Племя Степлара

Планета, словно гигантский глаз, зловеще таращилась на незваных гостей, рассматривая их, будто диковинных букашек в железной коробочке. Сале Хэ отвернулась от экрана и отогнала неприятные чувства.

Последняя необследованная система в данном секторе, и либо они найдут Проци здесь, либо он пропал бесследно. О последнем не хотелось и думать.

– Ну и что? – подал голос Тонго. – Нет его здесь. Сгинул с концами наш геолог недоделанный.

Сале Хэ ощутила резкое раздражение и отвернулась. Не только потому, что пилот угадал её мысли, но и оттого, как были произнесены слова. Эгоистичный чёрствый дурак этот Тонго! Не зря Проци его недолюбливал… то есть недолюбливает!

Она отпихнула мельтешащего под ногами маленького автоуборщика, срывая злость, и тот перевернулся, рассыпав часть заботливо собранной шерсти. Сердито запищав, маленький робот принял первоначальное положение и всосал раскиданный мусор.

– Земного типа, – произнёс Рэм, рассматривая на экране чужую планету. – Проци вполне мог сюда сунуться.

– Здесь нет пригодных планет, – напомнил Тонго, скорчив гримасу. – Проци болтун и лентяй, но далеко не дурак. Он просто хотел улизнуть от работы. Скорее всего, врезался в какой-нибудь метеорит.

– Рано делать выводы. – Рэм прошёлся по рубке.

– Есть сигнал!

– Что?

– Аварийный радиосигнал, – повторил Феруан. – Идёт от планеты.

– Радиомаяк! – поняла Сале Хэ. – Неудивительно, что его не засекли раньше. Но почему по радио?

– Узнаем, когда найдём Проци. – Рэм повернулся к Феруану. – Он на планете?

– Вероятность высока, – ответил кибер. – Рекомендую обследовать объект.

– Разумеется. Тонго, курс на сближение! Ориентация по маяку.

– Есть, капитан!

Это и в самом деле оказался аварийный радиомаяк с катера Проци. Он неспешно дрейфовал на орбите.

– Почему маяк? – рассуждал Рэм. – Почему не пакет? Что за сложности?

– Не было времени?

– Возможно. Тогда либо Проци потерпел серьёзную аварию, либо… на него напали.

Повисла тишина, после чего Тонго фыркнул:

– Враждебная цивилизация? Здесь, на отшибе галактики? На захудалой планетке? Не смешите!

– Хорошо, если я ошибаюсь, – процедил Рэм. – Феруан, что по планете?

– Предварительный анализ: планета земного типа. Атмосфера и сила тяготения близкая к земным величинам.

– Вот!

– Глупости, – скривился Тонго. – Всё это предварительные расчёты. Путь боты возьмут пробы воздуха и почвы, тогда и станем делать выводы.

– Разве Проци оказался бы здесь, если планета не представляет ценности?

– Проци болван! Капитан, если бы здесь и в самом деле скрывалась пригодная для жизни планета, её бы давно вычислили.

Сале Хэ всматривалась в покрытый плотным слоем облаков шар. А если и в самом деле планета годится для заселения? Неудивительно, что Проци ринулся исследовать её, не озаботившись послать доклад по форме.

– Новые данные, – произнёс кибер. – Обнаружены следы разумной цивилизации.

Все замерли.

– Какой цивилизации? – тихо сказал Рэм.

– Мало данных. Предварительно: люди.

– Быть не может, – прошептала Сале Хэ.

Тонго выругался.

– Четвёртая колония, – озвучил Рэм то, о чём подумали все.

Невероятно, подумала Сале Хэ. Легендарная колония номер четыре, о которой доселе были известны лишь обрывочные сведения. Основанная на заре космической эры, когда люди Земли отправляли гигантские корабли-ковчеги в неизведанные дали космоса, чтобы заселить новые планеты. Оставшаяся лишь в анналах истории. Неужели они нашли её? Сенсация…

Вернее, нашёл Проци.

– Это точно, Феруан?

– Мне нужно ещё несколько минут, капитан.

Некоторое время все провели в тягостном молчании, лишь Тонго раздражающе барабанил по приборной доске своими толстыми пальцами. Наконец, кибер ответил:

– Планета земного типа. Обитаемая. Населена людьми. Вероятность – девяносто два процента.

– Населена? – взревел Рэм.

Вскочил с кресла Тонго, вскинулась Сале Хэ. Невероятно! Немыслимо! На последней колонии выжили люди?

– Я должен увидеть своими глазами, – прохрипел капитан. – Феруан, катер! Немедленно!

– Капитан, так-к… нельзя, – залепетал Тонго. – К-комиссия. Нужна комиссия по Контакту.

Рэм оборвал его:

– Прежде надо удостовериться.

– Но у нас нет полномочий на Контакт!

– Он прав, капитан, – вставила Сале Хэ. – К сожалению. Мы должны отправить срочный доклад на Землю.

– Вы не понимаете? – оскалился Рэм. – Контакт уже произошёл. Проци там, на планете. И что он успел натворить, неизвестно.

– Гадство… – пробормотал Тонго.

– Понимаете? Накажут всех в любом случае. Мы должны вытащить его как можно скорее. Феруан!

– Катер готов, капитан. Должен заметить, у меня всё ещё мало данных. Возможно, спускаться небезопасно.

– Нет времени.

– Капитан, – крикнул Тонго. – Ферри прав. Возьмите хотя бы меня!

Рэм помедлил.

– Хорошо. Надевай костюм. Работаем в режиме маскировки. Инженер Сале Хэ, остаётесь на связи.

***

Сале Хэ наблюдала, как десантный катер нырнул в атмосферу и пропал. Она знала, что пройдёт время, прежде чем аппаратура подстроится под новые условия. Так и вышло. Сале Хэ видела катер, крошечный на фоне раскинувшейся под ним планеты, как если бы парила над ним. Проносились пейзажи, напоминавшие пустыни Земли: пески, красная глина и чахлая растительность. Изредка попадались животные; Сале Хэ за ними понаблюдала бы, но на такой высоте и скорости было не разобрать, как они выглядят. Катер нёсся вперёд; видимо, Рэм искал следы цивилизации.

Вскоре впереди показалось нечто похожее. Хижины из камня и дерева – рукотворные сооружения. Катер принялся снижаться.

Сале Хэ затаила дыхание. Совсем скоро она увидит их – потомков легендарных колонистов. Интересно, как они теперь выглядят?

– Поступили новые данные, – раздался голос кибера. – Боты произвели съемку некоторых объектов. Вывожу на экраны.

Невольно Сале Хэ оторвалась от слежки за катером и принялась рассматривать экраны.

