Владимир Чернявский

Джек

Автор:
Михаил Чарков
Джек
Работа №712
  • Опубликовано на Дзен

25 ноября в патрульную службу штата Небраска поступили сведения о подозрительном человеке с кейсом, одетым в черную куртку. В последствии, похожие сообщения поступали из малых городов штата Южная Дакота, рядом с Лонг Вэлли и Норрис. Свидетели видели человека с кейсом, а некоторые даже говорили с ним. Начальник департамента полиции Янктона полагает, что этот человек может быть причастен к убийству пастора в городе Браумир.

***

- Вы - священник? – спросила девушка за прилавком. Она внимательно его разглядывала, пока заправляла кофемашину.

Джек все не мог оторвать взгляд от разноцветных открыток на вращающемся стенде. Он взял одну, на которой был изображен лежащий в кровати градусник с таким же градусником во рту и надпись: «Поправляйся». Джек улыбнулся и положил открытку на прилавок.

- Да, священник. Или был им, - он манерно пригладил волосы.

Девушка улыбнулась. У нее была смуглая кожа, красивые темные глаза и черные вьющиеся волосы, собранные в объемный пучок. Несколько прядей выбились и пружинками спадали ей на лоб. «Красивая», - подумал Джек. «Но на это нет времени».

- Этот город где-то неподалеку? – он указал на еще одну открытку, на которой был изображен кусок скалы с выбитыми в ней головами четверых мужчин.

- Вы имеете в виду Рапид Сити? – спросила девушка.

- Да, там же находятся эти головы? Так?

Девушка рассмеялась.

- У вас интересное чувство юмора. Гора Рашмор, все верно. Не меньше трехсот миль, я думаю.

«Место, где можно посмотреть на головы. Для начала не так уж и плохо», - подумал Джек.

- Вы очень молоды для пастора, - снова обратилась к нему девушка.

- Я рано окончил семинарию, но с католичеством не сложилось. И меня всегда притягивали страдания людей.

Девушка немного смутилась:

- Вы наверно хотели сказать, что всегда стремились помогать людям.

- Конечно. Можно мне еще вот этих шоколадных батончиков, они с арахисом?

- Да, сколько вам?

- Десять.

Девушка удивилась, но снова улыбнулась Джеку.

- Интересный у вас кейс. Вы в нашем городке по делу?

- Просто проездом.

Они молчали некоторое время, пока она делала кофе. Джек не стремился поддерживать этот разговор.

- А правда, что священникам нельзя любить? – сделала она еще одну попытку. Сомнений не оставалось, с ним явно заигрывали.

«Чертово время», - снова подумал Джек и улыбнулся.

- Разве кто-то может запретить людям любить? Любовь - это столь древняя магия, что ни одна сила в этом мире не может помешать ей овладеть человеческой душой.

Во время того, как он произносил эти слова, мир вдруг начал сужаться. По краям стала надвигаться темнота, стенды и прилавок постепенно исчезали из виду, словно видеоэффект в конце старых фильмов, перед тем, как на экран выплывет надпись «Конец». Когда темнота полностью заволокла зрение Джека, пришли видения.

Его разум остался, но тело принадлежало совсем не ему. Через мгновение он понял, что видит глазами этой девушки за прилавком. Он словно находился в ее теле, но не мог его контролировать, и чувствовал все, что чувствовала она. Он бежал по дороге из разноцветных фонарей, они, не переставая, мигали и переливались то синим, то красным, то желтым. Позже он понял, что это были проблесковые маячки автомобилей. На обочине лежала искореженная груда металла, было трудно поверить, что она когда-то была автомобилем. Он пробился через толпу каких-то людей и увидел юношу, лежащего на асфальте. Его тело было вывернуто, рука изогнулась в неестественном положении, но лицо было совершенно спокойным. Нетронутое, с приоткрытыми глазами, на нем не было даже крови. Джек удивился тому, насколько оно походило на лицо девушки в магазине.

- Ваш кофе, пожалуйста, с вас доллар пятьдесят, - она смотрела так, словно уже была готова дать ему свой телефон.

Джек не сразу осознал, что видение заняло всего секунду. Он молча заплатил за десяток батончиков, открытку и кофе, и вышел на улицу. «Должно быть, я ее разочаровал». Он сразу пошел вдоль пыльной дороги, на ходу отхлебывая кофе. С того момента эти видения появлялись все чаще, особенно, если он какое-то время контактировал с человеком. Как решил сам Джек, видения содержали чувства или воспоминания людей из их прошлого, которые оставили сильнейший отпечаток в сознании. Джек поморщился от горького вкуса кофе. Зато шоколад его не разочаровал. Он доедал четвертый батончик, когда перед поворотом появилась надпись: «Чамберлен пять миль». За кронами пока еще пушистых деревьев возвышались белые башни облаков. Казалось, сейчас налетит холодный северный ветер и пригонит их массив прямо к Джеку. И тогда они разродятся крупными хлопьями снега, накрыв его с головой. Он видел в этом предчувствии свой рок. «Скоро, но не сейчас», - подумал он.

- Ты не сможешь сдерживать меня вечно, Джек, - послышался голос.

- Мне этого и не нужно, - ответил он спокойно.

- Ты не избавишься от меня так легко.

- Ты думаешь? Я однажды уже сделал это, что меня остановит на этот раз?

- Я.

Джек крепче сжал кейс.

***

Он переехал в Браумир в августе 2009-го. Почему его выбор пал именно на штат Небраска, он не мог ответить даже самому себе. Может, тому причиной был здешний климат, а может он просто искал уединения. Город был очень маленький, окруженная лесом и горами. Но вымирание ему не грозило, он стоял на развязке двух трасс, ведущих в крупные города штата. Ему сразу понравилась местная природа, а когда пастор Томас Альварес принял его с распростертыми объятиями, он твердо решил остаться в этом месте. Только прожив в Браумире три года, ему начала открываться настоящая сущность этих мест. По правде говоря, это и заставило его остаться. Он чувствовал, что как нигде, он нужен именно в этом греховном месте. Чувствовал, что в силах помочь, если не всем, так хотя бы нескольким заблудшим душам. Он всегда старался служить людям, какими бы они не были. Настолько страстны были его проповеди, настолько он был захвачен служением Господу, что его трудно было застать праздно проводящим время. Со всей душой он отдавался делу, с небритыми щеками и нечесаными, взъерошенными волосами. Но несмотря на это, никогда не давал себе право работать вполсилы. Каждый, кто приходил к нему, был выслушан с таким вниманием, словно приходил к самому Богу.

***

- Заходи, присаживайся, - пастор Альварес проводил его к стулу с мягкой обивкой, а сам сел в кожаное кресло.

Кабинет пастора не отличался скромностью, он любил дорогую мебель и, казалось, никогда этого не скрывал. По центру стоял большой письменный стол из дуба, в углу за ним можно было заметить черный сейф, как в кабинете какого-нибудь бизнесмена, а вдоль стены тянулся высокий книжный стеллаж. Понять, что это кабинет пастора, можно было только по цветному витражу, некоторой церковной мебели и распятию, которое висело над столом на стене. Повсюду была кожаная мебель, должно быть, пастор недавно поменял старый диван на новый, который теперь красовался у окна.

- Ты - умный парень, Эндрю, и я буду говорить откровенно, - начал Альварес. – Я не буду ходить вокруг да около, скажу прямо. Мне нужна твоя помощь. Я моложе не становлюсь, а дела делать нужно.

