Немезис

Спускаемый челнок – Витана, не торопливо приближался к большему поселению на поверхности планеты, считавшегося столицей. Столица раскинулась вокруг высокой горы, на вершине которой возвышался мой Дворец. Меня там с нетерпением ждали, а вместе со мной и тех вестей, которые я должен был привезти с планетарной орбиты. Я вез результаты лабораторных исследований и генетическую экспертизу нашего эксперимента, начатого, казалось, так недавно. Сколько времени прошло после этого…

Пока шли процессы приземления – распознавание, швартовка и интеграция в центральный блок Дворца, я сидел в одиночестве перед обзорным экраном, совершенно не замечая красот этого дикого, но такого прекрасного мира, нашей Геи.

Несмотря на пласт времени, разделивший следствие и начало эксперимента, события того дня и часа вставали перед моими глазами, словно произошли вчера.

***

Я прибыл на научно-исследовательскую станцию Амарит точно в срок. Сойдя с платформы транс-портала, я оглядел собравшихся – это были одни мужчины, руководители направлений.

− Приветствую Вас, друзья! – поздоровался я с ними.

К моему удивлению, ответом мне послужили только сдержанные поклоны. Я напрягся, вслушиваясь в телепатическое пространство.

«Веселенький… Какие же у него указания?» - услышал я, не очень то скрываемую, неприязнь низенького бородача слева.

«Нет, Лилит была лучше…» - молодой субъект по центру.

«Господа!» - обратился я к ним так же молча, - «Я понимаю ваше неприятие смены коммодора проекта!»

− Но госпожа Лилит, пренебрегла честью исследователя, - продолжил я уже вслух, − И опустилась до… - мой голос предательски дрогнул, − Не будем о грустном! Все руководители направлений присутствуют? Хорошо! Ознакомьте, пожалуйста, меня с последними результатами.

Не обращая внимания на, исходящую от встречающих, неприязнь, я проследовал в Главный зал станции, где был установлен телепатический обзорный кристалл, выполнявший функции проектора. И пригласил всех присоединиться ко мне.

Как я тогда был поражен – сказать не возможно, этой группе космобиологов удалось поистине невероятное! Когда я заходил на платформу транс-портала на Авалоне − был полон скепсиса, прогоняя в уме данные последних докладов с Геи. Электронные инфоматрицы – одно, а увидеть все собственными глазами – совсем другое. За короткий срок, им удалось настолько трансформировать биосферу третьей от звезды планеты, что сформировались все условия для возникновения разумных форм высшего порядка.

Планета Гея, обладала высоким биологическим потенциалом и представляла большой интерес для нашего Эпонима. Условия жизни на ней соответствовали нашим, только было необходимо провести ряд ландшафтных и климатических изменений (терраформирование), для чего, в ускоренном режиме, были созданы формы организмов, инициировавшие и продолжившие этот процесс. На геостационарной орбите была построена научно-исследовательская станция, на которой собрались талантливые, молодые специалисты, увлеченные идеей колонизации дикой планеты.

«Посмотрите сюда, господин Аззель, терраформирующий генном создавался по образу и подобию нашего…» - рассказывал молодой субъект по имени Аппел, сравнивавший меня с прошлым начальником (начальницей). Он указывал на обзорный кристалл, куда все руководители транслировали свои данные по направлениям.

«Нами преследовалась цель достижения полного соответствия и, как мне видится, мы с этой целью справились, если не считать количества пальцев на руках и ногах…»

«Да, у них пять, у нас шесть…» - констатировал я, = «С разделением полов, я вижу, Вы тоже справились… Хотя в последних докладах вы жаловались на некие проблемы!»

− Верно! - ответил мне Аппель, так что бы слышали все, − Проблемы были с разделением цепочек Х и У, - он указал на изображение на экране, − В условиях Геи, это оказалось крайне затруднительным, поэтому, мы просто добавили еще одну цепочку Х.

− Друзья мои, и Вы, уважаемый Аппел, я поражен всеми вашими, а теперь и нашими, достижениями! – похвалил я собравшихся.

− Господин Коммодор! – негромко подал голос «бородатый», гадавший о моих инструкциях.