Город – невероятно странный, но с узнаваемыми деталями. Заводские трубы, линии связи и электропередач, дороги, промзоны. Всё невероятно запущено, сплошная разруха. Не похоже, будто колония развивалась.

Другое фото. Куполообразное здание на вершине холма. Сплошная матовая поверхность без единого окошка. Вокруг – дикая растительность. Сале Хэ не знала, чем это сооружение могло служить.

Пустыня. Хижины и заборы из дерева. А вот более крупное изображение. Люди, потомки колонистов. Точь-в-точь, как на уцелевших записях на Земле.

Сале Хэ всмотрелась внимательнее, и у неё вырвался возглас удивления.

– Капитан, – медленно произнесла она в коммутатор. – Возвращайтесь.

– Мы уже сели. В чём дело?

– Вы должны сами увидеть.

– Подожди… Тонго! Куда ты?

Сале Хэ видела, что катер приземлился у светлой полосы – скорее всего грунтовой дороги. По ней катилась повозка, на которой восседал человек. Повозку тянула лошадь.

– Какая мерзость, – прошептала Сале Хэ.

Она видела, как Тонго выскочил из катера и бросился к повозке, размахивая руками. Маскировку на костюме он, конечно же, не активировал. Должно быть, человек сильно удивился, когда из пустоты вдруг возникла огромная тёмная фигура. Он скатился с телеги и побежал. Напрасно Тонго догонял его – тот лишь припустил посильнее. Пилот бросил преследование и вернулся к повозке. К нему присоединился Рэм, и они сообща освободили лошадь из пут.

Сале Хэ на их месте сделала бы то же самое, но её не покидало предчувствие, что сейчас они совершают большую ошибку. Зря капитан взял Тонго – несдержанность пилота могла дорого им обойтись.

***

Сале Хэ четвёртый час просматривала выдержки из уцелевших архивов, которые находил в недрах электронной библиотеки корабля Ферри. Постепенно складывалась целостная картина, и она ей не нравилась.

Много веков назад человечество, очарованное идеей покорения космоса, отправило огромные корабли-ковчеги в разные концы Галактики. Экипажам предписывалось найти подходящие планеты и основать колонии, которые должны были стать аванпостами новой звёздной цивилизации – человеческой. Первый энтузиазм со временем сменился сдержанностью – отправка каждой экспедиции требовала огромных ресурсов. Четвёртый Ковчег стал последним – на Земле разразился затяжной кризис, вылившийся в Последнюю Войну. Войну, уничтожившую цивилизацию.

Лишь много лет спустя потомки выживших землян принялись восстанавливать новую жизнь на руинах былого.

Память об отправленных межзвёздных кораблях осталась. Она грела души тех, кто выжил. Где-то далеко, верили они, растут и процветают колонии поселенцев. У них остались знания и технологии. Когда-нибудь они вернутся и помогут. Так думали.

Но что-то пошло не так. Спустя века Земля воспряла, и вновь пустились в путь межпланетные корабли. А когда обнаружили первую колонию, то нашли лишь руины. Отважные первопроходцы не смогли победить чужую планету. То же самое произошло со второй и третьей. Никто не сомневался, что колонию номер четыре постигла та же участь.

Четвёртая экспедиция технически была самой оснащённой. Оно и понятно – наука не стояла на месте. Самое главное – четвёртый Ковчег нёс в себе станции терраформирования – чудовищные по своим возможностям аппараты, способные перестроить саму планету. Предполагалось, что они смогут привести поверхность и атмосферу к близким на Земле нормам.

По-видимому, у колонистов частично это получилось. Спутниковые снимки говорили о том, что часть планеты удалось сделать пригодной для проживания. Огромный остров, лежащий к западу от континента, должен был стать центром новой колонии – именно там располагался увиденный город. А на мелких южных островах Сале Хэ рассмотрела вполне земные пальмы. Кое-что сделать удалось, но чем это обернулось для остальной части планеты, оставалось лишь догадываться. Материк на противоположной части планеты представлял собой изломанное нагромождение действующих вулканов. Сале Хэ надеялась, что до прибытия колонистов здесь не обитали живые существа.

На пустынном материке обнаружилось множество ферм и даже нечто вроде укреплённого городка. Дома и стены в нём были построены из камня и дерева, а из техники наблюдались телеги да мельницы. Город на острове так же доверия не внушал. Повсюду виднелись признаки запустения.

– Очевидно, они одичали, – рассуждал Рэм, расхаживая по рубке. – За века имеющаяся техника пришла в негодность, а как строить новую, они не знали. Посмотрите: примитивное земледелие, грунтовые дороги, отсутствие летательных аппаратов. Люди в основном заняты ручным трудом. Вы видели, они расхаживают с пороховыми ружьями! Скатились в архаичный феодализм. Даже удивительно, как до сих пор выживают.

– В городе замечено электрическое освещение, – заметил Тонго.

– А также костры и факелы, – отмахнулся Рэм. – Если там и осталась техника, они скорее всего не представляют, как она работает.

Он помрачнел.

– Судя по всему, методики Степлара тоже позабыты.

Да, подумала Сале Хэ. Они все это видели. Фермы, где люди использовали лошадей как тягловую силу, собак держали на цепи, а быков и овец сгоняли в стада – известно для чего. Чтобы съесть.

– Мы для них – чудовища, – мрачно подытожил Тонго. – Они не станут с нами разговаривать.

– Скорее всего, – кивнул Рэм. – В лучшем случае нас примут за инопланетян, а в худшем – за монстров. Они не знают, кто такие фратрисы.

Сале Хэ почувствовала комок в горле. Какое разочарование! Найти уцелевшую колонию людей и узнать, что между людьми и фратрисами – пропасть.

Много веков минуло с тех пор как великий Степлар разработал свой алгоритм обучения, лёгший в основу методик изменения и развития разума. Сале Хэ слышала, что многие до сих пор почитали Степлара как божество, но она знала, что это был обычный человек. Великий человеческий учёный, сумевший на стыке имеющихся наук создать новую – науку о разуме. Его разработки позволили пробудить в подопытных животных зачатки мышления, а затем развить их. Люди фактически вывели новую разумную расу, которую позже назовут фратрисы – Младшие братья, Помощники.

Долгие годы разумные звери жили бок о бок с людьми. Отпала необходимость во многих профессиях и сложных механизмах. Промышленных альпинистов заменили ловкие обезьяны, охранников – умные собаки, подводные аппараты – дельфины и киты? Звери выполняли много рутинной работы, постепенно учась и осваивая технику. Алгоритм Степлара вкупе с генетической коррекцией позволял «обучить» практически любое млекопитающее. Единственный недостаток метода, пожалуй – разум очень неохотно передавался по наследству. Потребуется ещё сотни лет управляемой эволюции, чтобы разум фратрисов закрепился в генах. А пока детёнышей с малолетства нужно было изменять. Впрочем, с этим мирились.

