Русский музей

Автор:
Виктор Емский
Русский музей
Работа №222
  • Опубликовано на Дзен

Хромой Ганс Исикава был предприимчивым и дальновидным бизнесменом. В один из удачных трудовых дней он решил завязать с пиратством, что и сделал, продав свой старый звездолет. Команду он распустил, разделив награбленное добро по справедливости, и никто из членов экипажа не стал держать на него зла, поскольку Хромой Ганс прослыл честным человеком (если подобной характеристикой можно наградить безжалостного мерзавца, убивавшего ради наживы).

Денег Ганс сумел награбить достаточно для того, чтобы приобрести маленькую звездную системку. Поскольку пиратствовал он в созвездии Гончих Псов, систему ему пришлось купить в другом месте – подальше от непригодной для честного бизнеса пиратской славы.

Выбрал Ганс место не бойкое, а так – на периферии. На более ходовое – типа созвездия Стрельца в базовой галактике Млечный путь – денег не хватило. Но и выбранное место было неплохим. Располагалось оно в группе звезд, называемых Плеядами.

Родился Ганс не хромым. Левую ногу ему повредила плазменная торпеда, выпущенная из аппарата полицейского крейсера во время погони за его пиратским кораблем. Торпеда прожгла правый борт бандитского звездолета в районе полуюта и огненными брызгами убила восемь матросов. Ганс тоже находился в поврежденном отсеке, но оказался везунчиком, поскольку успел одеться в скафандр, а пламя съело у него лишь ступню левой ноги. От крейсера удалось удрать, но ступню впоследствии пришлось заменить протезом.

После заживления раны Ганс предпринял несколько хорошо продуманных шагов. Для начала на жульнической планете Рому́нии он купил поддельный цифровой аусвайс на имя Ганса Фудзимото. Поскольку жители этой планеты прославились творческими успехами именно в таких делах, качество документа было превосходным, и потому бывший пират спокойно приступил к налаживанию новой жизни.

Система была номерной. Она включала в себя звезду, одну планету (газового гиганта) и астероид, крутившийся вокруг этой планеты. Ганс, помня о своих японо-германских корнях, решил переназвать приобретенную собственность. При покупке «относительной недвижимости» (так именовались в документах космические объекты), он внес в реестр застолбленных участков галактики примечания, и они были оформлены должным образом.

Звезда теперь называлась Ямато, астероид получил имя Рейх, ну а газовый гигант стал значиться в реестре как Гросс Германия.

Хотя японо-немецкий язык – равно как и другие земные языки – давным-давно исчез из обихода, и вся галактика говорила на пиджин-американо, Ганс помнил о своих корнях. Поэтому он решил воспитывать потомство в благородных традициях японо-арийской нации.

Перед началом освоения астероида Ганс слетал в мусульманскую часть галактики, где быстренько принял ислам и купил себе четырех жен. Вернувшись в толерантно-безбожный рукав Млечного пути, он принялся осваивать приобретенную систему, направив свои силы, прежде всего, на работу в области демографии.

Астероид оказался пригодным для жизни. Правда, пришлось потратиться на атмосферу и машины, удерживающие ее, но денег на это хватило, и Ганс зажил счастливо.

Через пять лет у него было уже четверо детей, плюс лицензия на открытие заправочной станции. А еще через десять астероид стал довольно посещаемым местом, поскольку на ближайшие пятьдесят парсеков вокруг других заправок не существовало. Но самое главное – на астероиде имелся бар, работавший круглосуточно. И барменом в нем был сам Хромой Ганс.

Прошло еще десять лет и заправки всей галактики получили статус нейтральных территорий. За это приходилось платить дополнительный налог, но Ганса такая вещь не смущала. Деньги потекли рекой, ведь вступил в силу закон «Свободного водопоя».

Суть его заключалась в ложном представлении о том, будто животные на водопое в период засухи не трогают друг друга. Вот и у людей наступила такая эра. Заправочные станции были признаны зонами водопоя. Потому в системах, подобных владению Ганса, разрешалось заправляться всем: пиратам, контрабандистам, работорговцам, обычным бизнесменам и, представьте себе – даже полицейским!

И никто никому не имел права чинить препятствия. Но находиться на любой заправочной станции полагалось ровно пять часов. Не более и не менее. Это касалось и полицейских. Таков закон, связанный с правом на убежище.

Время заправки корабля от часа до трех. Остальное – на усмотрение капитана звездолета. Хочешь – сиди внутри, хочешь – иди в бар к Гансу. Желаешь отпустить экипаж – пожалуйста, только учти, что самому места не останется, поскольку бар у Ганса маленький. Главное – стартовать с астероида раньше положенного законом часа не имеешь права!

Поэтому жулики, залетавшие заправиться, были спокойны. Если нагрянет вдруг полицейский крейсер, он не сможет тронуться с места, пока не пройдет пять часов с момента посадки, а за это время можно улететь – черт знает куда! Но арестовать на заправке нельзя никого. Вот и весь фокус!

И еще. Самое главное преимущество нейтральной территории – запрет выноса любого вида оружия с борта космического судна. Даже ножа! Выносить разрешалось лишь деньги, ведь они нужны для оплаты топлива и выпивки.

Звездолеты, спускавшиеся на астероид, заправлялись жидким водородом. Потому Ганс и купил эту систему, что астероид крутился вокруг газового гиганта. Поверхность планеты состояла из океанов галактического топлива. Много веков назад великий земной гений Лон Макс придумал двигатель, работающий на жидком водороде, который разгонял любую жестянку до скорости, превышающей скорость света в несколько тысяч раз.

Каков принцип работы таких двигателей – Ганс не знал, поскольку был лишь пользователем. Не знали этого и прочие посетители заправочной станции, покупавшие корабли в инженерных салонах. Но уже тысячу лет человечество, покинув Землю, осваивало свою галактику. Дальше пока не летали, так как расстояние до соседних спиральных скоплений казалось огромным, но и Млечный путь был настолько велик, что не все его уголки до сих пор были изучены.

