Светлана Ледовская №2

Водяной

Автор:
Евгений Слоников
Водяной
Работа №93
  • Опубликовано на Дзен

- Карты? Деньги?

- Два ствола. - Николай направил на кассиршу магазина самообслуживания пистолеты и улыбнулся так злобно, что аж скулу свело.

- Это "беретты"? - спросила девушка, вытаращив глаза.

- Ты что - слепая? Это "вальтеры"! Одно неловкое движение и твои мозги придётся отмывать с "чупа-чупсов" и кофейных банок.

- Я сейчас позову охранника!

- Ваш охранник лежит на складе с перерезанным горлом и вряд ли сможет помочь.

- Слышь! Клинт Иствуд! А можно как-нибудь побыстрее?

Николай посмотрел на мужчину, стоявшего справа. Потом на пистолеты.

- Извини, мужик. Утро хреновое... - он приставил "вальтер" к своему виску и спустил курок, издав губами глухой "Пуф!"

- Идиот... - тихо пробормотал покупатель, глядя, как безжалостный грабитель убирает оружие, сложенное из пальцев, в карманы спортивных штанов.

- Неважно выглядишь, Коленька, - сказала кассирша, пикая бутылкой айрана по сканеру. - Опять бессонная ночка? Помнишь хоть, как её зовут?

- На "фэ" как-то... Или на "о".

- Вот лично я тебе коньяк продавать больше не буду! Сигареты надо?

- Давай.

Залив в себя залпом полбутылки кисломолочного напитка, стоя у входа в магазин, Николай замер с закрытыми глазами. Кто-то из жильцов соседнего дома врубил "Богемскую Рапсодию" великого Фредди на всю катушку. Местная алкашня неприятно громко спорит о какой-то ерунде, периодически стреляя мелочь у прохожих. Аритмично громыхает самосвал, забирающий мусор с помойки.

"Один я затих. Будто похоронили," - подумал Николай.

Уже месяц он не может придумать имя главному герою своего рассказа. Просто имя! Пусть нет рассказа. Пусть нет начала. Пусть нет идеи. Но хотя бы имя основного персонажа должно же придумываться! Всё, что приходило на ум, отбрасывалось в разделы банальщины или вторичности.

Он написал пять книг, сборники рассказов, которые даже выпустили в продажу. То, что Николай потратил на это в денежном эквиваленте больше, чем ему вернулось, кричит о бесполезности затеи. Он никогда не скрывал того, что хотел прославиться. Стать известным писателем. Потеснить Кинга и, если повезёт, Булгакова. Но сейчас он никак не мог придумать имя главному герою. Он застрял. Ещё никуда не влез, а уже застрял.

***

Дома Николай лёг шпалой посреди комнаты. Он был наслышан о таком понятии, как "творческий кризис", но сам себя не спешил записывать в отряд бедолаг, страдающих этим недугом. Он просто сделал паузу. Даже роботам нужна перезарядка, что уж говорить об обычном смертном. Пусть и чертовски талантливом.

Ну и что, что алкоголь и женщины? А кто-то, в умат обмедитировавшись, обнимается с деревьями. Кто-то железо в тренажёрке тягает, пока грыжа не выпучится. Кто-то надевает костюм эльфа и скачет по лесам с копьём наперевес. Но мужчина понимал, что пьянки с бабами затянулись. Пора кончать с этим.

Николай увидел висящие на люстре женские трусики и уныло перевернулся набок. Голова не болит. Она вообще пуста, как деревянный бочонок. Прохладная ванна и полчаса покоя, без сомнения, вдохнут жизнь в контуженое тело, но нужно приложить физические усилия для того, чтобы воскреснуть, а это слишком утомительно. Поход в магазин совершился больше на автопилоте. Теперь же внутренности потяжелели раз в пять, а лежать мешком с костями не так уж и плохо.

Телефонный звонок раздался настолько внезапно, как умеют только телефонные звонки. Тем более, когда тишину рушит не мобильник, а домашний. Опять ведь какая-нибудь бездушная барышня из банка, которой позарез необходимо узнать, доволен ли клиент работой их организации. Или, что ещё хуже, установщики пластиковых окон, которые предложат даже унитаз застеклить, лишь бы уши свободные найти и про неимоверные скидки растрещать.

Телефон заткнулся. Но через несколько секунд затрезвонил вновь. Николай поднялся с пола с таким трудом, будто пять минут назад перешёл Уральские горы вдоль. Писатель враждебно посмотрел на аппарат, но шаг за шагом организм привыкал к вертикальному положению и, как ни странно, стало даже как-то попроще жить.

Он сел в кресло и снял трубку:

- Здравствуйте. Вы позвонили в морг. Но, к сожалению, из живых сейчас никто подойти к телефону не может. Поэтому, если у вас что-то важное, - говорите, я передам.

- Я даже спрашивать не хочу, почему мобильник не берёшь.

- Там на беззвучном. И я вообще не знаю, где он.

- А тебе не пора притормозить чуток с гулянками?

Ромка хороший мужик. Бывает занудным, но в меру. Он из тех, кто в тридцать пять лет ходит в лес за черникой ради удовольствия. Живёт в недешёвом загородном доме, но у него есть козы. Он даже сейчас может выдать "олли" на скейте, но выращивает кабачки. Суетится где-то в бухгалтерии мебельной фабрики не на последних ролях и коллекционирует нэцке.

Но, главное, Ромка, наверное, единственный человек в мире, кто прочитал все пять тоненьких книжек Николая Фокусникова. Нашёл писателя, выразил неравнодушие к творчеству. Без фанатизма и идолопоклонства, а наоборот. Просто, по-человечески, сказал, что нравится читать и всё. И сдружились. Нашли общие темы для разговоров, потом выстроились более доверительные отношения. Несколько раз Николай ужинал у Ромы в кругу семьи. Нелли прекрасно готовила картофельное пюре с фрикадельками. А близняшки, Никита и Даша, со временем стали спрашивать у родителей, можно ли показать дяде Коле свои игрушки.

