырями и большими зелёными пятнами, в центре которых виднелись кости. Лошадь задирала голову, на которой виднелись кости на месте ноздрей и мутные белые глаза. Телегу, в которую она была запряжена, облепило двадцать человек, которые выглядели также или даже хуже.

Алексей остановился, и телега промчалась мимо. Ему на глаза попалась парочка маленьких групп, которые пытались укрыться под брезентом и добраться до безопасного места.

Ноги Алексея начали подкашиваться, а руки то ослабляли хватку, то снова сжимали воротник пальто. Перед тем как опустить вновь голову, он увидел неподалёку просторное кафе. Алексей направил свою семью к нему, потому что понял, что не дойдёт до кинотеатра.

Было слышно, как позади них упал кусок плотной ткани. Алексея начало шатать вперёд назад, он хрипел при каждом шаге. Дочка прерывала свой плач только для того, чтобы через слёзы прокричать: «Мама, почему все так кричат? Почему папа так дышит? Почему так больно? Когда мы пойдём домой?»

Вопли людей начали постепенно утихать, а музыка начала вязнуть, превращаясь в хор из низких медленных голосов.

Алексей ударился лбом обо что-то. Он поднял голову и увидел красную шероховатую стену. Рядом была двойная дверь. Они все вместе приложились к двери, преодолевая слабое сопротивление, и ввалились внутрь.

Глава семьи сразу же упал. От его шапки ничего не осталось, а уши были похожи на расплавленный воск. На плечах белой рубашки жёлто-зелёные подтёки окружали пурпурные островки обожжённой плоти. Жёлтые полоски костей и жира выглядывали из-под кожи. Жилы проступали на наружных сторонах ладоней. Раны шипели и пузырились. От него пахло гнилью и бьющим в ноздри запахом хлорки.

– Здесь есть врач! – крикнула Анастасия. Все находившиеся там люди повернулись, но желанного ответа так и не последовало.

– Со…дд…ааа, – прохрипел Алексей, слегка дрожа.

Им повезло оказаться в кафе. Анастасия рванула прямиком через весь зал в сторону кухни. Вход в неё находился за барной стойкой параллельно входной двери. Она пробежала мимо круглых жёлтых столов, за которыми на красных железных стульях сидели люди. Зал на двадцать пять человек был почти полный, но Алексей был там единственным пострадавшим. У барной стойки, к которой приближалась Анастасия, стояло пять человек в униформе и о чём-то спорили. Это был весь персонал кафетерия: три повара, администратор и уборщица.

– Мне нужна сода, срочно! – сказала Анастасия, тучному мужчине лет сорока, на котором была белая поварская униформа и не высокий колпак.

– У меня на кухне где-то была пачка, – ответил он и, повернувшись в пол оборота, указал большим пальцем на дверь, которая была позади него. Говорил он не торопливо, и после сказанного было слышно его дыхание.

Анастасия рванула в сторону кухни, но не успела она пройти и двух шагов как её за плечо остановила огромная волосатая лапа.

– На моей кухне, – сказал повар, отодвигая Анастасию себе за спину, – посторонним не место.

Анастасия вцепилась в его руку и начала вырываться и кричать сквозь слёзы:

– Отпусти меня, мне нужно помочь мужу!

– Успокойтесь вы, я щас сам её найду и отдам вам, так даже быстрее будет, – ответил повар.

Анастасия не сразу восприняла его слова и успокоилась через пару мгновений, но только после этого повар убрал руку и пошёл в кухню. Перед тем как в неё войти он повернулся и обратился ко всем:

– А про вход в кухню я серьёзно, чтоб никто из посторонних сюда не входил! – Никто ему ничего не ответил.

Повара не было примерно три минуты. Анастасия била носком левой ноги по полу, а её взгляд перебегал то на мужа, рядом с которым помимо дочки стояло ещё три человека, то на дверь кухни. В её голове крутились образы того, как повар поскользнулся и ударился виском об угол стола или как крышу над ним разъел снег, и она рухнула, или же просто он уже нашёл соду и специально хочет, чтобы Алексей дольше страдал.

