Ольга Силаева

Комедия ошибок

Комедия ошибок
Работа №764

- Кажется, мы все-таки заблудились, - неуверенно пробормотала Кира, плотнее закутываясь в плащ. Начинало темнеть, и откуда-то налетел сильный ветер, а они оказались в абсолютно незнакомом месте, да и еще теперь не знают, в какой стороне есть хоть что-нибудь.

- Ты тоже не помнишь этого места? – с надеждой спросила Оля. Вот во что вылился их общий первый день летних каникул: вместо того, чтобы отметить успешное окончание учебного года, они заблудились.

Кира лишь отрицательно помотала головой и внимательно посмотрела по сторонам. Что за ерунда? У них небольшой город, и она неплохо по нему ориентировалась, знала каждую улицу и переулок. Тогда почему же она не узнает ничего из того, что окружает их сейчас? И более того, почему они никак не могут понять, как они вообще сюда попали? Просто шли и шли, а потом куда-то свернули и снова шли, пока не спохватились, что это место им незнакомо.

А обстановка вокруг была устрашающей: не слышно ни звука, деревья какие-то неправдоподобно высокие и с густыми, ядовито-зелеными кронами. Домов нет, нет людей или животных, холодный ветер, так несвойственный для лета, и очень мрачное небо. В незнакомом переулке, или что это было, все казалось противоестественным и пугающим.

- Смотри, дорожки... – дрожащим голосом показала Оля куда-то в сторону деревьев – Может, если пойти по ним, они выведут нас куда-нибудь в более людное место?

Кира посмотрела туда, куда показывала Оля. И правда, меж деревьев куда-то вели небольшие тропы, огражденные невысокими бордюрами. Вот только куда они ведут? И их несколько, по какой же им пойти?

- Оль, а как мы вообще сюда зашли? Может, просто пойти туда, откуда пришли, да и все? Рано или поздно куда-нибудь придем.

- Я тоже думала об этом, - сказала Оля, но при этом опустила глаза и сильно побледнела – Только я... я не помню, откуда мы пришли.

Кира еще раз огляделась. Действительно, а откуда они пришли? Как же так? Такое впечатление, будто они вошли в круглую комнату без углов, и стоило им только зайти, как дверь в эту самую комнату захлопнулась и исчезла, и теперь они не знают, с какой стороны они зашли. Что за западня? Так не бывает. Откуда-то ведь они пришли!

- Ты знаешь, я тоже не могу вспомнить. Давай пойдем по дорожке.

Они бегом пустились к деревьям, где есть тропинка, которая, возможно, выведет их куда-нибудь, откуда можно будет найти дорогу домой.

Они решили пойти по самой широкой тропинке. Тропинка петляла меж деревьев, резко сворачивала направо и налево, но, в конце концов, она их привела к тому месту, на котором они и выбрали эту дорогу.

- Мы ходим кругами! – отчаянно воскликнула Оля – Все это время мы ходили кругами и в конечном итоге мы все равно оказались на том же месте! Что за черт?

Самой Кире тоже стало не по себе, и она поняла, что скоро у нее начнется истерика. Здесь много дорожек, но где гарантия, что все они не водят по кругу?

- Оля, ради всего святого, успокойся, - взмолилась она – Мы скоро найдем дорогу. Может, это просто старый заброшенный парк, вот и водят тропинки по кругу. Еще не настолько поздно, чтобы поднимать панику.

Как хорошо кого-то успокаивать. А вот только кто успокоит ее саму? Кира не очень-то верила в то, что говорила. Но в любом случае, не торчать же здесь до утра... Нужно что-то делать.

- Давай попробуем еще раз. В конце концов, хоть одна дорожка да должна вывести нас куда-нибудь.

Оля лишь тяжело вздохнула. Подумаешь, заблудились. Она уже не в том возрасте, чтобы плакать, если вдруг оказались в незнакомом месте. Просто здесь было как-то особенно жутко. И это чувствовалось всюду.

На этот раз они выбрали самую узкую тропу. Просто потому, что так было легче запомнить. А по какой идти – уже было все равно, лишь бы найти знакомые ориентиры.

Они шли медленно, лишь редко перебрасываясь пустыми фразами, старательно избегая предположений, что заблудились они безнадежно и что, возможно, они все больше уходят вглубь деревьев. Конечно, можно вызвать такси и попросить отвезти их домой. Да вот только ОТКУДА попросить их забрать? И сеть на мобильниках не ловила, можно было забыть о таких чудесах, как всезнающие карты от гугла.

Неизвестно, сколько они так шли, но в один момент Кира заметила верхушку какого-то здания, скрытого за деревьями.

- Интересно, что это за здание? – спросила она, нервно поправив выбившуюся прядь. – Давай дойдем до него и посмотрим, все равно других вариантов пока нет. Кроме того, там должны быть люди, которые нам объяснят дорогу.

- А который час? – Оля глянула на часы и с сомнением посмотрела на верхушку здания – Еще не слишком поздно? Потому что сейчас мы до него дойдем, окажется, что это какой-нибудь магазин, который уже закрылся, и там никого нет. Лишь с тропинки собьемся. Как ты думаешь?

Кира пожала плечами. А что им терять? Они все равно заблудились, тогда какая разница, где искать дорогу. А так хоть есть возможность, что хоть кто-то попадется им навстречу.

- Пойдем. Все равно мы сами не сориентируемся.

И они пошли вперед, непроизвольно ускоряя шаг.

Здание оказалось старым и каким-то неуютным кинотеатром. Лично у Киры он производил впечатление «Дома с привидениями» из какого-нибудь популярного фильма. Совсем безлюдно, очень мрачно и холодно, а от самого помещения веяло сыростью и спертым воздухом.

- Странный какой-то кинотеатр... – поежилась Оля – Ни тебе афиш с фильмами, ни людей, ни лотков с мороженым. Тем более, в таком заброшенном месте...Кто к ним ходит вообще? Ты когда-нибудь слышала об этом кинотеатре?

Кира подняла голову и еще раз прочитала вывеску: «Кинотеатр «Эдельвейс» - горели буквы неоновым светом . Она никогда о нем не слышала раньше. О кинотеатре «Искра» - да, и не раз там была, а вот «Эдельвейс»... А он вообще работает?

