​Новое солнце

- Сюда, Мария! - Ник потянул девушку, идущую следом, вверх по лестнице. Его голос звучал приглушенно из-за противогаза, но Мария уже привыкла к этому, поскольку сама носила такой же.

Полуразрушенное здание городской высотки встретило их многолетней пылью, неприятной затхлой вонью, осколками стекла, хрустящими под толстыми подошвами сапог, прочим мусором, накопившимся за все то время, что город стоял опустошенным.
Юноша открыл люк, ведущий на крышу, и первым выбрался наружу, после чего помог Марии.

Девушка смотрела в его лицо, и, как и всегда, пыталась различить глаза Ника за толстыми черными стеклами маски, но вместо этого видела лишь свое собственное отражение.

Возможно, Ник и сам пытался рассмотреть черты лица Марии в этот момент, ее темно-серые глаза, прямой нос, покрытый бледными, едва заметными веснушками, линию губ.

Юноша подошел к краю крыши и сел, свесив ноги в тридцатиметровую пропасть. Марию не надо было звать - она сама уселась рядом с ним.
Страха не было. Она знала, что если с ней Ник, то нечего бояться. Вместо этого они сидели вдвоем и смотрели на небо: оранжевое, окрашенное лучами заходящего солнца в цвет самых спелых апельсинов. Мария подумала, что так, должно быть, выглядит расплавленное золото.

Облаков почти не было - только легкие, невесомые перышки где-то высоко парили над землей.

Небо было настолько безмятежным, что разрушенный мертвый город создавал огромный контраст. Все эти брошенные машины с вывернутыми крышами, магазины с разбитыми прилавками, одинокие дома, в которых уже давно никто не жил - это все казалось таким неправильным и неестественным, но от этой правды нельзя было убежать.

В который раз ее окутало ощущение невероятной утраты. Как такое вообще могло случиться? Почему этому вообще позволили произойти? \

Но Мария уже слишком долго жила в мире мертвых городов, поэтому давно уже смирилась со всем происходящим. Единственное, наверное, о чем она жалела - о том, что осталась жива, хоть это и не значит, что и с жизнью она готова была бы легко попрощаться. Это был бы самый простой выход, вот и все. Она бы не пережила столько боли, не осталась бы такой одинокой.

Но ей повезло, что она встретила Ника. Вот кто, казалось, никогда не терял расположения духа. Мария в глубине души тайно завидовала ему, хоть и не была способна признаться в этом. Ей не было известно, сколько он преодолел трудностей и как тяжело ему давалась собственная внешняя безмятежность.

Девушка невольно перевела взгляд на юношу. Ей хотелось увидеть, как засиял бы его гордый профиль в ореоле лучей закатного солнца, но вместо этого ей оставалось смотреть только на его непроницаемую маску, черные линзы и хобот со вставленным в него фильтром.

- Ты знаешь, что тут опасно находиться? - спросила Мария. Собственный голос всегда пугал девушку - он казался ей каким-то чужим и потусторонним, но и к нему она смогла привыкнуть.

- Знаю, - послышался короткий ответ.

- Было бы неплохо убраться отсюда поскорее.

- Ты же понимаешь, что нам в любом случае не уйти.

Мария чувствовала его правоту, вот только Ник был совсем подавлен, и эта перемена никак не вязалась с образом того никогда не сдающегося юноши. За эти несколько месяцев, что они были знакомы, он сильно изменился: возможно, стал серьезнее, а возможно, утратил последнюю надежду. В любом случае у девушки не было ни желания, ни просто права его осуждать - сама она понимала, что сломалась еще давно.

Она считала, что уже не сможет восстановить свою жизнь, но обязана была попытаться вернуть прежнего Ника. Возможно, в этом уже не было никакого смысла, но Мария хотела любыми словами зажечь в нем надежду на будущее, которого, впрочем, уже не будет, и оба это понимали:

- Солнце зайдет примерно через полчаса. У нас еще есть время.

Вместо этого юноша потянулся руками к голове, послышался щелчок застежек, - и Ник снял свой противогаз, после чего выкинул тот вниз с крыши. Через несколько секунд послышался металлический удар обо что-то железное, наверное, капот машины.
Все это происходило словно в замедленном действии перед Марией. Она иступленно проводила взглядом траекторию полета маски. У нее не было ни слов, ни мыслей, чтобы описать, то, что она испытала. Это была какая-то странная смесь ужаса и восхищения.

- Бессмысленно.

Голос прозвучал необычайно громко и чисто без маски.

Мария не сразу поняла что это был ответ на ее фразу.

Она впервые за все время посмотрела в лицо своего друга, обрамленное чуть вьющимися каштановыми прядями. Под глазами пролегли мешки, худые щеки не скрывали острых скул. Теплые карие глаза в лучах оранжевого солнца напомнили девушке сладкий мед, который она так любила в детстве. Ей показалось, что она даже ощутила на языке его привкус.