- Вот только не лечи, - сказал Николай в трубку, зевая. - Я себя чувствую расплавленным куском зефира. И мне сейчас меньше всего нужны чьи-то наставления. Даже такого хорошего человека, как ты.

- Да я помочь хочу.

- Я сам справлюсь.

- Даже, если это касается темы для твоего рассказа?

- Ты умеешь задеть за живое. Что там у тебя? Опять красные плавки Супермена нашли под Воронежем? - Николай посмотрел на люстру и срочно отвернулся. - Или кто-то похитил пришельца? Или душевнобольной терроризирует бензоколонку, крича, что он Анаксимандр? Ром, это всё весело, конечно, но не то...

- На этот раз всё иначе! - Рома замолк на несколько секунд. - Есть в глухомани одна коммуна...

- Сектанты? Ты ведь знаешь, что я с ними не дружу! В прошлый раз, когда я связался с подобными недоумками, чуть не остался без ушей. Они, видите ли, поклоняются Ухобогу, а тому понравились мои органы слуха. Мне всей толпой хотели их оттяпать, чтобы ублажить своё чокнутое божество.

- Это Коммуна Безымянных. Там ни у кого нет имён.

- Нет имён... Ты, мать твою, тот снаряд, который дважды в одну воронку попадает. Ладно, проехали. И что там? Они расчленяют шестимесячных младенцев и приносят в жертву Духам Лишайника? Или ходят в латах, выкованных Гефестом? Или, может, там кладбище Чёрных Волхвов, они восстали из мёртвых спустя сотни лет и хотят секса? Ром, напиши на листочке "пять баллов за старание" и приклей на лоб. Я оценил твоё желание помочь, но...

- Там завёлся водяной.

- Кто там завёлся?

- Водяной... И он убивает людей!

Николай молчал, не зная, плакать ему или смеяться.

- Кто тебе всё это наплёл?

- Да грибник один. Он любит неизведанные чащи. Наткнулся на эту коммуну. Хочешь - сгоняй. Лучше, чем валяться моллюском посреди квартиры.

- Куда сгонять? К сектантам? Да пусть их хоть леший с кикиморой пожирают. Это сектанты! У них мозги набекрень! Мало ли чего они напридумывают. И вообще, я сейчас работаю над рассказом "Каша Людоеда". Туда никак водяной не вписывается.

- Грибник три дня прожил в коммуне, - не унимался Рома. - Я ему верю, как себе. Там действительно происходит что-то странное. Он хочет туда вернуться. Ты мог бы отправиться с ним.

- Он совсем из ума выжил, твой грибник? Зачем ему возвращаться в секту?

- Вот и спросишь его при встрече. Так что? Мне сказать ему, что ты согласен?

- Я перезвоню.

Николай повесил трубку. Хрустнул шеей. В другую сторону хрустнул. Встал. Дошёл до ванной комнаты. Заткнул пробкой слив и отвернул кран.

"А почему бы и нет? - размышлял он, лёжа в прохладной воде и стряхивая сигаретный пепел на пол. - Может, там найду имя главному герою! В Коммуне Безымянных."

***

Ничто так не бесило Николая, как две вещи. Ждать электричку - раз. И ехать в ней - два. Поезд прибывает к станции в 9:17. На наручных электронных часах - 9:02. Грибник опаздывает на две минуты. Николай не напяливал на себя рюкзак с декабря прошлого года. Когда шёл на день рождения знакомого и нёс с собой семь бутылок виски. Теперь у него за плечами только самое необходимое, включая консервы и пять прыскалок от комарья и прочего гнуса.

- Николай? Рад встрече! Я - Вадик!

Писатель не совсем так представлял себе спутника. Пожившего крестьянина, похожего на Деда Мазая представлял. Примерно сорокапятилетнего мужчину в камуфляжном костюме цвета хаки. Даже полутрезвого пьянчужку, который продаёт собранные утром грибы на развале за копейки, лишь бы поскорей добраться до точки, где самогонкой торгуют.

И вот перед ним стоит парнишка, лет двадцати, улыбается во все тридцать два белоснежных зуба и протягивает ладонь для рукопожатия. На нём чёрный балахон с анархистской символикой и надписью "Punks Not Dead". Выцветшие серо-синие джинсы. Кроссовки на толстой подошве с разными по цвету шнурками. Чёрная чёлка из-под капюшона. Николай подумал, что ещё не поздно всё отменить. Вернуться и натравить на Рому добермана. Пусть у него сейчас и нет знакомого добермана, но он найдёт. В боку закололо.

- Тебе сколько годиков-то, грибник? - спросил Николай, пожав руку молодому проводнику.

- Двадцать один. Я понимаю, что ты представлял себе грибников иначе, но пора рушить стереотипы! Ты, кстати, со своим рюкзаком похож на барда-туриста, но я же не спрашиваю, где гитару забыл.

- Зачем ты решил вернуться туда? Почему не остался, если уж так понравилось жить в глуши не пойми с кем?

Вадик вздохнул и потупил взгляд, ковыряя мыском окурок.

- Я не хотел там оставаться. Но у меня есть причины, чтобы вернуться.

- Так. Вадик. Или как тебя там. Мы так не подружимся. Если ты будешь что-то скрывать от меня, то...

- А это не мне нужно, а тебе, - перебил Николая парень. - Хочешь - уходи. Я тебя не звал. Я тебя не держу. Так что я сам решу, что мне говорить тебе, а что нет. Вот в данный момент тебе не нужно знать, для чего я туда возвращаюсь. Там - расскажу. Угрожает ли нам опасность? Скорее - да, чем нет. Так что или мы едем вместе, или я еду один. Решай. Вон электричка уже.

- Ответь на один вопрос. - Николай смотрел в глаза Вадику. Тот не отвёл взгляд. - Там действительно завёлся водяной?

- Я не знаю, кто это. Но да. Там завелось Зло...