Вдруг Анастасия услышала стон, который её муж был не в силах сдерживать, и кинулась открывать дверь в кухню. Она почувствовала, как её кто-то открывает с другой стороны. Дверь открылась. Перед Анастасией стоял злой повар с упаковкой соды. Его лицо покраснело, губы стали в сплошной полосой, а две брови превратились в одну с бугорком посередине.

– Ааа…я…уу…услышала, ка…как вы идёте, и решила открыть дверь, – ответила Анастасия. Её голос дрожал, она понимала, что вряд ли кто-то из этих незнакомцев будет её защищать.

Повар обошёл её, ничего не ответив, и поставил столь ценный для неё кирпичик на барную стойку. Анастасия схватила его и побежала к своему мужу. Ему под голову уже кто-то подложил куртку. Алексей, увидев жену, попытался пододвинуться поближе к ней, но у него ничего не вышло, тогда Анастасия сама нависла над ним и пододвинула ухо поближе к его губам.

– Сыпь …там… гд…где…ш…ши…шипит, – сказал Алексей. Он совсем ослаб, так что каждое его слово напоминало предсмертный хрип.

Анастасия вскрыла пачку, насыпала целую горсть в ладонь так, что часть белым водопадом упала на пол. Она сжала соду в кулаке, встала на колени и начала сыпать мужу на плечи белый порошок, положив ему ладонь на грудь.

Вдруг раздался скрежет металла, как будто заскулили тормозные колодки гружёной фуры, но посетители кафе даже не обратили на это внимания.

Свет погас, а за окном уже смеркалось и не хватало естественного освещения. Все люди за столиками начали ёрзать, выглядывать в окна и закидывать пустоту вопросами о причинах пропажи света, в надежде, что им кто-то ответит.

– А почему свет над барной стойкой горит? – Спросил какой-то паренёк за столиком в центре зала.

Тут администратор – женщина лет тридцати, в очках и заплетёнными в хвост длинными чёрными волосами, цокая шпильками, вышла на середину кафе.

– Сохраняйте спокойствие, из-за снега произошёл обрыв линии электропередач, – она говорила как диктор, сложив руки около рта рупором, – но не беспокойтесь, в этом здании есть резервный источник энергии. – И все продолжили разговаривать друг с другом.

Анастасия попросила мужчин, которые были рядом, помочь отнести её мужа к барной стойке. Молодой парень, что стоял рядом отказался, объяснив это тем, что боится, что кислота перекинется на него. Его по спине хлопнул худой мужик с седой бородой и сказал:

– Да не ломайся ты как девчонка! Вон малышка гладит его по лбу и ничего! Так что бери его за ноги и понесли!

Паренёк уже набрал воздуха в лёгкие, чтобы ответить, но потом тут же выдохнул и опустил взгляд. Он сел на корточки у ног Алексея и обхватил руками его лодыжки. Седой мужчина взял его за руки и сказал:

– Раз, два, взяли!

Они понесли его к барной стойке, за ними шла Анастасия, а маленькая Диана вцепилась руками в ладонь отца. После того, как Алексея положили на барную стойку, администратор и тот тучный повар посмотрели в их сторону, на их лицах читалось лёгкое недовольство. Анастасия подошла к мужу со сжатой в руке содой и, немного размяв ее, продолжила сыпать мужу на раны. Алексей уснул и только тяжело сопел. Его раны перестали шипеть.

На барной стойке лежала аптечка, из которой Анастасия взяла бинт и стерильные салфетки. Затем она зашла за барную стойку, набрала воды в пивную кружку и принялась смывать соду намоченной салфеткой. Анастасия приложила салфетки к поражённым участкам и плотно забинтовала их так, что руки стали похожи на ласты, на плечах выросли белые погоны, а к голове как будто привязали белую тюбетейку.

Опять раздался тот же металлический скрежет, и что-то огромное упало на землю. Через короткие интервалы были слышны удары, чего-то полого и металлического о землю и с каждым разом темп нарастал. Из окон была видна только непроглядная темнота. Все кто находился в кафе, слышали, как ветер носит смертельный снег. Все встали со своих стульев, но не двигались с места. Всем было ясно, что это нечто приближается. Неизвестно где оно.

