Дом Брэдбери

Рэй проснулся, как только запели птицы. Прислушался. Вот она, жизнь, и надо срочно за ней поспеть!

Он встал, умылся, приготовил кофе и скромно позавтракал. Затем спустился в прохладный подвал, где стояла пишущая машинка, и диковинные вещи со всего света висели на стенах, лампе, лежали, кивали головами или замерли неподвижно. Среди них было много масок.

Он знал, о чём будет писать. Он делал так всю жизнь. Сейчас Рэю было девяносто.

Приобретённая слава его никогда не волновала.

Пальцы были не те, но дух!

До обеда рассказ был готов.

Рэй поднялся на кухню и разогрел спагетти. Выпил стакан молока.

Сегодня спешить уже не нужно. Утром он всех обогнал.

Два часа он придавался безделью, пролистал газету и вышел на улицу в яркий июньский день.

Прогулялся до магазина, купил лимонад и брикет мороженого.

По пути прислушался к звуку косилки. Как хорошо.

Когда-то он написал книгу о лете. Её перечитывают по всему миру. Он и сам не раз её перечитывал. Перечитывая, не раз плакал.

Рэй съел порцию мороженого. Подошёл к домашней библиотеке и всмотрелся в книги. Он любил шелестеть страницами, нюхать их. Это вселяло веру.

С одной из книг присел в кресло и продолжил чтение.

А через три часа снова спустился в подвал. Записал идеи, сделал наброски.

Мне девяносто, подумал он, и сколько ещё тем... вот бы успеть!

Всю жизнь его не переставали изумлять глубины собственного колодца.

Вечером Брэдбери снова вышел на прогулку.

Вдыхать прохладный воздух, не пропущенный через кондиционер, ощущать мягкую землю под ногами, слышать, смотреть, что прекраснее этого? Он мог гулять так до часу ночи.

Где-то и о таких прогулках он тоже писал.

А дома - лимонад и мечты на ночь. Ещё одно прекрасное лето.

***

Шли дни.

Однажды в новостях передали: Брэдбери умер.

Поклонники со всего мира ахнули. Они были так счастливы, что Рэй всё ещё жив. Жив!

И вот, он умер. Рэй умер. Это невозможно представить.

Участок с домом, в котором писатель прожил последние пятьдесят лет, продали.

Новыми владельцами стали Том Мейн, известный архитектор, лауреат Притцкеровской премии, и его жена Блайз Элисон-Мейн.

Том всегда мечтал построить дом, в котором были бы воплощены все его замыслы, как архитектора.

И сделал это, добившись разрешения на снос дома Брэдбери.

Интерьер старого жилища был наполнен оригинальными вещами, например, встроенными шкафами.

Все материалы, рукописи и документы, передали Центру изучения творчества писателя в штате Индиана.

Журналистам архитектор отвечал, что старый дом был совершенно ординарным, новый будет вкладом в развитие Лос-Анджелеса, и вокруг дома планируется установить стену с выгравированными названиями книг Брэдбери.

Так возник новый небольшой компактный дом с садом и бассейном, стильный и снаружи, и внутри.

Муж и жена въехали в него.

В первую ночь двое не спали: пили вино. Их переполняло счастье. Они построили дом, воспитали детей.

Но наступило утро, и на работу всё же пришлось поехать.

Вечером Блайз вернулась раньше, поела пиццу с грибами и легла на кровать с книгой.

Окна маленькой спаленки выходили в маленький сад. Она привыкала.

Позже вернулся Том, доел остаток пиццы:

- Как прошёл твой день?

- Отлично.

- И мой!

Она посмотрела на мужа и улыбнулась:

- Всё-таки этот дом не для большой семьи. Дети тут бились бы об углы.

- Этот дом только для нас при всей моей любви к детям. Пусть заходят в гости!

- Мальчишка.

- Кто? Я?

- Иди ко мне.

- Может, перейдём в спальню? Или в бассейн, а?!

Бассейн располагался за домом, шёл узкой полоской вдоль. Вода в нём была тёплой.

Он освободил её от блузки.