Мария невольно залюбовалась глазами напротив и порадовалась, что собственная маска скрывает это.

- Что ты сделал? - ее голос прозвучал необычайно тихо, и в нем было больше удивления, чем вопроса.

- Решил встретить смерть лицом к лицу, - ответил Ник и, окончательно шокируя девушку, широко улыбнулся. Его улыбка показалась Марии не менее яркой, чем солнце.

- Неужели ты сдался, Ник?

- Я просто устал.

Они смотрели друг на друга еще несколько мгновений, и потом уже Мария, словно решив для себя что-то, потянулась к голове. Щелчок, короткий миг - и ее маска полетела вниз.

Девушка засмущалась, только сейчас поняв, насколько же физически их истощили эти годы. Наверняка она выглядит сейчас, как какой-то скелет.
Ник же посмотрел на нее с такой нежностью, что Мария напрочь забыла то, о чем думала несколько секунд назад.

- Знаешь, о чем я жалею? - спросил неожиданно Ник.

- О чем?

- Что я не родился раньше. Скажем, лет на пятьдесят или семьдесят, а то и сто. Я бы хотел прожить нормальную жизнь, без всего... Вот этого, - кивок в сторону распростертого под их ногами города.

- Я тоже хотела бы этого, - призналась Мария, и почему-то это немного смутило ее. - Или хотя бы просто того, чтобы то, что произошло, никогда бы не случилось.

- А теперь посмотри, что с нами стало, - горько усмехнулся Ник. - Сидим и ждем смерти.

- Осталось немного, солнце почти зашло.

- Да, каких-то минут десять-пятнадцать, и все.

- Это много или мало? - заинтересовалась девушка.

- Не знаю. Безумно долго ждать этого момента, но, в то же время, и целой жизни не хватит подготовиться.

- Тебе не страшно? - спросила Мария друга. Чем больше они говорили об этом, тем явственнее ощущалось ее собственное волнение. Наверное, если бы девушке еще было, что терять, она непременно бы расплакалась.

- Нет, скорее просто немного грустно. Я хочу жить, но есть ли смысл?

- Смысл есть, но нет возможности, - ответила ему девушка. - А вот мне, наверное, страшно. Как думаешь, это больно?

- Не знаю, - честно признался Ник. - Хочу верить, что мы ничего не почувствуем.

Чем ближе становится тот миг, тем пристальнее они следили на солнцем, со страхом ожидая, когда пропадет последний луч.

Внезапно Мария поняла, что так много хотела бы рассказать Нику - о себе, о своей жизни, даже о нем самом - но те несколько минут, которые остались в их распоряжении, не способны вместить все это.

Они сидели и молчали. Возможно, какому-нибудь стороннему наблюдателю, если бы, конечно, такой был, могло показаться, что Мария и Ник утомленно ждут заветного мгновения, со скукой ожидая, когда же оно, наконец, наступит. На самом же деле оба были сейчас погружены в свои мысли. Оба сожалели о том, как мало они успели сделать за свои короткие, но столь несчастные жизни. Быть может, им пришла мысль, что стоило бы хотя бы попытаться уйти отсюда, но здравый смысл подсказывал, что они бы все равно не успели.

Перед глазами Марии промелькнула вся ее семья, все те люди, которых она встретила, но так же быстро потеряла. Против воли выступили слезы.
Ник взял девушку за руку.

- Пора, Мария.

Она посмотрела на него в отчаянии.

- Нет... Почему так рано? Я не хочу! Я не готова!..

- Понимаю, - оборвал ее Ник и, неожиданно прижав к себе, крепко обнял. Мария обвила его со всей силы, словно боясь остаться одной. - Все будет хорошо, - успокаивающе прошептал юноша, услышав ее тоненькие всхлипывания.

А девушка удивилась, как даже сейчас он не теряет своего настроя, как не поддается отчаянию даже на грани краха всего мира?

- Если хочешь, закрой глаза, - предложил Ник, но девушка отрицательно покачала головой. Она должна была видеть последний миг своей жизни.

Они так и сидели, обнявшись. Человеческое тепло хоть как-то согревало их озябшие души. Как бы много не хотелось им донести друг другу, слова не могли передать и миллионной доли того, что они действительно испытывали. Оба понимали, что на душе у другого, и не надо было даже тратить сил на то, чтобы другой это понял.

А когда последний луч померк, и на западе словно вспыхнуло новое солнце - огромное, всепоглощающее и всепожирающее, действительно походящее на большой смертоносный гриб, - Мария все-таки закрыла глаза, сконцентрировавшись только на спокойном дыхании Ника и его бешено стучащем сердцебиении.

Она не заметила, когда все пропало.