Эндрю непонимающе посмотрел на пастора.

- Только не делай такой вид, будто не понимаешь, о чем идет речь. Ты прослужил здесь уже почти три года и прекрасно знаешь, чем живет наш городок. Люди здесь простые, но не такие глупые, как поначалу можно подумать.

«Нет, люди здесь как раз большие идиоты, раз принимают тебя за честного служителя Господу, пока ты продаешь им и жителям соседних городов это пойло», - подумал Эндрю, но промолчал.

Пастор медленно встал, это давалось ему нелегко, он был грузным человеком, и подошел к небольшому резному жертвеннику. Он открыл маленькую дверцу, достал бутылку виски и два стакана, которые стояли рядом с вином для причастий.

- Вы храните виски здесь? – негодующе воскликнул Эндрю, но к счастью, пастор принял это замечание за одобрение своей находчивости и криво улыбнулся.

- Да, думаю тут ему самое место.

Альварес разлил виски и поставил перед ним стакан. Эндрю тупо смотрел на стакан, решая, что больше его оскорбляет: просьба пастора об участии в его грязных делах или предложение ему виски.

- Я приехал сюда служить Господу и этим бедным людям, - наконец сказал Эндрю.

Пастор наградил его усмешкой:

- Брось, к чему все эти высокие слова. Сейчас за нами никто не наблюдает. - Он заметил, как Эндрю покосился на распятие и добавил, - Ну кроме него. Но там мы будет совсем не скоро. Живем то мы сейчас и стоит подумать о том, что мы можем иметь в этой жизни. Особенно ты.

- Вы не верите в Бога?

- Боже, не строй из себя идиота, – Альварес начинал сердиться. Он снова встал и подошел к окну. – Конечно, я верю в Бога! Но то, чем мы занимаемся, чему тебя учили в семинарии... Что за чушь! Не говори мне, что все мои проповеди или их исповеди дают хоть какой-то шанс измениться. Нет. Единственное, что меняется, это то, что они снова грешат, только уже как в первый раз, в полной уверенности, что им все прощено.

Эндрю ничего не ответил на этот монолог. Тогда пастор обратился к нему сам.

- Мы ведь просто ведем бизнес. Кому плохо от того, что мы делаем? Если бы не я, эти люди бы покупали выпивку в другом месте и ничего бы не изменилось, - он посмотрел на Эндрю, ожидая увидеть понимание, но тот был непреклонен. – Хорошо, давай поговорим на твоем языке. Ты правда думаешь, что убийство или предательство может быть прощено, Эндрю? Если да, то у меня большие сомнения на счет этого твоего Господа, я тебе так скажу. Думаешь, я занимаюсь всем этим, потому что действительно думаю, что помогаю им? Как бы не так. Да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь. Думаешь, Колин Рид, над которым мы с тобой вчера проводили обряд, действительно одержим дьяволом? Ха! Единственное, чем он одержим, так это алкоголизмом. А его жена - непроходимая дура, раз уже третий раз водит его к нам, вместо того, чтобы придушить ночью подушкой. Половину тех, кто корчится у меня в приходе на полу, пока я читаю двадцать второй псалом, нужно бы запереть на годик, другой в психушке, чтобы выветрить всю эту дурь. Я бы посмотрел на этих одержимых через три сеанса хорошей шокотерапии, мигом бы превратились в людей божиих, - пастор на время замолчал, чтобы перевести дыхание. Он снова вернулся в свое кресло.

- Ты еще молод, может, и не видишь всего. А я за столько лет так насмотрелся, что уже тошно, - он улыбнулся и принял вид мудрого наставника, поучающего глупого ученика. - Я был такой же как ты, но я тебе вот что скажу. Ты наблюдаешь за тем, как те, кто был у тебя на обряде, сначала лают и воют на четвереньках, корчатся от вида распятия и думаешь насколько велика сила имени Господа. А вечером ты видишь их в баре, преспокойно глотающих виски и распевающих песни. Вот тогда-то мысли о всяких демонах отпадают сами собой. Ведь те, кто совершает настоящее зло, живут примерно. При виде креста они не корчатся в наигранных муках и даже ходят на воскресные проповеди. А вечером сбрасывают труп своей подружки в местное озеро. Я вовремя понял, что нужно думать о настоящем моменте, а не о грядущем страшном суде, Эндрю. Как видишь, мои навыки экономиста все же мне пригодились. Нужно уметь приспосабливаться. И надеюсь, что ты тоже это понимаешь, - он одним залпом осушил стакан виски и со стуком поставил его на стол.

- Подумай над тем, что я сказал.

Эндрю встал, так и оставив свой стакан полным, и направился к двери.

- Да, Эндрю, - снова заговорил пастор. – Опять звонила та женщина. На этот раз она просит меня прийти, но ты же знаешь… В общем, разберись с этим.

***

Норрис был убогим, маленьким городком. Являясь последним опорным пунктом на пути к Рапид-Сити, он жил за счет проезжающих мимо туристов и производства кукурузы. Тут оказался всего один мотель, не лучшего качества, и только один захудалый департамент шерифа. А еще в этом городе с трудом можно было отыскать хоть сколько-нибудь приличное заведение для того, чтобы выпить. Почти все здания в Норрисе были одноэтажными. Джек сразу направился в мотель с помпезным названием «Вегас». Комфорт сейчас его не сильно волновал. Он планировал снять комнату и пробыть здесь всего день перед тем, как пойти дальше к цели.

Пока он шел по улице, никто даже не смотрел в его сторону, здешнему населению, похоже, было плевать на всех, только если человек не был их клиентом. Джеку это нравилось. До этого он побывал еще в двух городах штата и там он постоянно ловил на себе пытливые взгляды.

Здание мотеля оказалось в лучшем состоянии, чем он ожидал. Парковка не пустовала, это говорило о том, что недостатка клиентов у хозяина не было. Вывеска на въезде была свежевыкрашена и даже работали почти все фонари во дворе.

Крупный мужчина в квадратных очках за стойкой поднял взгляд на Джека. Кудрявые черные волосы доходили ему до плеч.

- Мне нужен номер, - медленно, словно обращаясь к умственно отсталому, произнес Джек.

- Двадцать третий свободен, - ответил мужчина, проведя рукой по редким усам и бороде.

Джек положил на стойку деньги, а мужчина ладонью пододвинул к нему ключ, но не убрал руку.

- Только мне нужны ваши документы, - сказал он.

- Конечно, - Джек с улыбкой положил на стойку водительские права.

Номер тоже его приятно обрадовал, чистый, никаких посторонних запахов. Это было ему особенно важно, после случившегося они постоянно его донимали. Он повсюду ощущал вонь гниения, пота, смрад табачного дыма. Даже запахи хвои и цветов были до тошноты резкими. От них начинала сильно болеть голова, а это раздражало еще больше. Он пристроил свой кейс на кресле, принял душ и побрился. Взглянув в зеркало, он увидел хоть и ухоженное, но серое и измученное лицо с темными кругами под глазами. «Наверно, не стоит есть столько сахара», - подумал он. «Это наверняка не идет мне на пользу». Хорошо бы было постирать одежду, но другой у него с собой не было. Да и денег оставалось совсем мало.