Страшная Последняя война стёрла человеческую цивилизацию, и уцелевшие люди не смогли выжить в новых условиях. Но на руинах старой Земли выросла новая – Земля фратрисов, в чьих сознании было прописана невозможность войны как с людьми, так и с себе подобными. Таково было ограничение, внесённое Степларом в алгоритм – человек боялся, что однажды разумные звери восстанут и уничтожат его. В реальности же люди поглотили сами себя, и несчастные фратрисы не смогли им помочь.

Уцелевшие животные сумели сохранить аппараты Степлара и его методики. Годы спустя звериная цивилизация набрала силу. Пользуясь остатками человеческой техники и сохранившимися базами данных, фратрисы обучались. Ограничения Степлара сыграли положительную роль – бесконфликтные фратрисы тратили все силы и энергию на созидание. А мясная пища быстро заменилась синтетической – звери не могли уничтожать себе подобных даже для еды.

Одного Сале Хэ понять не могла. Алгоритмы Степлара были разработаны до Четвёртой экспедиции, и вместе с людьми в Ковчеге отправилось множество фратрисов. Почему же на планете звери снова находятся в положении рабов? Методики утеряны?

– Мы все в большой опасности, – Рэм озвучил её мысли. – Если люди захотят нанести нам вред, мы не сможем защищаться.

«Зверь не может причинить вред человеку или бездействием допустить, чтобы человеку причинили вред» – Первый закон Азимова-Степлара. Он прописан глубоко в подсознании фратрисов, заложен в самом их существе. Этому нельзя противостоять. Но людей не сдерживали никакие запреты. Они держали в рабстве коров, овец и свиней – просто как корм. Им ничего не стоило причинить страдания и разумным животным – вряд ли они увидят разницу.

Сале Хэ посмотрела на капитана. Рэм происходил из Клана стражей, был образован и технически подготовлен. Но для людей он просто большая собака, почему-то вставшая на задние лапы и нацепившая одежду. Фратрисы научились ходить, но внешне они остались зверями. Неудивительно, почему человек с телеги дал дёру, завидев Тонго, ведь он увидел не космонавта с Земли, а огромную косматую обезьяну, орангутанга-переростка в скафандре.

Да и она сама… Сале Хэ посмотрела на свои руки. Они так похожи на человеческие ладони, способны держать инструменты и нажимать на кнопки, но в случае стресса когти выпускались непроизвольно, как у её предков, древних неразумных гепардов. Для человека в первую очередь она – опасный зверь, большая пятнистая кошка. А Ферри? Сале Хэ привыкла, что Ферри – стандартный корабельный кибер, но люди строили своих роботов по собственному образу и подобию, а многофункциональный Феруан больше похож на бронированную многоножку.

Хорошенькая же у них команда… Потребуются время и веские доводы, чтобы найти общий язык с людьми.

Проци не мог этого не знать, и всё же он на планете. Ферри связался с его катером по обычной радиосвязи. Катер был в городе на острове.

– Самое правильное, что мы можем сделать, – протянул Тонго, – это послать сообщение начальству и ждать распоряжений.

Рэм нахмурился, отчего глаза его превратились в узкие щёлочки. Послышалось глухое рычание.

– Инструкций на этот счёт не существует. Никто не предполагал подобной ситуации.

– И всё же, здравый смысл…

– Согласен! Но пока сигнал дойдёт до станции, пока его переадресуют, пока соберутся Кланы, вынесут решение, составят группу… Может пройти очень много времени. По сути Контакт уже совершён – и виною тому Проци. Но Проци – под моей ответственностью, а мой долг как Стража – заботиться о вас всех. Если с ним что-то случится, это позор и для меня, и для Клана. Я должен вытащить его оттуда. Оставайтесь на корабле и ждите распоряжений.

– Так не пойдёт, капитан, – отрезал Тонго. – Хватит того, что учудил енот. Вы хотите последовать его примеру? У меня другое предложение. Нас трое, плюс он. Этого достаточно для стандартной комиссии. Раз инструкций по контакту с людьми не существует, воспользуемся пробелом в правилах для своей пользы. Мы найдём Проци и создадим комиссию прямо на месте.

Рэм раскрыл рот, но Тонго вскочил и, размахивая руками, продолжил.

– Зато, если мы наладим общение с людьми, только представьте! Мы войдём в историю. Вы не опозорите Клан, капитан, вы прославите его! А ты, Сале Хэ? Почему молчишь? Разве не ты говорила, что тебе ещё восемь лет отрабатывать гражданский долг? А ты же хочешь другого?

Сале Хэ тихо зашипела, чувствуя, как помимо воли из пальцев выпускаются когти. Проклятый орангутанг попал в самое больное место, и теперь она кляла себя за то, что однажды поделилась с Тонго сокровенным. Но он прав, тысячу раз прав. Если они выйдут из ситуации победителями, возможно, её служение Клану признают состоявшимся. И тогда она, наконец, сможет создать семью!

От увиденных перспектив даже навернулись слёзы, и Сале Хэ поспешно отвернулась.

– А тебе-то это зачем, Тонго? – пробурчала она. – Отличник, знаток законов! Тебе чего рисковать карьерой?

– Вот именно, – невозмутимо ответит тот, забираясь снова в кресло. – Карьерой! Только подумайте, что с нами могут сделать, когда узнают, что мы бездействовали. Каждый день здесь страдают животные, наши братья, разум которых дремлет. Разве они в этом виноваты? Скольких из них съедят, прежде чем Земля начнёт действовать?

– Он прав, – кивнула Сале Хэ.

– Значит, решено, – заключил Рэм.

Они быстро облачились в костюмы. Последнее достижение техники фратрисов, эти костюмы были и бронёй, и скафандром, и даже маскирочным средством. Даже если люди захотят нанести им вред, сделать это будет проблематично.

– Феруан, ты – наш единственный козырь, – наставлял Рэм кибера. – Ты – робот, в твоих схемах не прописан алгоритм Степлара. Если что, используй параграф номер ноль.

– Это что такое? – прошептала Сале Хэ Тонго.

– Нулевой параграф, – скорчил рожу тот. – Теперь Ферри сможет действовать самостоятельно, не дожидаясь приказов. Если он сочтёт, что нам угрожает опасность, то станет поступать по собственному усмотрению.

– И сможет даже… напасть на человека?

– Не знаю. Не было прецедентов, знаешь ли.

Они не таились. Рэм решил, что откровенность и честность – лучшее решение. Корабль посадили без маскировки посреди большого города, на площади у огромного здания.