Внезапно крышу справа от барной стойки пробивает синяя будка колеса обозрения, которое затем проехалось по этому кафе. Оно передавило почти всех, кто сидел за столиками, кто успел отскочить в сторону, был погребён под обломками или засыпан кучей упавшего с крыши снега. Спаслись только те, кто стоял рядом с барной стойкой, но не все.

Порыв ветра ударил хлопьями снега в парня и седобородого мужчину, которые помогали нести Алексея и стояли справа от барной стойки. Они схватились за лица и начали кричать. Анастасия вовремя обвила голову Дианы и крепко прижала к себе, чтобы не допустить к ней этот ужас. Молодой парень из-за боли не мог контролировать свои ноги, пошёл вперёд и, поскользнувшись, упал в снежный сугроб, из которого торчали чьи-то дёргающиеся рука и нога. Он начал вопить ещё громче и барахтаться в снегу, пока снег не проел ему череп насквозь.

Седовласый мужчина в это время плотно прижал руки к лицу и стоял на месте, сильно дрожа. Анастасия, которая сидела на корточках за барной стойкой, забрала у своей дочери пачку соды и окатила ею лицо мужчины. Он убрал руки от лица, которого уже не было. Только лицевая часть черепа, от которой ладоням тянулись окровавленные лоскуты его кожи. От его лица остались только глазные яблоки и часть кожи на лбу. От этого зрелища он закричал и потерял сознание.

Из персонала кафе выжили только администратор и шеф-повар, потому что крыша обвалилась, и их обоих прижало досками к барной стойке. А над двумя поварами и уборщицей крыша наклонилась так, что снежная лавина как нож напором разрезала их от плеча до бедра. Алексея прикрыло досками, и снег его не достал.

Анастасия потрясла мужа, но, поняв, что это не помогает, рывками начала стаскивать его на землю. Алексей от каждого рывка стонал и дёргал руками. Как только он оказался на земле, Анастасия попросила дочь открыть дверь в кухню. Стоило, девочке коснутся дверной ручки, доски перед барной стойкой зашевелились, и раздался строгий голос:

– Я ж запретил ходить на мою кухню!

Диана сразу отдёрнула руку и спрятала её за спиной. Повар, придерживая над собой доски, приказал администратору перелезть через барную стойку. Она, оперившись на неё, встала, пошатываясь и держась за голову, но быстро пришла в себя. У неё по лбу тёк тонкий ручеёк крови, и вся её одежда была в пыли, но она, не сказав не слова, сломала шпильки, опёрлась на стойку руками и с первой попытки перемахнула через неё.

– Девушка, посмотрите, там, в шкафчике рядом с умывальником есть скатерти, – сказал повар, с трудом перекатываясь через барную стойку и попутно указывая пальцем в сторону умывальника.

Анастасия открывала каждую дверцу, но нашла только две скатерти. Она развернула одну из них, скатерть была примерно полтора метра в диаметре. Повар подошёл к ней, потёр подбородок с грустным лицом и став рядом с Анастасией сказал:

– Я думаю, никому не надо объяснять, почему оставаться на поверхности не безопасно?! – он подождал пару мгновений, но все молчали. – Сейчас мы обернёмся этими скатертями и пойдём за кафе…вернее то, что от него осталось, и по двое пойдём в подвал. Я пойду первым, потому что ключи у меня.

– Нас же пятеро! – воскликнула Анастасия и у неё начали наворачиваться слёзы.

– Другого выхода нет, – сказал повар, – если бы у нас был чёрный ход, я бы вас провёл, а так…

– Придумайте что-нибудь, пожалуйста! – через всхлипывания и завывания проговорила Анастасия, перебив повара. Диана, увидев, что мама плачет, начала реветь.

– Дамы успокойтесь, так уж и быть я вернусь за ним, только сейчас нам надо идти!

Анастасия успокоилась, но всё ещё судорожно дышала. Она подошла к дочке, присела на корточки и, положив ей руки на спинку, пододвинула к себе.

– Папе нужно пока побыть здесь, – ком сдавливал горло Анастасии, но она старалась сдерживать слёзы, – давай скажем ему, как мы его любим и встретим этот новый год втроём за одним столом. Без Семёновых.