- Смотри, там свет горит... – словно отвечая на ее мысли, прошептала Оля. – Зайдем? Если мы не слышали об этом кинотеатре, это еще не значит, что он не работает.

Они открыли массивную дверь, и зашли внутрь. Вестибюль выглядел довольно жутко: серые мраморные стены, полумрак, пугающая музыка, старинные красные занавески, а вместо люстры – чугунные канделябры со свечами. Здесь не было людей – ни в длинных узких коридорах, ведущих неизвестно куда, ни в самом холле, за исключением, разве что, девушки, продающей билеты в кассе через окошко. Странное какое-то место. Невольно начинали мурашки по коже бегать.

- Кира, мне страшно... – тихо прошептала Оля на ухо Кире и сильно сжала холодную ладонь. – Это что, кинотеатр, где только фильмы ужасов показывают? Давай уйдем отсюда...

- Подожди, надо же узнать, как до дома добраться.

Стараясь не обращать внимания на пугающую обстановку, Кира быстро пошла к окошку, за которым сидела продавщица билетов.

- Извините, но мы с подругой, кажется, заблудились. Вы не подскажете, как нам добраться до центра города?

Билетерша внимательно посмотрела на Киру и принялась постукивать покрытыми красным лаком ногтями по мраморному прилавку. И действие это завораживало.

- А что именно вас интересует? – дружелюбно спросила она, что как-то не вязалось с ее внешним видом и замогильной музыкой, которая продолжала звучать неизвестно откуда.

Кира принялась ей что-то объяснять, но Оля их не слушала. Она внимательно рассматривала табло, на котором перечислялись фильмы, которые должны были идти в этом месяце.

«Комедия ошибок» - значилось на рано утренний сеанс. «Комедия ошибок» - было написано в следующей строчке. «Комедия ошибок» - стояло на полуденное время.

Оля бегло просмотрела список фильмов на весь месяц. И везде было написано одно и то же - комедия ошибок, комедия ошибок, комедия ошибок, комедия ошибок. От этого волосы на руках у Оли встали дыбом. Что за ерунда? Ни один нормальный кинотеатр не будет показывать весь месяц, каждый сеанс, один и тот же фильм. Кроме того, в кинотеатрах обычно показывают последние новинки, о которых все говорят в рекламе и по радио. А что это еще за «Комедия ошибок»? Что об этом кинотеатре, что об этом фильме Оля слышала впервые. – Кира, умоляю, давай поскорее уйдем отсюда. Мне как-то не по себе.

Кира с беззаботной улыбкой повернулась к ней.

- Оля, успокойся, мне объяснили, как попасть отсюда домой, все нормально. У нас еще много времени, теперь дорогу мы знаем, а это кинотеатр, у нас каникулы, так почему же нам не посмотреть какой-нибудь фильм?

Нельзя сказать, чтобы Олю это сильно успокоило, но Кира старше, и Кира говорит, что все нормально, она знает дорогу домой. Значит, ей тоже нечего бояться. В конце концов, это просто странный кинотеатр. И все-таки здесь было как-то неспокойно, о чем она и хотела сказать Кире, но та уже протягивала деньги девушке с красными ногтями.

- Два билета на «Комедию ошибок», пожалуйста, - сказала Кира и улыбнулась, повернувшись к Оле – Я плачу. В следующий раз твоя очередь.

«Два билета на «Комедию ошибок». Как будто здесь еще что-то есть...» - раздраженно подумала Оля, не сводя глаз с красных ногтей, протягивающих две пестрые карточки.

- А мы не опоздали на сеанс? – спросила она у билетерши, принимая свой билет.

- Нет, девочки, - расплылась та в какой-то приторной улыбке – «Комедию ошибок» смотреть никому и никогда не поздно...

Кира с Олей лишь переглянулись, пожали плечами, и пошли туда, где, по словам билетерши, должен был находиться зал.

- И зачем только в кинотеатре, где идет всего один фильм, так много места? Куда ведут эти коридоры? – нервно спросила Оля, еще раз взглянув на свой билет.

- Не знаю, какая разница? – легкомысленно рассмеялась Кира. Казалось, после того, как она узнала дорогу домой, ей уже все было нипочем. И она забыла, как еще пятнадцать минут назад им было страшно оттого, что на улицах так темно и безлюдно, а кинотеатр больше напоминает Вагончик с монстрами, какие часто приезжают с зоопарком или цирковыми представлениями.

Они думали, что будут одни в зале, и в этом была своя прелесть – смотреть кино на большом экране только вдвоем, но в зале оказалось полно людей.

Туда-сюда бегали дети, кто-то по названию обсуждал предстоящее кино, на задних рядах устроились парочки, кто-то просто смотрел на черный экран, а некоторые ерзали в нетерпении.

Оля с Кирой лишь еще раз переглянулись и стали пробираться к своим местам.

- Странно, на улице и в вестибюле никого нет, а в зале нет свободных мест... – все-таки не удержалась от комментариев Кира. И действительно, все места были заняты, кроме тех, которые значились в их билетах, а кто-то даже уселся в проходе, хотя так обычно не делают. – И еще, когда я покупала билеты, на кассе оставалась еще целая стопка билетов на это время. Как же так?

Они заняли свои места и принялись ждать.

- Привет, я Лена, - сказала девушка, сидящая по левую сторону от Оли – Тоже давно хотите посмотреть «Комедию ошибок»?

- Да нет... – неуверенно протянула Оля – если честно, то мы вообще случайно сюда забрели. Я и не слышала ни о таком фильме, ни о таком кинотеатре.

- Да, кинотеатр этот сложно найти, - улыбнулась новая знакомая – И здесь довольно жутко. Но все хотят посмотреть «Комедию ошибок». Не все люди могут похвастаться тем, что смотрели этот фильм.

- А какого он вообще жанра? – спросила Кира, думая о том, куда бы можно было пристроить жевательную резинку, которая уже минут десять назад потеряла вкус.

- Для каждого свой жанр... – как-то неопределенно усмехнулась Лена – Вот, например, сегодня вы посмотрите его, и вам покажется, что это комедия. Потом пройдет неделя, вы решите опять посмотреть этот фильм, придете, посмотрите, а это будет уже драма или боевик.