Обнажилась грудь среднего размера с красивыми сосками. Он припал к ним, будто впервые увидел.

Блайз захохотала, а потом застонала.

Он снял с себя нижнюю одежду, сел в шезлонг и усадил жену сверху. Это была одна из любимых поз.

После секса они отдохнули и поплавали. Том принёс бутерброды с сыром и маслинами.

Она уснула в шезлонге. Он перенёс её в спальню.

***

В пять часов утра Том проснулся и направился в туалет.

Блайз спала.

В гостиной раздался звук, похожий на стучание по клавишам пишущей машинки.

Звук доносился откуда-то из подвала, которого не было...

Сон тут же сняло рукой. Том прислушался.

Сомнений нет, это печатная машинка. Кто-то работает ни свет ни заря.

Архитектор улыбнулся.

Брэдбери нет больше с нами. И всё-таки стучание действовало ему на нервы.

Он вышел из туалета и снова прислушался.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Пауза. Заправляется новый лист.

Том прыснул, и лицо исказила злоба.

- Это мой дом, - негромко сказал он. - Слышишь?

Тук-тук, тук-тук.

- Барабашка.

Тук-тук, тук-тук.

Он вернулся в постель, но так и не смог уснуть.

Блайз проснулась в девять.

Муж сидел в кресле в углу комнаты и смотрел на сад.

- Как ты поспал? Я, как младенец.

- Хорошо поспал.

- У тебя усталый вид. Всё в порядке?

- Да.

Она пошла в душ.

Он услышал звук открывающейся входной двери.

Было воскресенье. Единственный выходной у пары, трудившейся шесть дней в неделю.

Чтобы отвлечься от странных звуков, Том перешёл на кухню и пожарил яичницу с помидорами.

Накрыл на стол, прислушался.

Тишина.

Блайз вышла из душа:

- О, спасибо, дорогой, как приятно. Позавтракаем вместе.

Они поели в дружеском молчании.

- Я сварю кофе, - сказала она. - Яичница была вкусной.

Он улыбнулся.

И услышал звук закрывающейся входной двери.

- Ты слышала?

- Что?

- Звук, будто кто-то пришёл.

- Нет.

Она встревожено посмотрела на мужа:

- Ты сегодня не такой, как обычно.

- Всё в порядке, показалось.

- Показалось.

С чашками дымящегося кофе они перешли в сад, лучшее место для напитков.

Том хотел что-то сказать, но передумал.

- Что? - спросила она.

- Нет, ничего.

- И всё-таки?

- Ты веришь в барабашек?

- Нет.

Блайз смотрела на растения и наслаждалась кофе.

Спокойствие жены передалось Тому, но он был уверен, что слышал звуки.

Чем плохо, подумал он, сосед в подвале? Пускай работает на машинке. Он - писатель, я - архитектор.

- Какие у нас планы на вечер? Днём у меня косметические процедуры.

- Ты уходишь?

Том поймал себя на мысли, что не хочет оставаться один.

- Да, а что?

- Ничего. Может, послушаем музыку в филармонии? Я куплю билеты.

- С удовольствием.

Том собрался быстрее жены, нырнул в машину и уехал за билетами.

Она пожала плечами.

И услышала, как кто-то причмокивает чай. Обжигается и продолжает.

Блайз вбежала в гостиную: никого.

Это всё муж, решила она.

Послышалось шуршание газеты, и снова тишина.

Она простояла минуту в застывшем положении, собралась и вышла.

В машине ей стало уютнее.

Вечером пара вернулась с концерта довольная. Сон не заставил себя ждать.

Звуки были, но их никто не слышал.

***

Назавтра в Лос-Анджелес приехал давний поклонник Брэдбери, погулять по городу.

Мартину стукнуло тридцать пять, он был садовником.

Здесь жил его друг, Дастин. Сейчас он дорабатывал смену на погрузчике.

И Мартин решил прогуляться к дому писателя.

Как же он удивился перемене!

Ну и ну, подумал он. Я ошибся адресом.

