Ольга Силаева

Подарок

Подарок
Работа №270

Е́ван проснулся, открыл глаза и обвёл взглядом комнату. 

Он не выругался и не сказал ни слова, он просто закрыл глаза снова, но всё выражение лица Е́вана говорило о том, что он испытал отчаяние и раздражение от того, что увидел.

Комната, в которой проснулся Е́ван, не давала поводов для такой реакции. Комната была как комната. Любой американец средней руки мог себе позволить такую комнату: остановиться в такой на ночь, на неделю, месяц, или снять в аренду на какой-то более длительный срок.
Ни комната, ни самочувствие Е́вана, ни спящая мирно рядом Яна – ничего не давало повода быть недовольным. Однако когда Е́ван снова открыл глаза, в них можно опять было прочесть одно только разочарование и страдание оттого, где он сегодня находится.

Е́ван осторожно убрал одеяло, спустил ноги на пол, обул ноги в тапки, встал и пошёл к окну. Немного отодвинул штору, опёрся лбом о стекло и замер.


– С днём рождения, милый, – Яна спала чутко, и не было ничего удивительного в том, что она проснулась от всех этих передвижений Е́вана.


– Спасибо, – не отвлекаясь от своего занятия, произнёс муж.


– Я хочу пожелать тебе большого, огромного счастья. Чтобы свет от этого счастья был даже ярче, чем свет майского солнца, что сейчас залил нашу комнату!


– Угу, – Е́ван не шевелился.


– Что-то случилось, Е́ван? – спросила у мужа Яна. – Что… что с тобой?

Е́ван отвернулся от окна, пересёк комнату и сел на кровати.
– Яна, – проговорил он с болью в голосе. – Яна, я нахожусь в этом своём дне рождения девятый год подряд.
– Что? – пробормотала ещё сонная девушка. – Я не понимаю.

Е́ван поднял на Яну полные страдания глаза.


– Девять лет подряд я доживаю до 4 мая 2019 года, – сказал он. – Потом меня вырубает ровно в полночь, и я оказываюсь заново здесь. В 5 мая 2018 года. В этом своём дне рождения. Я больше так не могу, Яна.


– Как это... – девушка проснулась сейчас окончательно и попыталась вникнуть в услышанное. – И что… И каждый из этих девяти лет проходит одинаково?


– Да нет же, – Е́ван встал, на лице его проступило сильное раздражение. – Как может происходить одно и то же, Яна, как? Если я встаю каждый раз с кровати по-новому, если я джинсы надеваю, к примеру, не сидя, а уже стоя, если мы с тобой садимся за завтрак этого чертова 5 мая 2018 года каждый раз в новое время! Ты что, не представляешь, сколько событий связаны между собой, и каждое уже шестое мая 2018 года сильно отличается от шестого мая предыдущего для меня года!


– Ну чего ты горячишься, Е́ван, – сказала жена. – Откуда мне знать, как это происходит? Но… Мне кажется… Это же вроде бы так интересно: прожить столько лет один и тот же год. От дня рождения до дня рождения.


– Да. В первый год… Да нет, даже в первые три или четыре года мне было интересно. Но не десять же, Яна! – Е́ван опять повысил голос. – И самое главное, Яна, самое главное, я не могу понять, чего от меня хотят, вот что самое основное! Я не могу понять, могу ли я вообще выбраться отсюда, есть ли выход из этой ловушки!


– Не кричи, Е́ван, – снова попросила девушка. – Я же здесь ни при чём. Ну… может быть, мироздание желает, чтобы ты прожил этот год самым лучшим образом. Самым, может быть, светлым? Самым полезным для людей?


– Думал об этом! – воскликнул Е́ван. – На четвёртый год этого бесконечного 2018 года я подумал именно так же, как ты.


– И что? – спросила Яна. – Что ты сделал?


– Я сделал всё, что мог. Я окружил тебя заботой и добротой – всей, на которую был способен! Для остальных близких я тоже делал, что мог. Я подарил брату, племяннице и маме – каждому – по тысяче долларов на путешествия! Я поднимал из грязи бомжей, кормил и лечил их за свой счёт. По вечерам после основной работы три раза в неделю я ходил в хоспис и ухаживал за больными! Только что старух не переводил через дорогу, хотя однажды дошло и до этого. Но нет, Яна, нет! После всех этих усилий после четвёртого 2018 года для меня наступил пятый 2018!


