Буря

Море… Жизнь деревни не стоила ничего без него. Такое величественное и безудержное. Его высокие сапфировые волны защищали от незваных гостей. Могучие скалистые утесы помогали же во время буйства вод. А древние, как сам этот мир, существа стояли на страже день и ночь в обмен на мирную жизнь с людьми.

- Смотри какая буря разыгралась. Давно такого не было. И что случилось на этот раз? – седые локоны до плеч немного покачивались на ветру. Все лицо было в каплях соленой воды. Одежда промокла от брызг морских волн. Двое уже давно не молодых людей стояли на одном из выступов скалы, безнадежно смотря вдаль. Казалось, еще мгновение и холодная вода поглотить их, поглотить всю небольшую деревню, что скрывалась за спинами старичков.

- Сказали, совет уже собран. Нам остается лишь верить в лучшее.

Шторм был редким событием для жителей. Это не объяснялось безветренной погодой или выгодным расположением деревни. Нет, все было намного сложнее. Еще в далекие времена люди верили, что буря знаменует гнев морских богов, желание показать человечеству, кто здесь на самом деле главный.

Все местные знали и подчинялись правилу: не гневи тварей морских. За хорошее поведение, как считалось, те самые существа оберегали деревню от страшных штормов, злых захватчиков и безрыбного сезона. Казалось бы, что сложного поддерживать мир с монстрами.

Только вот, не всегда это удавалось. В такие моменты казалось, что вода не может удержаться в берегах, пытается поглотить все вокруг без исключений. Тогда злостного нарушителя скидывали с самой высокой скалы в пучину вод на растерзание мстительным тварям. И вновь воцарялся мир и спокойствие, страшная буря уступала штилю.

Совет был необходим как раз для обнаружения этих нарушителей. Состоял он из одного семейства, самого главного во всей деревни. Сейчас это были двое сестер погодок, старая мать и рослый паренек.

- Пошли уже обратно. В чем смысл тут стоять? Ничего не изменилось. Надо узнать, что решил наш совет, - старички посеменили в сторону деревушки, что была у подножья скалы.

Само поселение не было таким уж большим. Едва ли можно было насчитать пару десятков небольших одноэтажных домиков. Зато в таком месте все знали друг друга и готовы были помочь, если что приключится. Такая одна большая семья.

Четверо людей сидели за массивным столом из красного дерева и обсуждали приближающуюся бурю. Женщина лет сорока пяти с поседевшими у корней волосами, но выразительными живыми голубыми глазами, тихо сидела, смотря в одну точку где-то внизу. Молодая девушка с загорелым лицом и волосами цвета кофейной пенки что-то записывала на слегка пожелтевшей бумаге. Двое других: парень со множеством веснушек на лице и его сестра, выделявшаяся из всей этой компашки своей бледной кожей, ругались между собой, жестикулируя при этом так, что чуть не задевали друг друга.

- Элла, не спорь со старшими! Рано тебе еще в такие дела лезть.

- Как скажете, о наш великий вождь.

- Да хватит уже тут ехидничать. Не до этого всем сейчас.

- Так давай уже по делу говорить, Ричи. Совет - это все наше семейство, а не один ты, как Глава деревни.

- Но последнее слово все равно за мной, не спорь. И все же, что нам делать? Как нам вычислить преступника, когда мы не знаем даже, что именно он сделал?

- Раньше ведь как-то находили. Вот и мы сможем.

- Раньше – это лет 100 назад. Так долго существа не гневались…

- А есть какие-то записи старые? Может раньше был способ особый вычислить?

- Не знаю. Соглашусь с тобой, наверное, нужно посмотреть в семейной библиотеке.

- У нас и такое есть?

- Не строй из себя дурочку, тебе это не к лицу. Матушка, иди лучше отдохни, тебе незачем с нами сидеть, мы и сами управимся. А ты, Лизи, идем с нами.

- Детки, я не могу вас одних оставить. А что если случится что-нибудь? Это слишком серьезное дело.

- Мы не маленькие. Все будет хорошо. Тебе нужно хорошенько отдохнуть и набраться сил.

Семейная библиотека - это конечно громко сказано. Она состояла всего лишь из парочки книг по садоводству, нескольких сборников сочинений предков и летописи деревушки. Вся история поселения была запечатлена на бумаге. Но, к сожалению, ни у кого просто не было времени на чтение великих произведений истинных мастеров письма. Свободные минуты тратились или на семью, или на отдых у берега необъятного моря.