Нет, адрес верный. Боже правый! Кто построил себе этот сундук?

Это дурной сон.

Мартин пошёл по улице, сам не свой. Зашёл в бар, заказал пиво и спросил у бармена:

- Скажите, кто построил себе дом на месте дома Брэдбери?

- Архитектор. Он живёт там теперь с женой.

- Архитектор?

- Да, с мировым именем.

- И такой человек снёс дом писателя? Где культура? Уважение? Память?

- Вы же знаете.

- Кому нужен этот его супер дом?

- Ему и жене.

- А миллионам читателей Рэя? Почему никто не заступился?

- Всё по закону. Том купил этот участок. Он волен делать с ним, что хочет.

- Купил бы в другом месте, раз есть такие деньги!

- Ему это подошло.

Мартин прикурил сигарету:

- Выстроил свой сундук и радуется.

- Выпейте ещё за мой счёт, - бармен наполнил кружку.

- Спасибо, я заплачу.

- Как знаете.

- А вы читали Брэдбери?

- Конечно. Думаю, и архитектор читал.

Бармену было тридцать. Лицо доброе, тело мускулистое в татуировках.

- Да этот архитектор - болван! Что он читал?

- Ну...

- Я просто не могу понять, как можно уничтожить память. Я бы понял, если бы так поступил какой-нибудь бизнесмен... выстроил закусочную. На это невозможно смотреть, проходить мимо и видеть этот сундук.

- Согласен.

Мартин осушил бокал и вышел из бара. Чувство протеста обжигало нутро.

Вернулся в гостиницу.

Открыл "Вино из одуванчиков" и увлёкся, как в семнадцать.

Книга была та же.

В воображении снова возник дом Мейна.

Я отомщу, подумал он. Каждый архитектор хочет построить свой дом мечты. Это отличная идея, но не на месте чужого дома, где кто-то жил так, как никто другой!

Мартин вышел из гостиницы.

Прошёлся вдоль домов и оценил сады. Поговорил с цветами.

***

Том снова проснулся в пять утра в туалет.

В гостиной уже работали за машинкой. Он остановился строго под звуками:

- Послушай, я купил этот участок на свои кровные деньги. Разве я поступил не честно?

Тук-тук, тук-тук.

- Скажи, что тебе нужно?

Тук-тук.

- Ок. А ведь ты можешь просто сказать: убирайся отсюда!

Тук-тук.

- Чёртов барабашка!

Блайз пришла в гостиную. Теперь и она слышала эти звуки:

- Мы тут не одни, хоть это и наш дом.

- Я слышу, - резко сказал Том.

- А что ты на мне зло срываешь?

Только тебя тут не хватало, подумал он и пошёл в туалет.

Она вернулась в кровать.

Том тоже вернулся и хотел обнять её, но она убрала руку.

Так, подумал он, начинается.

Сон не шёл.

Хмурые смотрели в разные стороны.

Этот барабашка уже настучал несколько листов, подумал Том, трудоголик.

Блайз встала.

Взяла недопитый бокал вина и вышла в темноту сада.

Тому стало не по себе, стук продолжался. Ему хотелось, чтобы жена вернулась, как мама:

- Ну хватит дуться.

Молчание.

- Что ты, как маленькая?

Блайз вернулась:

- Это я-то как маленькая? Тебе страшно.

- Нет! С чего ты взяла?

- Вижу.

- Глупая!

- Проваливай из спальни!

- Ну прости!

- Я сказала, проваливай! Ты разучился разговаривать. Сходи и научись заново!

Куда сходить, чуть не спросил он, переходя в гостиную.

Тук-тук, тук-тук.

- Хватит стучать по мозгам, - прорычал Том.

Блайз выглянула из спальни:

- Ты спятил.

- Вот как?

- Видели бы дети своего папу.

- Я - архитектор.

- Скажи это писателю.

Том поднялся на второй этаж в свой кабинет.

Сел на элегантный стул и до семи утра в задумчивости рассматривал картину.

Полотно было разделено на две части: вверху уютный интерьер, внизу человек, лежит в траве, глядя на небо.