***

Два часа в электричке Николай перенёс стойко. Ни разу не заплакал, хотя хотелось. Вадик всю дорогу просидел в наушниках, из которых гремел нечленораздельный скрим, наложенный на необузданный трэш. Духота стояла такая, что мужчина не удивится, если вдруг по вагону потечёт из тамбура лава, уничтожая всё на своём пути. Но тут спутник толкнул его в плечо и молча указал на выход.

Писатель отметил про себя, что поезд покинули только они вдвоём. Для чего тут вообще платформа Николай так и не додумался. Табличка с названием станции когда-то и была здесь, судя по двум железным шестам, но кто-то её прикарманил. По обе стороны железнодорожного полотна - леса. Никаких домиков, никаких шалашиков. Даже ларька с шаурмой нет!

Вадик спрыгнул с низенькой платформы, благо перил на ней тоже не было, и направился по густой траве в лес. Николай проверил мобильную связь, которой, естественно, не оказалось, выдохнул и пошёл за парнем. Оптимистично надеясь на то, что на них не нападёт тигр, внезапно вылезший из норы.

Теперь два часа в душной электричке казались писателю отдыхом на Гавайях. Ибо те же два часа пешкодралом по лесу, где жужжит и кусается, как минимум, всё - вот это настоящее испытание. Он вырисовывал вокруг себя кресты из прыскалки от насекомых, но это мало помогало.

- Слушай, я понимаю, что ты круче Индианы Джонса и тебе всё это - как пельмешку затрескать, - остановившись, сказал Николай. - Но позволь глупый вопрос от непривыкшего к таким путешествиям? Долго ещё?

- Да мы пришли, в принципе...

- Но я что-то ничего не вижу.

- Ещё пять минут и увидишь. Давай, я тебе сначала кое-что поясню. Там люди гостеприимные и дружелюбные. Ты, главное, не хами. Не выпендривайся. Не тупи слишком сильно. Веди себя уверенно, но без перегибов. И никаких имён. Забудь, как меня зовут. Я больше для тебя не Вадик.

- А кто?

- Друг... И ты - мой друг. Пошли.

***

Когда путники вышли из леса на просторную поляну, Николай особо не удивился. Он увидел три избы, качественно сложенных. С небольшими окошками, печными трубами, торчащими из крыш.

А на что он надеялся? На индейские вигвамы? На то, что тут люди живут в дуплах? Или в неком подобии муравейника? Конечно же нет! Сектанты - хитрые. Оконные стёкла явно говорят о связи с цивилизацией. Но хоть досюда ещё не добрались Боги Пластиковых Окон.

- Эй! Старший брат! Это я! Ваш знакомый! Я вернулся и со мной мой друг! Встреть гостей, если не сложно! - крикнул Вадик.

Тут Николай занервничал. Нет, не боялся, а именно нервничал. У него всегда так, когда приходит в гости к незнакомым людям. Одно дело - с девушкой на улице познакомиться и позвать к себе домой. Другое - прийти к кому-то и чувствовать себя неуместным.

Когда из второй избы выбежали два мальчугана лет десяти и с криком "Наш знакомый вернулся!" бросились к Вадику, Николай решил чуть отойти в сторонку.

- Ну всё! Я тоже рад вас видеть! - А дети дёргали парня за балахон и о чём-то наперебой горланили. В суть писатель вникнуть не смог. Что-то про футбол и сыроежки.

- Где старший брат? Я пришёл с другом. Хочу представить его.

Дети перестали радостно прыгать вокруг Вадика и с недоверием оценивали взглядами Николая, будто только заметили. Тот криво улыбнулся. Малышня посмотрела на него, как на дебила. Во всяком случае, именно так он интерпретировал их взгляды.

- Здравствуй, знакомый!

Из первой избы вышел здоровый мужик в одних шортах. В "спартаковских", если зрение не изменило Николаю. Крепкий, волосатый торс. Могучие плечи. Бритоголовый и с грубой бородой. Вылитый Тимофей Баженов из телепередачи про устройство мира и прочее природоведение, но без татуировок.

- Ну-ка, ребятня, кыш отсюда! Идите поиграйте с ежом. Дайте обнять нашего знакомого и его друга.

Сначала мужик обнял Вадика со словами: "Я рад тебе, знакомый!" Потом он заключил в объятия Николая, сказав: "Я рад и тебе, друг моего знакомого!" Писатель хотел было представиться, но вовремя не решился, лишь ляпнув скромно:

- И я рад...

- Да не переживай ты так! Трясёшься весь! Мы не сектанты. Давай тебе всё обрисую... Я рад гостям всегда. Это редкая дичь в такой глуши... Да шучу я! Не волнуйся! Лишь бы гости не были журналистами. Ты - журналист? Я всё равно узнаю.

- Нет. Я писатель. Ищу имя для главного героя. - Николай старался держаться уверенно, но тяжёлая рука на плече как-то даже морально придавливала.

А Вадик убежал с детьми и пинал мячик.

- Ну, писатель - это не страшно. Документалист? - уточняя, спросил мужчина в красно-белых шортах.

- Да ну нет! - Николай никак не мог понять, как спрятать свою скованность и куда. - Ужастики, трэшачок, мистика иногда... Неформат.

- Ну, значит, проблем никаких у нас с тобой не будет?

- У вас завёлся водяной. Я только поэтому здесь. Если откажете, я уйду. И никому ни слова не скажу о вашей жизнедеятельности.

- Добро. Давай пройдёмся.

***

- Средний брат со своим сыном сейчас на охоте. Здесь жирненькие кабанчики водятся. Лосята тоже вкусны мясом. Утки, тетёрки... Медведя здесь нет, но много ягод. Грибы собираем, - мужик в красно-белых шортах подвёл Николая к первой избе. - Здесь живу я с женой и наша дочь. Вон в той - мой средний брат со своей семьёй. Там полный комплект! Средний брат с женой, дочка, моей ровесница, два сына. Один - малыш, который тебя встретил. И старший, что на охоту пошёл. А вот к третьей избе я не советую тебе подходить. Младший брат там живёт. Две недели назад его жену зверски убили. Через неделю - убили и его сына. Мы нашли трупы. На берегу озера. Обнаружив труп женщины, разодранный, будто там медведь обезумевший поработал, мы решили уехать. Но... - тут мужик задумался. - Было жалко покидать насиженное место. Не уверен, что ты меня поймёшь. Когда нашли мальчишку, выпотрошенного, как поросёнка, я твёрдо решил: нужно сворачиваться к чертям в город. Но мои братья против. Я потерял контроль...