− Да, Браал? Кстати, почему вы дали такое странное название этим терраформирующим организмам, Люди?

«Они сами так назвались…»

− Что?.. – я в недоумении обернулся к говорившему, не сразу поняв, что он обратился только ко мне, − Вы что-то сказали, господин Рамуэл?

− Эти существа опережают все наши вычисления, их разум гораздо выше запланированной нормы! Посмотрите сами! - сказал мне начальник ментального направления Рамуэл, указывая на блок матриц, транслируемый им на экран кристалла.

«Они общаются между собой на вербальном уровне, дают друг другу имена и… Понимают нашу речь! Каждого из нас они различают по именам».

«Этого не может быть!» - не сдержался я.

− Но, ведь, это сбой в программе! Вы пытались выяснить причину? – воскликнул я, оглядев всех руководителей направлений.

− Вероятней всего – это планета! – ответил за всех мой заместитель Ерезакель, – По нашим измерениям, уровень биоактивности Геи превышает все виденные нами за последние 100 лет.

«Почему я не встретил этого в ваших докладах, на Авалоне?» - обратился я к Ерезакелю лично.

− Лилит! Она хотела ускорить развитие, и поэтому замолчала тот факт…

Так вот оно что… Лилит, я помнил ее по академии! Милая Лили, ты спустилась на Гею, к этим полу-животным, что бы… А в итоге, пожертвовала собой ради развития этой планеты, а значит ради всего Эпонима, всех нас! Жаль, что это ускользнуло от «безопасников». Но я был готов исправить эту несправедливость в самые кратчайшие сроки!

− Как я понимаю, госпожа коммодор была единственной женщиной здесь? – обратился я к присутствующим.

«Да! Да!»

«Конечно!»

«Неужели не читал наши списки?»

Услышал я разноголосый хор в своей голове.

− И вы все, конечно же, не согласны с приговором, вынесенным ей? – спросил я собравшихся мужчин.

− Хорошо, - резюмировал я после активных кивков и не членораздельного шума, − После того, как я проанализирую всю обстановку, направлю на Авалон прошение о восстановлении ее тела и реинкарнации в Эпоним.

Тяжелая атмосфера неприятия, осязаемо давившая на меня с момента прибытия, казалось, испарилась. Мои подчиненные повеселели, морщины на их лицах разгладились, в глазах засверкали искры признания.

− Господин, Коммодор… - услышал я за спиной тихий, но уверенный голос Браала, который значился в списках Руководителем технического обеспечения.

− Да, Браал, - повернулся я к нему.

− Люди постоянно просят нас о помощи в их начинаниях… Им очень трудно… Я разработал ряд технических приспособлений, призванных облегчить ручной труд!

− Какие же, Браал?

− Наборы режущих плоскостей, а так же технику их изготовления!

− Вы считаете, что эти существа смогут использовать сложные инструменты? – спросил я его.

− Несомненно, ведь они уже используют деревянные и каменные приспособления, и довольно эффективно. Мы включали это в отчеты! – с готовностью уверил меня Браал.

− Хорошо, давайте попробуем… - неуверенно согласился я.

Зачем я дал тогда столько скороспелых обещаний… Возможно я подпал под влияние совокупного ментального посыла своего экипажа, а может самой планеты Геи, как и все находившиеся на станции, а может быть, что более вероятно, всех вместе. Магнитную активность планеты регистрировали даже незначительные личные датчики, установленные в каютах.

С восстановлением Лилит мне было отказано, а с другим…

---

− Салют, коммодор! – приветствовал меня на причальной площадке Ерезакель.

Я не мог скрыть своего состояния. И шагнув из Виана, чуть не упал, попав в зону гравитации Геи.

− Неужели все так плохо!? - испуганно подскочил ко мне Ерезакель.

«Собирай всех!.. Важные новости…» - ответил я ему мысленно.

− Папа, что с тобой! – услышал я мелодичный голосок между колоннад. Я повернулся и увидел свою милую Нансию. Мое прекрасное творение! Нежная кожа, правильные черты лица, лазоревые глаза и мягчайшие светлые волосы. Она была выше меня на целую голову и гораздо эффектнее любой женщины Авалона, хотя и было ей, по нашим меркам, всего три года, но ведь дети всегда в чем-то лучше своих родителей.