На работу он уехал без завтрака.

Блайз приготовила себе овсянку.

Пусть муж боится, решила она, если он всё ещё ребёнок.

***

Мартин встретился с Дастином в баре у дома Мейнов.

Друзья обнялись.

- Сколько, два года не виделись? - сказал Дастин.

- Два.

- Только представить!

- Ты знал о доме архитектора и молчал?

- Я думал, ты знаешь.

- Эх!

Они взяли по пиву и заняли столик.

- Ну, как твои дела? - спросил Мартин.

- Ты знаешь. Это я всё писал, - улыбнулся друг.

- И обо мне ты всё знаешь, кроме одного...

- Чего?

- Вчера я решил отомстить архитектору. Но как?

Дастин прикурил сигарету:

- Давай подумаем. А, может, просто снесём этот дом?

- Ха! Тут надо другое.

- Какие ещё варианты? Припугнуть?

- Можно.

- Запиской?

- Мало.

- Ты прав, да и что мы напишем? Человека с такими деньгами так просто не сбросишь с насеста.

- Вчера перечитывал Рэя, и сердце сжалось. Не могу поверить, что его нет.

- Может, он продолжает жить в своём доме, несмотря на Мейнов.

- Ну, при всей моей вере в чудеса, это слишком.

- Всё-таки, пятьдесят лет...

- Попадём мы кирпичом в окно, и что дальше?

- Надо взглянуть на Мейна.

- Точно.

Друзья запаслись сэндвичами и присели на траву неподалёку от дома.

Вечером приехал Том. Он оказался высокий, спортивный и крепкий. В очках, с короткими усами и бородой.

- Интеллектуал, - сказал Дастин. - Похож на декана.

Блайз приехала через час. Стройная, с длинными светлыми вьющимися волосами в тёмных очках.

- Подходит ему такая, - отметил Мартин. - Но что это за люди?

- Руки у неё мужские, а так женственная. Может, напугаем только его?

- Она тоже живёт в этом доме, и, сдаётся мне, они - два сапога пара.

- Ты прав.

Друзья задумались.

Они уступали Тому в росте, но не в крепости.

- Начнём с малого, - предложил Дастин. - Этой ночью запустим палку с запиской.

- Запиской?

- Что-нибудь короткое. Убирайтесь отсюда.

- А, может, напишем от лица Рэя?

- Мысль. Только что?

Друзья написали записку и поужинали в баре.

Опустилась ночь.

Они приблизились к дому. В соседних кустах послышался шелест.

- Кто здесь? - спросил Дастин.

Из кустов вышла девушка двадцати двух лет с длинными тёмно-ореховыми волосами.

- Вы меня напугали, - сказала она. - Что вы здесь делаете?

- А вы? - мягко спросил Мартин.

- У меня претензии к дому напротив, и ещё какие.

Друзья переглянулись.

- У нас тоже, - сказал Дастин.

- Какие у вас?

- Здесь жил Брэдбери, мы его любим.

- О, меня зовут Джина.

- Мартин.

- Дастин. Значит, у нас общие взгляды?

Девушка им понравилась.

- Вы хотите запустить эту палку в дом? Что в записке?

- "Можно построить дом, но нельзя выселить человека", - сказал Мартин.

- Зловеще.

- Мы можем изменить текст, если у вас есть идеи.

Джина задумалась:

- Нет, нам не выселить этих людей.

- Это почему? - возмутился Дастин.

- Тише. Хотя бы потому, что всё по закону.

- Что вы тогда здесь делаете?

- То же, что и вы.

Том и Блайз пили вино в шезлонгах и смотрели на воду.

Он повернулся к жене:

- Ты прекрасна. Займёмся любовью?

- Здесь?

- Да.

Вдруг раздался грохот.

Вино полетело. Том обежал дом и нашёл записку.

- Что за чёрт?

Блайз вышла через главный вход:

- Записка?

- Да.

- От кого?

- От барабашки.

Она взяла её в руки и прочла: "Это я стучу по клавишам".

Том пристально оглядел двор и крикнул:

- Стучи!