Кира засмеялась, но смех получился какой-то неестественный, натянутый.

- Значит, ты уже смотрела этот фильм? – осторожно спросила Оля. Ей хотелось поскорее отсюда уйти.

Но ответить Лена не успела, потому что в зале погасили свет, и большой экран ожил.

И еще с первых кадров Оле сразу же расхотелось смотреть этот фильм. На экране мелькали знакомые лица. Но лица не знаменитых актеров, а лица людей, которых она знала, с которыми она виделась каждый день. Людей, которые играли особую роль в ее жизни. Более того, сам фильм состоял из отрывков ЕЕ жизни, на экране мелькали события, которые хранились и в памяти самой Оли.

Оля уставилась на экран и была не в силах отвести глаз, хотя бы для того, чтобы посмотреть на реакцию Киры и Лены. Что происходит? Так не бывает! Почему вместо фильма на экране показывают ее собственную жизнь? Откуда эта пленка? Это что, «Улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой»?! Но отрывки чередовались, нарушая хронологический порядок. Такое впечатление, что кто-то следил за ней всю жизнь. Более того, показывали лишь отрывки и эпизоды, которые теперь у Оли вызывали чувства вины, стыда, непонимания или обиды. Это была не «Комедия ошибок». Это был фильм, состоящий из эпизодов, в которых раскрывались ошибки самой Оли.

Она сидела и пораженно смотрела ужасное кино. Смотрела все свои ошибки и теперь понимала, что это – ошибки, что тогда еще их нужно было исправить или не делать вообще, поступить по-другому. Но разве может кто-то совсем не совершать ошибок?

Ошибки и жизненные промахи мелькали друг за другом, ярко и в точности повторяя то, что когда-то было в действительности. Вот она ни за что нагрубила родителям и убежала из дома, никому не сказав – куда, вот она не выполнила очень важное обещание, данное однокласснице... А вот и старая ошибка – Оля настраивала всех в детском саду против девочки, потому что завидовала тому, какая у той девочки красивая кукла. А на этих кадрах она не выучила слова к школьному спектаклю, потому что все свое свободное время гуляла с Егором из параллельного класса и тем самым подвела всех. Зато следующей ошибкой было то, что она потеряла этого самого Егора, специально заставив его ревновать. А еще было ошибкой, когда она забыла о Дне рожденья Киры. И еще ошибки, и еще промахи, всех не перечислить. Господи, как много ошибок! Кто бы мог подумать, что в шестнадцать лет накопилось уже столько невыполненных обещаний, столько обманов и несбывшихся надежд? А что же будет, когда ей будет сорок? А шестьдесят? Эти мысли приводили Олю в отчаяние. Надо бежать... Надо срочно бежать отсюда со всех ног...

Она посмотрела на Киру. Та с растерянным видом смотрела на экран и, казалось, не замечала ничего вокруг. Оля догадалась, что Кира в то же самое время смотрит СВОИ ошибки. Но как такое возможно?! Кинотеатр один, экран один. Может, это сон? Но чувство реальности происходящего сидело в Оле очень прочно…

- Кира, пойдем отсюда! – отчаянно зашептала Оля, коснувшись локтя подруги. – Кира, умоляю, бежим скорее из этого проклятого кинотеатра...

На экране все мелькали и мелькали Олины ошибки, но Кира словно очнулась от гипноза и быстро вскочила с места.

- Бежим! – дрожащим голосом прошептала она.

И тут экран погас, а в зале зажглись свечи на стенах. Кругом царил полумрак, на стенах играли желтые и голубые блики, кругом стояла пугающая тишина

Оля случайно кинула взгляд туда, где должна была сидеть Лена. И она не смогла удержаться от крика, который передал весь ужас того, что она увидела. Вместо улыбающейся рыжей девочки на сиденье лежала бесстрастная восковая маска с прорезью для глаз и рта, на которую был натянут рыжий парик, а на пол с сиденья спадали юбки белого шелкового платья.

ВСЕ люди, которые пришли посмотреть фильм со странным названием «Комедия ошибок», превратились в неживые груды масок, париков и ветхих белых нарядов. Горели свечи, стояла тишина, по стенам гуляли голубые блики, а на сиденьях лежали безликие маски вперемешку с париками и порванным тряпьем. Маски, которые каких-то полчаса назад были веселыми людьми, которые радовались летнему вечеру.

Оля кричала и кричала, не в силах побороть охвативший ее ужас. Ей казалось, что если она будет кричать дольше, то непременно проснется и забудет этот кошмар. Но она кричала, сердце стучало с каждой минутой быстрее, а она никак не просыпалась. Неужели это не сон? Но ведь так не бывает, так не бывает, так не бывает... Этого просто не может быть!

Кира застыла на своем месте и была не в силах выдавить из себя ни звука. Она просто смотрела на то, что находилось теперь в креслах вместо людей, которые пришли на поздний сеанс. Ей казалось, что это не она, что это все ей только кажется, что все это ненастоящее. Это не может быть правдой. Это не может быть жизнью, не может быть чем-то реальным.

- Бежим! – только и услышала она словно откуда-то издалека Олин вопль.

Они побежали через весь зал, но ноги отказывались слушаться Киру, и она постоянно врезалась в подлокотники попадающихся на пути сидений, и от этого маски со стуком падали вниз и разлетались на большие куски бесформенного воска. Краем глаза она видела, как впереди нее Оля запуталась ногами в спадающих подолах чьего-то белого рваного платья. Она быстро скинула шелковую ткань с каблука и бросилась бежать еще быстрее.

- Оля, подожди! – закричала Кира, когда они выбежали в коридор. – Оля, откуда мы пришли?

В коридорах погас свет, и теперь все, что они могли видеть – синие, голубые и желтоватые блики, медленно двигающиеся по стенам.

- О, Господи, Кира, здесь не было этих коридоров! – отчаянно закричала Оля, резко остановившись.

