Башня из кукурузы

За две недели Карл не запомнил ни одного имени. Он был в обиде на персонал за то, что они даже не пытались представиться, он был необщителен для знакомства с, как их часто называли по поводу и без, посетителями, а календарь давно потерял честное лицо, став главным лжецом в глазах Карла. Узнать дату можно из послеобеденного выпуска новостей.

Карл подумал, что неплохо было бы прочитать газету, вместо того, чтобы таскать ее с собой всюду. Вчерашний день невозможно найти подобным образом, не говоря уже о том, чтобы удержать. Он раскрыл ее и задумался - выдержал ли он нужное количество дней для настоящего прошлого.

Дама, напоминающая единицу, играла в шашки с дамой, похожей на семерку. Карл никогда с ними не заводил беседы, даже не обмолвился дежурной фразой. И его устраивало подобное положение дел. Несмотря на это, Карл не прочь познакомиться с их партией, хоть это и напоминало разговор двух иностранцев, соскучившихся по родной речи. Дама, похожая на единицу обсуждала с дамой, чей силуэт напоминал цифру семь, совершенно разные слухи и скучные новости, когда как на доске шепотом передвигаемых шашек хихикали над твоими секретами, и тайнами твоего мира.

- Карл Лубезки? Карл, вас ожидает доктор Хэммерстоун в своем кабинете, - сказала женщина в белом, которая едва не порвала газету, заставляя обратить на себя внимание.

- Какое сегодня число?

Женщина громко хихикнула, то ли увидев дату, указанную в газете, то ли придала вопросу Карла какой-то свой подтекст.

- Семнадцатое, Лубезки. Которое вы так ждали. Скорее идемте, время вас не будет ждать, - сказала она и, конечно, ошиблась. У Карла ничего особенного на уме не было. Он замешкался, чувствуя себя так, будто его только что обвинили во лжи и остались три скоропортящиеся секунды, чтобы выдумать оправдание. Женщина мелко семенила, шурша белыми брюками. Каждый шаг - полное энергии движение, как при выполнении упражнений во время утренних зарядок.

- Я никогда не жду рассвета, но мне интересно его лицо.

Женщина лишь хмыкнула, пожав плечами.

По дороге женщина отвлеклась, чтобы включить монитор. Как раз вовремя, чтобы успеть на начало новостной тв-передачи, однако, опоздать на все остальное. Ничего нового для Карла.

- Не спать, Карл. Сегодня без новостей. Догоняйте.

Карл поравнялся с ней, чтобы кое-что сказать.

- Куда-то торопитесь, Лубезки, - усмехнулась она.

- Всегда гадаю, на что похоже время...

- О, Карл, мечтайте, мечтайте... Хотя, вам это полезно.

- Да, - он усмехнулся в ответ, наверное, так же смеясь над собой. - Всегда напоминало мне эти передачи по выходным, когда люди охотятся за каким-нибудь животным, чтобы потом сфотографироваться со зверьком.

- Ммм, ка интересно, - ее голос прозвучал совершенно безразлично.

- Я тоже представляю себя таким охотником с фотоаппаратом. Только вот я не могу передвигаться. Могу ходить, но только на месте.

- Мы пришли, Лубезки. Потом расскажите свою историю, - она указала на дверь с табличкой с серебристыми буквами, складывающимися в "Хэммерстоун".

- Меня проведет другой человек.

- Что?

В коридоре появилась женщина. Карл променял все остальные имена на одно единственное.

Лора по-прежнему держала в руках связку ключей. Она торопилась, но ее брюки не шуршали при каждом шаге. Лора никогда не топталась на месте, поэтому Карл следовал за ней.

- Вот мой проводник. Вот мое... А газету оставьте себе.

- Спасибо, Лубезки, - съехидничила женщина. И почти сразу добавила: - Дверь найдете без меня.

- Карл, - звякнув ключами, поприветствовала Лора.

- Да, это я, - он улыбнулся. Злорадно, словно, сделав какую-то пакость, но и, вместе с тем, ему хотелось обнять жену.

- Я вижу.

- Ты опоздала.

- Нет уж, детка, я здесь в самое что ни на есть вовремя!