Джек включил телевизор и растянулся на кровати. Ноги гудели от целого дня пути, а спина ныла. Но это была приятная усталость. Он закрыл глаза и вспомнил смуглолицую девушку из магазина. Кровьзастучала в висках. Его охватили новые, еще не испытываемые ранее чувства.

- Грязные мысли, Джек, как раз под стать такому, как ты, - произнес голос.

- Ты хочешь поговорить со мной о порочных мыслях? Ну давай, я вовсе не против, друг мой, - ответил Джек.

- Не зови меня так! – голос злобно зашипел.

- А что? Тебе не нравится, дружище? – Джек улыбнулся. Он знал, что его враг беззащитен, пока кейс в его руках.

- Я знаю, к чему ты клонишь, но не я его убил. Мы оба знаем, кто здесь монстр, Джек.

- Нет, настоящий монстр – это ты. Ты в моих руках и когда я доберусь до места, то избавлюсь от тебя.

Голос не ответил. Джек покосился на свой кейс и поставил его ближе к кровати.

***

Разговор с пастором все не шел у Эндрю из головы. Конечно он знал, что рано или поздно он состоится. Но как выяснилось, был к нему совершенно не готов. Когда Эндрю только появился в Браумере, пастор Альварес был для него примером. Почти два года он жил в неведении, только позже начал подозревать. По-настоящему все открылось ему не так давно. Пастор с какими-то людьми снабжал алкоголем всю округу и Эндрю подозревал, что их интересы могли распространяться куда шире, а товаром мог быть не тольковиски. Так или иначе, доказательств у него не было. А сегодня состоялся этот разговор.

Альварес прекрасно знал, что Эндрю не оставит в беде тех, кто попросил помощи у пастора. Так он оказался у двери семьи Торенс. Ему открыла исхудавшая женщина в грязной растянутой майке. Ее волосы висели спутанной паутиной вокруг худого лица, больше похожего на обтянутый кожей череп.

- Она наверху, - женщина говорила отстраненно, словно не осознавала, к кому обращается.

Эндрю вступил во мрак грязной гостиной. Все окна были завешены, повсюду валялась грязная одежда и посуда. Женщина села на диван и неподвижно уставилась в темноту кухни.

Эндрю решил, что ничего внятного от нее он не добьется и начал подниматься по лестнице. Когда он поставил ногу на скрипучую ступеньку, женщина вздрогнула, словно резко очнулась, повернулась в его сторону и сказала:

- Святой отец, убейте того, кто живет в ней, даже если это убьет ее саму.

Эндрю сразу стало ясно, что происходит в этой семье и почему эта женщина звонила пастору Альваресу. Бледная кожа, исхудавшее тело и незаживающие прыщи на лице женщины хорошо выдавали действие амфитамина. Скорее всего, она подсела давно, возможно, года четыре назад. И очевидно, уже не рассчитывала дозы. Но сейчас его мысли были вовсе не о ней, а о девочке. Пастор сказал, что у женщины есть дочь и что помощь нужна ей. Ребенка Эндрю без помощи оставить не мог. Он бы помог и матери, но как правило, такие люди помощи не хотели. Он начал подниматься по скрипучей лестнице и замер перед дверью комнаты, прислушиваясь. Почему-то он вспомнил слова женщины и ему вдруг стало не по себе. Эндрю довольно часто приходилось совершать подобные визиты, а еще чаще принимать «одержимых» в их приходе. Обычно, такие «пациенты», как называл их пастор Альварес, ведут себя как больные, только когда на них смотрят. Он знал, что тот, кто находится в комнате, слышал его шаги по лестнице, а значит должен был уже начать свое «представление». Но все было тихо. Он осторожно приоткрыл дверь и вошел в комнату. Внутри было темно, окна занавешены, а в спертом воздухе почему-то витал слабый запах клубники. Девочка сидела на кровати, лицом к стене. На ней были пожелтевшие джинсы и майка, длинные волосы, когда-то красивые, совсем спутались и теперь больше напоминали солому. Он сделал шаг и раздавил подошвой ботинка яблочный огрызок. Эндрю осмотрел комнату. На стенах висели постеры, он заметил шкаф, набитый книгами и крупное пыльное зеркало. Должно быть, им уже не пользовались. В общем, это была обычная комната обычного подростка. В глаза бросалось только сильное запустение, словно ее хозяин не убирался уже месяцев шесть.

- Ты совсем не выходишь? – произнес он тихо, обращаясь в пустоту.

Девочка повернула голову в его сторону.

- К нам уже приходил священник из Норфолка, во мне никого нет, мама говорит неправду, - она на секунду замолчала, словно ожидая, что он уйдет, а затем добавила: - Это все из-за наркотиков.

Эндрю сначала и правда хотелось уйти, но теперь его что-то будто удерживало. Он понимал, что как святой отец он здесь бесполезен, но может он сможет помочь этому бедному ребенку, как друг. Нечеловеческий вид, запущенная комната, все это говорило о том, что девочке нужна помощь и просто уйти сейчас было бы немилосердно.

- Я - Эндрю, а как тебя зовут?

- Диана, - она отвечала спокойно, надеясь на то, что он поймет, что разговор бесполезен и уйдет.

- Скажи, почему ты завесила все окна? Тебе не нравится дневной свет?

Диана не ответила и снова уставилась в стену.

- Знаешь, я ведь не Дэвис, я так просто не уйду. Ведь это он к тебе приходил? Я тоже никогда не сталкивался с реальными случаями этой «болезни». Но в отличии от него, я все еще верую.

Девочка посмотрела на него, теперь лицо ее выражало решимость.

- Я не дам ему того, чего он хочет.

- А чего он хочет? – спросил ее Эндрю.

- Он хочет жить. Я завесила окна, потому что он хотел часами смотреть на улицу. Он хочет, чтобы я ходила в школу, чтобы общалась с людьми. И я решила, что не выйду отсюда, пока он не уйдет.

Эндрю еще больше обеспокоился состоянием Дианы. Девочка точно не притворялась, ей было всего четырнадцать, а она всерьез вела диалоги с кем-то невидимым. Скорее всего тут был нужен совсем не святой отец, а хороший психиатр.

- Можно, я присяду? – не дожидаясь ответа, он переложил стопку книг со стула на кровать и сел напротив. – Как ты узнала то, чего он хочет от тебя?

- Он мне сказал.

- Он говорит в твоей голове? – спросил Эндрю и приготовился к худшему ответу.

- Да.

Когда она это сказала, что-то внутри у него оборвалось. «Шизофрения», была первая мысль.

- А сейчас я могу поговорить с ним?

- Он говорит только со мной. Очень редко. Я не сумасшедшая… Эндрю.

- Я этого не говорил, Диана.

- Вам и не надо было, - ответила девочка и добавила, заметив его вопросительный взгляд. - Я не умею читать мысли и не обладаю никакими силами. Я просто иногда слышу его голос. Он заговорил сразу, как вы вошли.

- У него есть имя? – Эндрю решил узнать побольше, пока Диана шла с ним на контакт.

- Нет.

Наступило молчание. Эндрю не знал, что ему предпринять, Девочке, как он думал, была необходима помощь психиатра. С такой болезнью и матерью наркоманкой ей грозила самая страшная участь.

- Я могу вам доказать, - вдруг сказала Диана. – Я знаю, что сейчас у вас в кармане лежит пакетик растворимого кофе.