− Дитя мое!.. – обнял я ее за плечи, склоняя голову ей на грудь.

«Как, неужели… Почему!? Такая красота не заслуживает этого…» - носились мои мысли, словно испуганные птерриксы среди ветвей. Слезы непроизвольно покатились из моих глаз!

− Папа, ты такой разбитый, что с тобой случилось!? Расскажи мне! И мы с братьями, защитим тебя! – потребовала Нансия, заглядывая мне в лицо.

Милый мой ребенок… Она не умела читать мысли, как и все дети, произведенные на свет самками Геи от моих подчиненных, но могла многое, чего не могли мы.

Переодевшись в свободную местную одежду, я прошествовал в Главный зал, куда Ерезакель должен был собрать всех «старших Отцов». Перед дверьми, на страже, стояли двое отпрысков младших сотрудников. Я взглянул на них. Они возвышались надо мной на две головы. Их лица, не выражавшие абсолютно никаких эмоций, как и надлежало дворцовой гвардии, отражались в широких лезвиях их мечей, насаженных на длинные деревянные ручки.

«Сколько же, интересно, самцов Геи развоплотили вы этим примитивным оружием?» - подумал я, обращаясь к ним, но никакой реакции на каменных лицах, не заметил.

Бросив попытки мысленного контакта с «детьми», я ступил в распахнутые двери Главного зала.

Что меня не переставало поражать, это когда Браал успел провести такой скрупулезный геологический анализ недр планеты. Неистощимый технический гений Браала помог нам не только построить этот неприступный дворец на вершине горы, но и неповторимо украсить все анфилады и залы, подобные этому.

Как только я появился в зале, все присутствующие повернулись в мою сторону. Вроде все в сборе, по крайней мере, все из «руководителей», кто еще был жив. В центре сияющего просторного зала размещался кристаллический экран проектора, снятый нами с Амарита. Присутствующие транслировали на него образы, которыми желали поделиться.

− Мы собрались, как ты повелел, Аззель! – выступил вперед Ерезакель и повел рукой назад, демонстрируя встревоженные взгляды моих соратников.

− Друзья… - обратился я к ним тихим голосом, − Я рад, что все живы и здоровы…

«Не томи, коммодор!»

«Рассказывай!»

«Какие вести с Авалона?»

Услышал я в своей голове молчаливые вопросы бывших подчиненных.

Вместо ответа я перевел свой взгляд на кристалл, на котором появилось ничего не выражающее лицо первого секретаря научной академии Авалона.

− Итак, по переданному нам материалу, имею сообщить Вам, Аззель, следующее! – бесцветным голосом вещала голова секретаря.

− Выведенная вашей группой жизнеформа, несмотря на ярко выраженные репродуктивные функции, имеет пространственно-временное стремление к деградации и вырождению разума, выражающихся в угнетении жизненно важных ментальных функций.

Присутствующие в зале стали обескураженно переглядываться, обмениваясь мысленными репликами. А голова в кристалле, продолжала излагать то, что я услышал от него больше двух дней назад, находясь на Авалоне.

− Итак, Аззель, передаю Вам постановление научного совета авалонской академии галактического Эпонима. Результаты, начатого Вами эксперимента, выражающиеся в создании жизнеспособной формы и/или форм, должны быть немедленно, - он сделал ударение на это слово, − Дезинтегрированы! Вам все понятно, Аззель?!

− Я, кстати, совершенно не понимаю, зачем Вы затратили такой объем энергии, что бы доставить материалы для анализа лично, если все решалось стандартным обменом? – продолжила голова после некоторой паузы, означавшей, выслушивание моего ответа.

− Но это невероятно! – послышались выкрики кого-то из «отцов».

− Это не допустимо! – поддержал его другой.

− Значит, наши дети никогда не будут приняты на Авалоне!?

− И не получат генных модификаций, продляющих жизнь!..

− Почему, коммодор, не объяснил им ничего!?