- И ты это с такой лёгкостью рассказываешь первому встречному? - спросил Николай.

Такими вещами обычно не шутят, но писатель и похлеще истории слышал от не совсем вменяемых персонажей. Конечно, он рисковал, находясь здесь. Но нездоровое любопытство, как всегда, победило здравый смысл.

- Во-первых, я ещё не всё рассказал. А, во-вторых, ты должен это знать, - здоровяк сделал ударение на слове "должен". - Было бы странным, если я не стал ничего говорить о случившемся. Просто не говори потом, что я тебя не предупреждал. Тут опасно.

- Не против, если я закурю? - спросил Николай.

- Да сколько влезет. Я и сам балуюсь, - мужчина достал из заднего кармана шорт пачку "Мальборо".

Писатель с грустью посмотрел на свою "Яву "Белое Золото".

- Давай присядем на лавочку. Ты хоть рюкзак свой сбросишь. Может, голодный? Сейчас что-нибудь быстренько придумаем.

- Да пока нет, спасибо. А почему вы вдруг подались в отшельники? Я так понимаю, связь с внешним миром у вас налажена чётко. Не удивлюсь, если где-то на окраине леса припаркован джипик, чтобы возить из ближайшего городка необходимое. Про деньги не спрашиваю, потому что предполагаю, их наличие как-то связано с продажей недвижимости или её сдачей. Что-то в этом роде.

- Ты меня пугаешь! - усмехнулся отшельник. - Ты не из полиции случаем?

- Нет! Я пи...

- Да шучу я. Писатель, так писатель. Я не смогу тебе объяснить, почему мы ушли жить в лес. Порыв души. Ты же писатель! Вот ты и додумывай. А если начну размусоливать, мы с тобой по шеи завязнем в риторике, а оно нам надо?

- А что с именами? Это к чему?

- А зачем нам имена? И так прекрасно знаем, кто мы. Имя - лишь название. Кому-то это важно. Нам - нет. Разочарую тебя, но у нас есть свои правила, свои убеждения, свои запреты. Считаешь это сектантством? Твоё дело. Но ты здесь по своей воле. И в кандалы тебя никто заковывать не собирается. Хоть сейчас чеши на все четыре стороны. Я лично тебя до платформы провожу, если хочешь. Или оставайся. Мужики вернутся с охоты, я соберу всех прямо тут и представлю тебя, как гостя. И потом расскажу про водяного. Выбор за тобой.

***

- Сейчас я тебя немножко запутаю, но придётся потерпеть, раз уж ты тут, - сказал мужчина.

Около лавочки собралось всё семейство Безымянных. Николай стоял напротив и чувствовал себя глупо.

- Я - Старший Брат. А вот эти две красавицы - мои жена и дочь.

Милая женщина с доброй улыбкой и светловолосая девушка лет восемнадцати синхронно кивнули в знак приветствия.

- Это - Средний Брат, его супруга, дочь и сын.

Дамы поздоровались, а Николай мысленно записал в голове: блондинки - Старший Брат, брюнетки - Средний Брат. После чего поочерёдно пожал руки мужчине и его сыну. Парень и девушка - явно близняшки.

- А это - Младший Брат.

Хмурый мужчина, здоровый, как регбист, развернулся и молча ушёл.

- А с твоим другом играет наша мелюзга. Тот, что повыше - сын Младшего Брата, который пониже - Среднего.

- А это, - обратился он уже к своим, - наш Гость! Друг нашего Знакомого. Он пишет книгу и прибыл к нам в поисках вдохновения. Правильно я говорю? - спросил с улыбкой Старший Брат у Николая. Николай улыбнулся в ответ.

***

День прошёл незаметно. Старший Брат категорично перенёс интересовавшие Николая вопросы "на потом". Писателя накормили жареным диким поросенком, которого мужчины добыли на охоте, овощным салатом с подсолнечным маслом, чаем с вареньем.

Он узнал, что дочка Среднего Брата увлекается географией и лет через пять хочет отправиться в Амазонию. Её брат-близнец вовсю бренчит рок-н-ролл на гитаре, перепевая "Чайф", Бутусова и даже поздний "Green Day". Жёны занимались повседневным домашним хозяйством. Средний Брат опустошил шесть банок пива и рассказывал всякие байки. Младший Брат так и не вышел из своей избы с тех пор, как ушёл с церемонии знакомства.

- Он сейчас в таком состоянии, будто его живьём вскрыли и вырвали душу. Я тебе как бывший патологоанатом говорю. Ты к нему не суйся. А то... - подвыпивший Средний Брат пригрозил кулаком.

Но Николай заметил ещё кое-что интересное. Вадик и молодая блондиночка! Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как он на неё поглядывает! "Да будь я проклят всеми существующими и не существующими богами, если это не любовь! - думал писатель. - Так вот зачем ты вернулся сюда, казанова хренов..."

Но это - после. Сначала - водяной.

- Может быть, женщину и парня загрызли звери? - спросил Николай Старшего Брата, когда они вдвоём сидели и курили на лавочке. Уже стемнело и лишь звуки леса нарушали тишину. Шорохи. Хрусты. Далёкое уханье совы.

- Сюда звери не сунутся, - проговорил Старший Брат. - Здесь люди живут. Здесь стиральным порошком пахнет. Вся дичь в часе ходьбы отсюда. В округе нет зверья, кроме белок, гадюк и дятлов. Не может сюда прийти медведь, даже ошалевший на всю голову. Да и нет медведей в этих лесах. А кабаны так не потрошат... Жену Младшего Брата нашли на берегу озера. Она была без ног. Даже самый гигантский сом не отгрызёт обе ноги человеку! А парень с разодранной грудной клеткой лежал вообще в черничнике. Это в двадцати метрах от озера!