***

Том резко проснулся с рассветом.

Этот звук, проскрежетал он, можно не обращать внимания.

Но омерзение росло.

Блайз спала, ворочаясь с боку на бок.

Утром они молча позавтракали и разъехались на работы.

А ровно в час Дастин и Мартин встретились с Джиной в кафе в центре города.

Все заказали картофель фри и американо.

При свете дня в платье Джина была красивее. На щёчках играли ямочки.

- Кто-нибудь спал этой ночью? - спросила она.

- Я, - признался Дастин.

- А я нет. Мы придумали ребяческую записку, - пожалел Мартин. - Первая была лучше.

- И я не спала.

Она обмакнула картофель в кисло-сладкий соус:

- Придумала, что мы сделаем.

- Что? - спросил Дастин.

- Мы проберёмся в дом и просто его осмотрим.

- Для чего?

- Чтобы придумать, чем зацепить этого Мейна, вызвать у него желание бежать отсюда.

- Только попадёмся, как мыши, - махнул Мартин.

- Есть другие предложения? - Джина была уверена.

- Соберём всех поклонников Брэдбери и настроим соседей против Мейна.

- Они уже живут рядом с ним, и ничего.

- Это правда, - вздохнул Мартин. - Как легко ему всё досталось! И закон на его стороне.

- Мы не будем совершать убийство, - улыбнулась Джина. - Мы только найдём зацепку.

Мужчины переглянулись.

- Ты - смелая девушка, - сказал Дастин. - И молодая...

Джине это не понравилось:

- Если вы трусы, я сделаю всё сама. Завтра же, когда эта парочка уедет на работу.

- Завтра я должен быть на работе.

- Возьми отпуск, - Мартин допил свой кофе.

И Дастин взял.

Назавтра Блайз осталась дома, ей не здоровилось.

Том уехал.

Стояло прекрасное солнечное утро.

Все смотрели на дом.

- Где же его жена? - наконец-то сказала Джина. - Она ведь не уехала.

- Нет. Но ночевала ли она дома? - размышлял Дастин.

- Чёрт с ней, - сказала Джина.

- Стой!

Мартин прикрепил к палке первую записку:

- Сейчас узнаем.

Блайз вскочила от грохота и заметалась по комнате.

Но выйти испугалась. Замерла.

Мерно работала пишущая машинка, самый разгар трудового дня...

Она упала в обморок.

- Никого нет, - сказала Джина. - Идём!

Они подбежали к дому и обогнули его.

Дверь в сад из спальни была открыта.

Они заглянули.

Блайз лежала на полу, как труп.

- Он убил её! - заорала Джина. - Бежим отсюда, его всё равно посадят!

Дастин померил пульс:

- Стучит.

В тишине они услышали ещё один стук.

- Это... это пишущая машинка, - прошептала Джина.

- Ты хотела осмотреть дом? - Дастин прошёл в гостиную и замер.

Звук был из подвала. Вход открывался.

Все спустились.

За письменным столом сидел Рэй:

- Я как раз окончил рассказ об этом Томе, ребята! Передадите ему?

- Да, - кивнул Мартин.

И получил листы:

- Это что-то страшное, чтобы он убрался?

- Нет, это обычная юмореска, - захохотал Рэй. - Ему понравится.

На столе лежала открытая упаковка с пончиками.

- Угощайтесь.

Мартин и Дастин взяли по пончику. Джина не шелохнулась.

Блайз потихоньку пришла в себя, но услышав новые голоса, упала снова.

- Надеюсь, вы сами не собираетесь съехать, - сказал Мартин.

- Это мой дом.

- А как же архитектор?

- Мы не мешаем друг другу, разве что, он очень чувствителен к звукам.

- А нам он мешает, - сказала Джина.

- С соседями дружить нужно.

- Спасибо за пончики, - улыбнулся Дастин.

- Вот бы так улыбнулась юная леди. Такие ямочки на щёчках! Всего вам доброго.

Друзья попрощались и вышли, оставив рассказ Рэя на журнальном столике в гостиной.