– Хорошо, – всхлипнув, ответила Диана.

Они так и сделали, но Алексей так и не очнулся, только рыкнул пару раз в ответ. Рык этот шёл из горла.

Повар открыл дверь на кухню, заволок туда Алексея и опёр о кухонный шкаф, который стоял слева от двери. Когда он вернулся, то сказал расстилать скатерти на полу и обливать их водой, а затем посыпать содой. Администратор расстелила скатерть на полу, но место нахватало. Диана взялась за скомканный край и, подняв, распрямила его. В этот момент её мама набирала в пивную кружку воду из-под крана. Анастасия вылила всё содержимое на скатерть, так что на ней осталось неровное мокрое пятно. После этого она насыпала в ладонь соду и стала экономно рассыпать её по скатерти.

Вдруг доска перед барной стойкой треснула напополам и тот сугроб, который она держали, упал прямо на плечи к повару. Он выгнулся вперёд и скорчил гримасу боли, а потом разорвал пуговицы на рубашке и выкинул её в образовавшуюся дыру. У него на спине прямо под шеей появился белый волдырь.

– Хорошо, что ветер утих, а-то мы были бы уже покойниками, – сказал он.

Повар не придал ране никакого значения, а только взял скатерть и обернул ею администратора и себя с головой, она их прикрывала только до колен. Они без особых усилий толкнули почти сгнившую балку, которая полностью перекрывала выход из барной стойки. Как только она упала эта парочка, слегка согнув колени, быстро скрылись за углом разрушенного кафе. Снежинки, кружась, падали на землю. Весь пол, который был раньше закрыт крышей, теперь покрылся тонким слоем снега. Небольшие раздробленные балки падали на землю, забирая с собой припорошивший их ядовитый снег.

Анастасия сидела на корточках приобняв дочь и вместе с ней смотрела на весь этот белый занавес, который раньше казался безобидным и приносил радость. Теперь он стал стихийным бедствием несущим смерть.

Анастасия опять повторила туже процедуру со скатертью, а Диана ей помогала. Когда всё было готово, кулаки Анастасии сжались, и она направилась к входу в кухню, но, положив ладонь на дверную ручку, остановилась. Её губы дрожали, а на глаза наворачивались слёзы. Анастасия начала глубоко дышать, вытерла слёзы руками и, выждав пару мгновений, повернулась к дочери, которая держала край насквозь промокшей скатерти.

– Ну что пошли к дяде с тётей, – сказала Анастасия, накрывая себя и Диану.

Анастасия сомкнула одной рукой два конца скатерти, образовав купол, а другой взяла ладошку Дианы. Она пригнула голову, так что край скатерти касался земли. Анастасия глубоко вдохнула и быстрыми, но короткими шагами направилась к заветному входу в подвал. На них падали снежинки и щепки с крыши. Вот они уже обошли два угла того, что осталось от разрушенного кафе и увидели, как из двери, которое было метр в высоту, бил свет и растекался по снегу. Подведя Диану вплотную к входу, Анастасия сказала ей входить первой. На это она ничего не ответила и, отпустив руку матери, рванула по ступенькам вниз. Анастасия, пригнув голову, попыталась войти в дверь, но край скатерти зацепился за дверь, видимо, это случилось, когда Диана распахнула её. В этот момент на неё с крыши падает ком снега и попадает в капюшон её куртки и на плечи. Анастасия отпускает скатерть, расстёгивает куртку и бросает её на улицу. К счастью, ни одна снежинка на неё не попала. Анастасия обернула руку по локоть в скатерть и закрыла тонкую дверь из листового металла.

Анастасия спустилась по ступенькам, и увидела просторную кладовую со стеллажами в четыре ряда вдоль всех стен. На них аккуратно были разложены продукты. С одной стороны от ступенек стояло несколько разобранных круглых жёлтых столов, а с другой вставленные друг в друга металлические красные стулья. Повар в дальнем углу расстилал брезент, администратор ему помогала, а Диана разглядывала продукты на стеллажах.

– Вы сказали, что вернётесь за моим мужем! – сказала Анастасия, подойдя к повару почти вплотную.

– Не беспокойтесь, мы должны были сначала дождаться вас, – сказал повар, продолжая расстилать брезент.