Кира огляделась. Что это? Когда они шли в зал, от вестибюля их отделял лишь один широкий проход, и там никак нельзя было сбиться. Но сейчас они стояли посреди темного пустого зала с серыми старыми стенами. И из этого зала в разные стороны вели длинные узкие коридоры, в которых не было света, они вели в никуда. Все, что окружало их теперь – это мрак и редкие голубые всполохи таинственного света от высоких окон.

- Кира, что же теперь делать? – Оля была готова расплакаться. Почему это вообще с ними случилось? Сначала они заблудились, потом этот фильм, люди, превратившиеся в маски со старыми костюмами, теперь вот эти жуткие коридоры...

Кира побледнела. Она не знала, закончится ли этот кошмар вообще когда-нибудь. Ей было страшно. Так страшно, что паника затмевала рассудок. О каком рассудке может идти речь, если люди перестают быть людьми, а просторные проходы превращаются в лабиринты из темных коридоров с блуждающими голубыми бликами?! Кира в полном бессилии прижалась к холодной стене.

- Оля... – тихо выдохнула она – Там, в зале, на экране я видела все свои ошибки, которые я когда-либо совершала...

- Твои ошибки! – испуганно воскликнула Оля – Кира... Когда я смотрела на экран, я видела все СВОИ ошибки. Как такое возможно? Значит, ты на экране видела себя?

Кира стояла без сил, прислонившись к ветхой стене, и водила ногтем по камню.

- Не только себя... Я видела тебя, родителей... Я видела всех тех, кто присутствовал тогда, когда я совершала свои ошибки.

Кира замолчала и закрыла лицо руками.

- Оля, я видела со стороны, как я пыталась покончить жизнь самоубийством... – и она заплакала.

- Ты... что ты пыталась сделать? – испуганно закричала Оля. Она так хорошо знала Киру, всегда чувствовала ее настроение, и ей даже в голову не могло прийти, что ее лучшая подруга могла... могла сделать так, чтоб ее больше не было.

- Мне тогда было очень плохо... Очень плохо, и я думала о том, что мне не место в этом мире, я не хотела жить... – Кира уже не плакала, а рыдала и размазывала по лицу слезы вперемешку с черной тушью.

Оля не знала, что тут можно было сказать. Подумать только – есть человек, и – одна глупая ужасная ошибка, и его уже нет. Ничего, лишь пустота и холод. Господи, Киры могло бы уже не быть! Какой кошмар...

- Кира, почему ты не поговорила со мной? Неужели ты думаешь, что я бы тебя не выслушала?!

Кира лишь сильнее заплакала и плотнее закрыла лицо руками.

- Теперь я понимаю, что это было глупо, эгоистично и ужасно. Прости меня...

Оля подошла и крепко обняла подругу. Господи, как хорошо, что Кира жива и здорова, что с ней ничего не случилось, и что она вовремя одумалась. А как это произошло и почему, ей пока знать не обязательно, да и не очень-то хочется. Кира ей сама когда-нибудь расскажет. Когда будет к этому готова.

Неизвестно, сколько они так стояли, обнявшись и думая каждый о своем, но вскоре Кира прекратила плакать и теперь только всхлипывала, очевидно, вспоминая и другие свои ошибки. Оля же старалась о них не думать, а придумывала, как им выбраться из этого лабиринта темных коридоров.

- Кира, мы должны отсюда выбраться. Я не хочу на всю жизнь остаться посреди этого кошмара, в мрачных коридорах этого жуткого кинотеатра.

- Я тоже, - всхлипнула та тихо в ответ. – Давай найдем выход.

Выход... Для того чтобы его найти, нужно идти по коридорам... А что, если коридоры будут петлять до бесконечности, как те тропинки в заброшенном парке?

- Пойдем.

Голубые блики медленно передвигались по стенам. Едва ощутимый ветер гулял в темных туннелях кинотеатра. Взявшись за руки, они молча шли вперед. Но таинственный свет и ветхие стены, словно с издевкой вопрошали: «Неужели вы еще на что-то надеетесь? Вам не выбраться отсюда никогда. Никогда! Никогда кошмар не закончится. Сдавайтесь, незачем тешить себя напрасными надеждами». Коридоры петляли, то сужаясь, то расширяясь.

- Оля, там... – испуганно прошептала Кира – Там камин...

И действительно, впереди показалась маленькая комната, в которой не было ничего, кроме старого камина, сложенного из больших серых камней. Похоже, им очень давно не пользовались. Здесь было еще мрачнее. Потолок был непривычно высоким. Как будто они в башне.

- Я не вижу потолка, - сказала Оля, тщательно вглядываясь в темноту над головой. Но когда мы смотрели на кинотеатр снаружи, там не было таких высоких башен! Откуда взялась эта комната?

Кира ничего не ответила и повернулась к выходу, но тут же застыла на месте. Еще минуту назад здесь был вход, через который они, собственно говоря, и вошли. Но сейчас здесь была плотная стена из таких же старых камней, из каких и состояла вся комната. Как будто никогда и не было никакой дыры.

- Выход исчез, - в ответ на ее панику прошептала Оля. Ее уже ничто не могло удивить. Единственное, о чем она сейчас думала – так это о том, что нужно как можно быстрее отсюда выбраться. Путь назад отрезан, значит, нужно искать другой. Она еще раз посмотрела на старый камин.

- Ты ведь не хочешь сказать, что нам придется лезть ТУДА... – нервно сказала Кира, хотя уже понимала, что другого выхода у них нет. Или в камин, или остаться в этой комнате навсегда. А никто не хочет быть замурованным.

Оля подошла к камину. Жаль, нет с собой фонарика. В такой темноте мало что разглядишь. Только пыль, холодные камни и пепел.

- Я первая. Ты – сразу же за мной, хорошо? Главное – не бояться. Мы выберемся.

Оля забралась в каминное отверстие и посмотрела наверх. Камин был очень старым, поэтому девушка закашляла от огромного количества пыли, пепла, золы и мелкого каменного порошка.

- Оля? – испуганно позвала Кира – Ты как? Что там вверху?

Оля сощурилась и, пытаясь подавить приступы кашля, вгляделась в темноту каминной трубы.

- Очень темно, грязно и пыльно. Но там есть выступы и каменные реечки, так что лезть вверх будет не сложно. Зато долго, я не вижу выхода. – И уже тяжело вздохнув, добавила: - Я лезу. Не отставай и не бойся! – легко сказать, она сама уже даже устала бояться. Но Кире об этом знать необязательно.