Эндрю бросило в жар. Пакетик кофе, который сейчас лежал в его нагрудном кармане, не был ключами, монетами или телефоном. Это не была обычная вещь, которую можно легко найти у любого. Он положил его туда утром, чтобы выпить, как только будет возможность. Он всегда пил кофе без сахара, потому что с детства ненавидел сладкое, что было полезным свойством, в детстве у него сладкого все равно не было. А еще черный кофе хорошо снимал головную боль.

- Вы не водите машину, хотя у вас есть права, - продолжала Диана. - Вы получили их не в шестнадцать, как все, а в восемнадцать и проездили на машине отца всего год, пока не пришлось ее продать из-за…

- Хватит, - оборвал ее Эндрю. Его руки тряслись, дыхание сильно участилось, мысли путались. Как она могла знать все это? Диана смотрела на него устало и почти безразлично. Но он смог уловить в этом взгляде мольбу о помощи. Он поможет этой девочке во что бы то ни стало. Он обязан ей помочь, он учился этому и готов. Никто из тех, кто приходил к нему за помощью, ее не заслуживали.

- Я приду завтра в шесть часов. Если твоя мать будет не в состоянии, ты должна будешь сама мне открыть.

Диана кивнула.

***

Его разбудил стук в окно. Комнату в мотеле наполнял запах затхлости и дешевого освежителя воздуха. Вся эта смесь ударила Джеку в нос так, что он еле добежал до унитаза. Как же его донимали эти запахи. Столько сахара и правда не шло ему на пользу. Джек умылся и прошел к окну. Ворона пыталась расколоть орех прямо на балконе. Он уже поднял руку, чтобы постучать и спугнуть птицу, но остановился. Джек наблюдал, как она сначала пыталась расколоть орех клювом, а затем схватила его лапой и взлетела,решив бросить с высоты, предоставляя сделать работу силе притяжения.

Он все-таки доел оставшиеся батончики и решил выйти ближе к вечеру. Голос не появлялся и почти весь день он провел у окна, наблюдая за проезжающими автомобилями, ощущая тревогу всякий раз, как замечал среди них полицейскую машину. Когда людей и машин стало меньше, Джек оставил ключ хозяину с редкой бородой и пошел вдоль главной улицы. Промозглый, уже по-зимнему холодный ветер порывами дул в лицо и казался Джеку восхитительно прохладным, в то время, как прохожие пытались закрыться от него поплотнее, он шел ему навстречу и вдыхал полной грудью. Люди все так же не смотрели в его сторону, не обращая внимания даже на кейс, который притягивал столько взглядов в городах поменьше. Через несколько кварталов, на пересечении двух широких улиц, появилась неоновая вывеска, пара букв которой не работали. Она гласила « ар у Г нса». Ровно там, где заканчивалась территория этого «Бара», на земле сидел старик в грязной куртке, голова его упала на грудь, казалось, он спал. Джек догадался, что хозяин бара выгоняет его со своей территории, чтобы тот не портил вид. «Лучше бы починил вывеску», - подумал Джек. На одних батончиках далеко уйти он не сможет, ему было необходимо зайти в это заведение и купить что-нибудь поесть. Джек уже знал, но все равно надеялся, что в этот раз подобного не произойдет, но это все же произошло. Как только он поравнялся с мужчиной, сидящем на асфальте, в его голове возникли образы.

Он снова потерял свое тело, переместившись разумом куда-то далеко. Он бежал по больничному коридору, залитому холодным светом флуоресцентных ламп. В его руках была Сара. Джек не понимал, откуда он знал имя, оно просто непрерывно находилось в его голове, пока он бежал, только оно сейчас занимало все его сознание. Мышцы горели от того, что он нес ее почти милю до местного отделения больницы. Он ощущал резкий запах антисептика, как ее забрали и руки его опустели. Чувствовал пустоту и страх, ужас, от которого не скрыться.

Видение оборвалось, когда Джек с силой дернул на себя дверь и вошел в тусклое, шумное помещение, наполненное громкими голосами. Кислый запах пива сразу ударил в нос, так, что его снова чуть не вырвало. Несколько человек посмотрели в его сторону, пара из них заржала, наверно им показалась смешной картина, словно из анекдота: святой отец заходит в бар. «Что ж, и правда забавно», - подумал Джек. Он прошел к барной стойке и заказал поесть. Бармен предложил ему пива, на что получил утвердительный ответ. Джек, стараясь не дышать, отпил немного и встряхнул головой, пытаясь выбросить недавние образы.

- Не понравилось, что увидел? – послышался громкий голос.

Джек стал озираться по сторонам, но посетители болтали между собой так же оживленно. Через секунду он понял, голос звучал в его голове.

- Все никак не привыкнешь ко мне, Джек? – снова произнес голос.

- Замолкни, - буркнул Джек, заметив, как бармен на него посмотрел.

- С того момента, как ты можешь по-настоящему видеть людей, жизнь не кажется тебе такой привлекательной?

- Мне нет дела до них.

- Не правда, их страдания всегда с ними, и теперь ты их видишь, - голос злорадствовал.

- Я не желаю говорить с тобой.

Голос исчез. Джек поел, но из-за запаха так и не смог допить пиво, чем вызвал усмешку на лице бармена. И прежде чем уйти, заказал еще порцию. Он вышел на улицу, быстрым движением поставил пакет с едой рядом с бездомным и зашагал дальше.

Солнце село и горизонт заливал красный свет. Тяжелые тучи с первым снегом вдали медленно двигались в его сторону. «Почти настигли, но все еще нет». Он шел им навстречу, вспоминая смуглую девушку из магазина и мужчину на тротуаре.

***

С рассветом Джек добрался до одной из автозаправок, находившихся между Норрисом и Лонг Вэлли. Она стояла посреди леса. Повсюду ощущалась зима, часто деревья стояли покрытые только редкими пожухлыми листьями, а то и вовсе голые. Но только не здесь. В этот уголок леса зима еще не успела добраться и в свете восходящего солнца Джек увидел лес, который был теперьособенно золотым, а в некоторых местах и вовсе кроваво красным. Заправочная станция выглядела не лучшим образом, но при ней была еще и мастерская с шиномонтажом, так что из десятков других, эта все же занимала не последнее место. Хозяин, худой мужчина средних лет, уже трудился, разгребая площадку от опавших листьев. Заметив Джека, он выпрямился и оперся на грабли. Джек заговорил первый.

- Доброе утро.

- Доброе, святой отец, - ответил мужчина, смачно сплюнув в кучу листьев. – Вы что это, всю ночь пешком шли?

Джек оглянулся назад, будто сам удивился тому, что проделал такой путь. Нужно было что-то соврать, объяснить, почему он шел целую ночь и не сел на автобус, но в голову так ничего и не пришло.

- У вас нет чего-нибудь попить? – Джек решил перейти сразу к делу, надеясь, что хозяин окажется не слишком любопытен.

Мужчина покосился на кейс в его руках, но ничего не сказал, только кивнул и прошел к себе в мастерскую. Через минуту он вышел с бутылкой воды и протянул ее Джеку.

- Сколько с меня?

- Берите так.

Эти люди, с их детскими надеждами на то, что они однажды подадут воды священнику и все их грехи, так старательно накопленные за всю жизнь, тут же смоет. Джек протянул руку за бутылкой и как только пальцы коснулись пластика, нахлынули образы.

На этот раз его сознание оказалось в теле ребенка. Он прижимался к обшарпанной стене кухни, пока отец бил его мать по лицу. Со смесью страха и ненависти он посмел схватить отца за руку и тут же почувствовал железный вкус крови во рту, а затем удары в грудь и по голове, словно молотком, они сыпались градом.