− Я пытался… - упавшим голосом начал я.

Ерезакель повернулся к говорившим, поднимая руки в успокаивающем жесте.

− Тише, господа отцы, тише! Коммодор ни в чем не может быть виноват! Неужели вы забыли, как все устроено на Авалоне? Мало того, я почему-то уверен, что этот ничтожный информационный червь, невероятно далекий от космобиологии, уже направил подробный доклад в комиссию по безопасности Эпонима.

«Верно, Ерезакель, как же я не подумал об этом!» - ошарашенно ответил я ему – «Наверно был слишком подавлен результатом».

− Мы не отдадим «безопасникам» свои творения – наших детей на бездумное развоплощение! – подал голос Рамуэл, молчавший до этого.

Все затихли, ошарашенно глядя на Рамуэла. Он смог уловить и сформулировать общую мысль, витавшую в воздухе.

− Так значит, нам надо готовиться к обороне! – резюмировал Ерезакель.

Одобрительный гомон, поднявшийся в зале и в телепатическом пространстве, означал полное согласие с принятым решением.

− Соратники! – решил я взять слово, − Мы потеряли слишком много времени! Вероятно, к нашей орбитальной станции уже причаливает патрульный фрегат с командой десантников на борту для зачистки поверхности Геи. Поэтому соберите здесь «младших Отцов» всех до единого, для подготовки плана обороны.

− Коммодор Аззель! – обратился ко мне Браал, − Один из младших техников, наплодил больше сотни своих отпрысков, и им стало нечего есть в отведенной области кормления. Люди голодают и не могут их прокормить. Он со своими детьми стал совершать опустошительные набеги на соседние территории.

Этого еще только не хватало!

− Как его имя? - повернулся я к нашему техническому гению, − Он был предупрежден?

− Камбир! Он отключил передатчик, поэтому связи с ним нет, - ответил Аппель вместо Браала.

− Почему вы не решили этот вопрос самостоятельно, до моего возвращения? – я начинал терять самообладание.

«Ты наш коммодор!» - вмешался Ерезакель, − «И приговор одному из нас, выносить только тебе!»

− Готовьте мой Виан! Пусть сыновья соседних владетелей соберутся вместе с отцами, и будут готовы выступить! – решился я, в сложившейся ситуации, нельзя было терять ни минуты.

Опять надо было облачаться в тесный защитный комбинезон, обвешиваться нейродатчиками, и загружать Виан оружием…

− Папа! – о, нет.

− Зачем ты здесь Нансия? – раскрыл я объятия дочери, ждавшей меня напротив дверей Главного зала.

− Я хотела помочь тебе, ты такой уставший!

− Это не должно тебя касаться, милая! – сказал я, как можно нежнее, беря ее за руку, − Иди к себе, я скоро приду!

− Папа, я слышала, о чем вы там говорили…

Я непроизвольно напрягся. Моя Нансия, как и все наши дети, взамен утраченных телепатических способностей, обладала многими другими, позволявшими ей, например, слышать то, что твориться за много шагов от нее, даже за закрытыми дверями.

− Надеюсь, ты понимаешь, что об этом никто не должен знать?

− Конечно, но я еще больше боюсь за тебя. Когда умирала моя мама, - я против воли вспомнил свою первую самку на Гее, − Она взяла с меня слово, во всем заменить ее тебе!

− Нансия, мне предстоит бой с единокровным существом, мне необходимо подготовиться… - я не смог договорить, потому что Нансия прижала два пальчика к моим губам, в жесте молчания.

− Тише, милый… Я должна принять тебя, как и моя мать… - наклонившись, зашептала она мне в ухо.

− Нет! – категорично отстранился я от нее, − Это глупо, Нансия, посмотри какие молодые и сильные мужчины, - указал я на стоявших перед нами дворцовых стражников.

− Нет, папа, мне никто не нужен! – заявила она мне, − У меня никогда не будет иных мужчин.

Я не мог отказывать своей дочери, я слишком любил ее.

− Ладно, - смягчился я, − Пошли, поможешь мне переодеться.