Найдя нужный томик летописи, они пошли с ним к столу. Как оказалось, описание бурь было выделено более жирным шрифтом, возможно, чтобы быстрее смогли найти нужную информацию.

- Так-с, прочитаю лучше вслух для всех, - у Ричи всегда был такой настойчивый голос, что ослушаться его совершенно не хотелось.

«Сегодня была очередь старика Барри следить за морем. В полдень, к своему удивлению, он увидел, как грозовые тучи надвигались на нас. Глава деревни Винтер сразу же распорядился поставить всех жителей на берегу моря. По водной глади пошли волны. Они становились все выше и выше, приближались к нам. Наконец первая вода коснулась одного из жителей. Это был Себастьян, кожевник. Мы связали его и на время заперли в подвале одного из домов. Как выяснилось, он по ночам сливал свои грязные отходы работы прямо в море. Видимо, некоторые обитатели погибли, из-за чего существа и взбунтовались. Утром наказание настигло грешника. Вода поглотила его последний предсмертный крик. На следующий день все вновь было спокойно.»

Закончив читать, парень не удержался от комментариев:

- Так значит… Они просто поставили людей перед морем? Тебе не кажется это бредовой идеей?

- У тебя есть другие варианты? Давай хоть это попробуем, – Элла сморщила свой лобик.

- И как ты себе это представляешь? Люди не поймут.

Лизи вдруг оторвалась от своих записей и раздраженно посмотрела на своих родственников. Порой ее бесили эти двое. У них споры могли возникнуть абсолютно на пустом месте. Пусть они и были родными по крови, но так отличались друг от друга своими характерами. Наконец Лизи не выдержала и решила сама влезть в этот спор:

- Ричи, Элла права. У нас нет выбора. Давайте поступим так: если мы ничего больше не найдем за этот вечер, не узнаем виновного, то поступим как в летописи сказано. Думаю, день еще море потерпит, и деревня не утонет. Согласны?

С ней никто и никогда не спорил, если она вступала в перепалку. Девушка считалась авторитетом в семье, несмотря на то, что брат – Глава деревни. Все благодаря ее спокойному рассудительному нраву, что спасал ребят от многих бед.

Бой главного колокола отвлек их от споров. Видимо, уже начиналась паника. Давно не было слышно такого перезвона, громкого и быстрого, как набат. Все быстрее поспешили к главной башне, чтобы узнать, что же там происходит.

- Я говорил вам! Говорил постоянно, а вы не слушали… Надо было раньше думать! Теперь нам конец! Ужасные твари съедят всех, а соленая вода уничтожит, что дорого нам! Спасайтесь! Бегите! – старик Лампас в своей пафосной манере, стоя на помосте перед башней, пытался достучаться до народа. Конечно, за долгие годы люди привыкли к его заскокам, только вот приближающаяся смерть отключала здравый смысл. Верить хотелось в любое спасение, пусть и такое бредовое.

Женщины уже немолодого возраста стояли в сторонке и тихо причитали под нос. Дети и подростки передразнивали старика. Кто-то упал на колени и стал молиться, кто-то – побежал быстрее к морю, чтобы проверить правдивость слов.

Ричи, быстро проанализировав ситуацию, поднялся к Лампасу и шепнул ему, чтобы убирался отсюда, пока не поздно.

- Не смей меня затыкать! Я хочу лишь помочь и предупредить о великой опасности. Спасай нас, Глава деревни! – старик истошно кричал, пока Ричи безуспешно пытался его успокоить. Элла и Лизи стояли внизу, ожидая брата. Они посмотрела друг на друга, потом на парня и кивнули в немом знаке.

Ричи понял, времени нет, не потому что море стало сильнее бушевать, просто люди не могли терпеть ожидания.

Он остановился в своих попытках, схватил Лампаса, чтобы тот не убежал, и громко, чтобы было слышно максимально далеко по деревне, высказал свое решение:

- Слушайте меня все и передайте тем, кто сейчас не с нами! Я нашел способ наших прадедов, чтобы усмирить приближающуюся бурю. Ровно через час попрошу всех, абсолютно всех жителей, быть у берега моря. Там мы и проведем древний обряд!

Пусть он и был еще молод, но люди слушались своего предводителя. У всех людей, кто слышал эту речь, на лице выражалось искренне любопытство и облегчение. Все быстрее побежали домой, чтобы предупредить остальных.

Когда публика разошлась, Ричи спустился к девочкам.