– А что… Что ты делал первых три?


– Ну… С самого начала я так же, как и ты, подумал, что время устроено просто.


– Что год повторится в точности как предыдущий?


– Да. Ну и как всякий нормальный человек решил заработать на этом. Сразу много.


– Как? – спросила девушка.


– Я стал припоминать события этого года, политические, экономические, спортивные. И натурально вспомнил, что ЧМ по снукеру в 2018 году выиграл совершенно неожиданно для всех Уилсон. Понаодолжал денег, поставил сразу всё на его чемпионство – а Вилсон взял и вылетел в третьем круге. В тот год мы продали обе машины, чтобы я смог рассчитаться с долгами. Ты даже подумала, что я сошёл с ума, рехнулся на ставках, и решила от меня уходить. Я тебя чуть удержал. Оооо, сколько мне понадобилось на это сил, тебя удержать! А когда прошло 4 мая – тресь, лясь! – всё по новой, опять наступил 2018. Я тогда ржал над собой – зачем было тратить столько усилий, чтобы тебя вернуть, если после четвёртого мая мы утром снова с тобой оказываемся в одной постели, и ты меня снова любишь? Хотя вот следующий за тем год был самым страшным из всех.


– Почему?


– Это был год перед тем, как ты погибла. Но я приготовил всё для твоей смерти именно в том году.


– Я погибла?


– Да. Ты погибла.


– Как?


– Со второй попытки я стал зарабатывать хитрее, изощрённее. Изящнее. Я стал применять знания из той области, где работал.


– Из программирования? Но как?

Е́ван помолчал, вспоминал.

– Для того, чтобы подсмотреть чужие разработки, вникнуть во все самые интересные новинки, мне понадобился ещё год. И уж тогда, когда я родился ещё раз, я возликовал – теперь мне было чем заняться! Открыл свою контору, сильно обогнал своих конкурентов. Примерно на год. Разбогател. Таким богатым я не был никогда и уже, видимо, никогда не буду. После того, как разбогател, оборзел страшно… Начал тебе изменять. Нет, официального развода не было, для чего мне нужен был официальный развод –как жена ты меня вполне себе устраивала. Но однажды я приехал домой из очередного загула с дорогими шлюхами. А ты…


– Ну, что я?


– А ты лежала в доме на полу, и за тобой тянулся кровавый след. Но ты не была ещё мертва, нет. Ты пыталась доползти до телефона.


– Не понимаю, – прошептала Яна.


– В тот день ты выпила почти бутылку виски, легла в ванную и вскрыла себе вены. А потом… Потом ты передумала, так бывает. Но крови потеряла столько, что из ванной у тебя ещё хватило выбраться сил. А вот сползти со второго этажа, с лестницы – уже нет. И врачи тогда тоже не успели… Потом…. После всего этого я молился, чтобы наступил ещё один 2018, уже четвёртый. Я больше ничего так в жизни не желал, как только того, чтобы он наступил ещё раз. Именно тогда, когда он наконец наступил, я и подумал, что может быть, мне дается всё это время не для того, чтобы улучшить свою жизнь, чтобы покомфортнее устроить свой зад и свой перед. Именно тогда я решил, что может быть, меня пропустят дальше только тогда, когда я улучшу жизнь других.


– Да, это ты рассказывал. Опять ничего не вышло? – тихо сказала девушка.


– Да. После четвертого 2018 просто наступил ещё один 2018 год, – ответил Е́ван.- Пятый.


– А… а ведь ты не стареешь, Е́ван? – спросила Яна.


– Да пойми же ты, – лицо Е́вана опять перекосила гримаса раздражения. – Каждый раз я попадаю в своё тело на момент мая 2018 года. И взять с собой я могу только то, что могу унести в себе. То есть память, знания, какую-то полученную информацию – всё это унести я могу. А значит – стареет и мозг. Я делал в прошлом году томографию: получается, что мозг стареет от той информации, что получает, а не от того времени, что прожил!


– Слушай, почему ты всё время раздражаешься, Е́ван, – сказала Яна. – Как будто это я держу тебя в этом твоём заколдованном 2018 году.