- И что думаешь? - спросил Николай.

Теперь он точно не жалел, что припёрся сюда. Хотя он даже не уверен в правде, ему рассказанной. А вдруг всё это - ложь и шизофрения? Ему приходилось верить на слово. А он не верил.

- Я? Я знаю, что произошло. Что мне думать?

- А тебя не настораживает тот факт, что мертвы только прямые родственники Младшего Брата?

- Если ты грешишь на кого-то из наших, то можешь сказать мне это в глаза, если не трус. Я выслушаю тебя, ты - наш гость, но завтра же ты уберёшься туда, откуда пришёл. Я тебя правильно понял? Ты думаешь, это кто-то из моей семьи?

- Вот совсем нет! - без раздумий ответил Николай, как ни в чём не бывало попыхивая сигаретой.

Хотя про себя думал о другом. Может, в цивилизации у Младшего Брата есть какое-то наследство? Чёрт его знает, как тут всё устроено. Вполне вероятно, что кому-то выгодна смерть его родни.

- Я тут не для того, чтобы шпионить. Мне нужен водяной. Ты веришь, что их убил водяной?

- Я это знаю.

Оба молчали и одновременно потушили окурки в пепельнице, стоявшей между ними на скамейке. Николай ждал продолжения. Старший Брат раздумывал, продолжать или нет. И всё же он сказал:

- Тот, чьё имя будет произнесено - умрёт. Монстр выползет из воды и узнает свою жертву. И убьёт.

- А ты сам видел водяного? - Николай на сто процентов был уверен в том, что собеседник ответит "да".

- Когда мы только здесь обосновались... Две семьи. Моя и Среднего Брата. Он уже был в озере. На моих глазах он задрал сына. Мальчику ещё и двенадцати не было. Мы ловили рыбу...

Мой сынок поскользнулся на камне и упал, сильно стукнувшись затылком. Я подбежал. Кровь растворялась в воде. "Никитка! Очнись, Никитка!" - кричал я. И тут из воды вылезло чудовище. Мохнатое, мокрое, с огромными когтями на лапах. Можешь убить меня на месте, я того заслуживаю, но я отпрянул от неподвижного тела сына, потому что испугался.

"Никитка..." - проговорило существо. И растерзало мальчика. Оно рвало моего сына, как большую игрушку! Я вернулся к своим.

Старший Брат замолчал. Потом продолжил, потирая пальцем глаз:

- Рассказал на собрании всё, как было. И в первый же день я запретил называть друг друга по имени. У меня в ушах звучал мерзкий шёпот: "Никитка..." С тех пор никаких имён. Но Младший Брат... И вновь появился водяной. Услышал имена, узнал своих жертв и всё...

- Водяной нападает лишь на тех, чьи имена произносят вслух? Ты это имеешь в виду?

- Не уверен. Скорей всего на тех, к кому обращаются по имени.

- Ты так решил только потому, что называл сына Никиткой в тот момент?

- Но ведь меня чудовище не тронуло.

- А тебе не кажется, что это маловероятно и притянуто?

- Ты спросил моё мнение. Я ответил.

- Но Младший Брат назвал жену по имени? А потом ещё и сына?

- Он признался, что во время секса не мог себя сдержать и назвал жену по имени. Даже не спрашивай меня о подробностях. Значит, раньше обходились без этого. В тот день была их годовщина... Наверное, избыток чувств, я не знаю. И она погибла на следующий день. Мальчик его... Тут Младший Брат отмалчивается. Скорее всего, он не называл сына по имени. Его дети поссорились сильно после смерти матери... Ты понимаешь, о чём я, надеюсь? - Николай кивнул, но в темноте никто этого не увидел. - Здесь нельзя обращаться по имени. Это слышит водяной. И убивает того, чьё имя услышал. Узнаёт жертву.

***

Николай лежал в непроглядной темноте амбара на постеленном на полу ватном одеяле и мысленно играл сам с собой в "почемучки". Неужели они действительно никогда не называют друг друга по имени? Такое возможно? А поначалу? Когда это ещё не стало привычкой никто ни разу не лажанулся? Возможно, они тренировали это где-то в другом месте. В том же городе. А вернулись сюда уже подготовленными и закалёнными. Да даже не в этом дело. Какой к чёрту водяной?! Сто процентов у Старшего Брата что-то не в порядке с головой. И у всех остальных, если они его слушают. Поздравляю тебя, Коленька, ты снова среди безумцев! Но ведь Никитка-то мёртв. Не отец же его разорвал... И ещё два трупа. Вот же чокнутые. Напридумывать такое. Кстати, о чокнутых...

- Ты спишь? - спросил писатель.

- Нет, - ответил Вадик.

- Я так понял, у тебя тут лямур. Ты поэтому вернулся? - парень молчал, но Николай был уверен, что попал в точку. - Да, девчонка хорошенькая. Почему не остался тут? Водяного испугался? Или... Стой!

Мужчину вдруг озарило!

- Ты хочешь её украсть? Да ты точно, мать твою, хочешь её украсть! - незамедлительно ответил он самому себе.

- Её просто так не отпустят... Я всё продумал. И не лезь не в своё дело.

Не понравился Николаю голос молодого парня.

- Ты только глупостей не натвори никаких.

- Занимайся своим водяным. И дай мне поспать, - Николай понял, что разговор окончен.

***

Когда писатель проснулся, Вадика уже в амбаре не было. Одеяло, на котором тот спал, свёрнуто в рулон рядом с мешками с крупой, мукой и сухофруктами. Николай посмотрел на часы. 7:13. Как ни странно, но он чувствовал себя выспавшимся. Вышел из амбара. Утро выдалось погожим и свежим. Средний Брат с сыном пилили бревно.