Кира залезла в камин и, цепляясь за выступы, которые кое-как могла разглядеть в темноте, начала карабкаться вслед за Олей.

- Там выхода не видно? – с надеждой, что скоро это все закончится, спросила Кира, которая ободрала себе все руки. Как минимум, по трубе они лезли уже минуты две.

- Нет, пока не видно. Ни неба, ни перехода, ни чего-либо другого. – Устало откликнулась та.

Кира смотрела только вверх, на выступы, за которые можно было бы ухватиться. Мысли о том, что будет, если вдруг кто-то из них оступится, не сможет ухватиться за реечку и полетит вниз, она старательно гнала от себя прочь. Но Кира не была лишена воображения, поэтому в голове у нее то и дело мелькали ужасные картинки, в которых она летит вниз, стукаясь о холодные обшарпанные стены каминной трубы... Не хотела бы она погибнуть в пыльном полуразвалившемся камине в каком-то кошмарном кинотеатре.

Кира закусила губу и с еще большей осторожностью принялась карабкаться. Хорошо еще, что труба не слишком узкая, не приходится сводить плечи, втягивать живот или еще что-нибудь. Интересно, на какой они сейчас высоте?

- Кира! – послышался шепот Оли откуда-то сверху – Тут труба заканчивается, начинает идти горизонтально, и открывается туннель.

Кира посмотрела вверх и увидела, что никакой трубы нет, а просто под прямым углом начинается платформа, которая дальше переходит в туннель.

Оля протянула подруге руку, и они уже вдвоем стояли на платформе, вглядываясь вдаль и пытаясь угадать, что же находится в конце этого туннеля. Но это было бесполезно, так как не было ни одного блика света.

- Ну что, выбора у нас нет, придется идти вперед, - вздохнула Кира – Может быть, мы все-таки выберемся.

Сначала они просто шли, но шаг непроизвольно ускорялся и скоро они уже бежали по тоннелю, вслушиваясь в топот собственных ног.

- Подумать только, мы здесь совсем одни! – крикнула на бегу Оля.

- А может быть, и нет. Продавщица билетов. Наверняка она сидит в вестибюле и еще ничего не знает. Но как можно объяснить, что люди в зале превратились в маски и лохмотья, а сами мы попали в коридоры, которых там не было?

Оля уже устала от бега, да и бок начало колоть. Но у нее было огромное желание – лишь бы выбраться.

- Кира... – резко остановилась она – А что, если...

- Если что? – остановилась и Кира.

- А вдруг мы попали во временную петлю?

- Оля, тебе не следует читать так много фантастики, - удрученно пробормотала Кира – Никаких временных петель нет, не говори ерунды.

- А скажешь, когда люди исчезают, а здание меняет свое внутреннее строение – так бывает постоянно?

- Я не знаю, почему это происходит. Но это не временные петли, петли – это выдумки. К тому же, будь это связано со временем, все было бы совсем по-другому.

- Ну-ну. Ладно, пойдем.

Они еще немного прошли, и, наконец, где-то вдалеке забрезжили маленькие огоньки.

- Свет! Мы выбрались! – радостно закричала Кира и побежала вперед.

Они оказались в вестибюле кинотеатра. Хоть в голове у Оли и не укладывалось, как это можно было с этого этажа ползти вверх, потом идти вперед и снова выйти на тот этаж, где и находился камин, пускай и в неизвестной комнате. Но она была счастлива, что коридоры не перестроились, и она видит дверь, которая выходит на улицу. Они выйдут и все это закончится. Конечно, она этого никогда не забудет, но главное, что все закончилось.

- Послушай, надо предупредить билетершу! – сказала Кира. Видно было, что она чувствует себя намного легче, но тень страха все равно еще не сошла с ее лица. – Надо ей сказать, что люди в зале... что они превратились в маски и платья...

Они подошли к окошку, за которым должна была сидеть продавец. Но они увидели то, чего на самом деле ожидали и боялись увидеть. Никакого продавца не было. Вместо нее на мягком кресле лежала восковая маска, лежала на лохмотьях старинного белого платья. Но кроме этого на столе лежало несколько пластиковых ногтей, покрытых ярко-красным лаком.

- Н-надо и-и-идти... – пролепетала Оля самой себе и бросилась к массивной двери, которая отделяла их от улицы.

Кире повторять было не надо, она бросилась следом.

Когда они оказались на улице, то не остановились и даже не сбавили скорости. Просто бежали вперед, боясь оглянуться на здание старого кинотеатра. И только когда они неожиданно очутились на знакомой улице, Кира остановилась.

- Это же соседняя улица! Как мы могли вообще заблудиться?

- Я не знаю, - Сказала Оля, вытирая слезы. И хотя она могла видеть угол своего дома, она все еще помнила это бесстрастное выражение на восковой маске, эти белые лохмотья и ужасные кроваво-красные ногти на доске стола. – Пойдем домой. Я хочу домой. Уже поздно.

Ветра почти не было, спокойно светили звезды на сине-черном небе, а город засыпал безмятежным сном.

- Я... я боюсь идти одна, - призналась Кира, опустив голову. – Почему это случилось с нами? Мне никогда не было так страшно. Я не смогу уснуть больше никогда...

- Уснешь, - Оля взяла подругу за руку. – Не бойся. Все позади. Мы выбрались из этого кинотеатра, а значит, все кончилось. Пойдем, родители, наверное, места себе не находят от беспокойства.

Кира лишь тяжело вздохнула и медленно пошла к своему дому. При этом она вздрагивала от малейшего шороха, от любого неожиданного мерцания фонаря.

Оля старалась никак не показывать недавно пережитого ею страха, поэтому она лишь извинилась за столь позднее возвращение. Родители лишь бросили несколько рассерженных фраз и спокойно отправились спать.

Оля же прошла на кухню, достала из аптечки валерьянки и выпила несколько капель, смешав их с водой. Легче от этого не стало, но страх очень медленно начал отступать. Она немного постояла и достала из морозилки кубик льда. Пальцы жгло морозом, а по руке начали стекать мерцающие в темноте капли, которые становились теплыми.