Образ сменился другим. Фигура мальчика на полу. Одежда его была велика и смотрелась чересчур мешковатой. Он же теперь был сильный, как когда-то его отец, в голове шум, а во рту кислый вкус пива. Мальчик неуклюже пытается закрыть голову худыми руками, но сильнейший, неожиданный удар в лицо заставляет его затылок удариться о стену. Кровь заливает его руки и майку с мультяшным героем, но он не чувствует жалости, вся картина только еще больше его злит. Его наполняет пустая, обжигающая ярость к самому себе. Мальчик в ужасе смотрит на свои руки и поднимает на него умоляющий взгляд. Еще удар.

Джек отдернул руку, и бутылка упала на землю.

- Что с вами?

- Ничего, - Джек поднял бутылку. - Просто сильно устал, - при этих словах, он почувствовал, как ненависть к этому человеку тут же обожгла его нутро, но он не подал виду. - У меня к вам есть еще просьба. Мне нужна машина.

- У меня есть пара грузовиков, могу дать один напрокат. Только это уже не бесплатно, святой отец, - мужчина хрипло рассмеялся.

Пока он смеялся, Джек заметил ссадины на костяшках его кулаков. Ненависть снова поднялась волной, но тут же стихла.

- Шесть баксов за день, - закончил смеяться хозяин автозаправки.

Джек отсчитал деньги и взял ключи от пикапа. Полбака до Лонг Вэлли должно было хватить. А дальше, когда машину вычислят, он оставит ее где-нибудь на окраине. Заправившись, он выехал на запал по направлению к шоссе номер I-90. Сегодня было второе декабря, солнце на чистом, синем небе встречало новый день над верхушками золотого леса. Джек вел пикап и ощущал запахи хвои, ореха и липы. Теперь они уже не донимали его, как раньше. В том, чтобы ощущать все это, была своя прелесть, величайшая привилегия жить.

- Он ведь убил его, - теперь голос в его голове говорил тихо. Он знал, что в эту минуту достал бы его даже спящим.

- Ты этого не знаешь, - ответил он.

- Зато ты знаешь, Джек. Ты можешь видеть все. Мне даже жаль тебя, если бы ты даже хотел, то не смог бы закрыться от этого или видеть только отдельные образы. Ты вынужден заглядывать во всех, с кем встречаешься.

Джек промолчал. Нужно было снова сделать так, чтобы голос исчез.

- Ты не избавишься от меня, Джек. Отдай мое тело. Просто открой кейс.

- Оно не принадлежит ни тебе, ни мне, - ответил он спокойно и накрыл кейс курткой.

***

Провернуть все это оказалось той еще задачкой, но у Эндрю все получилось. Сначала нужно было выгадать подходящее время, когда у пастора не будет вечерних служб. Потом Эндрю ловко сыграл на его пристрастии к хорошему виски и отправил пастора Альвареса домой еще до трех часов, уверив в том, что он справится с оставшимися делами и примет всех, кто еще придет. Как только кадиллак пастора, выписывая зигзаги, выехал на дорогу, Эндрю закрыл приход и прошел в его кабинет. Открыть замок двери оказалось плевым делом, еще его старший брат учил его открывать любые замки с помощью проволоки и тонкой отвертки. С сейфом же пришлось, как следует, повозиться. Когда книга оказалась у него в руках, Эндрю ощутил неожиданный прилив сил. Может быть, сила самовнушения, а может, так действовали на него мысли о том, что он держит в руках священное писание, которому уже больше трехсот лет. Эндрю бережно обернул книгу в полиэтилен и аккуратно уложил в кейс. Открыв сейф, он так же заметил перевязанную черную папку, наличные и револьвер. Эта находка не удивила Эндрю, он знал, что пастор держит в сейфе оружие. Больше его заинтересовала папка, а точнее информация, которая в ней находилось. Это был шанс развеять свои подозрения или укрепить их. Эндрю достал папку и начал изучать содержимое. Внутри находилась документация. Это были счета, сводки, вся черная бухгалтерия пастора Альвареса. Эндрю потратил почти час на изучение всех бумаг, а закончив, положил все на место и закрыл кабинет. Он узнал все и знал, что будет делать дальше, но сначала необходимо было помочь Диане.

Он снова стоял у дверей дома Торансов и теперь его била мелкая дрожь. Ничего подобного не происходило с ним даже во время его первого обряда. С тех пор он делал это, может, уже больше сотни раз, но некое шестое чувство подсказывало ему, что этот случай сильно отличается от всех предыдущих. Эндрю унял дрожь в руках и постучал.

Долгое время никто не открывал и им овладело сильное беспокойство, но еще через минуту он услышал, как поворачивается замок. Перед ним стояла та же исхудавшая женщина.

- А, это снова вы, святой отец, - пробормотала она сонно.

Больше она не произнесла ни слова. С порога в нос ударил запах жареного лука. Он не стал снимать верхнюю одежду и сразу поднялся наверх. Диана сидела за небольшим столом и что-то писала. Когда она заметила Эндрю, то закрыла маленькую книжку и положила в ящик стола.

- Это мой дневник, - сказала она.

- Ты готова? – спросил Эндрю.

На самом деле его вопрос адресовался скорее самому себе. Он еще никогда в жизни так не боялся. Лишь тот факт, что перед ним беззащитная девочка, которой отчаянно нужна помощь, не давал ему броситься прочь из этого дома. Он взял стул и положил на него кейс и уже положил оба больших пальца на замки, как вдруг Диана его остановила.

- Стойте!

- Да, Диана?

- Скажите, что со мной будет происходить? Вы же уже делали это раньше.

Эндрю может и хотел было соврать, но смог произнести только:

- Я не знаю, - и щелкнул замком.

Ничего не произошло. Девочка все так же сидела и широко смотрела на него. Эндрю сначала даже испытал облегчение. Он достал и развернул книгу. Так невзрачно она смотрелась в этой темной комнате. Ветхий кожаный переплет совсем истлел. Страницы были уже не желтыми, а серыми. Ему казалось, она вот-вот рассыплется у него в руках, словно он вынул ее из огня, настолько был маленьким и черным этот псалтирь. Эндрю открыл ее на двадцатом псалме и начал читать.

- Господи, силою Твоею возвеселится царь…

Диана сидела тихо и неподвижно, не отрывая взгляда от книги. Не происходило ничего, что Эндрю наблюдал раньше у людей, называющими себя одержимыми дьяволом. И это даже больше его пугало. Но он держал книгу достаточно крепко, чтобы не выронить, и чтобы не повредить ее хрупкий переплет. Только когда Эндрю перешел к двадцать второму псалму, голова девочки начала немного подрагивать от сильного эмоционального напряжения.

Он начал читать псалмы во второй раз и обратился к Диане:

- Мне нужно знать его имя.

- Я не могу сказать, - тихо произнесла она.

- Мне необходимо его знать Диана. Если мы хотим победить, ты должна сказать его мне. Я обещаю, что сделаю все, чтобы освободить тебя. Но ты должна сказать, - его голос звучал так сильно и повелительно, что девочка не смогла противиться.

- Джек. Он называет себя Джек.