- Получается, на наше расследование у нас времени нет? – как же Лизи не хотелось надеяться на древний способ, но Элла немного успокоила сестру:

- Мы ведь даже не знаем, за что нас наказывают, так что этой наш единственный вариант. Давайте готовиться уже к обряду. И не волнуйся, мы все останемся живи: и ты, и я, и Ричи, и даже твой ненаглядный Эрик.

Наконец жители смогли собраться у моря. Все выстроились в один ряд у береговой линии. Была полнейшая тишина. Никто не смел и слова сказать. Даже маленькие дети успокоились и смирно стояли рядом со своими близкими.

Ричи сделал шаг вперед. Грозно, вложив все свои силы, он прокричал нужные слова и кинул в воду камень, что все это время держал в руках.

Море все так же бушевало, однако близко соленая вода не приближалась. Прошло несколько напряженных минут. В самом центре Ричи, Лизи и Элла уже начали сомневаться в правдивости ритуала. Еще минута. В ряду послышался настороженный шепот. Люди уже не могли терпеть.

Одна из огромных волн с грохотом упала на прибрежный песок, разлетаясь на тысячи брызг. Все смотрели друг на друга. Никого не задела даже эта вода.

- Лизи, и что нам теперь делать? – Ричи наклонился к ней, прошептав эти слова на ухо. Его лица коснулись холодные мокрые волосы, - Лизи, тебя коснулись брызги?

Девушка словно застыла и не реагировала на мир вокруг. Ричи безрезультатно пытался растормошить ее, добиться ответа. Только время шло, и мокрую с ног до головы от морской воды Лизи замечали рядом стоящие люди. Разговоры становились все громче, эта новость передавалась от человека к человеку до самого конца ряда.

- Лизи, да ответь мне наконец! – не выдержав, Ричи легонько ударил ее по лицу. Она сразу же очнулась, но не подала и виду беспокойства, лишь четко и по существо быстро ответив парню:

- Ты должен запереть меня на ночь в подвале, как и полагается. Я заслужила это. Не волнуйся, все будет хорошо с вами и без меня. Завтра ритуал жертвоприношения должен пройти. Ты слышишь меня? Это должно случиться в любом случае!

Ричи вскрикнул немного от неожиданности, но быстро пришел в себя:

- Ничего не будет! Ты ведь не виновата, не могла ничего такого сделать! Я не допущу! – он то и дело переходил на крик, но пытаясь избежать внимания людей на его слова, вновь возвращался на шепот.

- Закрыть преступницу! Отдать на растерзание тварям! – старик Лампас уже нашел новую причину поднять народ и орать во всю глотку, - Не смейте даже защищать ее. Или может вы пособники? Хотите вместе с ней прыгнуть в воду?

Ричи опять безнадежно пытался успокоить старика. Люди же наоборот начали поддерживать Лампаса, повторяя его слова. Некоторые давно вышли из ряда, подходя к своим знакомым и высказывая такое важно личное мнение на счет судьбы бедной девушки.

Старик, выбравшись из рук Ричи, побежал к Лизи, пытаясь схватить. Только девушка сама упала на колени, в немой просьбе быстрее увести отсюда. Рядом стоявшие крепкие парни под руководством Лампаса, взяли ее под руки и повели в один из подвалов деревни, который служил долгие годы темницей. Она не сопротивлялась.

Темницей то место конечно назвать было очень сложно. Оно представляло из себя лишь старый кладовой подвал, в котором были на всякий случай всегда приготовлены кандалы и мягкое сено.

Лизи сидела на коленях, склонив низко голову, чтобы волосы закрывали лицо и не давали возможности увидеть ее эмоций. Руки были закреплены тяжелыми массивными цепями за спиной. Молодой парень сидел на табуретке недалеко от девушки, охраняя свой пост. Послышались шаги на ступеньках подвала. В свете одной единственной свечи показалась фигура человека. Измотанный душевными терзаниями Ричи опустился на пол. Он долго обдумывал ситуацию, но не нашел ни единой возможности спасти сестру. Разговор с ней был последней надеждой узнать хоть что-то. Оставались считанные часы до жертвоприношения.

- Лизи, моя дорогая Лизи, что мне делать? Как тебя спасти?

Девушка, услышав родной голос, лишь немного приподняла голову, чтобы посмотреть на брата. Она вглядывалась в его очертания, измученные глаза и напряженное тело.