Жидкий водород с поверхности газового гиганта добывали специальные боты, нырявшие в глубины океанов и поднимавшиеся к цистернам, находящимся на астероиде. А управляло этим процессом потомство Ганса, которое состояло уже из двадцати двух отпрысков обоих полов.

*

Вечер был обычным. Звезда Ямато заходила за горизонт, практически не влияя на освещенность Рейха, поскольку Гросс Германия, нависшая своей громадой над астероидом, озаряла синим светом долину с застывшими в четком строю цистернами. На бетонной поверхности станции стояли четыре звездолета, заправлявшихся жидким водородом.

В баре Хромого Ганса за разными столами сидели трое. Первым был работорговец и пират Мигель Ли, вторым – пират и работорговец Джейсон Негру, а третьим – тощий и носатый страховой агент банкирского дома «Галактический профит» Плафон бен Патефон. Все посетители уже оплатили полученное топливо и теперь коротали время за выпивкой, ожидая разрешенного для отбытия часа. Хромой Ганс, протирая стаканы, находился за барной стойкой.

Работорговля и пиратство были запрещены во всех частях галактики, но запреты эти были формальными, поскольку Галактическая Конфедерация состояла из нескольких сотен теоретически свободных республик. Существовал Совет Конфедерации, заседавший на одной из планет Альфы-1 созвездия Козерога. Но орган этот являлся звеном, созданным для связи между свободными мирами, и главной его функцией было управление Галактической Полицией, следящей за порядком.

Рядом с Гансом на табурете устроился один из его сыновей – восемнадцатилетний Хусаи́н. Хромой Ганс души не чаял в этом юноше и потому решил готовить из него себе замену. С этой целью он проводил обучение сына. Одно ухо Хусаин подставил старому, но еще крепкому папаше, а другим прислушивался к разговорам в зале.

– Как истинный обер-самурай, ты, Хусаин, должен помнить главное, – тихо гундосил отец, – правильное округление сдачи – залог достатка…

Тем временем в баре звучали совсем другие слова. Все трое посетителей залетали сюда регулярно, и потому считались завсегдатаями.

– Ты мерзавец! – говорил Джейсон Негру Мигелю Ли. – Ты захватил в плен моего штурмана, заболевшего пси-коклюшем и оставленного для лечения в колонии Тюльпан на второй планете Альдебарана 4! Ты разграбил эту колонию! А потом продал несчастного штурмана на Джайнию! Теперь даже косточек его не найдешь!

– Сам ты мерзавец! – отвечал Мигель, спокойно глотая коктейль, составленный из бренди и пива. – Ты до этого взял на абордаж один из моих кораблей и всю его команду продал в рабство на Ригель 5, где, как известно, рабы используются в роли живцов для ловли пресноводных игуанодилов!

– А на Джайнии не так?! – уже орал Джейсон Негру. – Там неоджайнисты живут! У них запрещено жрать всех на свете букашек, таракашек и животных! Всех, кроме человека, поскольку тот не имеет отношения к перечисленным ранее! И что получается – моего штурмана просто сожрали?!

– На все воля божья! – закатил глаза к потолку Мигель Ли. – Может, и сожрали. Сам виноват, раз попался под руку. Нечего было три года назад грабить мой беспилотный челнок с грузом квинтокаина. Или, скажешь, его обчистил не ты?

– Не я!

– А кто? – Мигель издевательски округлил глаза. – Может, русские?

– Я тебя убью! – воскликнул Джейсон Негру, вскакивая со стула.

– Нет, это я тебя убью! – взревел Мигель Ли, размахивая в воздухе табуреткой.

– Молчать, джентльмены! – раздался окрик Хромого Ганса.

Джентльмены посмотрели на бармена.

– Прошу вас не накалять страсти, – произнес спокойно Ганс. – А то нажму тревожную кнопку.

Джентльмены тут же уселись по местам, а тревожная кнопка осталась нетронутой.

Последняя представляла собой квадратную железную коробку, прикрученную шурупами к стойке бара. Величиной она была с банку из-под чая и отличалась от нее только пластиковым полукруглым набалдашником красного цвета, торчавшим поверх крышки.

При нажатии на кнопку квантовый излучатель, встроенный в шпиль бара, посылал в космос сигнал бедствия. Сигнал этот был кодированным и предназначался для полиции. Несся он в тысячу раз быстрее фотонов, распространяясь во все стороны. При получении такого сигнала любой полицеский крейсер Галактической Конфедерации обязан был незамедлительно прибыть к месту происшествия.

Но самая большая пакость заключалась в том, что в подобном случае «Закон водопоя» временно утрачивал силу и полиция имела право арестовать всех посетителей заправки. Так сказать – для выяснения обстоятельств. А этого не желал никто! Поэтому заправщики пользовались тревожной кнопкой с величайшей осторожностью.

Мигель Ли и Джейсон Негру принялись молча буравить друг друга гневными взглядами.

– Эх, люди-люди! – вмешался Плафон бен Патефон. – Сами себе проблемы создаете! Вот страховали бы вовремя свои жизни и грузы – никаких бы расстройств не испытывали. Ограбили корабль? А квинтокаин-то застрахован! Милости просим получить страховочку! Сплошное удовольствие… Сожрали где-нибудь штурмана? Тру-ля-ля! И семья бедняги тут же получает выплату! Эх, все-таки погубит жадность род людской… Кстати, не желаете ли застраховать свои мослы от актов каннибализма?

– Пошел ты к русским в баню! – ответил Мигель Ли.

– Пусть у тебя русские страхуются! – посоветовал бен Патефону Джейсон Негру.

Открылась дверь, и на пороге бара возник сухощавый седой человек, одетый в розовую полицейскую форму.

– Опять… – недовольно проворчал Мигель Ли.

– Ну никуда не денешься от них! – согласился с ним Джейсон Негру.

– Добро пожаловать, кэп! – поприветствовал вошедшего Хромой Ганс.

Капитан полиции по имени Поль Йенсен шагнул в зал и обвел помещение взглядом, полным детективного профессионализма.