Эндрю бросило в жар, ноги ослабели, но он продолжал читать в третий раз. Джек – этоё его имя. Его второе имя. Это не могло быть совпадением, только он знал свое второе имя, или это знал кто-то еще? Он продолжал читать, его голос звучал властно и сильно. Комната вдруг наполнилась запахом переспелой клубники, в какой-то момент взгляд Дианы помутился, и она начала медленно сползать со стула на пол. Эндрю успел подхватить ее и уложить на кровать. Все закончилось. Эндрю не знал, помогло ли то, что он сделал, но надеялся. Даже если его усилий не хватило сейчас, он был в полной решимости приходить сюда в плоть до того момента, пока она не освободиться.

Диана проспала почти пять часов. Все это время Эндрю находился рядом с ней и молился. Дважды он слышал, как к ее матери приходили какие-то мужчины. Они не то громко бранились, не то смеялись. С ужасом он осознавал, насколько страшно было жить в этом доме маленькой девочке, когда даже его сейчас охватывал ужас. Когда Диана проснулась, то проводила его до двери. Ее мать сидела на диване, обращенная лицом к плите, на которой стояла кастрюля с выкипающей водой, не отрывая взгляда ни на секунду, словно в оцепенении. Еще один побочный эффект неконтролируемого приема наркотика. На секунду в его мыслях промелькнуло желание, чтобы она наконец приняла настолько большую дозу, чтобы Диана наконец освободилась. Эндрю всегда старался гнать подобные мысли, но сейчас у него на это не было сил. Попрощавшись с Дианой и пообещав зайти завтра, он вышел на улицу, с наслаждением вдыхая свежий, вечерний воздух. Дело было закончено и теперь он знал, кто был виноват в том, что у Дианы такая жизнь. В документах Альвареса он прочел все. Не только об алкоголе, но и о наркотиках, о целых партиях и людях, что за этим стояли. Мысли о полиции он даже не допускал. Конечно, он предоставит дело им, но только когда сам сделает все, что сможет. Когда лично поговорит с Альваресом. Он пытался придумать оправдания, но причина была только в том, что он еще верил в пастора. Эндрю постоял еще несколько минут, словно в ожидании чего-то и отправился в церковь. Он еще не знал, что на следующий день уже не придет к Диане, потому что наступала ночь. А ночью… ночью пришел Джек.

***

Пастор Альварес спал, когда у него на кухне кто-то разбил окно. Он подскочил от громкого звука бьющего стекла и нащупал выключатель. Он еле успел продрать глаза послевыпитого виски, прежде чем услышал треск дерева. Человек не смог пройти в окно и теперь ломал замок на двери. Пастор попытался схватить телефон, но от сильного похмелья уронил его на пол и тот разбился на части, залетев под кровать. Альварес тут же вспомнил о телефоне у лестницы и взяв с тумбы декоративную статую фазана на медной подставке, начал быстро спускаться вниз. Звуки стихли. Кто-то либо уже проник внутрь, либо сдался и скоро предпримет новые попытки взлома. Пастор был уже на середине лестницы, когда заметил в тусклом свете из окна фигуру, стоявшую у подножия, прямо у телефона. Альварес замер, обдумывая свои шансы вернуться и запереться в комнате.

- Я нашел вашу папку, - сказал человек, и пастор узнал голос Эндрю. Сейчас он звучал выше, но это был точно его голос.

Альварес испытал настоящее счастье. Услышать голос Эндрю было самым приятным из всего, что могло произойти в подобную минуту. Он был настолько рад, что даже улыбнулся. Но тут же пришло понимание и радость сменилась гневом.

- Какого черта, Эндрю! Ты что, вломился ко мне в дом?

- Я видел всю черную бухгалтерию, что вы ведете для этих людей. И я намерен поступить так, как поступает настоящий священник.

Если звуки голоса Эндрю заставили пастора обрадоваться, то подобные слова тут же сделали его трезвым. Он сразу понял о какой папке идет речь. Эндрю каким-то образом получил доступ к его сейфу. Первым делом нужно было убедиться, что папка цела, а затем решить эту проблему.

- О чем ты говоришь парень? – пастор старался говорить непринужденно. Но его сердце теперь колотилось еще быстрей. – Я не знаю о какой папке идет речь.

Эндрю какое-то время стоял неподвижно, словно обдумывая сказанное. А затем сделал два шага вперед на лестницу. Пастор увидел его лицо. Спокойное, оно казалось не выражало ничего. Эндрю молчал, Альварес только заметил, как блеснул револьвер в его руке. Он поднял руку и выстрелил.

***

Сначала Джек ехал почти двадцать миль только по полям, чтобы не попасть на глаза патрулям, а когда показался указатель выезда на шоссе, повернул в его сторону. Там должно было быть безопаснее. Он ехал весь день и всю последующую ночь, пока показатель топлива не приблизился к красной отметке. Через десять миль был съезд с дороги к придорожному мотелю и заправочной станции. Когда он заглушил мотор было уже пять утра. Взяв с собой кейс, в машине он оставить его не мог, Джек заплатил за топливо и купил еще батончиков и бутылку воды.

- Вы едите дальше по шоссе?

Джек вздрогнул и резко обернулся, чуть не выронив заправочный шланг. Перед ним стояла девушка, она старалась закутаться от холодного ветра в короткую кожаную куртку, что могло бы помочь, если бы на ней были штаны, а не тонкие джинсовые шорты. Джек уже приготовился к наплыву видений, но ничего не произошло. Он услышал только:

- Мне нужно в Нью-Андервуд, это двадцать миль прямо по шоссе, я подумала, если вы едете в Рапид Сити, то вы могли бы меня подбросить.

Джек смотрел на девушку в растерянности. Это не входило в его планы. Брать попутчиков сейчас было бы чрезвычайно глупо. Не дождавшись ответа, девушка попыталась снова.

- Я могу заплатить, - она на секунду запнулась. – Не деньгами.

«Она красивая», - подумал Джек.

- Ну так что?

- Садись, - сказал он, положив кейс назад, и сел за руль.

Через минуту они выехали на шоссе, и девушка снова заговорила.

- На счет оплаты…

- Ничего не нужно, - перебил ее Джек. - Мне по пути.

Девушка наклонилась и сняла туфли.

- Вы - священник? – спросила она. – Простите, я сразу не заметила. Тогда я бы не стала…

- Не стала бы что? – бросил Джек. – Или ты думаешь, священники не – люди, и у них не бывает пороков?

- Я не это имела ввиду…

- А что, так заметно? – Джек не отрывал взгляда от дороги.

- Не то, чтобы очень. Мой отец был священником, я поняла по одежде, - девушка тоже смотрела вперед.

Наступила долгая пауза. Джек думал о том, почему вдруг ему встретилась эта девушка. Почему не приходили видения и что будет, если это случится прямо сейчас, пока он ведет машину.

- Вряд ли я смогу тебе чем-то помочь, - наконец сказал он.

- С чего вы взяли, что мне нужна помощь, я предложила заплатить…

- Ладно. Я понял, - снова оборвал Джек.

Дальше они ехали молча. Девушка как будто заснула, и Джек смог лучше ее разглядеть.

«Она красивая», - снова подумал он. Совсем еще молодая, лет двадцать, не больше. Слишком много макияжа, волосы спутались и тушь потекла, а лицо выглядит измученным, но она все же красивая. Он успел разглядеть еще несколько желтых синяков у нее на ногах и свежие красные отметины на запястьях, а затем в глазах потемнело.