– Да, вы правы, извините, – сказала Анастасия и опустила вниз глаза.

Администратор по-прежнему молчала и даже не обратила на Анастасию внимания.

Повар выровнял брезент, взял обе скатерти, и, поднимаясь по ступенькам, сказал:

– Вы уже, наверное, проголодались! Берите всё что хотите.

­У Анастасии поднялась бровь из-за щедрости строгого повара.

– Ура! – крикнула Диана и принялась наполнять карманы сладостями. Но тут к ней подоспела Анастасия.

– Не жадничай, вдруг остальные тоже хотят, – сказала Анастасия. Она как порядочная мать не могла разрешить есть сладкое только после еды, но понимала, что ребёнку так будет проще пережить стресс. Диана её послушала, вынула сладости из карманов и решила развернуть последний шоколадный батончик.

Администратор открыла банку шпрот, но не найдя чем их есть, вытащила из волос невидимку и принялась накалывать ею рыбу. Она откусывала маленькие кусочки и долго их пережёвывала. А вот Анастасия не могла есть, она прокручивала в голове, как повар будет нести её мужа. Дверь открылась.

По ступенькам спускался один повар, закутанный в скатерть. Анастасия подбежала к нему и закричала:

– Почему вы один? Где мой муж?

– Он пропал, – сказал повар, скидывая с себя скатерть, – я всю кухню обшарил, его там нет.

Ноги Анастасии подкосились, но повар у спел её подхватить и доволочь до брезента, который был растянут напротив ступенек. Он положил её на брезент и пошёл в сторону разобранных столов. Повар что-то там искал и через пару мгновений вернулся с целой охапкой одинаковых курток.

– Тут скоро будет ещё холоднее, так что утепляемся! – сказал повар. Он дал Диане и администратору по куртке, а на себя натянул самую просторную и, накрыв Анастасию двумя сел рядом с ней.

Анастасия лежала на боку, её лицо не выражало никаких эмоций, и вдруг она решила прервать тишину.

– Вы же говорили, что никого не пустите на кухню. Почему вы тогда оставили там моего мужа? – сказала Анастасия, не меняя выражение лица.

– Так это не из-за вредности я туда никого не пускаю. Просто год назад я тоже был шеф поваром в одном ресторане. И как-то раз один мужчина прорвался к нам на кухню, он говорил, что с одним из моих подчинённых ему изменяет жена. Так вот, пытаясь догнать того парня, он швырялся нашей техникой и побил её на кругленькую сумму. А начальство не стало разбираться, кто виноват и полетели головы. Уволили того любвеобильного парня и меня я ведь отвечаю за всё что происходит на кухне. И ещё того мужика засудили и теперь он должен больше чем испортил. Из-за этого я теперь на кухню никого не пускаю, без исключений. А в этот раз пустил, потому что кухни считай, нет.

– Это конечно интересно, но гораздо интереснее из-за чего произошла всё-таки эта катастрофа, – сказала администратор, тем самым прервав своё затянувшееся молчание.

– Мы с мужем уже несколько лет работаем на одном заводе, он рабочим, а я бухгалтером, – начала рассказывать Анастасия, – И муж мне говорил, что часто видел, как из труб идёт рыжий дым, который они называют «лисий хвост». Он вызывает кислотные осадки. Но проблема эта решается установкой фильтров. Деньги, на которые начальство приказало мне … приказало мне… списать! – Анастасия начала рыдать.

Диана подошла к матери и начала гладить по голове.

– Не плачь мамочка. Не плачь моя хорошая, – сказала Диана.

– Перестаньте вы, это не ваша вина, – сказал повар, – это расплата за годы загрязнения нашего города всем чем угодно. Закончив говорить, повар увидел, что Анастасия уже не плачет и спит в обнимку со своей дочкой. Он пошёл к администратору немного поговорил с ней, и они уснули.

Утром Анастасию разбудил стук в двери подвала. Она встала аккуратно, чтобы не разбудить дочь. Поднимаясь по ступенькам она слышала как что-то капает снаружи и чувствовала запах чего-то гниющего, который заполонил весь воздух в подвале. Анастасия открыла дверь, а за неё стоял Алексей, вернее то, что от него осталось.