– Ага! – сказал он. – Два бандита тут как тут. И страховой мошенник тоже. Жаль, я немного опоздал. Пока заправится мой крейсер, эти негодяи будут уже далеко.

– Так тебе и надо, вонючка легавая! – злорадно процедил Мигель Ли.

Джейсон Негру с бен Патефоном одобрительно рассмеялись.

Йенсен подошел к стойке и протянул руку Гансу. Последний сунул навстречу свою, думая, что капитан лезет здороваться. Но он ошибся. Полицейский крепко сжал руку бармена, повернул ее ладонью вниз и приложил к тревожной кнопке.

Хищно оскалив зубы, Йенсен повернул голову к Мигелю и сказал:

– Сейчас рука Ганса упадет вниз, и что с вами будет дальше, не узнают даже русские!

– Не надо! – проорали хором Мигель с Джейсоном, вскакивая на ноги.

– Так кто тут вонючка легавая?

– Мы! – ответили хором оба бандита, бледнея с космической скоростью.

– Браво! – воскликнул Плафон бен Патефон и захлопал в ладоши.

– То-то! – сказал Йенсен, отпуская руку Хромого Ганса. – Плесни мне, старик, полстаканчика бренди.

– А что, на службе можно пить? – поинтересовался бен Патефон.

– Я сегодня выходной, – пояснил Йенсен, делая глоток из стограммового стаканчика.

– По графику? – не отставал Патефон.

– По должности, – ответил Йенсен, делая повторный глоток. – Потому что я капитан крейсера. Когда хочу – тогда и выходной.

– Понятно, – кивнул головой бен Патефон, с улыбочкой потирая руки. – А не желаете ли застраховаться?

– От чего?

– От алкоголизма!

Зал грохнул хохотом. Смеялись все – даже Йенсен.

Отсмеявшись, капитан заметил:

– Пусть у тебя русские страхуются, чтоб твой банк скорее разорился.

И здесь юный Хусаин не выдержал.

– Простите, господин капитан! – сказал он. – А кто такие русские? Только и слышно повсюду: «Иди ты к русским!» или: «Одни русские знают!»

– О-о-о, – протянул Хромой Ганс, усмехнувшись. – Ты попал по адресу, сынок. Кэп изучал историю галактики в офицерской академии и потому хорошо ее знает, в отличие от нас, кое-как образованных людей. Сейчас он тебе расскажет.

– Почему бы нет? – пожал плечами капитан. – Времени у меня четыре часа. Плесни-ка еще на пару пальцев.

Он подвинул свой стаканчик к Гансу, а сам, прищурившись, бросил взгляд в зал. Бандиты и страховщик, явно заинтересованные, пересаживались ближе к стойке.

– Ну-ну, – пробубнил Йенсен себе под нос. – Умелый рассказчик может заставить забыть о времени. Что ж, попробую. Потом – хлоп всю эту сволочь разом, гм…

Пираты и бен Патефон тем временем заняли места за ближайшими столиками, а Хусаин услужливо вставил под зад полицейского стул.

– Что ж, приступим, – сказал Йенсен, присаживаясь. – Итак, тысячу лет назад на Земле существовали многие страны, и люди были разобщены. Они постоянно воевали между собой. И вот на заре космической эры возникло несколько больших государственных образований. Самыми мощными из них были Соединенные Штаты Америки, Евросоюз, Китай и Россия. Жители России назывались русскими и считались сильным народом. Мужчины у них были ростом под два метра. Все как на подбор. А женщины – еще выше…

– Ах-х! – облизнувшись, чувственно вздохнул коротышка Мигель Ли.

– Да-да! – подтвердил Йенсен. – Легенды гласят, что прекраснее этих женщин не существовало на свете! Они были стройны, белокожи и светловолосы. Мужчины же слыли великими воинами и потому их все боялись; особенно жители Евросоюза, поскольку были с русскими соседями.

– Да, – подтвердил Хромой Ганс. – У нас в семье существует легенда, будто один из моих японо-немецких предков воевал с русскими. Но окончил этот предок свои бренные дни в плену у них, где его труп после смерти, наступившей от непосильного труда, закатали в бетонную дамбу какой-то реки, использовав для связки конструкции. Хорошо – он успел оставить потомство до отправки на войну!

– А у меня есть один матрос, – добавил Джейсон Негру. – Он говорит, что в его крови имеется одна двадцать восьмая часть русского гена. Зовут его Энджи Ковальски. Он ростом два метра, а виски пьет стаканами.

– Правильно, – кивнул головой Йенсен. – Вот эта стограммовая рюмка для любого русского – прямое оскорбление. Они реально пили стаканами. И не виски, а водку, которая является почти чистым спиртом! Но главное – они не пьянели!

– Не может быть! – усомнился Хусаин.

– Может-может, – сказал бен Патефон. – Я слышал об этом.

– И куда же делся столь сильный народ? – спросил Хусаин.

– Никуда, – печально ответил капитан. – Ими всегда управляли либо цезари, либо диктаторы. Но на заре космической эры русские вдруг сделали у себя демократию. И тут же погорели на этом.

– Как так? – удивился Хусаин. – Разве это возможно? Ведь демократия – самая свободная форма власти! Ведь она разрешает все – от проституции до работорговли!

– В том-то и дело, юноша, – вздохнул Йенсен. – Русские оказались не готовы к обладанию свободой. У них появился первый президент Ельтиси́н, демократическая команда которого, оказавшаяся на поверку бандой жуликов, быстро разворовала Россию и сбыла украденное другим странам по бросовым ценам. Проданы были не только природные ресурсы, но даже все полимеры! А русские, отмечая обретение свободы, пили водку и не заметили этого. Причем «сидели на стакане» (по их же собственному выражению) несколько десятков лет. Вот как бывает опасна внезапно появившаяся демократия!

– А дальше? – взволнованно поинтересовался Хусаин.