- С утречком! - крикнул мужчина, который, по идее, должен хоть чуть-чуть, но страдать от выпитого вчера пива. Но нет. Пилит, будто у него "энерджайзер" в одном месте. "Мне бы так... - подумал Николай. - Наверное, у меня группа крови хреновая". И помахал трудягам рукой.

Мальчишки уже спозаранку пинали футбольный мяч. Видать, Старший Брат, судя по его шортам, хотел бы, чтобы из малышни выросли новые Цымбаларь и Тихонов.

Дочка Среднего Брата мыла посуду в корыте, изредка заправляя под косынку чёрные волосы. Жена Старшего Брата несла ведро с водой с озера. "А здесь не так уж и плохо..." - подумал Николай и вдруг понял, что ему надо облегчиться.

Он отошёл поглубже в лес и с наслаждением поливал мох, когда прогрохотал выстрел. И это явно не на лося охотились! Потом завизжали женщины, раздались крики детей. Так до конца и не закончив свои дела, Николай помчался назад. Не всё сразу бросилось ему в глаза, но главное он увидел.

Вадик стоял с пистолетом в вытянутой руке и, как полоумный, наставлял оружие во все стороны. Потом Николай увидел сына Среднего Брата. Тот склонился над отцом. Из простреленного горла мужчины хлестала кровь. Сын пытался зажать рану, но с таким усердием он, скорей, придушит папу.

Девушка, черноволосая красавица с косынкой на голове, дочка убитого, уронила тарелку и посудина разбилась о край корыта. Моментально раздался ещё один оглушительный выстрел! Пуля попала ей в грудь. Юная дева упала и больше не шевелилась. Красное пятно расползлось на белоснежном платье.

Парень, пытавшийся спасти отца, видел, как его сестра рухнула на траву. С дикостью носорога он рванул на убийцу. Ещё два выстрела. Одна пуля попала в паховую область, а вторая - в голову. Только никогда не стрелявший человек может быть таким метким. Или, наоборот, натренированный.

- Ты что творишь, чёртов хрен!!! - закричал Николай, бросившись к Вадику.

Но на него направили дуло, заставив остановиться.

- Вали отсюда!!! - проорал потный грибничок. - Тебе это не нужно!!!

- Мне нужно, чтоб ты успокоился и опустил эту штуковину, - подняв руки, проговорил писатель. - Ты что творишь? Выкинь пистолет к чёрту и давай поговорим! Ты убил трёх человек! Ты понимаешь вообще, что ты наделал?!

- Четырёх, - и Вадик выстрелил в ребёнка, держащего в руках футбольный мяч.

Мяч сдулся, а мальчик упал с диким криком боли.

- Ты тоже хочешь сдохнуть? - прорычал Вадик, направив дуло на второго мальчугана. Тот убежал в лес.

- Эй!!! Старший Брат! Я хочу забрать её! Не заставляй меня убивать твою жену, которая так горестно заливается слезами, глядя на трупы родни! Отдай мне дочь! Ей здесь не место! Она – другая. Она не хочет жить здесь. Мы любим друг друга, слышишь, Старший Брат! Я её люблю, а она любит меня! Я сейчас убью эту дрянь, что делит с тобой постель, если ты не сделаешь так, как я хочу, ублюдок! - Вадик перезарядил обойму.

- Иди сюда, сучка, - подозвал съехавший с катушек парень жену Старшего Брата.

Та повиновалась. Он взял женщину в заложницы, как в поганом боевике, прижав к себе и сдавив предплечьем горло. Дуло пистолета маячило у виска перепуганной дамы.

Николай как можно тише подбежал к телу мальчишки, на ходу снимая футболку, чтобы зажать рану. Но ребёнок уже не дышал. Пробитый насквозь пулей сдутый мяч лежал рядом. "Вот же дерьмо..." - прошептал писатель.

И вдруг почувствовал, как в плечо что-то стукнулось. Он заметил рядом с собой шишку. И тут ещё одна угодила ему прямо в лоб. Эта бомбёжка явно проводилась не сверху. Николай посмотрел в сторону леса и увидел выглядывающего из-за массивного ствола сосны Младшего Брата. Тот махал рукой, призывая писателя к себе. Николай бросил взгляд на Вадика, стоявшего с заложницей к нему спиной, и по-прежнему кричал про любовь, требуя выдать его суженую.

Мужчина преодолел дистанцию от трупа мальчика до леса практически на карачках и не оглядываясь. Когда не оглядываешься, возможность, что тебя не заметят или не попадут, выстрелив, - возрастает. Бред, конечно, но это заложено где-то в подсознательном.

Как только Николай подобрался к дереву, Младший Брат схватил его за волосы, прижал к стволу и приставил к горлу большой охотничий нож. "Обычно жест "молчи" делается иначе... Указательный палец вертикально прикладывают к губам... - нервно сглотнув, подумал Коля. - Но так убедительней..."

Здоровяк увёл пленника чуть глубже в лес и грубо усадил на землю за густым кустом орешника. Там уже прятался мальчуган, на глазах которого расстреляли половину родных. А ведь он ещё совсем недавно потерял и мать с братишкой... Николай смотрел на мальчика и почувствовал, как в груди всё сжалось. Не просто сжалось, а будто комок теста внутри. Там, где должны быть лёгкие.

Возможно, именно паренёк и позвал папу, находившегося во время бессмысленной зверской бойни где-то неподалёку в лесу. И обрисовал ситуацию. Может, Младший Брат тайком выбрался из избы и сам понял, как действовать, а сына встретил в лесу. Писатели всегда фантазируют и что-то предполагают.

Здоровяк снял с пояса рацию.

- Брат! - негромко сказал он в трубку. - Вы как там?

Шипение. Щелчок.

- Я убью эту гниду!

- Не суетись. Делай так, как мы договорились, понял? Он со мной. Верь мне. Только сделай так, как мы договорились.

- Хорошо. Когда?

- Я скажу.