– Ну, теперь всё в руках Ферри, – пробормотал Тонго.

Они втроём стояли перед кораблём, безоружные, с отключёнными полями.

Всё оказалось не так страшно. Высыпавшие из здания люди окружили пришельцев, но их ружья висели за спинами. А одетый в длинный плащ седой человек поклонился и с достоинством произнёс:

– Добро пожаловать на Новый Свет! Мы ждали вас.

***

Николай – так представился старик – провёл их узкими коридорами в большой кабинет. Они расселись в неудобные человеческие кресла. Напротив заняли места Николай и двое его помощников – Сале Хэ не запомнила имён.

Люди говорили странно, но понятно. Должно быть, язык не претерпел существенных изменений. Николай произнёс пространную речь, насколько же пафосную, насколько и пустую. Рэм кивал в ответ и вставлял короткие реплики.

Сале Хэ не слишком вникала в суть разговора, вести переговоры – дело капитана и помощника. Никаких особых объяснений, как оказалось, не потребовалось – Проци здесь больше двух недель, люди говорили с ним, знали, кто такие фратрисы. Как удачно всё складывается…

Она попыталась расслабиться и оценить обстановку не аналитически, а чувствами. Прикрыла глаза, глубоко вдохнула. Запах ржавого металла, старого пластика, резины. От людей пахло дымом, порохом, грязной одеждой и… чем-то ещё, незнакомым, но тревожным и почему-то манящим. Отчего-то это показалось важным, и Сале Хэ постаралась сконцентрироваться. Что же, что же это?..

Голос Рэма вернул к реальности.

– Где же наш товарищ? – спросил он громко.

– Вы сможете увидеться позже.

Сале Хэ напряглась. Всё спокойствие моментально улетучилось.

– Почему?

– Он сам так попросил…

Вдруг стало понятно, что люди растеряны. Они переглядывались, пожимали плечами, хмурились. Мы ведь совсем не понимаем их мимики, подумала Сале Хэ. Но запах удивления и тревоги ощущался отчётливо.

Один из людей шепнул что-то Николаю, тот кивнул, нажал кнопку на столе и указал на стену. Там загорелся экран, в котором Сале Хэ узнала древний визор с допотопным ионическим дисплеем.

– Началось, – сказал Николай. – Не будем вам мешать.

Он и его помощники вышли.

На экране транслировалось видео из большого зала. Повсюду на креслах сидели люди, они смотрели на небольшую сцену, на которой…

– Проци! – хором ахнули Сале Хэ и Тонго.

Да, это был он, геофизик и космогеолог Проци. Чувствовал он себя, судя по всему, прекрасно.

– Что это он делает? – пробормотал Рэм.

– По-видимому, даёт представление, – процедил Тонго.

Проци расхаживал по сцене в дурацком чёрном пиджачке и высокой шляпе-цилиндре. Он жонглировал шариками, совершал акробатические выкрутасы и корчил рожи. Люди в зале покатывались со смеху.

– Просто потрясающе, – продолжил орангутанг со злостью. – В то время, как мы места себе не находим, он цирк устраивает!

– Я знал, что тебе понравится.

Сале Хэ вскинулась и зашипела, непроизвольно выпустила когти.

– Проци! – рявкнул Рэм.

Енот стоял у двери и ухмылялся во всю свою широкую пасть. Облачён он был в рабочий костюм геолога.

– А… – только и смог вымолвить Тонго, тыча в сторону экрана.

– Запись, – отмахнулся Проци, подходя ближе. – Приветствую, капитан.

– Рад, что с тобой всё в порядке, – Рэм сумел совладать с эмоциями. – Изволь объяснить, что всё это значит.

– Разговор будет долгим, – посерьёзнел енот.

***

Человеческие стулья ужасно неудобны. За время разговора Сале Хэ два раза меняла позу и, в конце концов, решила, что если лечь на пол, то местный этикет не слишком пострадает.

– Вы всё правильно поняли, – рассказывал Проци, развалившись в кресле Николая. – Они совершенно одичали. Когда я приземлился, в катер начали стрелять. Вышел наружу – бросились врассыпную и попрятались.

– Почему не доложил по всей форме? Мы тебя обыскались по всем соседним системам.

– И что бы мне приказали? Не высовываться? Нет уж, я такого веселья пропустить не мог!

– Всё бы тебе веселиться, – фыркнул Тонго. – Как был шутом, так и остался. Это тебе игрушки, что ли?

– А я на эту работу не навязывался, – оскалился енот. – Большое спасибо нашей Службе распределения! Я паршивый космонавт, я это сразу комиссии сказал. Но им же виднее! Интересы коллектива прежде всего, да?

– Проци, – поморщился Рэм. – Мы об этом говорили много раз. Мне ты обязан был сообщить!

– А я и сообщил. По маячку ведь нашли?

– Могли и не найти.

– Нашли бы. Я знаю вашу дотошность, капитан. Вы рано или поздно появились бы в системе. Кстати, почему так долго? Отправь я стандартный волновой пакет, здесь уже трудилась бы целая прорва комиссий с Земли. А обычный радиосигнал вы поймали, лишь приблизившись к планете. Здорово я придумал, а?

– Ты тут прячешься, что ли? – тихо спросила Сале Хэ.

Проци потупился.

– Да вы поймите! Эти люди напуганы. Думаете, они захотят воевать? Да один вид нашего корабля повергает их в ужас. У них тут целая электростанция под землёй, они её обслуживают и пользуются, но не знают, как всё это работает. Я починил кое-что, они до сих пор в восторге. Людям помочь надо, постепенно. Это здесь, в городе они более-менее цивилизованные. Сохранились кое-какие архивы, осталась информация о Степларе, о фратрисах. Они утеряли саму технологию, но помнят. Ко мне отлично относятся. Но это тут. Большинство же людей рассеялось по материку, и они имеют самое смутное понятие о Земле. Воспоминания превратились в сказки и предания. Нас они и слушать не станут, будут палить из своих дурацких ружей. Представляете, что начнётся, если сюда нагрянут десятки кораблей с Земли?

– И ты решил разобраться со всем этим в одиночку?

– Ну, не в одиночку… Вы же здесь? И вот я что думаю. Люди теперь в том же положении, что и звери когда-то. Им надо помочь. И объяснить заодно, что эти их фермы – пережиток прошлого, дикость. Сразу они, конечно, не перестроятся. Николай, вот, готов. Он самый главный в городе. Но люди на материке ему не подчиняются, а те, что на архипелаге, вообще, отщепенцы и бандиты – он сам так сказал.

– Допустим, – сказал Рэм. – А это зачем?

Он показал в сторону экрана, где на записи Проци продолжал гримасничать и танцевать.