– А дальше великий американский ученый Лон Макс изобрел двигатель, которым мы пользуемся до сих пор. Он подарил его миру бесплатно. Все развитые страны построили тысячи кораблей и пригласили неразвитые отправиться осваивать галактику. А у русских не осталось ни полимеров, ни денег и они ничего построить не смогли. Американцы пригласили их отправиться вместе, но русские всегда были гордыми, и потому отказались. Кстати, если честно – не сильно-то их приглашали!

– Почему?

– Они были заносчивыми и обзывали другие народы по-всякому.

– Как?

– Они делили население мира на пендосов, чурок и еврочурок.

– И что эти слова означают?

– Без понятия, – покачал головой Йенсен. – Но звучат все равно обидно. Более того – русские всегда лезли во внутренние дела других стран, не давая геям размножаться, и даже (страшно подумать!) вмешивались в демократические выборы!

– И что было потом?

– А потом Землю покинули все, кроме русских. Даже австралопапуасы улетели. Галактика стала быстро осваиваться. Но русские собрались с силами, и спустя сто лет после первого звездного старта тоже построили корабли с новыми двигателями. Правда, когда они вышли в ближний космос, оказалось, что все уже занято и в галактике им ничего не досталось. Тогда они обиделись, вернулись на Землю и замкнулись в Солнечной системе.

– И все? – разочарованно спросил Хусаин.

– Сначала Совет поддерживал связь с Землей и даже приглашал русских вступить в Конфедерацию, но они ощетинились ракетами и отказались. Постепенно о них забыли. Ни слуху теперь – ни духу. Вот уже девятьсот лет по галактике блуждает только память о них.

– А где находится Земля?

– Только русские об этом знают! – ответил капитан и подвинул стаканчик к бармену.

– Не только, – заявил Плафон бен Патефон. – Мне, например, в банке говорили, что Земля находится не далее ста пятидесяти парсеков от Плеяд.

– Молчать! – вскричал Йенсен, бледнея. – Откуда ты владеешь секретной информацией?!

– На время посмотрите! – посоветовал капитану бен Патефон, указав пальцем на электронные часы, вмонтированные в кассовый аппарат Хромого Ганса. – Вам тут еще больше трех часов торчать. Вот как выйдет срок, так и задавайте подобные вопросы. Если будет кому!

Йенсен, с трудом успокоившись, взял стаканчик и хлебнул из него, а бен Патефон продолжил:

– Если бы банки не были обеспечены разнородной информацией – они бы прогорели. Так вот: вы, полицейские, слишком много тайн наворотили вокруг русских. На самом деле вы постоянно пасетесь возле Солнечной системы и пытаетесь туда проникнуть, посылая беспилотные боты. Эти боты со стороны Земли встречают автоматические спутники и предупреждают о том, что уничтожат любой объект, пытающийся проникнуть на планету. А потом взрывают ракетами. Кстати, несколько последних ботов были уничтожены каким-то мощным лучом сине-зеленого цвета.

Йенсен, нервно постучав пальцами по стойке, сказал:

– Вранье! Но тебя, Патефон, я еще поймаю. И тогда заставлю признаться во всем!

– В чем же он должен будет признаться? – поинтересовался Хусаин.

– Да уж есть в чем! – процедил Йенсен, хищно глядя на страхового агента. – Что-то в банках слишком много знают. Особенно в этом, как его... «Дырявом профиле?»

– «Галактическом профите», – поправил бен Патефон, нисколько не пугаясь.

Он с улыбкой смотрел на капитана.

Вдруг двери распахнулись, и порог заведения переступила пара молодых людей – парень и девушка. Присутствующие с интересом обернулись к ним.

Молодые люди были одеты в дорожные комбинезоны, но даже такая простая и привычная одежда подчеркивала их здоровье, силу и красоту. Они были высокими и стройными, белокожими и светловолосыми. И возраст их не превышал пятидесяти лет на двоих.

Хусаин, затаив дыхание, жадно рассматривал пару, чувствуя ударившую в сердце волну нового события, которое решило посетить скучный астероид. Остальные клиенты заведения также не оставили своим вниманием молодых людей. И если голубоглазый парень не вызвал у них никаких особенных чувств (за исключением понимания, что он силен – как бык), то девушка произвела неизгладимое впечатление.

Она была сказочно хороша! Большие зеленые глаза, правильные черты лица, длинные волосы и, главное – комбинезон! Обычно аморфный и мешковатый, на девушке он выглядел произведением искусства. Этот рабочий наряд плотно обтягивал фигуру дамы, подчеркивая все округлости и впадины ее тела. Видимо, чертов комбинезон специально был ушит так, чтобы у всех мужчин пересохли глотки. И это случилось!

Если даже у хорошо владеющего собой законника Йенсена вспотели не только ладони, но и глаза – что говорить об остальных завсегдатаях бара? Джейсон Негру на пару с бен Патефоном просто впали в ступор! Зато Мигель Ли, подорвавшись с места, мгновенно оказался на пути поразившей всех пары и услужливо отодвинул стул, предлагая присесть (ясное дело – девушке, и не менее ясное дело – к своему столу).

А Хромой Ганс не вспомнил о коммуникаторе, тревожно зудевшем под стойкой. Глядя на девушку, он совсем забыл о работе! Зачем, спрашивается, отвечать коммуникатору, который только и может, что передавать информацию о количестве жидкого водорода, заправленного в звездолеты? Лучше прогнать в голове новый вариант продолжения жизни!

«Уже есть четыре жены, а больше нельзя? – думал Ганс. – Самую дряхлую можно послать в заправочном боте за партией топлива на Гросс Германию, предварительно сломав в нем какой-нибудь важный механизм! Стар уже для новой женитьбы? Кто, я?! Да я еще ого-го! Да я еще всем я – лучший я!!!»

Но у Хусаина таких мыслей в голове не было. Он просто смотрел очарованно на новых посетителей и в какой-то момент вдруг подумал: «Так на русских похожи!»