Оля протерла льдом лицо, шею, руки. Как странно: мороз по коже, вызванный страхом, исчезает с помощью ледяного кубика.

Она долго стояла под душем, долго ворочалась в кровати, боясь заснуть, но вскоре и ее одолело липкое забытье сна.

Проснулась Оля оттого, что ее рука коснулась чего-то холодного и жесткого. Оля в полусне села на кровати и посмотрела на то, что лежало рядом с ее рукой. Сначала она подумала, что это продолжение сна, но она моргала, трясла головой, больно щипала себя, а видение так и не проходило. Словно издалека Оля услышала собственный крик.

На этот отчаянный вопль в комнату вбежала мама.

- Что здесь случилось? – испуганно спросила она и посмотрела туда, куда указывала дочь. На ее кровати лежала странная бледная маска человеческого лица. Скорее всего, маска была сделана из воска.

- Мама, ты тоже это видишь, или я схожу с ума? – тихо прошептала Оля, вскакивая с кровати.

Мама с недоумением посмотрела на Олю. У ее дочери никогда не было ночных кошмаров, да и трусихой ее назвать было нельзя. Тогда почему же она сейчас словно в бреду пятится назад от какой-то маски?

- Если ты об этом, - мама подошла и взяла в руки восковое лицо, какое обычно рисуют на театральных афишах – то я тоже это вижу. Откуда у тебя эта маска?

Оля была сильно бледной, и ее трясло нервной дрожью. Она смотрела на маску и не могла вымолвить ни слова. Она сама была бы не против узнать, откуда здесь ЭТО.

- Этот кошмар теперь будет преследовать меня всю жизнь... – прошептала она, вжавшись в стену.

Мама аккуратно положила маску на тумбочку и обняла Олю.

- Что за ерунду ты говоришь? Я не знала, что ты боишься масок. Честно говоря, я вообще не знала, что ты чего-то боишься. Признайся, вы опять вчера с Кирой ходили на какой-то ужастик? Говорила же я, что эти фильмы до добра не доведут. В любом случае, не бросай ее где попало. Воск ведь хрупкий.

Мама вышла из комнаты, а Оля все еще никак не могла отвести глаз от восковой маски. Откуда она здесь взялась? Что это вообще все значит?

Уснуть она так больше и не смогла. Оля до самого утра сидела на подоконнике, завернувшись в пуховое одеяло, и смотрела в окно на звездное небо. Неужели вместе с этой прекрасной безмятежностью может существовать жизнь, в которой есть равнодушные восковые маски, которые когда-то были людьми? Маску она хотела выкинуть сразу же, но ей было страшно даже коснуться ее, поэтому она дождалась утра.

Кира спала крепко. Ей снилось, что она одна блуждает по темным коридорам. И как только она сворачивает в очередной переход, как позади нее тут же вырастает стена, а впереди разветвляется много-много коридоров различной ширины. И чем больше она проходит, чем больше старается отыскать выход и выбраться, тем больше запутывается и теряет направление.

С первыми лучами солнца она проснулась. На лице ее играла вымученная улыбка, потому что ей наконец-то удалось выбраться из бесконечного сна. Но улыбка сошла с ее лица, когда она увидела фигуру. Это была женщина со светлыми вьющимися длинными волосами. Но ни глаз, ни губ, ни бровей Кира видеть не могла. Вместо лица у женщины была бесчувственная маска из светлого воска. Кроме того, у существа не было шеи, маска с надетым париком (Кира только теперь разглядела, что это парик) парила над рваным белоснежным воротником старинного платья. Как в кинотеатре, только теперь оно стоит, движется и СМОТРИТ на нее.

Кира закрыла глаза и снова открыла. Вместо недавней улыбки на лице появились слезы. Ей было страшно. Фигура лишь стояла и смотрела на нее. Кира закричала.

- Кира, что с тобой? – обеспокоенно спросила фигура, и Кира увидела, что никакой фигуры нет, а там, где еще секунду назад она была, стоит ее старшая сестра.

Кира несколько раз моргнула, кричать перестала, но слезы еще текли по щекам. Выходит, никакой фигуры и не было? Выходит, ей это все только показалось? Ничего удивительного, она ведь только проснулась... А если еще взять в расчет вчерашний вечер...

- Марина, это правда ты? – тихо спросила Кира, боясь, что сестринские черты лица сейчас превратятся в восковую маску, а вместо светлых волос будет парик.

- Это правда я, - Марина села на край Кириной кровати. – А чего ты так испугалась? Ты со вчерашнего вечера какая-то нервная. Что-то случилось?

Кира лишь отрицательно покачала головой, продолжая с опаской смотреть в Маринины глаза. В них отражались беспокойство и забота.

- Нет, ничего не случилось. Просто мне приснился дурной сон. Прости.

- Ну, тогда я тебя жду на кухне. Я такой завтрак приготовила... – Марина мечтательно закатила глазки. – Хочешь, и тебя потом научу?

- Как-нибудь в другой раз, - прошептала Кира, сбрасывая с себя одеяло. – Родители уже ушли на работу?

- Да, уже давно. Ты сегодня у нас соня. Давай умывайся и за стол. Попробуешь мой новый кулинарный шедевр! – с этими словами Марина вышла из комнаты, но Кира ее не слушала.

«Я схожу с ума, - подумалось ей – После вчерашнего вечера мне теперь вечно будут мерещиться маски, белые лохмотья, голубые блики и красные накладные ногти на столиках. Надо что-то с этим делать...»

Конечно, можно было рассказать обо всем Марине, тем более что у них с сестрой отношения были неплохие. Но ведь она не поверит. Никто бы не поверил. Поэтому Кира решила после позвонить Оле. Интересно, ей тоже страшно и ей тоже снились всю ночь кошмары, или она живет спокойно, восприняв это как приключение? Вообще-то Оля смелая. И хотя она слишком осторожничает, часто нервничает по пустякам, но в сложных ситуациях почти никогда не теряется и действует смело и уверенно. Но в целом, Кира не думала, что вчерашний вечер можно забыть.