– А, это… Ну, надо же себя занять в свободное время? Тут у них нечто вроде театра, вот я и решил… спросил у Николая. Знаете, зрители в восторге.

– Естественно, – скривился Тонго. – Ты для них – зверь. Они думают что ты хорошо выдрессированный цирковой енот.

– Ничего они не думают, – огрызнулся Проци. – Нам, вообще-то, надо доверие завоёвывать, понятно? Я хоть что-то для этого делаю! Меня теперь в городе все знают. Слушайте, чем вы недовольны? Может, было бы лучше, если бы люди вас пулями встречали?

– Да ладно, – наклонился вперёд Тонго. – Пули нам не страшны. В этом ли дело? Сам же говорил, кем стать хотел. Артистом. На курсы ходил. А комиссия в тебе склонность к точным наукам определила. Вот и распределили в геологическую Академию. А тут – целая прорва наивных зрителей!

– Заткнись! Я просто развлекаюсь. Первый раз за свою жизнь могу делать, что нравится мне. Кому от этого плохо?

– Тонго прав, – нахмурился Рэм. – Будет нехорошо, если люди станут видеть в нас не равноправных собратьев по разуму, а забавных зверьков, умеющих ходить на задних лапах.

– Мы и есть звери! – заверещал Проци. – Почему мы должны этого стыдиться? Дома мы вечно боимся нарушить правила, а теперь ещё и тут должны переживать, что подумают люди? Может, хватит?

– Мы не звери, – промолвил Рэм. – Мы фратрисы. Звери – там, на материке. В загонах фермеров.

– Проци, – прошептала Сале Хэ. – Что с тобой?

– Ничего! Это – не Земля! Здесь нет Кланов и правил. Да, может мне хотелось немного покрасоваться. Я всё равно знаю, что это ненадолго. А что касается ферм… Они тут так выживают. Не спешите осуждать их.

– Это варварство!

– Это свобода.

***

Вечером люди устроили банкет в честь инопланетных гостей. В огромном зале накрыли столы и включили электрические лампочки. Собралось огромное количество жителей – все хотели поглазеть на загадочных пришельцев.

Сале Хэ это удивляло. Ведь – люди сами потомки космонавтов. Не могли же они всё забыть? Но Проци растолковал, что история давно превратилась в легенды, а корабль-ковчег стал частью города.

– Мы и сейчас находимся в нём, – пояснил енот. – Электростанция, завод, технические службы – всё это часть Ковчега. Оно всё наполовину вросло в землю, да и кучу дополнительных зданий сверху настроили.

Сам банкет Сале Хэ запомнила плохо. Чем больше в зал набивалось людей, тем безумнее становились запахи вокруг. Местные одевались в основном одежду из ткани, но многие использовали кожаные ремни и обувь. А когда вошёл Николай в плаще из медвежьей шкуры на плечах – по-видимому, парадное одеяние – Сале Хэ стало дурно.

Люди не виноваты, твердила она себе. Они думают, что звери на фермах и звери с космического корабля – не одно и то же. Впрочем, разве Рэм считает иначе? Почему же тогда так противно? Наверное, Проци в чём-то прав, и фратрисы недалеко ушли от диких животных.

Однако самое неприятное началось, когда стали вносить еду. Сале Хэ сразу не поняла, почему накатила тревога, и восприятие резко обострилось. Она втянула носом резкий аромат, и голова тут же закружилась.

Мясо! Как же она сразу не распознала? Люди принесли мясные блюда. Они что, с ума сошли? Фратрисам строго запрещено употреблять мясо живых существ!

Зажимая рот рукой, Сале Хэ пробивалась сквозь толпу людей к выходу. Ей срочно нужно на воздух! Краем глаза она заметила, как Тонго упал в обморок. Ему тоже несладко, он от природы травоядный. Ну, Проци, ну удружил! Две недели как здесь! Неужели не сказал людям, что мясо запрещено?!

Но, выходя из зала и в последний раз оглянувшись, Сале Хэ увидела, как Проци взял с подноса кусок жареного мяса и преспокойно отправил в рот.

***

Только на корабле Сале Хэ пришла в себя. Ферри вколол ей лекарства, и вскоре инженер могла соображать более-менее сносно. В знакомой обстановке она наконец смогла расслабиться.

Вскоре пришёл Рэм. Он принёс на руках бесчувственного Тонго, и кибер тут же им занялся.

– Мне нужно вернуться за Проци, – сказал Рэм.

– Я видела, – выдавила Сале Хэ. – Кажется, он ел мясо.

– Да, – повторил Рэм. – И ему это, похоже, нравится. Я пытался запретить ему, но он стал неуправляемым. Всё болтает о своей свободе.

– Думаете, это не первый раз?

– Он сам признался. Кроме того, он пьёт алкоголь – человеческое изобретение, наркотический напиток. Будьте с Тонго здесь и оставайтесь на связи.

***

Прошли сутки по местному времени. Тонго, придя в себя, долго ругался, затем замкнулся в себе и не разговаривал. Сале Хэ, чтобы занять себя, просматривала отчёты, сделанные Ферри. Но мысли её были рассеянны, никак не удавалось сосредоточиться. Какая-то мысль не давала покоя.

Фратрисы не ели мяса. Ни при каких обстоятельствах. Это было запрещено давно до рождения Сале Хэ, и она знала о мясоедах лишь из литературы. Цивилизация Земли наладила производство синтетических белков – иначе звериное сообщество давно бы развалилось. И если травоядных отказ от мяса напрямую не затронул, то хищники перестраивались очень долго. И хотя за века нарушителей не находилось, запрет действовал по сей день.

Проци нарушил табу очень легко. Ради чего? Иллюзии свободы, возможности поиграть в придуманную жизнь? На то короткое время, пока сюда не явилась комиссия Кланов? Ведь рано или поздно это произойдёт. Или вкус мяса настолько сладок?

На секунду Сале Хэ даже стало интересно: каково это, вкусить настоящего мяса? Ощутить на губах кровь живого существа? Но ей тут же стало стыдно. Каннибализм какой–то…

– Капитан?..

Сале Хэ вздрогнула. Говорил Тонго.

– …принимаешь командование кораблём. Ты… – неразборчиво. – …необходимые распоряжения. Улетайте как можно скорее.

– Я не понимаю, – сказал Тонго. – Объясните, что происходит.

Рэм снова ответил неразборчиво. Сале Хэ подошла ближе, но экран связи уже погас. Тонго сидел в кресле пилота, потирая глаза.

– Что случилось?

– Сам не пойму. Бред какой-то. Капитан остаётся на планете. Приказывает нам возвращаться в сектор Зет. Говорит, что я теперь капитан.