- Значит, опоздал я... Но я ведь никуда не уходил.

- Только ты так умеешь, Карл, - поразительно, как она легко меняет холод на тепло, сохраняя внутри ядро, неподверженное никаким летне-зимним душевным переменам.

- Веди меня, чего топтаться у порога нового события.

Дверь, вероятно, не вытерпев, открылась сама, толкнув Карла в плечо.

- Ой, простите, - В проеме показалось лицо Хэммерстоуна. - Я слышал голоса за дверью, и мне стало любопытно, что это за заговорщики такие. Здравствуйте, Лора. Проходите же.

- Я никогда не жду рассвета... - шепнул Карл, прикрывая за собой дверь.

***Насморк, как оружие мести.

Вернувшись домой, Карл тут же набрал полную грудь воздуха и замер. Вопреки худшим ожиданиям, дом ответил прохладной тишиной, а не пустотой.

- Чувствуй себя как... заново рожденным, - развела руками Лора. - Ты голоден?

Карл покачал головой.

- Я помню, где холодильник. Я хочу... Хочу здесь остаться.

- Почему бы и нет? - она устроилась на диване. - Мы никуда не спешим. Только не... Только веди себя хорошо.

Карл не ответил. Ему было неприятно, хотя он знал, что винить следует только самого себя.

Дух старого дома потихоньку наполнял Карла, любопытным неверием касаясь мыслей, менял их строй. Настораживал, приветствовал, усыплял и вспоминал. Узнав, сразу же позвал на второй этаж. Это было похоже на возвращение - сути, это и было возвращением - в детство. Ты идешь и оглядываешься, словно играя в какую-то простенькую игру, ищешь места, силуэты, образы, которые найдут отклик в груди. Так, приходишь к одному ничем не отличающемуся дому, но почему-то очень знакомому, стучишь по привычке, хотя есть работающий звонок, тебе открывает незнакомец. И, конечно, он говорит, что он знает Питера Силкмайера, твоего соседа по парте в третьем классе. Воспоминания всегда такие холодные и молчаливые. Они любят тепло в сердцах людей и сворачиваются клубком в груди.

Карл встал на первую ступеньку, крепко схватился за перила. Мурашки прошли по телу. Он обернулся в поисках Лоры. Не потерялся ли он снова? Лора полулежала на диване, закинув ноги на журнальный столик. Дом не только его сжал в ностальгических объятиях.

- Хочешь ли ты чаю? - вдруг спросил Карл.

- Ха, хочешь ли ты чаю... - прыснула Лора. - Звучит так, будто дьявол предлагает.

- Мне не нужна твоя душа. Просто мой чай - это ни какой-нибудь тебе чай.

- Ну, хорошо, мистер, я верю тебе, - Лора потянулась, избавляясь от дремоты, навеянной жужжащими в висках мыслями. Но тут же скрестила руки на груди.

Карл, подскочив на месте, развернулся и поплелся в кухню, с радостью отдаляясь от лестницы. Ах, если бы кухня была в другом конце города, то не было бы предела радости, а нарастающая с каждым шагом легкость, обратила бы его в облако.

- Все еще верю... - передернув плечами, она подобрала под себя ноги. - Только дай чайнику спеть свою песню.

- Фьюти-фьють, Фьюти-фьють, - донеслось с кухни.

Карл часто не дожидался, когда закипит вода, а Лора любила "дышать" чаем, держа чашку в обеих ладошках, чуть ли не касаясь подбородка. Когда Карл хвастал, что умеет гадать на кофейной гуще, то Лора непременно вставляла про свое гадание по отражению носа в чашке чая.

С внешностью важной наседки, чайник уютно постился на газовой конфорке. Но Карл не смог преодолеть соблазна и, не вытерпев и трех минут, пытался пробраться за спиной Лоры на второй этаж. Понимая, что задремавшая Лора - плохой часовой, все же возгордился своей ловкостью.

Его кабинет казался склепом. На самом деле, Карл никогда не был в склепах, даже не поручился бы, что видел их хотя бы в кино. Однако чем склеп отличается от гроба?