За завтраком Кира молчала, и если Марина ее о чем-то спрашивала, то ей приходилось переспрашивать, потому что слишком глубоко Кира была погружена в свои мысли. И хотя завтрак был очень вкусным и профессиональным, (Марина увлекалась кулинарным искусством и каждый раз придумывала что-то новенькое) Кира не чувствовала ни вкуса, ни запаха, ни удовольствия. Тревога заглушала все впечатление. Девушка просто проглатывала, не обращая ни на что внимания.

Когда с завтраком было покончено, Кира закрылась в своей комнате вместе с телефоном. Ей было просто необходимо позвонить Оле.

- Привет, это я, - ответили на том конце провода.

- Как ты догадалась, что звонят именно тебе? – спросила Кира, усаживаясь с ногами на кровать.

- Потому что это очевидно – когда дома лишь я, а звонят с самого утра, да еще добавить к этому то, что вчера вечером мы чуть не умерли от страха, - невозмутимо ответила Оля. – Приходи ко мне.

- Хорошо.

- Давай, тогда жду.

Кира наскоро оделась, привела себя в порядок и уже спустя несколько минут была у Оли.

Напрасно Кира думала, что Олю вчерашний вечер испугал меньше, чем ее. Скорее, даже наоборот. Оля была в одной пижаме, под глазами поселились тени от бессонной ночи, а на голове было такое, что любому становилось ясно, что расческу в руки этим утром Оля не брала.

- Ты неважно выглядишь, - робко сказала Кира, а сама подумала о том, что это глупо: говорить человеку о том, что он плох после страха, который они вчера пережили.

- Меньше всего меня сейчас волнует то, как я выгляжу, - ответила Оля и прошла в свою комнату, жестом показывая Кире, чтобы та следовала за ней.

И первое, что увидела Кира, как вошла – равнодушная восковая маска, какие они видели в кинотеатре. Сначала она подумала, что ей это снова мерещится, но потом поняла, что и Оля пристально смотрит на эту вещицу, не в силах отвести от нее глаз.

- Откуда это у тебя? – спросила Кира, сглатывая образовавшийся комок в горле.

- Сама была бы не прочь узнать, - ответила Оля. И она рассказала о том, как проснулась ночью, о том, как равнодушно отреагировала на это мама и о том, как после не смогла сомкнуть глаз.

- М-да... – только и смогла ответить Кира. – А может, ты сама прихватила маску из кинотеатра и забыла потом про нее? Вечером бросила на кровать, а утром испугалась?

Оля посмотрела на нее устало и с раздражением.

- А ты сама бы захотела оставить на память себе такой сувенирчик? Тем более, зачем она мне была там нужна, мне лишь бы убежать надо было поскорей. И неужели бы я забыла? К тому же, у меня ничего с собой не было, а если бы я в руках ее несла, то уж точно бы заметила.

- Да, прости, это глупое предположение... Но тогда откуда же она здесь?

Оля пожала плечами. Ей вообще хотелось бы, чтоб обсуждать было нечего.

- Знаешь, - Кира села на подоконник и задумчиво посмотрела в окно. – Мне кажется, что мы должны исправить наши ошибки. Да, такого ужаса, как за вчерашний вечер, я еще никогда не испытывала, но, возможно, это для чего-то нужно. Ничего не делается просто так...

- Ты, как всегда, везде ищешь смысл и знаки, - с сарказмом протянула Оля – Как я могу исправить ошибки, которые совершала еще в детском саду? Как ты себе это представляешь? Да я уже и о половине людей, перед которыми мне надо было бы извиниться, ничего не знаю. И даже не помню, как их всех зовут...

- Конечно, все ошибки исправить невозможно, - невозмутимо согласилась с ней Кира – Но мы можем извиниться перед теми людьми, которые по-прежнему встречаются в нашей жизни. Можно исправить то, что, возможно, надо было исправить давно. И именно потому, что когда-то мы поступили неправильно, мы теперь мучаемся, и не можем почувствовать себя по-настоящему счастливыми.

От ошибок никто не застрахован, но важно вовремя их осознать и попытаться еще что-то изменить, чтобы потом не краснеть в старом кинотеатре, просматривая «Комедию ошибок». Конечно, если когда-нибудь туда попадешь, а такого и врагу не пожелаешь.

- Ты начинаешь говорить несколько философски, - грустно сказала Оля и села на подоконник рядом с подругой.

В песочнице строили замки дети в панамках, люди спешили кто куда, соседские мальчишки гоняли в футбол. И Оля точно знала, что за окном пахнет летом, каникулами и счастьем.

Кира взяла в руки зеркальце, которое лежало рядом, и пустила Олиной соседке, пятилетней Ниночке, солнечного зайца. Ниночка задрала вверх голову, улыбнулась немного беззубым ртом и уважительно сказала: «Зайцы!». Потом пустила солнечного зайца к ним на стекло и убежала.

И Кира искренне понадеялась, что Ниночке, этой кудрявой девочке с веснушками на носу, никогда не доведется побывать на грустном фильме под названием «Комедия ошибок».

- На улице так хорошо... – вымученно улыбнулась Оля – Даже не верится, что вчера произошло нечто из ряда вон.

- Это точно, - улыбнулась Кира. - Как думаешь, может, попробовать сегодня попросить у кого-то прощения, исправить что-то?

- Хорошо. Я уже и сама подумала, что кое-что исправить все же могу.

К вечеру погода испортилась, но девушек это ничуть не расстроило. За этот день они успели многое. Конечно, это не значило, что ошибок совершать нельзя, и каждый раз нужно тяжко корить себя, если какой-то промах ты все-таки допустил. Просто нужно стараться его исправить. А если исправить не получается, то простить себя за это и забыть.

Кира с Олей, вспоминая, как они бежали в тот вечер до дома, попытались найти кинотеатр «Эдельвейс», и, нельзя однозначно сказать, что их старания не увенчались успехом. Они вышли на тот парк, пошли по той самой тропе, которая прошлый раз вывела их к старому зданию. И они дошли до того самого места. Но только никакого кинотеатра там уже не было. На том месте лежали каменные развалины и руины. И выглядели они так, что не оставалось никаких сомнений: они тут лежат уже очень давно.