Алексей был по пояс покрыт шипящими пурпурными ранами и крупными белыми волдырями. И как только дверь открылась, он зарычал, и, медленно ковыляя, направил свои руки к шее Александры. К счастью, она успела увернуться, а Алексей кубарём скатился по лестнице. Убедившись, что он без сознания, Анастасия, что там происходит на улице. А там этот гнилой запах был ещё сильнее, да и снег начал прямо активно таять.

Вдруг она опять услышала рык Алексея, который разбудил повара и Диану. Они начали вставать, но их движения были не естественными. Диана ползла, впиваясь в землю руками, а повар, который спал сидя, вставал, поднимая сначала одно плечо вверх потом другое. А в этот момент Алексей, шатаясь и извиваясь, пытался подняться. Диана и повар уже поднялись на ноги и начали ковылять в сторону Анастасии, как ожившие мертвецы.

– Стоп! – крикнула администратор. И все троя замерли.

Анастасия застала от страха, не понимая, что происходит. Она увидела, что у всех у них глаза одного мутно-серого цвета. Рот Дианы был окружён жёлто зелёным пятном, на котором располагались волдыри с мутной жидкостью. А у повара пол лица стало пурпурного цвета.

– И всё-таки твоя история не совсем правдива, – сказала администратор, подходя ближе к Алексею.

Анастасия увидела её глаза, которые были полностью кроваво-красного цвета.

– Что происходит? – крикнула Анастасия.

– Сейчас я тебе всё расскажу. Я представитель инопланетной расы, которой нужна ваша планета и поэтому мы устроили по всему миру такой кислотный геноцид, с помощью особого вируса, – сказала администратор, – часть людей разъест сразу, а остальные станут нашими покорными слугами, даже если на них упала только одна капля, заражённая вирусом.

Анастасию почувствовала злобу в чистом её проявлении, такого она не ощущала никогда. Ей захотелось утолить жажду мести.

– Взять её! – крикнула администратор.

Диана как сорвавшаяся с цепи собака рванула к своей матери на четвереньках, издав дикий вопль. Анастасия без капли сожаления пнула каблуком в лицо тому существу, которое было её дочерью. Тело Дианы скатилось по лестнице и больше не подавало признаков жизни. Анастасия спрыгнула со ступенек туда, где стояли разобранные столы, и схватила полуметровую полую железную трубу. Алексей и повар двинулись на неё, выстави рук вперёд. Анастасия сжала трубу обеими руками и бросилась на них с криками. С первого удара череп Алексея разлетелся на кусочки. Как только Анастасия хотела нанести следующий удар повару, он схватился за трубу и попытался изобразить улыбку. Анастасия в свою очередь ударила его головой в нос, а когда его руки отпустили трубу, ударила повара в шею, сломав её. После этого она двинулась к администратору.

– Если убьёшь меня, ничего не изменится, люди так и будут умирать, – сказала администратор, выставив прямые ладони вперёд.

Анастасия ничего, не ответив врезала ей трубой между глаз, и администратор упала замертво. Она подошла к телу дочери, волоча за собой трубу. Анастасия упала на колени и, подложив руку под голову дочери, начала плакать.

Через несколько часов в подвал зашли два спасателя в белых костюмах и противогазах. Они застали Анастасию над телом дочери. Он резко повернулась к ним.

– Инопланетяне убирайтесь! – крикнула Анастасия и кинулась на спасателей с трубой. Но её сразу же нейтрализовал электрошоком один из них и надел на неё наручники.

Они вынесли Анастасию из подвала и прошли мимо людей в химзащите, которые распыляли порошок, который нейтрализует кислоту. Два спасателя положили её в машину скорой помощи, сели рядом с ней и сняли маски.

– Всё-таки это правда, что этот снег ещё может вызывать галлюцинации, когда попадает на кожу или если вдохнуть его испарения, – сказал один из спасателей, – интересно кем ей приходятся те трое, которых ,видимо, она же и убила.

– Даже и думать не хочу об этом, одна из них ведь маленькая девочка. Парни сказали, что нашли труп мужчины в кухне. Неужели они про него забыли, – ответил второй.