– Да потому что у нас уже были все эти разговоры, Яна! Как раз на пятом моём 2018, когда я отчаялся уже понять, что от меня хотят, я тебе признался во всём, точно вот так же, как сейчас. И целый год мы только и делали, что вспоминали моих предыдущих четыре года и обсасывали подробности всех моих «подвигов» и всех моих неудач, и вдвоём пытались понять, что же всё-таки происходит! А потом просто наступил шестой 2018, и ты снова проснулась, как ни в чём не бывало, вот в этой же кровати, вместе со мной! И снова все эти поздравления, и снова все эти люблю и пожелания счастья, от которого света больше, чем от этого вот солнца.


– А… что ты делал в шестой год?


– Ты уверена, что хочешь об этом? – как-то вдруг слабо спросил Е́ван.


– Да. Почему нет? – сказала Яна.


– Потому что на шестом 2018 году у тебя появился мужчина.


– О… – расстроилась жена Е́вана. – Прости, я не могла и предположить…


– Знаешь, я мог бы это пресечь на корню, – сказал Е́ван, глядя куда–то вдаль, в свои воспоминания. Голос его стал снова обычным. – Но мне стало любопытно – до чего это всё может дойти. Если не трогать. А не трогать было, в общем-то, не сложно. Я ведь уже понимал, что 5 мая 2019 года все вернётся обратно. И что вся эта твоя интрига – она пропадет, как будто её и не было.


– Ну, а если не вернётся – так и не велика жертва? – едва слышно спросила Яна.


– А ты вот знаешь, да! – сказал Е́ван. – Вот знаешь, в тот момент, к концу шестого года у меня были именно такие мысли. Что тебя вполне можно променять на то, чтобы жить дальше. Жить дальше, в каждый год меняющемся мире, а не в этом чёртовом 2018 году, который уже сидел у меня вот здесь!


Е́ван эмоционально показал, где именно сидел у него этот чёртов 2018 год.


– Но я очнулась в седьмой твой год, – сказал Яна. – И всё стало, как прежде. А ты… тебе не было противно от такой меня?


– Да нет, – ответил Е́ван. – Я же говорю, что во многом был виноват сам. И что ту маленькую интрижку, которая у тебя случилась… Я ведь тебя толкал не к тому, чтоб она закончилась. А даже, наверное, к тому, чтобы она продолжалась.


– Ах, вот даже как, – сказала девушка. – Какой ты, оказывается… любопытный. А, впрочем, нет. Тебе просто стало скучно. Да?


– Да, – резко ответил Е́ван. – Именно так, мне настолько это всё осточертело, что на седьмой год я попытался сделаться алкоголиком. Махровым таким, настоящим, совершенно пропащим.


– Ну это, по-моему, сделать легче всего.


– Да вот не скажи, – ответил Е́ван. – Наверное, это зависит от организма. Мой разрешал приём алкоголя максимум три или четыре дня, потом организм говорил «ша!», и я следующие дня три проводил в аду трезвления, который компенсировал тот запойный рай. Затем снова всё повторялось. Но, во-первых, когда я догадался про закон компенсации, я понял, что ничего не выигрываю. Во-вторых, я мог просто не дожить до своего следующего мая: какой-нибудь внезапный инсульт мог бы всё это завершить. Не хотел я терять жизнь даже в таком её виде – одного года.


– А я всё-таки не очень понимаю, – сказала Яна. – Что не так в «этом виде»? Что тебя так сильно не устраивало?


– Ты не понимаешь, – Е́ван усмехнулся. – Нет, ты действительно не понимаешь?


– Да, – сказала девушка. – Прожить свой год так, чтобы он был идеальным…


Тут Е́ван взорвался.


– Идеальным?! Да ты что же – не понимаешь, что от этого года ровным счётом ничего никогда не оставалось?! Все цели, которых ты достиг, всё то, что ты сделал – всё идет прахом? Нет никакого прогресса, всё обнуляется, когда проходит год, ты этого не понимаешь, Яна? Движения нет, вверх! Достижений нет, которые бы хоть где-то остались! Всё стирается, и всё снова нужно выстраивать заново. Мне кажется, никакой человек этого не выдержит хоть сколько-нибудь долго! Если всё у него отнимать, если всё ему предлагать проходить снова, это же ясно как божий день, ну же, Яна!


– Я никакой скуки во всех этих твоих прожитых жизнях не увидела, – сказала девушка. – Ровно наоборот: когда ты живёшь всегда только год того своего времени, когда ты молод, здоров и полон сил – это очень драгоценный подарок.