- Не надо меня спасть. Я должна умереть. Ты слышишь меня? Это я нужна существам, и никто более. Прости, но так будет лучше для всех нас, однажды ты поймешь это, - девушка говорила спокойным ровным голосом, словно и не ей было суждено через пару часов упасть со скалы на растерзание тварям.

- Я пришел сказать, что все уже почти приготовлено. За тобой на утес последуют все жители. Будь смелой, моя дорогая Лизи, - девушка лишь ухмыльнулась. Ричи встал, посмотрел на нее и приблизился в надежде обнять последний раз.

- Не прикасайтесь, не положено, - охранник резко вскочил со своего нагретого места, но поняв, что Ричи уже уходит, быстро сел обратно.

«И что мне теперь делать? Что?». Глава деревни, сильный и мужественный, не мог даже защитить свою сестру. Какой из него тогда лидер? Вариантов спасения не было ни одного. Он прекрасно понимал, что пойти против законов своих прадедов никак нельзя. Холодный ветер задувал под его одежду, заставляя сжаться. Ричи бездумно смотрел куда-то вдаль, надеясь, что облака развеются, а море снова успокоится.

На той самой скале, с которой должны были сбросить сестру, стояла девушка с длинными золотистыми волосами, запутавшимися на ветру. Она с тоской смотрела в глубину вод. Ручейки слез стекали по ее лицу, капая на одежду, и так безнадежно промокшую от морского бриза.

- Почему она?! Ответьте! Она ни в чем не виновата! – ее голос заглушал шум приближающиеся бури. Элла понимала, что никто не ответит, но сердце ломалось на части от осознания всей беды. Каждый звук скорее был похож на рык, злобный рык уставшего побитого животного. Девушка не могла спокойно стоять на месте. В голове проносились мысли: «Что делать? Как спасти любимую сестру? Как остановить весь этот кошмар?». Разум затуманился. Она отбежала немного назад и закричала что есть силы, выпуская всю боль. Успокоившись, девушка немного присела, подождала несколько мгновений и побежала в сторону обрыва. С каждой секундой она ускорялась, отдавая все силы. Быстрее. Быстрее. Вот и конец. Прыжок вниз на скалы. Вода сомкнулась над телом.

Прибрежные волны бились о лодку, что лежала на берегу. Она оставлена здесь как символ покорности людей перед морскими существами. Доски давно уже сгнили, кое-где покрылись слоем соли, а вот от водорослей или мертвой рыбы жители часто очищали ее. Послышался какой-то стук. Что-то ударилось о корму этой лодки. Кто-то простонал от боли.

Словно золотые нити, волосы покачивались на воде. Одежда была поврана в некоторых местах, а тело было в синяках и ссадинах. На голове уже виднелась небольшая шишка то ли от удара об камни, то ли об лодку.

- Ох, как же голова болит…Что вообще произошло? – голос был совсем тихим, немного грубоватым. Элла постепенно начала вспоминать и сестру, и свою истерику, и прыжок со скалы. В мыслях звенел лишь один вопрос: «Как я выжила?».

Сестра до сих пор томилась в подвале, но шанс совершить ритуал своей жертвой еще был. Силы быстро возвращались к Элле, как будто удара об воду и не было. Она побежала обратно на скалу. Все жители были заняты в деревне, так что берег моря пустовал. Босыми маленькими ножками она ступала по песку, потом по невысокой суховатой траве. Вот и опять то самое место: кривой утес, бездонное море впереди. В этот раз Элла была спокойнее. Чуть присела, пробежала вперед и прыгнула таким же длинным прыжком. Но сердце не могло выдержать такого в полном спокойствии, выбивая бешенные ритмы. Опять то ли рык, то ли крик оглушил ближайшие места. Вода сомкнулась над ней во второй раз. Глаза закрылись, а сознание отключилось. Волны становились все больше, а небо уже полностью заволокло грязно-синими тучами.

Стук. Стон. Опять то же место. Элла поднялась на руках и осмотрелась. «Второй раз? Как так?». Теперь она сразу встала и побежала обратно к утесу. На сухом песке оставались небольшие ямочки от ее ног. Ступив уже на траву скорость увеличилась. Уже через несколько минут девушка стояла недалеко от утеса за высоким дубом.

Она не решалась подойти ближе. Кто-то уже стоял у самого края. Невысокий подтянутый парень наклонившись смотрел куда-то вниз, от чего его шоколадные длинноватые волосы падали на лицо и мешали обзору. Отступив на шаг назад, он поднял голову вверх, посмотрел на небо, как в последний раз, и прыгнул вниз. Элла побежала сразу же к нему. Она все выкрикивала его имя: «Эрик! Эрик!». То был возлюбленный Лизи, они часто прогуливались вместе по лесу, играли в старые игры наших отцов.