---

Здесь мы обрели то, что было запретно для нас в Эпониме – сладчайшую возможность сотворения собственного потомства! Самки Геи, хоть и были мелкорослы, оказались очень не прихотливы и плодовиты. Созревание плода, в условиях Геи, протекало у них очень быстро, и за, какие-нибудь, три-четыре авалонских дня они производили на свет весьма крупных младенцев, обладавших, достаточно развитыми способностями к мышлению. После плодоизвержения, самки быстро восстанавливали силы и скоро были готовы для нового сотворения. Выведение новой разумной формы, для ускорения биологической ассимиляции дикой планеты с Эпонимом. Самцы Геи безропотно сносили от моих соратников все, считая нас своими богами – так была построена программа, заложенная в них изначально.

Наши дети быстро росли, пищи им требовалось больше и больше.

− Баалал!!! Баалал! Баалал! Прими эту жертву! Баалал! Самое дорогое, что у нас есть! Свежую кровь новорожденных людей тебе в пищу! Пошли нам оружие, дабы противостоять жадным камбрийцам! Оружие, что бы охотиться для твоего пропитания!

Не человеческий визг связанного младенца, захлебывающегося огнем, на алтаре, вдруг резко оборвался. Собравшиеся, во главе с главным жрецом, послушно рухнули ниц, не смея смотреть на алтарь с потухшим костром, на котором один за другим стали появляться мечи без рукояток, копейные наконечники и железные шлемы.

− Жертва принята! Баалал! Баалал! Баалал!!! – Закричал главный жрец, первым поднявший голову от земли.

− Баалал!!! Да здравствует великий Баалал! Он все дает своим верным рабам! – Поднялся на ноги жрец, указывая на алтарь, полный орудий убийств.

− Ну вот, слегка прожаренная белковая пища! А на другом алтаре я предвижу молодых самок для наших утех!

− Классно папаша придумал с этими штуковинами! Железяк мы этим тупым тварям еще понаделаем! А то ведь, нам кушать хочется постоянно, а охотится страшно. Гы-гы-гы…

---

− Поселение Камбрия захвачено, сам Камбир мертв, людей и скота мы не обнаружили, похоже все съедены! – выслушал я доклад Ерезакеля.

Внутреннее пространство «дворца» Камбира располагалась полукругом, огороженное с трех сторон колоннами поддерживавшими массивную крышу. Повсюду были разбросаны кости и глиняные черепки. Хозяин не ожидал нашей атаки, к тому же поддержанной с воздуха, и за, каких-нибудь, два часа все было решено. Мы потеряли только двоих младших детей. Местный гарнизон, состоявший только из детенышей Камбира, был почти весь уничтожен. Трупы были сложены тут же, во дворе. Я был крайне раздосадован на потерю времени, хоть полет на Виане сквозь атмосферу Геи и не был продолжительным, но целый день эта глупая разборка уже отняла!

«Что будем делать с оставшимися в живых отпрысками Камбира?» – вывел меня из раздумий мой бывший заместитель по исследовательской станции.

«Отдайте их, как и освободившуюся территорию, соседним отцам, пусть послужат пищей для их детей!» – ответил я раздраженно, заканчивая разговор.

Пока летели назад, я почему-то вспоминал своих детей… Многих из них забрала в свои объятия Гея.

---

− Дети мои! Я нашел для вас стадо диких уругов, они там, за деревьями! Вы, на рарругах должны образовать цепь, в промежутках между вами пойдут люди, они должны будут издавать шум, который испугает зверей. Они, вместе с детенышами, побегут к краю леса, где, на ровном месте, вы их легко добудете! – инструктировал я группу охотников. Необходимость, в разговорах с нашими отпрысками, использовать голос и постоянно его повышать сильно утомляла, поэтому я старался быть краток.

Носильщик из людей рабски упал на колени, подавая мне пояс антиграва и ковчег с излучателем. Стараясь не коснуться его уродливых пятипалых рук, я одел пояс, и, разблокировав замок, поместил на правое запястье личное оружие, полагавшееся только коммодору исследовательской станции – портативный нейронный излучатель. Уловив мои биотоки, оружие намертво приклеилось к коже.

