Анна Неделина №2

Ущербная

Ущербная
Работа №117

Нотиэль играла. Нежные пальцы ласкали струны, бедро прильнуло к изгибу арфы. Мелодия струилась шелком, ночным ветерком. Кэлир чувствовала, как вся растворяется в этой музыке. По спине пробежала волна желания. Она с трудом взяла себя в руки. На большой поляне, освещённой тусклым сиянием убывающей луны, собралось множество эльфов от мала до велика.

Мастерство Нотиэль завораживало, она по праву была лучшей среди лучших музыкантов Высоких Ветвей. Кэлир затаив дыхание следила за каждым движением кумира. Никогда не стать ей такой красивой, грациозной, никогда не сыграть такую безупречную мелодию… Сама того не замечая, молодая эльфийка пробралась поближе к сплетению древних корней, на котором восседала арфистка.

Нотиэль пела. Слова старинной баллады возносились к далеким летним звёздам, многоголосый хор подхватил строки, знакомые каждому с колыбели. Напев вдруг сменился быстрым ритмом, по поляне закружились цепочки хороводов. Сердце Кэлир стучало в такт. Она пела бы во весь голос, если бы знала, что попадёт в ноты и не оскорбит слух своих родичей. «Ущербная», - поцокала в момент рождения Кэлир повитуха. Редкий изъян среди эльфов Высоких Ветвей, но ни пропеть простую детскую песенку, ни сложить гармоничную мелодию Кэлир была не способна. Теперь, едва попадая в ритм, она вглядывалась в одухотворенное лицо Нотиэль, с закрытыми глазами ведущей собравшихся эльфов к вершинам музыки.

Звуки оборвались внезапно, словно их спрятали в толстый мех. Теперь слышалось лишь учащенное дыхание танцующих, еще не успевших остановить круговорота. В сияющем мельчайшими водяными брызгами облаке опустилась на поляну величественная седая эльфийка. Армильнае. Воплощение мудрости, сердце тумана, старейшина племени Высоких Ветвей. Древняя, как оплетшие поляну корни, справедливая, как летняя молния. Все склонились перед старейшиной, ибо появление ее было большой милостью.

Армильнае остановилась напротив Нотиэль. Арфистка как оцепенела, по-прежнему не открывая глаз и не убирая рук с инструмента. Но Кэлир, привыкшая подмечать любые мелочи, не столько видела, сколько чувствовала раздражение, проступавшее по острым локоткам, выпрямленной спине.

– Мир зиждется на законах, – не громко, но отчетливо начала свою речь старейшина. – Не мы их определили, не нам и спорить с ними. Когда эльф достигает вершины своего мастерства, сами звезды протягивают свои ладони, чтобы прикоснуться к его таланту. Но означает это лишь одно. Эльфу должно оставить свое занятие навсегда и передать умение кому-то юному и неопытному.

Кэлир едва не вскрикнула. Отчаяние затопило все ее сознание. Уж не хочет ли Армильнае сказать, что Нотиэль должна отречься от своего дара? Это невозможно! Никогда больше не услышать шепота струн ее арфы, ее песен… Нет! Нет! Две слезы скатились по щекам Кэлир, оставив две блестящие дорожки. Карие с золотыми искорками глаза не могли оторваться от замершей среди паутины корней утонченной фигуры.

– Нотиэль, – обратилась Армильнае к арфистке. – Сегодня ты превзошла саму себя и многих из нашего племени, что жили до тебя и будут жить после. Каждый из нас это почувствовал. Каждый из нас это подтвердит. С этого часа твой инструмент станет проводником для того, кого выберешь ты своим приемником. Вершина одного пути – всегда начало для другого.

Нотиэль медленно, очень медленно открыла глаза и убрала руки от арфы. Ни смирения, ни согласия с законом не читалось в ее облике. Злость и негодование расходились от нее волнами как от пламенеющего костра.

– Выбор за тобой, Нотиэль. Возможно, однажды твой ученик достигнет еще большего. Не в этом ли смысл существования?

– Выбор без выбора, – сощурилась Нотиэль. – Благодарю, сородичи, что разделили этот миг со мной, мысли каждого из вас наполняли мою музыку.

Арфистка говорила искренне и поклонилась, принимая возгласы собравшихся в знак ответной признательности. Ненадолго воцарилось молчание. Кэлир плакала беззвучно, от обиды и несправедливости. Как Нотиэль выдержит это? Как хватает ей сил так открыто смотреть на старейшину?

– Чей дар достоин, Нотиэль? В ком видишь ты своего преемника? – никакие красивые жесты не могли сбить Армильнае с пути долга и следования правилам. – Говори. Мы все хотим слышать.

– Ты сказала, старейшина, что сегодня звезды касались нас. Я многие сотни лет отдала своему искусству. Этот путь красив, но труден. И не каждому он по силам. Я могла бы выбрать тебя, Менельтор, ты чудесный певец, или тебя, Алиэль, у тебя такие быстрые пальчики. Рядом со мной вы достигли бы своей вершины. Но вы дойдете туда и без меня. На своем новом пути наставничества я не хочу легкости и простоты. Мой выбор – та, которой звезды не отмерили таланта к музыке.

Кэлир не поняла, как и когда Нотиэль оказалась рядом с ней. Высокая, статная, в сверкающей аметистами и золотом тунике, с водопадом темно-русых кудрей, пахнущая чем-то терпким. Кэлир ощутила прикосновение ладони к своему обнаженному плечу, сердце готово было выпрыгнуть.

- Кэлир, отныне ты – моя ученица.

