Твой эскейп

Большую часть жизни Славик работал с землей и тем, что было на ней и под ней. С подросткового возраста участвуя в археологических походах он знал о ней все, где и что мог найти, какой слой нужно выкопать и что лучше всего для того было использовать. К своим сорока годам он приобрел надежный инструмент с которым никогда не расставался. Совковая лопата неизменно высилась над его широкими плечами, вырастая из потертого, вымазанного грязью, старого рюкзака. Его одежда была под стать тому самому рюкзаку. Рваные джинсы с сыплющимся с них песком, охотничий спец костюм повидавший не мало дальних экспедиций и относительно свежая футболка с логотипом этнического парка в котором он подрабатывал в отсутствии заказов на архиологические раскопки. Где он работал с животными, которых любил невероятно сильно. Они были его второй страстью, после земли. Третью являлась история и ее останки. А четвертой же - алкоголь. Броский образ всегда дополняла двухлитровая бутылка, какого - либо, самого дешевого, крепкого пива.

Его семья из которой он происходил однако до поры до времени была благополучной. Вплоть до того, как Славе стукнуло семнадцать. Потом же, что - то сломалось. А именно нога отца. И с этого момента тот решил более не выходить на работу, никогда. Так уж ем понравилось не работать. После семья держалась только на матери. И вот тогда то все и запили. Мать пила вплоть до того как заболела, не дойдя до своего преклонного возраста. Но и тогда продолжила пить не смотря на все запреты врача. Однако тогда Слава еще не пил. Как все нормальные люди встречался с девушкой и планировал свадьбу. Да вот только внезапно отношения были прерваны появившемся на горизонте соперником. Возлюбленная ушла к другому. И вот тогда сломался и Славик. После отъезда сестры из отчего дома, Слава пил отцом сначала до его деменции, а потом и до самой его кончины. Однажды вернувшись с работы мужчина обнаружил уже окоченевшее тело старика, лежащим на полу в коридоре. Приехавший на вызов отряд полиции и коронер запросили не малую сумму за спуск тела с восьмого этажа. И так как у Славы таких денег никогда не залеживалось, то он обмотав отца в полиэтилен, закинул его на плечо и сам спустил вниз, положив внутрь подъехавшего к подъезду уазика.

Он не сильно переживал за его смерть, так как давно привык к виду мертвецов. Хотя обычно он выкапывал их уже без плоти, останки скелетов минувших веков.

В тот роковой для себя день, Слава работал в этнопарке. Окруженный, высокими юртами, северных кочевников - он убирал экскременты за верблюдами, стоящими в стойлах. После же он приняться за лошадей и лам, хотя лошади нравились ему куда больше так как вторые плевались и выглядели менее грациозно. Это был его последний, четвертый рабочий день. Обычно он приезжал в парк в пятницу и работал вплоть до понедельника, когда мужчину уже полностью рассчитывали за весь отработанный срок. Так было удобно и ему и хозяйке, так как для нее он не уходил в запой, а для себя не накопить большую сумму, что бы пропить ее у друзей в понедельник и вторник.

Закончив с верблюдами он направился в загон с лошадьми, где взялся раскидывать сено по стойлам. В один момент он заметил на земле, что - то блестящее. Отливающее золотым в свете полуденного, летнего солнца. Мужчина тот час заинтересовался предметом и поднял его с земли. Им оказался маленький, вычурный ключик. Предмет не - то, что бы странный, вполне обычный, но не свойственный для этого места. Где почти ничего не запиралось. А если и запиралось то на, что - то то более простое и не броское. Не придав этому большого значения он положил ключ к себе в карман, планируя в последствии передать его хозяйке парка. Все - таки вещь не его.