Образы пришли резко, так что ему пришлось сбавить скорость. Страх. Сначала не сильный, а затем, словно тонкой струйкой он начал подбираться к горлу. «И почему все они чувствуют столько страха», - подумал он. Трудно дышать. Страх уже походил на тот, что чувствовал тот мальчик в майке с супергероями. Чувство абсолютной беспомощности и отчаяния. Что-то тяжелое придавило его сверху и не давало пошевелиться. Он чувствовал отвратительный запах пота и перегара, от которого к горлу подступил ком. Затем боль перекрыла остальные чувства, ему было только невыносимо больно и страшно.

Джек открыл глаза, перед ним было все то же шоссе, ему показалось, что прошло больше двадцати минут и они должны были уже съехать в кювет, на самом деле прошло не больше двух секунд. Девушка все так же спокойно спала на сидении рядом. Показался указатель гласивший: «Нью-Андервуд». Джек тронул ее за плечо.

- Почти приехали.

Она испуганно на него посмотрела, еще не до конца проснувшись, но через время очнулась и огляделась. Джек свернул на обочину и остановился на повороте в город.

- Дальше не могу. Очень спешу, - сказал он.

Девушка быстро вышла из машины, тихо сказав «спасибо», все еще не до конца осознавая происходящее. И в эту секунду Джек успел ухватить ее за руку. Он вложил смятую бумагу в ее ладонь, быстро закрыл дверь и прибавил газу, не разу не оглянувшись. Это были его последние шестьсот двадцать долларов.

***

В кабинете пастора Альвареса сейчас было больше полицейских, чем во всем департаменте Янктона. Сначала обыскивался его дом, все документы и личные вещи. Опрашивались прихожане, родственники и все, кто хоть как-то мог знать убитого или убийцу.

- Миссис Дэвис, очень важно, чтобы вы точно сказали, принадлежал ли этот револьвер пастору Альваресу, - шериф держал пластиковый пакет с револьвером прямо у лица женщины, уже третий раз повторяя этот вопрос.

Миссис Дэвис, закрывая рот руками, закивала. Шериф тяжело вздохнул.

- Будем считать, что она сказала «да».

Когда ночью его разбудил телефонный звонок, он не очень обрадовался. А когда ему с артритом пришлось проехать почти шестьдесят миль, он и вовсе был в ярости.

- Шериф, я опросил свидетелей. Почти все утверждают, что в этом сейфе он хранил библию, которая пропала.

- И почему ты решил, что это важно, Рассел? Если ты не заметил, мы в церкви, тут эти книжки под ножки стола подкладывают, чтобы не шатались.

- Сэр, этому писанию было больше трехсот лет.

- То есть, оно было ценное? – шериф воодушевился.

- Да, сэр.

- Миссис Дэвис, фамилия того молодого священника, что пропал в ночь убийства Палмер?

Женщина снова закивала.

- Рассел, объяви ориентировку. Разыскивается Эндрю Джек Палмер.

***

Третье декабря. До Рапид Сити остается каких-то пару миль. Джеку нужно было сменить машину, но он проигнорировал этот ход, посчитав, что ему повезет. Он ошибся. Джек съехал с шоссе и гнал пикап на запад, в плоть до железнодорожного переезда у границы города. Но этого оказалось недостаточно.

Тяжелые тучи над головой наконец разродились первым снегом. Дворники пикапа смахивали крупные хлопья как раз в то время, как в зеркале заднего вида Джек заметил проблесковые маячки. Каких-то пары минут ему не хватило, чтобы пересечь пути. Шлагбаумы опустились и поезд замелькал перед лобовым стеклом в минуту, как две патрульные машины остановились в пятнадцати метрах сзади. Джек выключил мотор и поставил пикап на ручной тормоз. Он наблюдал за тем, как открылись двери полицейских машин.

- Ты же не выйдешь, Джек? – снова голос.

Сейчас Джек слышал его особенно отчетливо, словно с ним говорил человек, сидящий рядом.

- Знаешь, Эндрю, я думаю, это судьба, - ответил Джек.

- Если ты выйдешь, они убьют тебя.

- Я знаю, и я не против.

Послышались выкрики со стороны патрульных, Джек их не разобрал. Он взял в руки кейс и, открыв дверь, вышел, повернувшись к ним лицом. Сильный толчок в грудь и звук разбитого стекла. Тело резко онемело, и он рухнул на асфальт, раскинув руки, рядом с дверью пикапа.

- Почему я ничего не чувствую?

- Пуля перебила тебе позвоночник, Джек, и разбила окно позади тебя, - ответил Эндрю. – Вторая перебила тебе артерию, но ты этого уже не почувствовал. Ты теряешь кровь и примерно через четыре минуты умрешь.

- Мне страшно, - произнес Джек и сам удивился сказанному.

- Это нормально, все чувствуют страх в такие минуты, - ответил голос Эндрю.

- Это печально… - Джек заметил лежащий на земле кейс. – Ты ведь знаешь, дома у пастора не я направил твою руку.

- Я знаю, Джек.

- Прости, что так вышло, Эндрю.

- Ты знаешь, а ничего, все в порядке. Только жаль, что ты видел столько плохого, прежде, чем успел пожить. Поэтому я и стал священником, Джек. Но, как видишь, в этом мире слишком много зла.

Услышав эти слова, Джек улыбнулся.

- Что показалось тебе забавным? – спросил Эндрю.

- Я ведь видел не только плохое, - с улыбкой ответил он.

Он видел свое распростертое на земле тело, кейс, лежащий рядом. Под ним медленно увеличивалось пятно крови. Видел крышу пикапа, две патрульные машины и полицейских, которые медленно приближались к нему. И белые хлопья, медленно падающие вниз на мерзлый асфальт.

+1
18:40
725
Эх, и здесь убили Джека…
Правда, какой-то Джекоубийственный конкурс.
А теперь по существу:
Прочитал. Интересно. Наверное поставлю даже плюс, хоть вы и убили Джека.
По сюжету.
Все как бы ясно.
Дьявол.
Но все же слишком много оставлено на волю читателя.
Хотя, повторюсь, рассказ держит внимание до конца. Цепляет и не отпускает.
Язык приятный. без лишней вычурности и без пошлых метафор.
Запятые, буквы не в тех местах, не смотрел. Не моё это. Придут специально обученные люди и препарируют текст на все составные части орфографии и грамматики.
Вывод — рассказ интересный и читается легко.
Автору респект.
P.S.
вытирая скупую слезу рукавом — вдруг и моему рассказу кто скажет пару ласковых слов)))))
03:55
+1
Огласи название своего рассказа и я его приласкаю )
06:28 (отредактировано)
Наивный финский юноша.
Иду уж в туман, убогий товарищ…
09:10 (отредактировано)
Не совсем понял рассказ. Вроде главного героя зовут Эндрю Джек Палмер, а почему в тексте диалог ведется между Эндрю и Джеком? Шизофрения?

— Мне страшно, — произнес Джек и сам удивился сказанному. — Это нормально, все чувствуют страх в такие минуты, — ответил голос Эндрю.


По жанру — мистический детектив, чем-то напомнил Константина. В целом написано интересно. Если бы автор вычитал текст, получился шедевр.

В рассказе очень много повторений местоимений «он» и глагола «был». Просто сплошные «онизмы» с «былизмами».
Заметил опечатку:

раз принимают тебя за честного служителя Господу


Написано корявенько. Например, с самого начала, читая первый абзац, создается впечатление, что это кейс одет в черную куртку, а не главный герой.