Внутри было прибрано, и на первый взгляд ничего не поменялось, только жалюзи сняты. Свет проникал в комнату, словно снимал ее на законных правах.

Легкий слой пыли уже успел появиться на стол, накрывая неровную стопку книг и его письмо пророчествующее уйти и вернуться. Выдвижной ящик не был заперт, но в нем ничего не оказалось.

Карл поднес к глазам свои дрожащие ладони и пошевелил указательным пальцем.

- Бах, - сказал Лора, прислонившаяся к дверному косяку.

Левый глаз Карла заблестел, наполнившись слезой, хотя ни печали, ни сожаления он не чувствовал.

- Мои пророчества сбываются, - сказал он с непреднамеренном вызовом голосе. - Я обещал вернуться.

- Тебе повезло, дурачок ты мой. Единственное, что тебе по силам предсказать - это в какой половине дня рак соизволит свистнуть с горы.

Он утер слезу - правый глаз он тоже протер из уважения по утраченному - и смял свое прощальное пророчество.

- После семи.

- А?

Но Карл не ответил, он поспешил снять с плиты захлебывающийся свистом чайник.

*** Один один и глаз один.

- Доктор Хэммерстоун? - Лора закусила губу, пальцы крепко вцепились в трубку, будто ее кто-то вот-вот выдернет.

- Да, я вас слушаю, Лора. Я никуда не уходил. Просто... Просто обдумывал, что вы мне только что сказали.

- Ах, да, простите, - она отодвинула штору и выглянула на улицу, на тропинку, ведущую к входной двери, но там никого не было.

- Я не знаю, чем вам помочь. Он мне ничего не рассказывал о любимых, так сказать, местах, а в прятки мы и подавно... Я думаю, вы знаете лучше, чем я.

- Нет, я хотела спросить... Не уйдет ли он снова.

- И не придет к нам опять. Снова его пророчества?

- И да, и нет. Я лишний раз надавила на больную мозоль, черт побери мой язык, но никаких предсказаний он не заявлял. Что если он... Как часто вообще такие повторяются случаи? Может ли...

- Но ведь он хорошо до этого себя вел... в смысле, чувствовал. И, если бы я что-то подозревал или заметил в нем, какое-нибудь влечение пагубное, то уж не рискнул бы отпустить домой. Не думаю, что он вот так вот тихонечко уйдет и что-то нехорошее сделает. Но осторожней все-таки с больными мозолями.

- Да. В последнее время так часто получается.

- Брак рассыпается? Это уже к семейному психологу... Но... Извините, что спрашиваю, а почему бы вам не завести маленького Лубезки.

Лора улыбнулась, точно доктор мог видеть ее.

- Увы, Богом мне дан только один ребенок. И его зовут Карл.

*** До встречи, мертвый я. Да, прощай, живой я.

Стивен сидела напротив зеркала. Уличив мгновение, когда Лора отведет взгляд, она корчила рожицы, которые, очевидно, соревновались в безобразности.

- Сиди спокойно и тогда я тебе расскажу о мальчике с предсказанием, - строго сказал Лора.

- Так это же про меня. И я уже слышала, - уже не стесняясь приемной матери, Стивен скорчила очередную рожицу.

- Так, тогда, детка, ты рискуешь упустить все остальные истории.

Девочка быстро замера, но шкодливый блеск в глазах остался.

- Один рыбак как-то упустил так всех рыбок, - важно заявила она.

- О да, незачем напоминать мне мои истории. Если ты будешь сидеть смирно, пока я тебя причесываю, то ты узнаешь о Карле.

- О папе! – подпрыгнула на табуретке Стивен.

- О тебе, глупенькая ты моя.

- Обо… О…

- Да, он занимался предсказаниями и сказал, что вернется. А потом пришла ты. Карл сейчас на нас смотрит.

- Как это?

- У тебя его глаз.

- Да? – оживилась Стивен. – А какой?

- Зеленый, конечно! А ты думала, почему такая особенная? Ха! – Лора чмокнула Стивен в круглую щечку.

- А Гарри сказал, что никакая это не особенность. А брак у клонов.

- Ну и дурак он.

- Ага, я его за это стукнула.

- Так, Стивен!