Кира с Олей просто стояли и смотрели на груду песка, каменных обломков и бетона. Как будто никакого кинотеатра и не было. А может, и действительно его не было никогда. И ту маску, которую Оля неожиданно обнаружила утром, она выкинула.

- Помнишь, те люди в зале превратились в маски, парики и лохмотья? – спросила Оля, разглядывая узор на одном из обломков. – Я думаю, это потому что по сути люди всю жизнь носят маски. Они прячут под маской свои ошибки, носят жизненные лохмотья и не замечают этого. И только бесстрастный фильм может об этом напомнить.

Кира ничего не ответила.

На следующее утро Кира проснулась очень рано. За окном еще даже не рассвело. У нее было хорошее настроение, и она чувствовала себя словно новым человеком. Приятно знать, что кое-какие ошибки ты исправила. Она подошла к зеркалу с расческой в руке, думая, какая прическа ей пойдет сегодня. Но тут она кое-что увидела.

На полочке трельяжа лежала восковая маска. Но только выражение на ее масочном лице уже было не равнодушным. Прорезь на воске изображала зловещую улыбку.

«Не забывай «Комедию ошибок» - словно в прощание было написано ярко-красной помадой на зеркале.

0
16:50
654
02:39 (отредактировано)
Жанр: хоррор
Герои: Героини милые, но совершенно одинаковые. Ведут себя несоответственно возрасту, тянут максимум на 12-ти летних.
Стиль: написано легко, читается запоем. Немного канцеляризмов, но в пределах.
Много нестыковок: лес, деревья, домов нет, но это называется внезапно переулком. Камин, темно, фонарика нет, но девочки видят, что труба бесконечна.
Сюжет (спойлер): Две подруги 16 лет внезпно заблудились и набрели на странный, пустой кинотеатр. В кнотеатре крутят один и тот же фильм, каждый зритель видит свой вариант, а именно набор ошибок, совершенных им же. Вот тут по идее должно начаться самое интересное. В идеале обе девочки к финалу должны бы обнаружить, что мертвы. Но автор выбирает путь морализаторства. Зря. Да и ошибки какие-то мелкие: не выучила стишок, не помогла маме… 16 лет, кстати.
Финал: Поучающий.
Идея: Все люди носят маски.
Итого; Жалко, такое многообещающее начало, и такой невнятный конец.
01:49 (отредактировано)
Персонажи наивные и инфантильные. Как-то по-детски. Из-за этого сама история кажется наивной, а диалоги и поведение — неестественными. Написано так, будто о событиях рассказывает маленькая девочка.
Да и «ошибки» у героинь несерьёзные по большей части. Есть одна «существенная» (с возможным летальным исходом), но остальные — это просто детский капец. Кому-то нагрубила, кого-то не послушала, куда-то вляпалась… Хотя ладно, героини по сюжету молодые, ещё не успели по-настоящему, по-взрослому накосячить, и такие «легкомысленные» ошибки им кажутся… серьёзными.

Эпизоды «набросаны» хаотично, без причины. Например, достаточно подробно описано, как героини пролезали через камин. А к чему эта сцена, как она влияет на сюжет, куда выводит — не понятно. Убрать её из повествования — ничего не изменится. И таких эпизодов-пустышек несколько. Это вода. Искусственное «растягивание» рассказа. Ничего не значащие сцены.

Наблюдается лобовое морализаторство (это когда мораль — зачастую очевидную — выдают прямым текстом «в лоб»), больше подходящее для детских сказок. В таких сказках прямо обозначают некий «урок», чтобы ребёнок понял, «что такое хорошо, что такое плохо ©». Но взрослым такое морализаторство кажется глупым, очевидным.

В тексте есть «Повторения» (не повторы слов)

И тут экран погас, а в зале зажглись свечи на стенах. Кругом царил полумрак, на стенах играли желтые и голубые блики, кругом стояла пугающая тишина


Жутковато.

Горели свечи, стояла тишина, по стенам гуляли голубые блики


Ладно-ладно. Мы с первого раза поняли и запомнили. Свечи, тишина, блики.

Или вот ->

Почему это вообще с ними случилось? Сначала они заблудились, потом этот фильм, люди, превратившиеся в маски со старыми костюмами, теперь вот эти жуткие коридоры...


Как бы мы и так в курсе, что происходило. К чему этот краткий пересказ предыдущих событий?

Детали

Много повторов (вот теперь имеются в виду повторы слов).

Кира посмотрела туда, куда показывала Оля. И правда, меж деревьев куда-то вели небольшие тропы, огражденные невысокими бордюрами. Вот только куда они ведут? И их несколько, по какой же им пойти?
— Оль, а как мы вообще сюда зашли? Может, просто пойти туда, откуда пришли, да и все? Рано или поздно куда-нибудь придем.


Туда-куда-куда-туда-туда-куда-тах-тах-тах-туды-сюды.

— Я тоже думала об этом, — сказала Оля, но при этом опустила глаза и сильно побледнела – Только я… я не помню, откуда мы пришли.
Кира еще раз огляделась. Действительно, а откуда они пришли? Как же так? Такое впечатление, будто они вошли в круглую комнату без углов, и стоило им только зайти, как дверь в эту самую комнату захлопнулась и исчезла, и теперь они не знают, с какой стороны они зашли. Что за западня? Так не бывает. Откуда-то ведь они пришли!


Пришли-вошли-зашли-ушли-ушли-пришли.

Они бегом пустились к деревьям, где есть тропинка, которая, возможно, выведет их куда-нибудь, откуда можно будет найти дорогу домой.
Они решили пойти по самой широкой тропинке. Тропинка петляла меж деревьев, резко сворачивала направо и налево


Ну, тут не столь разнообразно. Тропинки-тропинки-тропинки.

И так весь текст.
Сложилось впечатление… Как бы так сформулировать… Что-то вроде «Написано небрежно».
Ну, и да. Сплошные «ошибки-ошибки-ошибки». Примелькалось. Не сами ошибки. Слово. Оно везде.



— Смотри, дорожки… – дрожащим голосом показала Оля куда-то в сторону деревьев


Дорожки-дрожащим… Хм-м.
Как можно голосом показать в сторону?
Загрузка...
Андрей Лакро

Достойные внимания