В целом средний уровень по конкурсу. Советую автору быть внимательным к вычитке текста. Дайте ему отлежаться пару-тройку дней после первой вычитки, покажите кому-то из знакомых, а потом вычитайте снова.

Удачи.

P.S.: Уважаемый Джек, соболезную твоим потерям на конкурсе. Второй невинно убиенный Джек, из тех рассказов, что я здесь прочитал. angel
Нет, ты немного не понял.
Эндрю Джек Палмер

Так зовут главного героя. А тот с кем этот Эндрю разговаривает сидит в кейсе и вот его зовут Джек.
Ну я так понял.
Короче откроешь кейс дьявол в тебя заселиться, как в съемную квартиру))))
Вот видимо Джек и хотел его в статую президентов подселить. Этот момент не очень ясно прорисован в рассказе.
И да, видно сейчас такое время — время не Джеков)))))
19:16
А тот с кем этот Эндрю разговаривает сидит в кейсе и вот его зовут Джек


Если это так, то Джека вовсе не убили, а любой подобравший Кейс, станет его новой квартирой.

Но мне кажется — прав я.

Шериф ясно сказал (цитирую из рассказа):

— Рассел, объяви ориентировку. Разыскивается Эндрю Джек Палмер


Поэтому, скорее всего Джека все-таки убили. Прими мои соболезнования… sorry
Да то что Джека убили это ясень пень.
шериф сказал, что разыскивается Эндрю после убийства того старого пастора. Который бодяжил виски и наркоту.
Этот Эндрю выгнал дьявола из девушки, она к слову и сказала ему, что его зовут Джек. И он когда его изгнал из девушки, пошел и завалил старого пастора, и дал деру.
Но предварительно забрал Библию.
Автор кажется опустил кусок текста, а может побоялся писать, но что-то мне подсказывает, что этот дьявол связан с этой старой Библией.
Хотя могу и ошибаться. Может быть это уже моя фантазия разошлась так.
НО главное в этом рассказе — Джека убили)))))
19:36
Если мы додумываем, чем это закончилось и говорим об этом, значит рассказ, мягко говоря, не очень хороший…
Ну исполнение подкачало.
То только чисто технически. автор не прописал какую-то часть текста. пару абзацев и текст заиграет.
Возможно время поджимало. Может просто не додумал. Возможно первый рассказ.
Не исключаю варианта, что просто не знал как развить сюжет.
Но в целом, на фоне того, что уже к тому времени прочитал, когда комментил этот рассказ, это было все же лучше.
Есть еще хуже шедевры…
19:55
Есть еще хуже шедевры…


Это — да! Нет пределов совершенству crazy
17:16
+3
Оценки читательской аудитории клуба “Пощады не будет”

Трэш – 0
Угар – 1
Юмор – 0
Внезапные повороты – 0
Католическая ересь – 5
Тлен – 2
Безысходность – 4
Розовые сопли – 1
Информативность – 1
Фантастичность – -1
Коты – 0 шт
Пасторы – 1 шт
Соотношение потенциальных/реализованных оргий – 2/0
Главный вопрос рассказа – что в чёрном ящике?

Хэллоу, Автор, хау ду ю ду? Если ты такой американец, то пиши сразу на английском. Читаешь и сразу представляешь США девяностых годов, мотели, бензоколонки, отсутствие сотовых, вобщем всё то, что уже было описано настоящими американскими писателями и заснято в настоящих американских фильмах. И твой рассказ – это подражание настоящим американским авторам. А подражание – это максимум второе место.

Небольшой разбор. Давай будем называть священника Эндрю, а демона Джеком. А то у тебя в рассказе под конец хрен поймёшь, кто кому что говорит.

“- Ты не сможешь сдерживать меня вечно, Джек, — послышался голос.
— Мне этого и не нужно, — ответил он спокойно.
— Ты не избавишься от меня так легко.
— Ты думаешь? Я однажды уже сделал это, что меня остановит на этот раз?”

Ну, тут Эндрю врёт. Как он однажды избавился от Джека если он никуда не уходил? Он же вселился в него впервые.

Надо было как-то намекнуть, что в кейсе библия, а то нагнетаешь лишнюю интригу. И что с кейсом не так, что на него должны все обращать внимания? Судя по описанию – самый обычный.

Непонятен механизм сдерживания демона. Если он не выходит, когда рядом библия, как он сидел в девушке и ничего не предпринимал? Как священник догадался, что дело в библии? Каким образом Джек вселился в Эндрю?

Мог бы как-то обосновать поедание такого количества сладкого, например глюкоза в огромных количествах расходуется на борьбу с демоном.

Допустим он хотел увидеть гору Рашмор до тех пор, пока его не пристрелят мусора и вместе с этим не уничтожат демона. И наверняка он догадывался, что его уже ищут, раз у него нет времени на перепихон. Почему он всю ночь шёл пешком, а не арендовал машину сразу? Глядишь и успел бы на головы посмотреть.

С чего это демон в конце так подобрел?

“- Прости, что так вышло, Эндрю.
— Ты знаешь, а ничего, все в порядке. Только жаль, что ты видел столько плохого, прежде, чем успел пожить. Поэтому я и стал священником, Джек. Но, как видишь, в этом мире слишком много зла.
Услышав эти слова, Джек улыбнулся.
— Что показалось тебе забавным? – спросил Эндрю.
— Я ведь видел не только плохое, — с улыбкой ответил он.”

Это же демон, я же всё верно понял, это не шизофрения у священника? Потому что психическими отклонениями можно объяснить любую дичь и любые нестыковки сюжета. Старый графоманский шаблон за который на литературных конкурсах сразу ставят минуса.

Итого: дело происходит в США, как будто у нас своих демонов нет, отсутствие юмора, отсутствие внезапных поворотов вообще, отсутствие трэша и угара, отсутствие котиков. замусоленная легионом писателей тема изгнания демона. Остаётся только пожелать творческого роста и поставить заслуженный минус.

А вот как надо было продвигать сюжет:
Альварес барыжил не только наркотой, но и оружием.
Эндрю во время изгнания демона понимает, что это на самом деле инопланетный ментальный червь, паразитирующий на ауре человека и питающийся негативными эмоциями. Это бы объяснило вообще явление одержимости.
У паразитов есть точка входа в наше измерение под горой Рашмор в одной из голов президентов.
Альварес – паразит-мутант, который распространяет своих собратьев по пастве.
Эндрю узнаёт это и морщит пастора бензопилой. Забирает немного денег, библию-ключ и кейс с водородной бомбой в две мегатонны.
Он направляется к точке входа, чтобы взорвать портал и покончить с паразитами, но его по пятам преследует полиция и инопланетные твари.
Всё, я тебе показал пусть к славе, дальше пиши сам.

Критика )
15:29
Они убили Джека!
15:34
Ну я тогда читать не буду!
17:38
Согласна. Плагиат американского сериала примерно половина рассказа, а другая не продумана. На нестыковки автору здесь уже указала, и по делу. С кейсом история вообще не понятная вышла.
18:14
Хоть бы сказали о каком сериале речь
Комментарий удален
19:18
Мне кажется странно называть все, где упоминается изгнание дьявола плагиатом. Если я правильно поняла рассказ, он не об этом.
Комментарий удален
Загрузка...
Маргарита Блинова

Достойные внимания