Тем временем парень пропустил девушку вперед и она, грациозно обогнув предложенный Мигелем Ли стул, подошла к стойке. Парень, двинувшись следом, непринужденно пнул ногой возникшее на пути препятствие, отчего Мигеля, державшегося за стул, унесло вслед за препятствием, а затем уронило на пол.

– Привет! – поздоровался Хусаин, не обратив внимания на возникший грохот.

– Привет! – хором ответила пара.

– Что-нибудь желаете? – спросил Хусаин.

– Нам сказали, что оплатить топливо можно здесь, – сказал молодой человек.

Он положил на стойку кисть правой руки и пальцы ее, простучав по дереву, сыграли замысловатую дробь. Хусаин поразился величине этой кисти, подумав, что если ее пальцы собрать в кулак – получится страшно большой и твердый аргумент, которому лучше не противоречить.

– Да, именно здесь и можно расплатиться, – вежливо ответил Хусаин.

– А какие деньги вы принимаете? – спросил парень.

Сердце Хусаина забилось вдвое быстрее. «Это точно русские!» – решил он.

Во-первых, они говорили с акцентом. Каким-то мягким, но все равно непривычным. Во-вторых, парень спросил о деньгах. Да ведь во всей галактике валюта одна! Ведь доллар Конфедерации существует уже около тысячи лет и управляет его курсом Резервный Галактический Банк!

– Мы принимаем только кондоллары, – ответил Хусаин. – другой валюты в галактике нет.

– Ой, – сказала девушка хрустальным голосом, – можно мне выпить кофе, пока вы будете разбираться с валютами?

– Конечно! – воскликнул Хусаин. – Только надо подождать пару минут. Электрочайник должен закипеть.

– Хорошо, – согласилась она. – А где у вас туалет?

– Вон там, – показал рукой Хусаин.

Она пошла по проходу между столами.

Остальные посетители бара к этой минуте уже почти пришли в себя, но возникшее между столами движение вновь парализовало их. Задняя часть комбинезона девушки двигалась согласованно с ее ягодицами! А длинные ноги дамы оказались обуты в изящные сапоги-ботфорты, пятидюймовые каблуки которых стучали по полу так, что создавалось впечатление, будто они вколачивают гвозди в темя каждого из мужчин!

Мигель Ли, застрявший плечами в ножках стула, встал на четвереньки и, проводив шальным взглядом красавицу, принялся дышать как паровоз, а Хромой Ганс, не приходя в сознание, начал заочно хоронить свою вторую жену вслед за первой.

Тем временем у стойки происходил деловой разговор.

– С валютой все понятно, – сказал парень. – А у вас тут наливают?

– Конечно, – ответил Хусаин. – Виски, бренди, саке, шнапс, джин, пиво, вермут.

– Виски! – выбрал парень.

Хусаин достал стограммовый стаканчик и плеснул в него виски на палец.

– Пожалуйста, – подтолкнул он стаканчик к посетителю.

– Что это? – удивился тот.

Хусаин молча добавил в стакан на два пальца.

– Еще! – раздраженно потребовал парень.

Хусаин приставил горлышко бутылки к верхнему краю стакана, намереваясь плеснуть чуть-чуть, но парень резким движением метнул свою громадную кисть вперед и указательным пальцем прижал горлышко. В результате стаканчик оказался налитым до краев.

– Вот это уже хоть на что-то нормальное похоже, – заявил молодой человек и тут же отправил содержимое стакана в рот.

Расправившись с порцией виски одним глотком, он хлопнул рюмкой по столу и щелкнул пальцами перед носом Хусаина. Юноша протянул ему блюдце с орешками. Схватив горсть орехов, парень отправил их в рот и, захрустев, жестом показал, что не мешало бы срочно повторить, в самом деле!

Хусаин налил полный стакан, и посетитель, выпив его снова одним глотком, опять закусил орешками. В этот момент красавица, наконец, скрылась за дверью туалета, и все посетители бара очнулись от наваждения.

Но Хромой Ганс взглянул на коммуникатор, прочитал пришедшую информацию, и против воли вернулся обратно в ступор. Плафон бен Патефон, встряхнувшись, подсел к стойке бара. Джейсон Негру залпом опустошил свой бокал с коктейлем из шнапса и вермута, а Мигель Ли смог встать на ноги и отряхнуться.

Капитан Йенсен тоже включился и приступил к работе.

– Кто вы такие? – строго спросил он, повернувшись к парню.

– Туристы, – ответил тот, удивленно косясь на розовую форму полицейского. – Мы молодожены. У нас свадебное путешествие.

– Молодожены?! – вскричал Мигель Ли, появляясь справа от парня. – Послушайте, молодой человек! Зачем вам такая красивая жена? Знаете пословицу: красивая жена – чужая жена?! Предлагаю за нее пять тысяч кондолларов!

– Чего-чего? – синева в глазах парня резко посерела.

– А что? – продолжил Мигель. – Заправка водородом звездолета среднего класса – целых три тысячи. Я же предлагаю пять. Нет – десять!

– Что за купля-продажа людей в присутствии капитана полиции?! – воскликнул Йенсен.

– Заткнись! – крикнул ему Мигель Ли. – Не мешай бизнесом заниматься на нейтральной территории!.. Десять тысяч кондолларов – хорошие деньги!

– Погодите! – встряхнул головой парень. – Вы хотите, чтобы я продал свою жену?

– Именно! – вскричал Мигель Ли. – Ну, а чтоб вы не сомневались в моей заинтересованности, я добавлю еще две. Двенадцать тысяч! Ну что, по рукам?

Глазки коротышки Мигеля засветились победой.

– Угу! – воскликнул молодой человек и выбросил вперед правую руку.

Кисть ее сомкнулась на горле Мигеля. Пальцы сжались, и пират захрипел, хватаясь обеими руками за огромную ладонь, перекрывшую поступление воздуха в его легкие.

– Что вы делаете?! – вскричал бен Патефон.

– Душу негодяя! – ответил парень невозмутимо.

– Но джентльмены так не поступают! – попытался его урезонить Джейсон Негру.

– А я не джентльмен, – сообщил парень, приподнимая Мигеля Ли над полом. – Я молодожен.