Младший Брат положил рацию на землю и вытащил из-под куста припрятанное ружьё. Тут Николай осмелился подать голос:

- Ты же матёрый охотник. Неужели не сможешь пристрелить этого безумца издали? И всё кончится!

- Не будь идиотом. Это не в лося стрелять. И даже, если я попал бы... Ничего не кончится. А теперь ты мне кое-что скажешь, писатель. Или я проковыряю ножичком тебе в горле дырку. Небольшую, но кричать ты не сможешь. Разрежу лицо на четыре части. Это будет только началом...

***

- Старший Брат! Я же убью твою жену! Ты этого хочешь?

Вадик нервничал. Не паниковал, но нервничал. Не таким был его план? А каким тогда? И тут его огорошили так, что он аж пошатнулся!

Не высовываясь в окно, глава коммуны крикнул:

- Она у озера! Твоя взяла. Думаешь, я дурак? И не видел, как вы полюбились друг другу? Дочка мне всю плешь проела вопросами, когда же ты вернёшься. Думаешь, отец готов отпустить свою дочь с кем попало? А уж, извини меня, но ты и есть "кто попало". Но я позволю вам уйти, лишь бы это безумие прекратилось.

- Что она делает у озера? По-моему, ты мне сейчас лапшу на уши вешаешь!

- И рискую жизнью жены? Мне мало того, что ты тут устроил?

- Тогда я подожду её здесь. Мне спешить некуда, а скучно нам тут с твоей сучкой не будет!

- Ты думаешь, она вернётся домой? Твою пальбу даже с луны услышать можно. Дочка, хоть и девчонка ещё совсем, но далеко не дурочка. Я уверен, что она спряталась. Я даже знаю где. Я могу тебя проводить. Это у озера.

- Ха! Я тоже не дурачок! Меня проводит твоя жёнушка. Мы с ней подружились. Она ведь тоже в курсе, где может прятаться её дочка, правда, солнышко? - женщина молча кивнула, губы её дрожали. - Ну вот и хорошо. А ты сиди в своей берлоге и только попробуй выйти!

***

Николай был не силён в ботанике и не знал, что именно за кустарник служил укрытием для него и притаившегося с ружьём в руках неподалёку Младшего Брата. Главное, что оттуда хорошо виден берег озера. А вот ничего не подозревающий о засаде человек, не знающий, куда смотреть, западни не заметит.

Грудь и плечи писателя были исцарапаны ветками. Не страшно. А вот происходящее не укладывалось в голове. Он ехал сюда за байкой, сочинённой чудаками, а попал на беспощадную бойню, устроенную влюблённым психопатом. Да ещё и неизвестно, чем всё кончится!

Сначала Николай услышал голос Вадика. Грибничок матерился и понукал заложницу. Женщина вышла из-за деревьев к берегу первой. Писатель поражался твёрдости её характера. Другая давно уже запаниковала бы, заистерила, попыталась убежать. И получила бы пулю. Но жена Старшего Брата держалась молодчиной. А, возможно, это просто шок.

Следом за ней появился и сам виновник торжества. Глаза - безумные. Зрачки - расширенные. Это было заметно даже на расстоянии.

- Ну и где она, сучка?! - заорал на женщину Вадик. - Зови дочь, пока я тебе башку не разнёс!

- Дочка! - получилось что-то среднее между криком и плаксивым стоном. - Доченька!

- Я сейчас пристрелю тебя, гадина! Где твоя дочь?!! - завопил Вадик.

Он был похож на бешеную дворнягу, которую раздразнили.

Грянул выстрел. И кисть, держащая пистолет, отлетела в сторону. Младший Брат медленно выходил из-за укрытия, держа на мушке грохнувшегося на колени парня. Тот выл и прижимал к груди кровоточащую культю.

- Тебя больше нет, тварь. Хочу, чтобы ты осознал это. Вадик...

***

Именно этого и требовал Младший Брат от Николая, угрожая узорчато располосовать лицо ножом. Ему необходимо было знать имя безумца. Существовали и более вежливые варианты добыть информацию. Тем более писатель с радостью выдал бы не только имя психопата, но и отчество его прабабушки, номер ИНН и все отметки в аттестате за девятый класс. Но знал только имя.

Тут к гадалке ходить не нужно, чтобы понять план Младшего Брата. Им движет месть. По чудовищному стечению обстоятельств Вадик становится приманкой для водяного. И Николай был не просто в замешательстве, прячась в кустах. Или тут все поголовно рехнутые, или...

Младший Брат подошёл к воющему Вадику и ударил ногой по голове. Держа под мышкой ружьё, поднял с земли пистолет и отцепил от оружия отстреленную кисть. Пальнул парню в бедро. Тот взвыл ещё громче и повалился набок.

Здоровяк подошёл к Николаю и протянул окровавленный пистолет:

- Умеешь стрелять? - его голос был спокойным и твёрдым.

Писатель отрицательно помотал головой. Мужчина убрал пистолет за пояс. Перезарядил ружьё и сел на корточки.

- Ты же не думаешь, что... - начал было Николай, но Младший Брат грозно шикнул и указал на озеро.

По глади воды расползались круги. Николай увидел всплывший на поверхность комок тины. Ветра не было. И тем более никакого течения на озере. Но комок медленно приближался к берегу и увеличивался на глазах! "Этого не может быть..." - мысленно прошептал писатель, заворожённо глядя на озеро.

Из воды, как чёртова годзилла, выходила какая-то дрянь! Изначально это было похоже на кочку из мокрой шерсти. Ни глаз, ни пасти. Сплошная шерсть животного. Настолько грубая, что с неё стекала вода, как с мочалки.

Потом Николай увидел лапы. Косматые лапищи! И вот что точно не скрывалось под шерстью, так это толстые, немного загнутые когти! Чудовище вышло на берег и предстало во всей красе. Одно дело - выдумывать монстров и описывать их по своему усмотрению, и совсем другое - видеть их воочию.