Элла опоздала. Она увидела лишь расходящиеся круги на воде. В мутном от надвигающейся бури море не было даже видно тело Эрика. «А что если он сейчас там же, где была я после прыжка?» - Элла не хотела верить, что парень умер в пучине вод. Была надежда, что он сможет спастись также.

Девушка сорвалась с места и направилась бегом обратно к лодке. Такой марафон утомлял, но адреналин в крови слишком зашкаливал и давал такие необходимые силы.

Стук. Стон. Темные волосы раскачивались на поверхности воды, спутываясь с водорослями. Эрик, свернувшись клубочком, лежал без сознания у самого низа лодки. Элла немедля подбежала к нему, приподняла его голову и приоткрыла рот. Маленькая струйка воды потекла по подбородку. Эрик дышал ровно, спокойно, сердце билось в здоровом ритме. Лишь пара ссадин и полностью промокшее тело напоминало о недавнем падении.

- Эрик, Эрик, вставай, здесь скоро уже будет вся деревня, - Элла легонько тормошила парня, похлопывала ладонью по лицу. Наконец глаза его дрогнули и немного приоткрылись. Губы зашевелились в попытке сказать хоть слово.

Уже были слышны крики приближающихся людей. Вся деревня, столпившись кучей за жертвой и ее конвоем, во всю обсуждала происходящее на пути к утесу. Конвой нес два больших факела, как символ теплоты и спокойствия моря. Языки пламени метались из стороны в сторону, иногда практически затухая.

В это время Элла наконец смогла привести в чувства Эрика, и они уже вдвоем поспешили к людям.

Лизи молча шла самая первая. Ее носик был чуть приподнят, губы вытянулись в дружелюбной доброй улыбке, какая бывает у матерей. Только выражение глаз выдавало ее беспокойство и страх. Она была прекрасна даже сейчас, переодетая в обычное серое платье, босиком и со спутанными в маленькие узелки волосами. Доброта и уверенность сочились из нее, освещая всю тьму вокруг.

Ричи в это время шел в самом начале толпы, не смея приблизиться к сестре. Но время настало. Как Глава деревни, он должен был сказать последнее слово и прочитать молитву. Подходя вперед, парень сумел спотыкнуться о каждый камень, что лежал в траве. Его спина была идеально ровной, голова немного приподнята, но пальцы рук дрожали на холодном ветру.

Все остановились. В такой важный момент никто не решался сказать и слова, даже этот старик Лампас. Элла и Эрик, замерзшие от буйства стихии, пробрались в самое начало толпы. Им теперь хорошо было видно и Ричи, и Лизи.

Лизи, стоявшая почти у самого края, развернулась лицом к жителям деревни. Два парня, ее конвой, остались стоять в том же положении, следя, чтобы огонь факелов не погас. Казалось, весь мир замер в ожидании. Ричи с надеждой посмотрел в глаза Лизи, но девушка лишь легонька мотнула головой, показывая, что он должен это сделать.

Парень достал небольшую зеленую книжечку из внутреннего кармана своего плаща. Быстренько пролистал на нужную страницу, открыв самый конец. Его тяжелый бас громом раздался на утесе, буря порой не могла даже немного заглушить голос:

- Божьи создания, наши защитники и прародители, примите жертву души греховной. Да возрадуйтесь отмщению за всю боль, ею причиненную. Да придет спасение на головы наши. Успокоятся морские воды, и придет мир опять на землю эту. Одна жизнь спасет сотни других. Беги же, как лань, на встречу с судьбой. Да будет твоя душа прощена.

Последние слова он уже просто выкрикивал, борясь с шумом вод. Казалось, еще мгновение, и волны смогут достать жителей даже здесь, высоко на утесе. В воздухе чувствовалось напряжение и страх, исходящий от каждого человека.

Лизи увидела продрогшего Эрика, что с горечью смотрел на нее.

- Прощай, милый мой. Береги Эллу, пожалуйста, - она попыталась сказать это как можно громче, но Эрик и так понял ее. Он лишь кивнул головой и спрятался в толпе, не желая видеть кончину любимой.