И Мигель, задыхаясь, принялся сучить ногами в воздухе. Обе его руки пытались сорвать с горла пальцы противника, но у них ничего не получалось. Капитан Йенсен, нагнувшись, сделал вид, будто завязывает шнурок ботинка. На губах его застыла злорадная улыбка. Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы в баре вдруг не прозвучал женский голос.

– Васенька, отпусти его немедленно! – звонкой капелью пролились слова.

Мигель грохнулся на пол, жадно хватая ртом воздух, а тот, кого назвали Васенькой, опять оказался у стойки, где, как ни в чем не бывало, подмигнул Хусаину. Догадливый юноша наполнил стаканчик в третий раз.

– Что здесь случилось? – спросила девушка, подходя ближе.

– Этот мерзавец предлагал мне тебя продать, – пояснил Васенька, указав пальцем на приходящего в себя Мигеля Ли.

– Да-а-а? – с интересом протянула девушка. – И сколько же он за меня давал?

– Двенадцать тысяч каких-то кондолларов, – ответил Васенька, двигая к себе полный стаканчик. – Но я тебя не продал.

– Мало предлагали? Ну да, как-то не кругленько. Нет чтобы пятнадцать или двадцать! А двенадцать – ни туда – ни сюда… Кстати, а сколько, по-твоему, за меня можно взять?

– Ты бесценна, Наташа! – и Васенька отправил в рот очередную порцию виски.

– Я смотрю, только стоит мне отлучиться, как ты уже торчишь в стакане головой по самые ботинки! – констатировала она довольным голосом.

Видимо – Васенька прекрасно знал свою жену, а точнее – хорошо знал слова, которые ей нравятся.

– Что тут пить?! – показал он Наташе стограммовый стаканчик.

– Действительно, – сказала она с иронией. – Как насчет кофе?

Наташа посмотрела на Хусаина.

– Пожалуйста, – ответил юноша, передавая девушке через стойку кружку с облачком пара, следующим за ней.

Девушка понюхала пар и спросила:

– Какой это сорт?

– Кофейный, – ответил Хусаин.

– Понятно, спасибо, – сказала Наташа, присаживаясь за столик Джейсона Негру.

От свалившегося счастья пират вытаращил глаза и воткнулся взглядом в губы девушки, которые осторожно прикоснулись к краю горячей кружки. Тем временем Васенька, хрустя последним орешком, поставил стаканчик на стойку и требовательно взглянул на Хусаина.

Юноша вылил остатки бутылки в стакан и догадался, что придется откупорить новую. Мигель Ли, вскочив на ноги, убежал в туалет. Йенсен завязал, наконец, шнурок и приготовился задать вопрос. Но здесь Хромой Ганс пришел в себя, и время полетело вскачь.

– Агрх! – прохрипел бармен.

Все посмотрели на хозяина заправки.

– Грм-м! – прочистил горло Ганс.

Он пару раз глубоко вздохнул и обратился к Васеньке.

– Мне сообщили, – сказал он, – что на парковке только что заправился планетарный бот. Хозяин его вы?

– Я, – кивнул головой Васенька.

– Откуда вы здесь взялись? – Хромой Ганс был крайне озадачен.

Лицо Йенсена также вытянулось от удивления.

– Прилетели из космоса, – ответил парень со странным именем Васенька.

– Это невозможно! – вскричал Хромой Ганс. – Планетарные боты, конечно, могут двигаться со скоростью больших звездолетов, но недалеко! У них водородные баки мизерных размеров! Да вы заправились всего-то на триста двадцать кондолларов! С таким количеством топлива вы и половину светового года не покроете!

– Ах, да! – хлопнул себя по лбу рукой Васенька. – Надо же расплатиться.

Он достал из кармана комбинезона большую желтую монету и со щелчком припечатал ее к стойке перед носом Ганса.

– Это золотой червонец, – пояснил Васенька. – Вес – около унции. Проба – четыре девятки. Полагаю, его хватит для оплаты топлива и выпивки?

Ганс осторожно взял тяжелую монету в руку и осмотрел ее. На одной стороне диска красовалась арабская цифра один, а на другой имелся оттиск бюста какого-то лысого джентльмена с гигантской короной на голове. Под бюстом было что-то написано на неизвестном Гансу языке.

Хозяин заправки нырнул рукой в глубину стойки и вытащил оттуда пузырек с соляной кислотой. Пролив несколько капель кислоты на монету, Ганс подождал немного, поднял глаза и уставился на бен Патефона.

– Золото! – сообщил он.

– Сдачи не надо! – сказал Васенька и плеснул в рот очередную порцию виски.

– Но как вы здесь оказались? – спросил Йенсен. – Может, вы стартовали с какого-нибудь корабля? Но зачем? Ведь отсюда вы не долетите ни до одной звезды!

– А нам и не надо, – ответил Васенька. – Мы вообще-то и не собирались к вам. Но волновой тоннель из галактики М 31 отключили на плановый ремонт, и нас выбросило в обычное пространство. Это я виноват! Не рассчитал время. Главное – видел же объявление! Но думал, успеем проскочить до ремонта. Настолько был уверен в этом, что даже бот не заправил как следует… В тоннелях горючее не нужно. Бот отправляет в путь гиперкатапульта, и от М 31 до конечной точки приходится лететь всего семь часов. Но ничего страшного! Когда нас выбросило в пространство, мы увидели рекламный фотонный буй вашей заправки и на остатках топлива сумели добраться.

Посетители бара изумленно слушали эту речь. Первым пришел в себя Йенсен.

– Простите, но куда вы держали путь? – осведомился он.

– Мы летели в Русский музей, – охотно пояснил Васенька, подмигивая Хусаину.

Он делал это на протяжении всего произносимого монолога, но юноша не замечал его знаков, поскольку был огорошен не менее других.

– Русский музей? – спросил бен Патефон.