− Начинаем охоту! – крикнул я, поворачиваясь к загонщикам.

«Свободен!» - кинул я рабу-носильщику пустой ковчег - «Не мешайся здесь!»

Людораб, схватив пустую металлическую коробку, поспешно скрылся за деревьями.

Повинуясь мысленным приказам, антиграв поднял меня над лесом. Птерриксы, потревоженные моим вторжением в крону дерева, бестолково метались среди ветвей.

Как упоительно чувство полета! До вступления в должность коммодора научной станции Геи, я никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Когда взмываешь над кронами огромных древовидных папоротников и секвой, чувствуешь единение с потоками воздуха, ощущаешь свою бесконечную свободу и власть над обитателями лесов и равнин. Это чувство расцвело и дало буйные всходы только здесь, в полном дикой жизни, молодом мире Геи.

Я снизился к кромке леса и, летя над самыми макушками деревьев, рассматривал цепочку охотников. Вон белая мускулистая спина моего старшего сына – Дегона. Он сидит, чуть пригнувшись к короткой шее рарруга, светлые волосы, собранные в пучок, раскачиваются на спине в такт движениям птице-ящера. Я невольно залюбовался им! Вон сын Аппеля, а вот, недалеко, творение Ерезакеля, дальше дети других научных сотрудников. Наши дети едут неторопливо, соблюдая тишину, не позволяя своим рарругам открывать зубастые клювы. Молодцы, прирожденные охотники!

А вот фигурки людей, их коричневатые, черноголовые тела сливаются с окружающим ландшафтом. Они бегут кучками, поспевая за всадниками, кричат и стучат деревянными дубинами по стволам, стараясь произвести как можно больше шума. Немного ускорившись, я бесшумно завис над стадом диких уругов – больших травоядных тушь, пасущихся на просторной поляне.

Вожак стада – крупный самец, оторвав от земли большую рогатую голову в обрамлении костяного воротника, повернулся в сторону приближающегося шума. Самки, подчиняясь его взволнованному писку, стали сгонять молодняк в кучку, сами выстраиваясь кругом, выставив наружу толстые длинные хвосты с костяными наростами, похожими на наконечники мечей.

Вот, из-за деревьев показались фигурки людей, они размахивали дубинами и кричали так, что даже я, находясь высоко над ними, пожалел свои уши. В противовес моим планам, вожак не издал пронзительного писка, означающего отступление, наоборот, низко опустив уродливую голову, покачивая рогами, двинулся на загонщиков. Коричневые тела притихли и поспешно скрылись за деревьями.

− Ры-и-и!!! – оглашая лес громогласным ревом, переходящим в ультразвук, из-за деревьев выскочили сами охотники. Рарруги, хищно распахнув, усеянные острыми зубами, клювы, неслись во весь опор, понукаемые нашими детьми. Сильные руки заносили над светлыми головами охотничьи дротики, с длинными зазубренными лезвиями, готовые поразить добычу.

Дегон вырвался вперед и, зайдя вожаку сбоку, метнул свой дротик. Самец истошно заверещал от боли, и бросился на моего сына. Такую скорость и проворство в этой толстой, не поворотливой, на первый взгляд, травоядной туше, предположить было не просто. Но мой мальчик был готов к этому! Он развернул своего рарруга и бросился в сторону. Туша пронеслась мимо и ворвалась в лес. По громким крикам, донесшимся оттуда, я понял, что раненый зверь напал на группу людей-загонщиков. Еще двое всадников метнули сзади свои дротики в разъяренного уруга.

«Напрасно, только еще сильнее разозлят!» - подумалось мне. Из-за толстой шкуры и жировой прослойки, задняя часть уругов была не пробиваема примитивным оружием. Но применять наше оружие, мне запретил Дегон.

Самец, чуть попятившись назад, взмахнул своим длинным хвостом.

− Осторожно! - Закричал я, но было поздно, один из светлокожих всадников, взмахнув рукой с занесенным для броска дротиком, вместе со своим рарругом, отлетел в сторону.