Двухметровый сноп шерсти с когтистыми лапами! Меланхолично медленный. Не самый интересный объект для описания в рассказе ужасов. Но это существующий объект! И он страшен! Николай глазам не верил. Так не бывает.

"А бывает так, что паренёк, который ещё не так давно на горшок ходил, устроил хладнокровную бойню из-за того, что ему понравилась девушка? - спросил сам себя Николай. - Да. Такое может быть. И случалось. Не любовь, так издевательства в школе. Или в институте. Или те, кто задыхается в депрессии, считая свою жизнь бесполезной, начинает думать, что он - Бог. Или террористы, которым внушили, что кто-то свыше их любит и ждёт. Кто-то срывается и сходит с ума. Или не сходит. А действует осознанно. И серийные маньяки насилуют расчленённых ими девушек. И отцы убивают собственных маленьких детей молотками и пустыми бутылками из-под водки в пьяном угаре. Всё это бывает, хотя и не должно быть! Почему тогда не может существовать монстр, который слышит имя из-под воды? Вылезает на берег, чуя жертву и распознавая её среди прочих. Шепчет человеческим языком: "Вадик..." Такого тоже не должно быть... Но..." Всё это Николай мысленно записывал в блокнотик.

Под выстрелы из ружья Младшего Брата. Затем здоровяк разрядил в монстра пистолет. Чудище фырчало, но не падало. Оно видело жертву и приближалось к ней. Ещё два выстрела. Старший Брат вышел из леса. Чудовище замычало. Его рёв, действительно, больше походил на мычание коровы. Ещё один ружейный выстрел. Жена Среднего Брата сказала своё слово. Вдова Среднего Брата, если быть точным... Мать троих детей, которых бессмысленно убили. Водяной остановился и фыркал, изредка произнося имя "Вадик". Наверное, подумал Николай, у него есть всё-таки рот.

Ещё один выстрел. Светловолосая девушка стояла рядом с отцом. Но стреляла она не в чудовище, вылезшее из озера. Она разнесла голову Вадику, который пытался уползти в лес. Ещё не раз громыхали выстрелы, перезаряжались ружья, пока труп водяного не размяк безжизненно.

Когда Николай убедился в том, что чудище не оживёт вдруг и не раздерёт когтями Старшего и Младшего Братьев, что тыкали тушу палками, он вылез из укрытия.

- Вы меня убьёте?

- Ты нашёл то, зачем сюда явился? - многозначительно спросил Старший Брат.

***

Николай смотрел на огромный костёр, пламя которого пожирало тушу монстра. Вся семья Безымянных, точнее то, что осталось от неё, были рядом. Нет, это он был рядом с ними. Так правильно.

Члены семьи стояли в обнимку. Одно целое. А он просто стоял в сторонке. Ненужный и бесполезный. До сих пор не пришедший в себя. Да и члены семьи, выбравшие полудикарский образ жизни, не до конца осознавали того, что случилось.

Но самое интересное заключалось в другом, и Николай это понимал так чётко, что становилось страшно. Он не был так напуган выходкой психопата, как существованием водяного! И наоборот! Не страшен был водяной отшельникам! Тот монстр, что был не так уродлив, когтист и сказочен, именно он для них - чудовище. Не водяной... Мысли путались в голове. Интересно, Вадик верил в водяного? Верил ли монстр в другого монстра?

- Завтра ты уйдёшь, - сказал Старший Брат. Они с Николаем сидели на скамейке и курили в ночи. - Я могу тебя отвезти до города на своём джипе. Ты был прав. Имеется такой. Мы не вернёмся в город...

Он выпустил колечко дыма.

- Ты напишешь свой рассказ? Помнится, ты мне заявил, что не документалист. И как нам теперь быть?

***

Николай сидел, уставившись в ноут. "Каша Людоеда". Он начал печатать: "Из круглых дырочек ручной мясорубки выползали тёмно-бордовые "червячки". Мясо, срезанное с ноги адвоката, прокручивалось тяжело..."

0
08:09
741
20:35
Главный герой хорора-триллера — писатель в творческом кризисе да постоянно лезущий в бутылку. Постмодерниста срочно, мне банально!
Дальше по ходу рассказа хороним логику — то водяной только объявился, то он изначально был. А Старший брат к нему всю семью подселил. Про действия Вадика без матерщины и говорить нечего.
Финал есть — вот только он зачем? Вах-вах, кризис кончился? Или горячка отпустила?
Комментарий удален
15:40
Написано увлекательно, прочитала на одном дыхании. Язык лёгкий, интрига и всё такое. Но к логике есть вопросы. У старшего брата водяной убивает сына Никиту, но это никого не останавливает. Три семьи спокойно селятся неподалёку от озера с монстром. А что тут такого? Подумаешь, поубивает всех, кого назовут по имени. Ну и действия Вадика совершенно лишены логики. Если бы автор хоть как-то намекнул на признаки неадекватности, но нет. На пустом месте, по совершенно ерундовой причине парень становится монстром и мочит кучу народа? Зачем? Разве нельзя было смыться по-тихому ночью со своей возлюбленной? Ну и финал с «Кашей Людоеда» меня разочаровал.
13:55
Стремительный бег по сюжету, мне нравится, когда не успеваешь опомниться, а уже что-то снова происходит. Хорошо прописан трусливый Николай, но совершенно не доработан Вадик — отсутствие хоть каких-то предпосылок к его маньячеству. Разницу между братьями не почувствуешь. Кажется, сюда заложена фольклорная модель с тремя братьями, да и зло тут такое фольклорное, только эта модель просто названа, но не прописана. Интересная идея с запретом на имя, хочется большего раскрытия, правда.
Финал вообще непонятен. Такая сильная позиция текста, и так странно использована. Для чего эта строчка из «Каши Людоеда»?

Некоторые ошибки:

Два ствола. — Николай направил на кассиршу магазина — запятая после стволов

Вся семья Безымянных, точнее то, что осталось от неё, были рядом. — былА
Загрузка...
Маргарита Блинова

Достойные внимания