– Да! – кивнул Васенька, продолжая подмигивать Хусаину. – Так сейчас называется колыбель Великой Русской Цивилизации. Раньше она была Землей. Ныне – планета-музей. Она обслуживается роботами. Наши предки покинули ее пятьсот лет назад. Но у нас считается обязательным хотя бы раз в жизни побывать там. Традиция такая. Вот мы и совершаем туда свадебное путешествие.

– Но до Земли отсюда не менее ста пятидесяти парсеков! – воскликнул Джейсон Негру.

– А! – грохнул по стойке ладонью Васенька. – Ерунда!

Хусаин, очнувшись, уловил, наконец, подмигивание и завозился с новой бутылкой.

– Здесь недалеко (всего в двух световых минутах) проходит еще один тоннель – из галактики М 33. Бортовой компьютер нашего бота располагает всеми необходимыми кодами системы «свой-чужой» для проникновения в него. Уже в тоннеле бот запрыгнет в волну нужной колебательности. Она подхватит нас, и через полчаса мы окажемся в Русском музее, где будем знакомиться с древностями и нежиться на золотистых пляжах Карского моря.

– Так вы русские?! – удивленно воскликнул вернувшийся из туалета Мигель Ли.

– Ты необычайно догадлив, – сказал Васенька с сарказмом, схватив рукой очередную порцию выпивки. – Поздравляю!

– Хватит пить! – строго сказала Наташа.

– Слушаюсь, счастье мое! – согласился Васенька и быстро отправил виски в рот.

– Выходит, русские сейчас живут в галактиках М 31 и М 33? – проскрипел странным голосом капитан Йенсен.

– Да! – весело подтвердил Васенька.

– Но это же Туманность Андромеды и созвездие Треугольника! – вскричал Хромой Ганс. – Но это же черт знает где! Да туда же с нашими водородными двигателями лететь черт знает сколько лет!

– Вот-вот! – воскликнул Васенька, еще более развеселившись. – Пока ваши предки на водородных телегах грабили новый Дикий Запад, русские ученые пошли другим путем. Вместо производства двигателей они изучали само пространство и открыли его волновые свойства. Это позволило построить тоннели. Поскольку Млечный путь был уже захвачен вашими бандитскими кибитками, наши предки отправились сразу в соседние галактики. Причем разделились на несколько групп. Бо́льшая часть народа (монархисты) отправилась в крупную галактику М 31, а меньшая (демократы) – в небольшую М 33. Теперь мы, русские, живем в обеих галактиках, и между нами нет никаких разногласий. Я из галактики М 31, где правит император Распути́н Тридцать Второй, а Наташа – из демократической М 33, занимаемой «Республикой Семи Бояр». Летаем друг к другу в гости как туристы. Так мы с Наташей и встретились. Кстати – есть еще Магеллановы Облака, куда перебрались русские, желавшие странного. Но туда лучше не соваться. Они настолько странные, что даже мы их порой не совсем понимаем!

– Но почему Земля называется Русским музеем? – с обидой в голосе поинтересовался бен Патефон. – Ведь она родина не только русских!

– А потому, что ваши предки бросили ее как высосанную досуха сиську! – развязно сказал Васенька. – А мы ее не оставили и не оставим никогда! Теперь она наша! Видали свою родину?! Нате!

И он, скрутив из пальцев правой руки странную фигуру с торчавшим впереди большим пальцем, ткнул ее под нос бен Патефону.

– Что тут пить, говоришь? – спросила Наташа, вставая из-за стола. – Спасибо за кофе!

Она улыбнулась Хусаину, и тот улыбнулся ей в ответ. Девушка подошла к стойке бара и взяла Васеньку за руку.

– Благодарим за гостеприимство, а также за высокую товарную оценку моей особы, – сказала она, подмигнув Мигелю Ли. – Прощайте! Пойдем, Васенька.

– Но вы не имеете права покидать мой астероид, пока с момента посадки не пройдет пять часов! – воскликнул Хромой Ганс.

– Мы ваших законов не знаем, и знать не желаем! – сказал Васенька. – Мы с вами никаких договоров не подписывали.

– Стоять на месте! – вскричал Йенсен.

Наташа с Васенькой удивленно посмотрели на него.

Капитан шарил руками в области поясницы. Видимо, он хотел достать оружие. Но никакой кобуры на поясе у него не оказалось по вполне понятной причине.

– Вы задержаны! – крикнул он отчаянно, вытянув руки по швам.

– За что? – поинтересовался Васенька.

– Вы иностранные граждане, проникшие в чужое государство без виз и соответствующего разрешения! – лающим голосом проорал Йенсен. – К тому же вы обладаете важными секретами, способными нанести вред нашей Конфедерации!

– Разрешите мне перед арестом сходить в туалет? – весело спросила Наташа.

– Да, леди, – галантно ответил капитан. – Мы не варвары.

Она отпустила руку мужа и пошла в сторону туалета.

– А я не собираюсь арестовываться! – заявил Васенька, возвращаясь к стойке. – Потому что русские не сдаются!

– Ганс! – крикнул Йенсен. – Жми тревожную кнопку, галактика в опасности! Мои люди на корабле получат сигнал!

Бармен протянул руку вперед, но огромная кисть Васеньки оказалась проворнее. Пальцы ее сжали красную головку кнопки и потянули вверх.

– Вот эту, что ли? – Васенька протянул Гансу кнопку, вырванную с проводами из гнезда.

Ганс взял ее, внимательно осмотрел и сказал Йенсену кислым голосом:

– Все пропало! Нет больше кнопки…

– Господа! – крикнул капитан. – Помогите задержать русских! Обещаю прощение всех прежних грехов, плюс недельный беспредел в зоне моей ответственности!

Мигель Ли и Джейсон Негру, переглянувшись, вскочили на ноги, а бен Патефон взял в руки электрический чайник, забытый Хусаином на стойке. Васенька, ухмыльнувшись, в две секунды закатал рукава комбинезона, а сами руки тут же пустил в ход.