Целый рой дротиков, взмыв в воздух, пронзил толстую шкуру уруга во многих местах. Пронзительно засвиристев, самец, проворно развернулся к моим детям. Раненый самец, тряхнув головой, двинулся на охотников. Но поступь его была уже не такой проворной – бурая кровь, толчками вытекая из ран, окрашивала его бока в темный цвет. Дегон, с громким кличем, направил своего раруга навстречу грозному противнику. Я, предчувствуя развязку, спустился ниже и навел правую руку на раненого уруга. Дегон был опытный охотник и уже не раз проделывал такие трюки, но каждый раз отцовское сердце замирало, когда мой сын, подскакивая на полном ходу к уродливой морде, в миллиметре от рогов, слетал с раруга, подныривая под нижнюю челюсть огромного зверя и всаживал свой последний дротик точно в горло раненому вожаку уругов. Вот и сейчас, все должно было произойти именно так, но в последний момент, Дегон замешкался, вероятно, что бы насладиться потоком крови, хлынувшим из распоротого горла твари, и не заметил занесенного над ним огромного копыта.

− Нееет!!! – Мой крик разнесся по всему лесу, а с правой руки сорвались белые молнии, прожигавшие в мертвой туше уруга огромные дыры.

Самки уругов с детенышами, медленно пятившиеся к кромке леса, от моего крика пустились галопом, а все охотники и загонщики столпились вокруг обугленной туши вожака стада, придавившей обезображенное тело моего красавца сына.

Охота оказалась не удачной!

---

Пока мы швартовались в причальных доках Дворца, коммуникатор Виана ожил.

− Аззель, - сказал он голосом Браала, − Похоже, у нас крупные проблемы!

− Что еще!? – закричал я, теряя самообладание.

− Тебя тут с нашей станции вызывают…

У меня все оборвалось внутри! Когда я, день назад, улетал с Амарита, там не было не единой живой души. Я законсервировал все системы жизнеобеспечения и запечатал транс-портал личным кодом. И если там кто-то появился, то…

После приземления, я, не переодеваясь, побежал в Главный зал, соратники – Ерезакель и Аппель, видя мою поспешность, устремились за мной. Когда мы вбежали в зал, Браал возился с основанием проекционного кристалла, стоявшего в центре.

«Я немного подстроил его, что бы сфокусировать изображение», - виновато посмотрел он на меня, − Луч у них слишком не стабильный…

Не удостоив его ответом, я взглянул в кристалл. И остолбенел, на нас смотрело мрачное лицо, знакомое всему Эпониму, лицо адмирала Леахима.

− Не ожидали увидеть меня, отщепенцы? – насмешливо нарушил молчание адмирал.

Признаться, увидеть, такую значительную для всего Эпонима фигуру, было для нас шоком. Это могло означать только не вероятную значимость всего того, чем мы занимались, и что сотворили… Силы, которые пришли с ним, наверное, сопоставимы с самим Авалоном!

− Ну что Вы, это такая честь для всех нас… - решил разрядить обстановку Ерезакель.

− Мне надо зачитывать вам приговор или сами все поймете? – бесстрастно оборвал его Леахим.

Все слова, готовые сорваться с губ, застряли в горле, невразумительным бульканьем.

− Скажите спасибо Аззелю, - продолжил наш палач, − Расследование было начато, когда он только предоставил образцы генома для анализа. Эта планета слишком важна для Эпонима! Вы разве не знали об этом?

Конечно, мы все это знали! Но амбиции стать Отцами родов, получить какое-то подобие власти верховного совета Эпонима, повелевать, хоть и такими жалкими силами, как созданные нами же искусственные существа. Это было достойно той платы, которую с нас собирались взять.

− Вы, наверное, думаете, что вас ждет развоплощение в биомагнитном поле Геи? Как и первую начальницу этой станции?

Я сделал шаг вперед, желая заступиться за наших детей.

− Мы готовы полностью принять волю Совета, адмирал, только просим об одном снисхождении!

− Каком же?

− Оставить жизненные формы нашим детям, рожденным на Гее! – попытался я начать собственную игру, надеясь, что предводителю всех безопасников Эпонима, пока не известны детали нашего эксперимента.