Сале Хэ почувствовала, как из пальцев вытягиваются когти.

– Это из-за Проци, – сказала она. – Он не смог его вернуть.

– Да. Вроде как он отвечает за всю группу, и не может оставить енота здесь. А Проци, гад, скрывается.

– А как же мы?

– Он запрещает нам высаживаться. Приказал вылетать немедленно.

Сале Хэ хлестнула хвостом по бокам..

– Здесь что-то не то!

– Я тоже так думаю, – развёл Тонго руками. – Но что мы можем сделать? Приказ есть приказ, хоть и самому мне не нравится.

– А если его заставили?

– Гипноз? Шантаж? Ферри! Ты можешь отследить своими ботами капитана Рэма? Что с ним?

– Делаю запрос, – ответил кибер.

– Вначале Проци сошёл с ума, – прошептала Сале Хэ. – Теперь рациональный Рэм. Что тут происходит, на этой мерзкой планете?

– Сведения получены, – доложил Феруан. – С бывшим капитаном Рэмом всё в порядке.

– Бывшим?!

– Капитан Рэм официально передал полномочия командира вам, помощник Тонго. Теперь вы – временно исполняющий обязанности капитана.

– Значит, так, – сказал Тонго. – Приказ Рэма предельно ясен. Мы возвращаемся. Ферри, рассчитай маршрут.

– Нет, – закричала Сале Хэ. – Мы не можем оставить их здесь!

– Ты сама слышала, что я теперь главный. Так что…

– А ты того и хотел, да?

– Не неси чушь!

– Прикажи Ферри доставить капитана сюда силой! С ним что-то сделали!

– Сожалею, инженер Сале Хэ, – мягко ответил кибер. – Применение насилия возможно лишь в исключительных случаях.

– Это и есть исключительный случай! Тебе же активировали нулевую инструкцию!

– Нулевой параграф действителен в случае реальной опасности. Опасности нет. С бывшим капитаном Рэмом и космогеологом Проци всё в порядке.

– Вот видишь, – сказал Тонго. – Они сами виноваты. Пусть с ними начальство потом разбирается.

– Если ты сейчас улетишь, я расскажу всем, что ты просто бросил их! И даже ничего не попытался сделать!

– Ну и что я могу? – набычился Тонго. – Мы даже не знаем, что происходит!

Он закряхтел и встал.

– Ладно. Ферри, проведи полный анализ планеты на предмет всех возможных угроз.

– Выполняю. По предварительным данным, на анализ потребуется не менее тринадцати земных дней.

– Мы не можем столько ждать! – возразила Сале Хэ. – Пока поймём, в чём дело, будет поздно! Тонго, отправляй донесение на станцию!

– Я сам решаю, что и кому отправлять. Я теперь капитан, ясно?

Сале Хэ зашипела, и Тонго поспешно замахал руками.

– Ладно, ладно! Я ещё раз туда слетаю. Ты останешься на орбите, я возьму катер. Поговорю с Рэмом лично. Но ничего не обещаю, ясно тебе? Ничего не предпринимай. Я вернусь.

***

Тонго не вернулся. Прошло ещё трое суток, но он даже не вышел на связь.

Сале Хэ вся извелась. Она бродила по кораблю, словно дикий кот в клетке. Когти на пальцах почти не втягивались, уши ловили каждый звук. Никто из экипажа не отзывался на вызовы.

– С ними всё в порядке, – упрямо повторял Ферри. – Оставаться на планете – их личное решение. В настоящий момент вы, инженер Сале Хэ, – исполняющий обязанности капитана группы.

Он даже показал ей их с помощью своих летающих ботов. Рэм постоянно находился среди людей, а Проци она снова увидела на сцене.

Однажды ей удалось застать момент, когда Рэм был один.

– Пусть бот подлетит вплотную, – приказала Сале Хэ киберу. – Я хочу поговорить с ним.

Усталое лицо Рэма нахмурилось, когда он увидел перед собой аппарат.

– Что такое? – строго спросил он.

– Это я, капитан.

– Сале Хэ… Вы ещё на орбите?

– Да.

– Я же приказал вам улетать!

– Тонго отправился за вами и пропал! Что происходит, капитан? Что они с вами сделали?

Рэм отвернулся, но бот услужливо переместился, и Сале Хэ успела разглядеть бурю эмоций, промелькнувших на лице командира.

– Что сделали?.. В том-то и дело, что ничего. Мы сами…

– Что? Что сами?

Рэм долго молчал, уставившись в одну точку.

– Что ты почувствовала, Сале Хэ, когда увидела людей?

– Я… – Сале Хэ растерялась. – Не знаю… Я чувствовала их удивление, страх, тревогу. Потом, когда… ну, это. Мясо, и вся эта кожа, шкуры… запахи. Меня стошнило.

– Вам с Тонго проще. Гепарды и обезьяны, по сути, всегда оставались дикими. Собаки же жили бок о бок с людьми тысячелетия. Когда я оказался среди людей, то ощутил в полной мере эту связь. Я даже не знал, как глубоки эти узы… Мне постоянно приходится напоминать себе, что я – космопроходец и Страж, член великого Клана, гражданин сообщества фратрисов… но душа моя рвётся к людям, помогать им, быть рядом. Служить.

Сале Хэ не знала, что сказать.

– Этот Николай, – продолжал бормотать Рэм. – Он достойно относится ко мне, как к равному. Но всякий раз, когда он заговаривает со мной, мне хочется вилять хвостом и упасть ему в ноги. Иногда это просто невыносимо. Они не виноваты… никто не виноват. Такова наша природа. Я не могу этому противостоять. Но честь не позволяет мне стать домашней собачкой, поэтому я выбрал компромисс. Я останусь здесь до прибытия комиссии, стану служить и помогать людям, подготовлю их к официальному Контакту. Что дальше… будь, что будет. Что ты молчишь, Сале Хэ?

– Какое оно, капитан?

– Что?

– Мясо? Какое оно на вкус? Неужели оно столь сладостно?

Рэм вдруг словно резко постарел.

– Улетайте, – глухо сказал он. – Скажи Тонго…

– Тонго здесь нет! Он улетел за вами!

Рэм прикрыл глаза.

– Не знаю. В городе его нет точно, я бы знал. Даже не представляю. Ведь не мог же он…

Капитан не закончил, но Сале Хэ поняла: «Не мог же он соблазниться мясом» – вот что хотел сказать Рэм.

***

Прервав сеанс, Сале Хэ напряжённо размышляла. Рэм прав – хоть дикие орангутанги не являлись строгими вегетарианцами, орангутанги-фратрисы очень легко восприняли запрет на мясо. Да и исторической дружбы между людьми и обезьянами не водилось.