Миг – и левый кулак Васеньки отправил бен Патефона в полет. Еще два мига – и оба пирата улеглись отдыхать под первый же стол. Электрочайник, повисев немного в воздухе, грохнулся на пол, а Хромой Ганс, приложенный носом к барной стойке, мягко сполз вниз и распластался возле этажерки с бутылками.

Последним рухнул капитан Йенсен. Васенька к нему ничего не прикладывал, так как это сделала Наташа, но не руками, а стулом. Она раздумала идти в туалет и оказалась за спиной Йенсена в нужную секунду.

– Терпеть не могу розовый цвет, – сказала Наташа, глядя на лежавшего у ее ног капитана. – А на форме и подавно. Эти чурки зачем-то наряжают полицейских в клоунскую одежду. Идем, Васенька!

Васенька, прихватив со стойки початую бутылку виски, пошел к дверям следом за Наташей.

– Подождите! – послышался вдруг жалобный голос.

Молодожены обернулись. Из-за барной стойки выглядывала голова Хусаина, который еще в самом начале драки спрятался под раковину для мытья посуды.

– Возьмите меня с собой! – попросил он. – С вами так интересно!

– Куда? – удивился Васенька. – Нам третий не нужен. Нам и вдвоем хорошо.

– Дурень! – Наташа легонько шлепнула мужа ладошкой по затылку.

Васенька виновато улыбнулся.

– Дружок! – обратилась она к Хусаину. – Тебе с нами будет плохо. Ты ведь не русский. С русскими только русским хорошо.

Она помахала на прощание рукой и пара покинула разгромленный бар.

Через пять минут с улицы послышался рев двигателей. Йенсен, очнувшись первым, встал на ноги и обвел помещение мутным взглядом.

– Черт! – выругался он. – Попробую их догнать! А если не получится – устрою засаду на кого-нибудь из прежних жуликов! Случай особый. Нарушение закона мне простят!

Он выскочил за дверь и побежал к своему крейсеру.

Хусаин, печально глядя на сломанную тревожную кнопку, протирал стаканчик, из которого пил Васенька. Внезапно его осенила идея, потрясающая своей гениальностью! Он быстро свинтил колпачок с новой бутылки виски и наполнил стаканчик до краев.

– Чтобы стать для русских интересным – надо тренироваться! – сказал он вслух.

И, залпом опрокинув виски в рот, блаженно улыбнулся..

-1
16:22
803
20:23
Наивное детское чтиво с диалогами уровня:

– Я тебя убью! – воскликнул Джейсон Негру, вскакивая со стула.

– Нет, это я тебя убью!


космическими пиратами, космическим «Третьим рейхом» и полностью русской «Землей».

Чего стоят и имена героев: бен Патефон (это наверное закос под Бена Кеноби) и Васенькой.

Короче — рвотный порошок…
20:27
Детское чтиво? Это как Гарри Поттер что ли?
20:56
+1
согласен на все сто
21:20
Поттер совсем не детское чтиво! А после того как Гермиона стала негритянкой, а Дамбдор п… ром и подавно.

20:55
Вы хоть смотрите что пишите? Вырви глаз читать не возможно
21:37 (отредактировано)
+3
Сначала читать не хотел, решил одним глазиком глянуть. В глазик попало
Родился Ганс не хромым. Левую ногу ему повредила плазменная торпеда

И тут я заинтересовался.

Ганс тоже находился в поврежденном отсеке, но оказался везунчиком, поскольку успел одеться в скафандр, а пламя съело у него лишь ступню левой ноги.

После чего внутреннее давление выдавило его нахрен в космос, как зубную пасту из тюбика. Всё, конец рассказа… а не? Ладно.
Звезда теперь называлась Ямато, астероид получил имя Рейх, ну а газовый гигант стал значиться в реестре как Гросс Германия.

Гросс Дойчлянд!
Но выбор названий умиляет. Как в анекдоте – дедушка электриком работал, у него каска с двумя молниями была.
Япония и Германия ассоциируются с массой всякого разного. От машин и каратэ, до классической музыки (Раммштайн, ага) и пива/сакэ. У вашего персонажа ассоциации исключительно времён мировых войн. Откуда он в далёком будущем и при таком образе жизни вообще о них помнит? Вы много знаете про царя Тишайшего и «Немецкую войну», которую потом назовут 30-летней?

Хотя японо-немецкий язык

Уатзефакизит?
Простите, за мой английский.

Ганс, помня о своих японо-германских корнях,
Ганс помнил о своих корнях.

Да поняли мы уже, поняли.

Перед началом освоения астероида Ганс слетал в мусульманскую часть галактики, где быстренько принял ислам и купил себе четырех жен.

Ничё так трава пошла. Сушёная.
Вернувшись в толерантно-безбожный рукав Млечного пути, он принялся осваивать приобретенную систему, направив свои силы, прежде всего, на работу в области демографии.

Почему системУ, он же четыре приобрёл? Или три поломались по дороге?
Астероид оказался пригодным для жизни.

Трава кончилась, коксом потянуло.
Через пять лет у него было уже четверо детей

Слабовато он как-то четыре «приобретённые системы» осваивал.

Каков принцип работы таких двигателей – Ганс не знал, поскольку был лишь пользователем.

Пользователь двигателя, начальник заправки, осваиватель четырёх мусульманских женщин и просто хороший человек, ударенный торпедой.
из двадцати двух отпрысков

За пять лет – четверо детей. За десять, уже двадцать два. За минусом имеющихся четырёх – восемнадцать. Ну… ничё… Разобрался-таки япононемец в устройстве «приобретённых систем».

Всё… больше не выдержал.
Ну что сказать, «Жистокая Голактека» в полный рост. Нет, это не стёбный рассказ. Это черновик черновика стёбного рассказа.
23:12
+1
Господи, я в вас почти влюблен. rofl
Комментарий удален
12:15
Не стоит фантазировать по поводу возраста автора, это запрещено правилами сайта (переход на личность)
12:28
Реклама водки.
Комментарий удален
Комментарий удален
21:18
А мне понравилось. Начало затянуто, а так Россия форева.
Загрузка...
Маргарита Блинова

Достойные внимания