Глаза Лизи наполнились слезами, но она до последнего пыталась сдержать порыв эмоций. Девушка лишь немного улыбнулась всем напоследок, и развернулась лицом к морю. Сильный порыв холодного воздуха чуть не снес ее с ног. Несколько шагов назад. Разбег. Прыжок в пучину вод. Не было слышно ни звука.

Долгие минуты все стояли в оцепенение, не в силах поверить в происходящее. Ветер становился все слабее и слабее.

Ричи первый очнулся и побежал быстрее к краю. Он низко наклонился вниз, рискуя самому упасть. Ничего не было видно. Ни расходящихся кругов в месте падения, ни тела Лизи под водой. Волны стали меньше, и казалось еще немного, и солнце сможет пробиться сквозь облака. Спокойствие природы наступало еще быстрее, чем в свое время буря. Где-то в толпе послышался первый вздох облегчения, но на человека сразу начали шикать все вокруг. С каждой минутой толпа становилась все меньше, пока на утесе не остались лишь Ричи, Элла, Эрик и два потухших факела, лежащих у самого края.

- Что нам теперь делать, Ричи? – Элла первая решилась нарушить молчание.

- Жить дальше счастливо, помня о ее жертве. Что же она натворила такого? – этот вопрос так и остался риторическим, никто не посмел ответь на него.

В доме было очень тихо. Ричи и Элла не ругались между собой как обычно. Мать спала, тихо всхлипывая во сне. Никто не поучал их, как это бывало раньше. Эрик вернулся вместе с ними, пытаясь найти хоть какую-нибудь вещь на память о Лизи. Зайдя в гостиную, ему пришлось сразу же позвать ребят.

На столе лежал конверт из плотной немного пожелтевшей бумаги. По середине на нем было написано лишь три слова: «Моим самым близким». Они сразу узнали почерк – это письмо оставила Лизи. Элла подошла к нему, но не смела прикоснуться, будто вся бумага была пропитана ядом. Ричи даже не хотел смотреть в ту сторону. Лишь Эрик нашел в себе силы открыть такое драгоценное послание от любимой. Он аккуратно разрезал бумагу лежащим рядом ножом. Внутри было лишь письмо и кулон самой Лизи в форме маленького дельфина.

Эрик, не спрашивая желания остальных, начал тихо читать вслух самые важные строки в жизни каждого из них:

- Ричи, Элла, я понимаю, что вы можете не простить меня за этот поступок, но хотя бы прочитайте до конца. Гуляя по берегу моря, я кое-что увидела: это была моя милая Элла. Помнишь, что делала тогда? Ты ломала закрытые раковины, выбрасывала то, что было внутри, и складывала к себе в корзину. А знаешь, что ты тогда выкидывала? Это были дети наших существ-защитников. Откуда я знаю такое? В библиотеке у нас завалялась прекрасная книга о божественных существах. А ведь потом за тобой последовала почти вся деревня. Я все пыталась вас остановить, но всем так понравились украшения из ракушек, что никто и не слушал. Я нашла один ритуал, чтобы обратиться к морю. Судя по всему, у меня получилось. В те дни уже начинала бушевать буря. Вода затопила бы всю деревню. Тогда я решила попросить существ: моя добровольная жертва и вечное услужение в обмен на вашу защиту, сохранность всей деревни. Когда на берегу моря вся вода оказалась на мне, я поняла, что просьбу выполнят. Пожалуйста, цените свою жизнь ради вашей Лизи и передайте всем, чтобы больше не трогали ракушки. Я вас люблю очень сильно. Эрик, любимый мой, прости за этот поступок, но иначе быть не могло. Возьмешь мой кулон, как воспоминание? Ваша Лизи. Помните меня.

Эрик говорил тихо, иногда останавливаясь и делая долгие паузы. Послышался всхлип. Не понятно правда было кто это: Элла, опустившаяся на колени, Ричи, оцепеневший от произнесенных слов или сам чтец. Сложно принять такую истину, зная, что виновен ты сам и многие твои знакомые. Не хотелось верить, но ничего уже не изменить. Они так и остались стоять в той комнате на долгие минуты, а может и часы.

После того дня прошло уже немало времени. Некоторые жители сумели даже позабыть все случившееся. Хотя сразу вспоминали, подойдя к главному дому деревни. Теперь на нем висел самый важный листочек пожелтевшей бумаги во всем белом свете для людей, завет на столетия вперед. Это была обрезанная часть письма Лизи с добавкой внизу от Ричи: «Не убивайте чужих детей, если не хотите поплатиться своими».