− Ха-Ха! Неужели Вы думаете, что расследование происхождения вашего «генома» проводилось без меня? Вы бы лучше просили за испорченные вами организмы терраформирования, которые теперь содержат и знают столько всего лишнего, что нам придется отводить им отдельное место в Эпониме, как новой форме разума!

Все собравшиеся в зале обескураженно молчали.

− Напоследок, меня интересует один вопрос! Для чего ваша группа нивелировала работу стольких лет, сулившую всем вам столько благ на Авалоне, поставив на грань уничтожения столь важный проект? Молчите? Ладно, у меня много дел, мой помощник расскажет, что от вас потребуется.

Изображение в кристалле сменилось на лицо не знакомого нам офицера безопасности.

− Леирваг, заместитель адмирала по биологической интеграции, - представился он вместо приветствия, − Согласно решению Совета, ваша группа приговаривается к пожизненному отчуждению от Эпонима. Сферой вашего заключения назначается планета Гея. Сама планета Гея, что означает, вы не сможете находиться на ее поверхности, а будете заключены в слоях мантии. Для этого, вам надлежит прибыть на, бывшую научную геостационарную станцию Амарит и пройти курс генного модифицирования, что позволит вам существовать в недрах Геи. Отказ от данного предложения, означает незамедлительное развоплощение! Вопросы есть?

Пока он говорил, зал начал заполняться другими «отцами» и к концу его речи, собрались все из моих бывших сотрудников, находившихся во дворце.

− Леирваг, - задумчиво спросил Ерезакель, − Зачем Совету оставлять нас в живых?

− Вы преступили все известные законы Эпонима! Но, в то же время, сами не желая, создали новую разумную форму, всецело поддерживаемую планетой, в какой-то мере ваш эксперимент можно считать удачным, конечно не в той форме, которая была нужна Эпониму. Поэтому, было принято решение назначить остатки вашей группы кураторами интеграции разума Геи в Эпоним. Колонизация не состоится! Сюда, на поверхность, будут транслированы все законы Эпонима, а вы должны будете закреплять их в разумах людей, всеми возможными способами!

− Скажите, - нарушил тягостное молчание Рамуел, − Разве вы не собирались полностью зачистить проект терраформирования Геи?

− Скрывать правду от приговоренных не достойно, − ответил Леирваг, − Поэтому я поведаю вам, что согласно орбитальному сканированию, на поверхности Геи сохранилась кочевая триба людей, не запятнавшая свои гены вашими ублюдками. Да, чуть не забыл, - он поднял вверх ладонь, давая понять, что вопросы закончились, − Наш дредноут «Немезис», − он сделал многозначительную паузу, наблюдая за реакцией собравшихся, − Поместил в атмосфере планеты охранную сеть, оставив только один проход над вашим горным пристанищем, поэтому любые не санкционированные полеты вианов, обречены на неудачу. И еще, Аззель, если Вы попытаетесь установить местоположение «чистых людей», то адмирал имеет все полномочия для изменения приговора Совета, в худшую для вас сторону! Все, ясно? Честь имею!

***

Ночь опустилась над рекой, неспешно несшей свои желтоватые воды сквозь заросли дикой растительности. Земля, вода и листья, после знойного дня, все дышало теплом, спеша поделиться им, с двумя черноволосыми людьми, сидевшими на единственном пустом пригорке у реки. Старый человек обнимал за плечи мальчика, сидевшего у него на коленях, и, показывая рукой в безоблачное небо, рассказывал.

− Смотри Йон, вот самая светлая − это Луна, а там, розоватая − звезда Немес, видишь, какая она яркая, но меньше всех. А вон тот красный блин – это Горечь, оттуда пришли боги, что бы стать одними из нас…

− Дедушка, Йонох, а мне недавно приснилось, что эта Горечь упадет! Тогда наша земля расколется, да? - спрашивал старика мальчик.

− Не бойся Йон, не бойся… Наша земля не расколется… Мы будем жить с тобой долго, долго! – успокоил его старик.

− Правда, дедушка? Во веки веков?

− Во веки веков, малыш. И до скончания времен! И род наш наполнит все земли, от края до края… А теперь пошли спать, а то мама наверное волнуется!