Ближе к шести часам Славик направился к общей кассе, где стоя в очереди за зарплатой поддерживал беседу с каждым находящимся в помещении работником. Мужчина любил людей почти так же как животных и ему всегда не хватало общения. После смерти отца он остался совсем один. И все двенадцать стен своей трех комнатой квартиры, сплошь заваленной архаичным мусором, томили его. В абсолютной темноте, так как свет уже как два года отключили за невообразимые долги по квартплате, сидя на пыльном, драном матрасе, поверх старой кровати он полистывая очередной детектив и запивая его второй бутылкой крепкого пива, вновь и вновь ощущал всю тягость одиночества. Потому обычно это прибывание в квартире было не долгим. Как только появлялся повод Славик тот час бежал из нее прочь. Часто это было чье - то поручение. Он никогда не отказывал никому в работе, даже если за нее не платили. Так мужчина чувствовал себя нужным и желанным. Однако зачастую Слава просто проходился по городу заходя по очереди ко всем своим знакомым. Но возможно не только потому, что стены с ужасающей силой давили на него, но и потому, что свое детство он провел в интернате - одиночество ощущалось больнее. Нет мать и отец не отказывались от него. Да свои выходные Слава проводил дома. Его отправляли туда потому, что тот имел проблемы с речью, а при интернате было отличное логопедическое отделение. Там мальчиком он общался с детьми у которых в отличие от него не было никого. Их ощущения и переживания передавались и ему. В школу Слава так и не пошел, хотя и выровнял речь к годам десяти. Его попросту отказались туда брать из - за детства проведенного в интернате. В итоге в этом самом интернате он и проучился вплоть одиннадцатого класса.

Вот и в этот вечер, покидая этнопарк с некой суммой денежных средств он направился прямиком к своему старому другу. С которым в последнее время стал встречаться все чаще. Обычно он покупал несколько больших бутылок пива (главное, что бы влезли в рюкзак) и приходил уже с гостинцами. Но и друг периодически его выручал давая свою кредитку на "посидеть". И тогда Слава шел в магазин и покупал столько сколько должно было хватить на несколько часов игры в компьютерные игры и фильм. Фильм, под который он обычно засыпал, взяв коврик - пенку из-за шкафа и бросив его на пол просто падая на него в беспамятстве.

Вот и в этот раз Слава приехал уже закупившись всем необходимым. Он остановил выбежавшую из - за открывшейся двери кошку, взял ее на руки и вошел. Закрыл за собой дверь и аккуратно поставил животное на пол. Следом скинул рюкзак и стянул грязные, резиновые сапоги. Мужчина достал из мешка пиво и отнес бутылки к холодильнику, положив внутрь все кроме одной последней, которую он поставил на стол перед играющим за компьютером товарищем.

Друг Славика считал себя новым писательским гением, чьи творения еще не были призваны. И возможно станут, но уже не при жизни. На писательском ремесле однако зарабатывать еще не получалось и приходилось подрабатывать на пункте самовывоза книжного магазина. Деньги не большие, но на оплату счетов и выпивку хватало. К тому же всегда есть спасательная кредитка. Нашему писателю еще не было тридцати, он всегда был холост и не скоро собирался в подобное рабство. В душе не призванный гений все еще считал себя тинейджером.

Славик разлил пиво по кружкам, поставил на стол закуску из морепродуктов и стал рассматривать бегающих по экрану человечков. Он не особо вникал в сюжет. Лишь редко в голове вспыхивали какие - то ассоциации и мужчина рассказывал какую - нибудь связанную с этим историю.

Они сидели в полутьме. В синим свете светодиодной ленты, проходившей по белоснежному фасаду кухни справа и цветным бликам экрана телевизора. Внезапно в кармане джинс Славика, что - то засветилось. В недоумении он достал из кармана тот самый ключ, что нашел еще днем. Золотой, винтажный ключик светился белым, неосязаемым пламенем. Глаза писателя блеснули завидев это чудо, но на лице не было и капли удивления. "Знаешь, что это?" - спросил друг Славу. "Нет" - едва выдохнув ответил тот. "Это друг мой ключ от другого мира, мира нашего сознания". И он легко перенял ключ из руки Славы. Поднялся из - за стола и встав по среди комнаты вставил ключ в засветившуюся, вырисовавшуюся в воздухе, замочную скважину.

Тот час засветившийся силуэт невидимой до поры двери - открылся. И перед ними возник проход в совсем отличное от комнаты в которой они находились, место. Это были безбрежные и безмятежные красные пески. Писатель молча кивнул другу и вошел внутрь. Слава перепугался, но уняв дрожь, слыша лишь громкое биение своего сердца, прошел следом.

Все вокруг было заполнено бескрайней пустыней. За спиной Славы все еще зиял проход обратно и виднелись очертания мебели стоящей в темноте полутемного помещения.