Она приказала Феруану бросить все ресурсы ботов на поиск Тонго. Спустя полдня пилота обнаружили.

Тонго пребывал на одном из островков к югу от материка. Судя по съёмкам, люди там отсутствовали, зато высилось одно из странных куполообразных сооружений.

Возможно, странные башни и есть причина всему?

– Какие будут распоряжения? – раздался над ухом мягкий голос кибера.

– Я… я не знаю. А ты что посоветуешь?

– Моё дело – исполнять приказы, а не придумывать их.

– А как же инструкция «ноль»? Разве ты не должен согласно ей принимать решения?

– Инструкция активна только в случае опасности для экипажа. Сейчас опасности нет.

– Почему же я чувствую серьёзность ситуации, а ты нет?

– Прикажите, и я отправлю сигнал о помощи нашему флоту.

Сале Хэ помедлила.

– Нет. Раз Рэм решил этого не делать, значит, была причина. Ладно, попробую разобраться.

Она решила отправиться к Тонго лично.

Когда катер приземлился у песчаного пляжа, стаи диких обезьян бросились врассыпную. Сале Хэ, облачённая в защитный костюм, осторожно вышла наружу. Ноги тут же увязли в песке, в лицо ударил влажный солёный ветер. Она огляделась. Островок густо зарос тропической растительностью, явно завезённой с Земли. Прямо у берега торчали мощные стволы пальм. Между двумя пальмами болтался белый гамак, в котором развалился Тонго.

Сале Хэ подошла ближе. Её тень упала на орангутанга, и он лениво открыл глаза.

– А, это ты, – пробормотал Тонго.

Он был совершенно гол, и Сале Хэ ощутила неловкость.

– Что это ты тут развалился? С ума сошёл?

Орангутанг зашарил длинной лапой под гамаком, загребая пальцами песок.

– Ты не видишь тут бутылки?

– Какой ещё бутылки? Где твой костюм? Где катер?

– Какой, какой… Проци угостил. Забористая штука, скажу я тебе. Люди знают толк в удовольствиях. Знаешь, им бы… их бы самих не мешало пропустить через аппараты С-степлара… хе-хе…

– Да ты пьян, – ужаснулась Сале Хэ. – Ты пил алкоголь!

– Отстань, – вяло отмахнулся Тонго. – Вали на свой корабль, лети на Землю.

– Идём со мной!

Он плюхнулся на песок, поднялся и потянулся, жмурясь от удовольствия.

– Не пойду.

Сале Хэ в отчаянии огляделась. Вокруг собирались обезьяны, разбежавшиеся поначалу от вида катера. Они выглядывали из кустов и корчили страшные рожи.

– Что с вами всеми? Это эта башня действует, да?

– Какая ещё… ах, эта. Это не башня, глупая кошка, это станция терраформирования. Одна из нескольких на планете. Вернее, её верхушка, остальное под землёй.

– Откуда знаешь?

– От Ферри. Это он сообщил мне, зачем эти штуки. Как выяснилось, они давно не работают. Я решил посмотреть поближе. Думал, как и ты, что тут что-то не то. И знаешь, решил остаться. Тут здорово, райское местечко!

– Эта планета плохо действует на нас всех. Тонго, мы должны вернуться на корабль и отправить доклад на Землю.

– Я тебя не держу.

– Без тебя я не знаю, что делать.

– Ай, брось… Да я, если честно, и сам не понимаю ничего. Надо ли нам вообще что-то сообщать?

– А как?

– Да так! Что нам с того? Думаешь, погладят по шёрстке после того, как мы неделю тут маемся и ничего не сделали? Ни Проци, ни Рэм не отправили сигналы сразу, а теперь они сошли с ума, а мне как капитану за всё отвечать? Нет уж, я с удовольствием побуду здесь в роли безумца, а ты, если хочешь, сообщай на Землю. Только и на бананы достанется тебе, вот увидишь.

– Вот и сообщу!

– Давай! Нас всех после этого зашлют на задворки цивилизации отрабатывать вину перед обществом. Я буду вечным помощником, тебе никогда не создать семью, Рэма, наверное, отправят на пенсию. Ну а енот, как всегда, вывернется… А, вот же она! Спряталась!

Он вытянул из мокрого песка тёмную бутыль, вырвал пробку и сделал глоток. Шумно утёрся волосатой рукой и продолжил:

– Так что устрою себе напоследок небольшой отпуск. Знаешь, на Земле я бы ни за что себе не мог позволить отдыхать неделю на тропическом острове в окружении молодых самочек.

Он отбросил бутылку, забил себя кулаками в грудь и утробно заухал. Стая обезьян разноголосо завизжала в ответ. От толпы отделилось несколько молодых особей и подбежало к Тонго. Он привлек к себе двух самок и сально ухмыльнулся.

– Так здорово я ещё не отдыхал.

Сале Хэ попятилась.

– Ты… просто дикарь!

– О, да!

Он пронзительно завопил, и стая визгливо подхватила клич. Под хохот и улюлюканье обезьян Сале Хэ побежала прочь, к катеру.

***

Катер Сале Хэ несся над жёлтой равниной на полной скорости. Она не могла сдержать эмоции. Когти непрерывно выпускались и втягивались, шерсть на загривке поднялась дыбом, верхняя губа помимо воли поднялась, обнажая клыки. Из груди рвалось глухое рычание.

Её нужно было время, чтобы прийти в себя, и она решила сделать круг над планетой. Потом она вернётся на корабль, составит доклад – Ферри поможет – отправит его и отправится прочь, в сектор Зет, к штабу флота. Пусть начальство потом делает, что хочет.

Море внизу сменилось песчаными барханами, а после – степной равниной. В клубах пыли Сале Хэ разглядела животных: несколько хищников, похожих на земных гепардов, гнались за стадом быков.

В груди защемило от жалости: ведь эти звери – наверняка потомки фратрисов, некогда прилетевших с людьми, чтобы обустроить планету, а потом потерявших методики Степлара, одичавших, вернувшихся к первобытным инстинктам. И теперь они рвут друг друга на части, повинуясь своей жестокой природе.

Сале Хэ резко изменила траекторию полёта, направляя катер вниз. Она посадила его между убегавшей стаей и хищниками, отчего последние бросились врассыпную. Сале Хэ выскочила наружу.

– Хватит! – закричала она. – Прекратите! Вы – не дикари!

Она не знала, зачем делает это. Ведь они всё равно не поймут.

Гепарды отступили, страшась незнакомого объекта. И лишь самый крупный самец, по-видимому, вожак, пригнувшись, двинулся вперёд, напряжённый, будто сжатая пружина.

– Уходи, – попросила Сале Хэ. – Уходите!