– Это на день рождения мне подарок, что ли, такой?! – снова взорвался Еван.- Так не надо! Я так не хочу. Всё же ведь растаптывается, как будто ничего и не было. Как замки на песке. Как будто это иллюзия мира, а не сам мир! Ну как, может быть сон, длинною в год. И при этом ты всегда, как и сейчас, – настоящая! Ты-то – вот ты: ущипни – подпрыгнешь, обидь – заплачешь, расскажи шутку – рассмеёшься. Это… ну как строить дом, замешивать бетон, класть любовно кирпич, потом возводить крышу, а потом однажды прийти к своему дому, и ничего там не обнаружить, понимаешь?


– Понимаю. Ну, а ты, Е́ван? Ты сам?


– Что я сам? – спросил Е́ван.


– Ведь ты сам – меняешься?


– Ну… да. Конечно, сам я меняюсь.


– Ну, так ты и есть тот самый дом, о котором ты только что говорил,- спокойно произнесла Яна.- Строй его, возводи, надстраивай этажи, украшай мансарду, делай в нём то, что захочешь!


Е́ван оторопело посмотрел на Яну. Потом он отвернулся и, притихший, сел на кровать.
– Знаешь… – сказал он. – Когда мне вчера позвонил мой старший брат и предложил для тебя этот розыгрыш, я совсем не думал, что у меня он получится. Что ты вообще во всё это поверишь.


– Кто позвонил?


– Ну брат, сценарист, у него же кроме идей ничего нет, вот он и предложил такую идею – тебя разыграть. План накидал… Всё это вот, что я сейчас говорил. Я даже репетировал роль вчера. Я ж не актёр, боялся, что засыплюсь на первых же предложениях. Но смотри, как складно все получилось! Прямо не верится.


Яна потянулась в своей кровати, зевнула.


– Ах, розыгрыш… – сказала она. – Дураки вы оба с братом. Мальчишки. Надо было тебе на день рождения вертолётик подарить. На дистанционном управлении. Было бы то, что надо. Как раз для твоего возраста.


Е́ван встал и снова пошёл к окну. Широко отдёрнул штору, посмотрел на Сан-Диего, в который эмигрировал из Беларуси уже лет, кажется, пятнадцать назад.


– Надо было, – сказал Е́ван. – А то этот дробовик на уток. Который ты мне сегодня так неожиданно подаришь. Знаешь, он мне ещё в самый первый год надоел. Патронташ у него неудобный.

0
16:50
679
Комментарий удален
00:52
+1
Там кажется, в продолжении рассказа, главный герой научится играть на пианино, делать скульптуры из льда. Или я ошибаюсь?
Комментарий удален
19:48
Честно говоря, идея настолько не новая, что даже относительно неплохое исполнение не спасает. Финт с «розыгрышем» не слишком ситуацию спасает, но ладно, хоть немного снижает уровень банальности. Кончается тоже ничем: ни объяснений, как герой в ситуацию попал, ни выхода из нее, ни варианта дальнейшего поведения. В общем, читаешь рассказ и тут же забываешь, потому что ни плохо, ни хорошо… Никак.

14:01
Да, идея совсем не новая. Исполнение — среднее. Над языком надо работать. Я понимаю, что повторы отражают постоянное прохождение этого дня сурка, но в таком виде грешит навязчивостью. Автору нужно поработать над стилем и прорисовкой образов. Не цепляет, не остается в памяти, к сожалению, хотя попытка неплохая.
Не удивительно ли, что жена поверила в эту ахинею буквально с первого полуслова? Не удивительно. Почему? Потому что она умная женщина, и не поверила, а просто подыграла мужу. Потому что она понимает, что такого не может быть, потому что такого не может быть никогда))) Если бы его физическое тело болталось во времени туда-сюда, то она должна была это заметить, потому что с этим телом живет. Если у него проблемы с головой, и все происходит только в его сознании, то это тоже не скроешь. Значит, розыгрыш. Хотя, когда он заговорил о смерти и измене, можно было и зубы ему пересчитать, но ДР все-таки, не стала))) А ружье… Ну что ружье? Шарился по дому и нашел нечаянно))) Не произвел особого впечатления рассказ.
Загрузка...
Владимир Чернявский

Достойные внимания