"Идем" - произнес друг - писатель и Слава доверчиво зашагал следом. Они шли пока на горизонте не появились силуэты каких - то построек. "Что это?" - Обратился мужчина к другу. "Исследовательская станция при археологических раскопках. Часть одного из моих миров. Я часто представляю, как пишу там свои новые книги, сидя в одном из домиков и попивая виски".

Славик кивнул в ответ будто понимает о чем речь и как тут все работает. Вскоре они уже дошли до лагеря и прошли сквозь электрический забор на его территорию. Писатель проследовал в один из невысоких бараков, напоминающий американский трейлер, только без колес. Внутри было очень душно и затхло. Там находилась кое - какая мебель: встроенный в стену стол, небольшая кровать под маленьким окном, узкий металлический шкаф и отсек душевой. Писатель прошел в него и вскоре вышел с бутылкой виски. "Ты будешь?". И Слава вновь кивнул.

Распивая виски мужчина внимательно слушал рассказ своего друга. О том, что именно это за место. Он объяснил, что - это эскейп, выход в сознание каждого, открываемый волшебным ключом, по воле судьбы найденным Славой в лошадином стойле. Что конкретно этот являлся фантазией самого писателя и так как именно он воспользовался ключом то и дверь открылась в его эскейп. Но если бы это сделал кто - то иной то и мир за дверью выглядел бы иначе, как сознание того, кто воспользовался ключом.

Славу однако очень заинтересовала, как и сама станция так и эти таинственные раскопки. Он изъявил огромное желание покопать тут и изучить то что возможно найдет. Писатель согласился провести небольшую экскурсию. Они прошлись по лагерю, изучая домики и окружение, костровище и погреб с консервами. Слава отметил, что запасов для одного - хватило бы до конца жизни. Покинув территорию лагеря двое людей вышли к песчаному пляжу. Перед ними раскинулся бескрайний океан. Лазурно голубая вода мерцала и блестела лучах заходящего солнца. Они допивали бутылку виски, наблюдая как медленно солнце опускается за горизонт. Писатель махнул рукой в сторону, вдали раскинувшейся цепи карьеров и голых, красных скал. Пока бутылка осушалась товарищ рассказывал о раскопках проходивших в этих скалах. И о поезде спрятанном внутри, в таинственной пещере. Слава еще больше заинтересовался этими раскопками и пожелал отправится туда прямо сейчас. Однако вечер окончательно спустился на землю и писатель предложил вернутся обратно. Мужчина не стал перечить. В конце концов Слава и сам может воспользоваться ключом.

Было уже за полночь, когда весь алкоголь закончился, а фильм на экране перестал быть интересным. Куда интереснее были таинственные миры - подсознания. И Слава одолжив ключ, собравшись направился к выходу. Он клятвенно для себя решил, что в каком состоянии он сегодня не будет, но откроет свою дверь и войдет в другой мир самостоятельно. Однако друг предупредил его о том, что то что тот может найти за дверью будет именно тем, что тот хочет найти.

Слава вышел из многоквартирного дома и быстрым шагом зашагал домой. Поднявшись на восьмой этаж и войдя внутрь он незамедлительно достал ключ из кармана джинс и повернул его в светящейся скважине. Но дверь открыла совсем не тот мир, который ждал Слава. Внутри было темно и затхло. Однако он был слишком пьян, что бы еще чего - то боятся. Он вступил внутрь и оказался в кромешной темноте. Редкие проблески света освещали влажные земельные туннели. Из которых к нему тянули руки, по пояс закопанные мертвецы. Среди которых были и его отец и мать. Они кричали, тянули к нему свои костлявые, полуразложившиеся руки и пытались схватить. Мертвые умоляли его остаться. В ужасе Слава бросился обратно в свою квартиру, но проход перед ним закрылся. Тогда в панике он бросился бежать куда глядят глаза. Он бежал по мокрым, склизким тоннелям, уворачиваясь от рук бесконечных мертвецов. Пока не понял, что бежать уже не куда. В отчаянии мужчина остановился и прислонился к влажной стене. Он тяжело дышал и сильно потел. Пот градом капал со лба. Но внезапно мужчина заметил, что ключ вновь светится. Слава поднял его в воздух и прямо впереди себя увидел замочную скважину. Повернул. И бросился внутрь. Он упал на пол своей проклятой квартиры, на тот грязный пол, где когда - то лежало тело его отца. И после этого случая больше никогда не пил.