Наверное, какие-то остатки разума эти звери всё же сохранили. Услышав речь, гепард распрямился, прижатые уши навострились. Наклонив голову, он протяжно мяукнул. Подошёл, осторожно обнюхал Сале Хэ и вдруг потёрся головой о её руку.

Сале Хэ коснулась жёсткой шерсти, и её пальцы закололо иголочками. Она потянула носом, вдыхая аромат чужого тела, дышащего потом.

Самец снова мяукнул, на этот раз требовательно, и опять потёрся о Сале Хэ, чуть не свалив её с ног. Его сородичи отошли в стороны и развалились на земле, сверкая изумрудными глазищами.

Никогда на неё так не смотрели. В обществе фратрисов подобное бесстыдство было не принято. Сале Хэ не могла принимать ухаживания от мужчин, пока не отработала гражданский долг, поэтому внезапно возникшие эмоции были внове. Внутри тела словно разлилось тепло. Ничего подобного она доселе не испытывала. Это было… приятно.

Она принялась освобождаться от костюма.

Тонго в чём-то прав. Пара дней ничего не решит. Можно остаться, осмотреться, просто из любопытства. Ведь так доклад будет более подробным, верно?

Мягкий прыжок гепарда повалил её на траву.

***

Ночи сменялись днями, сливаясь в одно. Сале Хэ не считала их, наслаждаясь настоящим мгновением. Она и её спутник жили в густой траве посреди бескрайней равнины. Стая следовала за ними, держась на почтительном расстоянии во время отдыха, и присоединяясь, когда наступала пора охоты. Сале Хэ и не думала, что это так прекрасно – жить, упиваясь каждой секундой. Она была счастлива. Нет ничего лучше, чем растворяться в свободе, вдыхать её вместе со степным ветром, пить вместе с кровью испуганной добычи, делиться её с любимым самцом. И нет пищи слаще, чем тёплое мясо загнанной дичи…

Иногда, утомившись дневной охотой, насытившись свежей кровью и насладившись любовными ласками, Сале Хэ припоминала, что когда-то жила по-иному. В той, другой жизни, она следовала глупым приказам, исполняла ненужные обязательства и ела безвкусную пищу. В эти минуты Сале Хэ испытывала вину и даже желала, чтобы с неба спустилась железная птица и забрала её обратно. Но начинался рассвет, и нутро хищника требовало новой охоты…

Прошла, кажется, вечность.

Серый матовый шар бесшумно опустился, распугав стаю. Разверзлись недра железного чудовища, и наружу выползла блестящая чёрная многоножка.

Рыкнул, заглушая страх, вожак-гепард и метнулся, распрямляясь струной, атакуя страшного врага. Но чёрный монстр шевельнул лапой, и гордый зверь бессильной тряпкой повалился в пыль.

– Нет, – завизжала Сале Хэ, выпуская когти. – Пошёл прочь! Уходи! Я не звала тебя!

– Параграф номер ноль, – прошелестел бесплотный голос. – Выполняю…

***

Очнувшись, она долго приходила в себя, никак не в силах стряхнуть остатки странного сна, где она была древним хищником, бесконечно проживающим дни в поисках добычи. Тело ломило, в мыслях царил разброд, всё время хотелось спать.

Мягкий цокот возвестил о приближении кибера.

– Я сделаю вам укол, инженер Сале Хэ.

Плечо ожгло холодом, и через пару секунд в голове прояснилось.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, уже лучше? Где мы?

– На корабле. Летим в сектор Зет.

– Сколько прошло времени?

– Прошли сутки с тех пор, как я забрал вас с планеты Новый Свет. И двенадцать стандартных суток с того времени, как вы туда отправились.

Всего двенадцать суток. Казалось, она прожила целую жизнь…

– Что со мной было?

– Интоксикация организма продуктами распада животных белков. Вредные вещества уже удалены, но необходимо продолжать лечение.

– А… остальные?

– Капитан Рэм и пилот Тонго в корабельном лазарете. Космогеолог Проци исполняет обязанности капитана.

– Это хорошо, – пробормотал Сале Хэ, с трудом поднимаясь. – Но я имела в виду… Звери, с которыми я находилась на планете?

– Я не причинил им вреда. Вот, выпейте.

– Спасибо.

Она взяла стакан и опустошила его одним глотком.

– Почему ты вернулся за мной, Ферри?

– Я проанализировал работу станций терраформирования, как велел мне пилот Тонго. По результатам анализа выяснилось, что последняя из них прекратила работу более пятидесяти лет назад по местному времени. По моему прогнозу, обратные изменения климата начнутся через четыре-пять лет. Я проконсультировался с космогеологом Проци, и он подтвердил мои выводы. Я счёл фактор достаточной опасностью для экипажа, оставшегося для работы на планете.

– Начнутся катаклизмы?

– Если ничего не сделать – да.

– Забавно. Значит, тот фактор, что я превратилась в дикаря, был недостаточный?

– Это было вашим решением.

Сале Хэ вернула стакан и отпустила кибера. Встала, опёрлась о стену.

Проци сидел в рубке, забравшись с ногами в капитанское кресло. Он вяло махнул ей.

– Рэм уже очнулся, – сообщил он. – Только не хочет разговаривать.

– Понимаю его.

– Тонго приходится колоть успокоительное. Едва очнулся, начал ругаться. Не хочу, кричит, верните меня обратно. Вот чудак…

– А с ним-то что было? Не верю, что он ел мясо.

– Ферри сказал: переизбыток половых гормонов в крови плюс алкоголь. Ну, а с Рэмом, думаю, понятно.

– А ты, Проци? Как же ты остался в здравой памяти?

Енот передёрнул ушами.

– Не знаю. Наверное, я был честен с собой. Я всегда знал, что я в первую очередь зверь. Не нужно заниматься самообманом, Сале. Наши инстинкты никуда не делись. Они лишь спрятаны… замаскированы этой надстройкой под названием личность. Но личность–то прописана извне, а вот наше внутреннее «я» – оно всегда с нами. И как только «эго» ослабевает, инстинкт берёт верх.

– Так что же, – Сале Хэ рухнула на пол. – Так и жить? Либо зверь, либо чужая, как ты говоришь, надстройка?

– Мы – не люди, Сале Хэ. И всегда должны помнить об этом. Только и всего. У нас свой путь.

– Ты вернёшься… туда?

– Если позволят. Знаешь, люди ведь сами по себе не плохи. Просто они… люди.

Сале Хэ кивнула. Значит – так. Проци прав. Они оба вернутся. Нужно сделать, чтобы человек и фратрис жили друг с другом в мире. А метод Степлара, кто знает, сможет немного, совсем чуть-чуть изменить одного гепарда с изумрудными глазами?..