***

Пересуды поползли незамедлительно. Трепетные к чужому выбору сородичи на этот раз не могли сдержать удивления. А некоторые и возмущения. Создавать и преумножать прекрасное эльфы считали главным своим предназначением. Как может послужить этому делу девочка, начисто лишенная способностей? Самые злые языки нашептывали, что выбор такой Нотиэль сделала в отместку, лишая достойных возможности перенять у нее часть мастерства.

То бешенство, что охватило Нотиэль в первые дни, требовало выхода. Музыка, ее суть, ее продолжение, в одночасье стала запретной. Она несколько дней пряталась в своем жилище, не позволяя никому туда входить, а затем вызвала Кэлир.

Молодая эльфийка сгорала от стыда. Кто она такая, чтобы учиться у Нотиэль? Пересыхало во рту и пальцы деревенели. Арфистка смотрела на нее, как на диковинную зверушку, вероятно, удивляясь собственному выбору.

- Кэлир, ты прежде играла?

- Нет, госпожа…

Нотиэль озабоченно покачала головой. Эльф, не сыгравший в жизни ни одной мелодии и не спевший ни одной песни. Ей от всей души было жаль девочку. Впрочем, скоро жалость сменилась раздражением. Кэлир не попадала в такт, путала ноты, распространяя вокруг себя какофонию звуков.

Нотиэль внушала, объясняла, шипела, но ничего не менялось…

Кэлир, сперва все замечания сносила стойко, безропотно вновь и вновь пытаясь выпростать из своей души мелодию. Но на сердце было горько и безрадостно. Она понимала, что слухи появляются не на пустом месте. А о давней вражде Нотиэль со старейшиной детям рассказывали сказки. Сама она лишь разменная монетка в играх древних.

В минуты таких размышлений Кэлир злилась. Эта злость прорастала в кроткой девушке упругими сильными ростками.

- Кэлир, почему ты не играешь? – сухо спросила Нотиэль, увидев, что ученица после объяснений даже не притронулась к струнам.

- Я не буду играть, госпожа. Сегодня я уйду из Высоких Ветвей. Говорят, новый путь хорошо начинать на убывающей луне.

- Не посмеешь! – Нотиэль взметнулась в праведном гневе.

- Я не инструмент, не вещь. Вы выбрали меня, и я безмерно благодарна. Но все это бессмысленно. Я исчезну, и вы сможете взять другого ученика… - рассуждения Кэлир утонули в вихре шелка и парчи.

Нотиэль стояла так близко, что можно было различить темно-зеленые прожилки в радужке глаз. Холодные пальцы взялись за подбородок Кэлир. Холодные как сталь.

- Это не тебе решать, малышка. Судьба никогда и ничего не делает напрасно. Мне суждено тебя учить, тебе суждено у меня выучиться. Но мне нравится, что ты показываешь характер. Нам это пригодится.

Прикосновение и взгляд. Кэлир чувствовала, что проваливается в бездну. Вся несправедливость растаяла, осталось лишь бескрайнее и безнадежное стремление быть рядом с Нотиэль, слышать ее голос.

***

Лето сменилось осенью. И лишь воцарившаяся в лесу прохлада умиротворила арфистку. Кэлир являлась к Нотиэль каждый день. Ни шепот за спиной, ни лавина недовольства, ни ворчание наставницы уже не могли поколебать ее преданности.

– Завтра надень плащ потеплее, – однажды утром сказала Нотиэль. – А сейчас иди за мной.

– Куда мы направляемся, госпожа? – решилась спросить Кэлир.

– Лучше всего, если ты будешь помалкивать, – метнула на нее гневный взгляд Нотиэль. – И слушать.

Кэлир хотела спросить, что именно нужно слушать, но побоялась нарваться. Они брели по утреннему туманному лесу, напоенному влагой и запахом мокрых листьев. Где-то в отдалении журчал ручей, порой раздавался стук дятла и тявканье лисиц. Тропа шла между высоких, поросших мхом валунов, постепенно поднимаясь в гору. Прежде Кэлир не доводилось здесь бывать.

Спустя некоторое время деревья расступились, отрывая взору узкую площадку, выступающую над пропастью. Ветер с усталым стоном вырвался из ущелья и скрылся между ветвей.

Их путешествие длилось весь день, в полном молчании. Но Кэлир неплохо научилась понимать настроение Нотиэль и без слов. Поворот головы, движения рук, мелькание каблуков – сейчас арфистка сосредоточенна и довольна. О причинах такого настроения Кэлир даже не пыталась размышлять. Она слушала мир вокруг, она слушала свое сердце.

Прогулки продолжались. Кэлир привыкла к молчанию, к долгим многочасовым переходам.

– Присядем, – голос Нотиэль, тихий и мелодичный, казался не отделим от звуков леса. Из складок плаща появилась крохотная арфа, за считанные мгновения достигшая нужных размеров. – Слышишь, как капает с камней вода? Попробуй найти этот звук среди струн.

И Кэлир пробует. Снова и снова. Крутит колки, перебирает струны. Пробует и находит. Звон капель, шелест листьев, рык медведя, хлопанье крыльев ворона, шаги Нотиэль.

Звук за звуком, день за днем, она складывает мелодию леса. Нотиэль довольно хмыкает, наблюдая за неловкими движениями молодой эльфийки. В девушке еще нет грации, зрелости, она похожа на молодого олененка, чуткого и осторожного. Сосредоточенно, одними губами проговаривает последовательность движений, чуть хмурится, откидывает волосы. Вся она там, в музыке, которая прежде была ей неподвластна.

Нотиэль подходит ближе. Ей нужно слышать, как бьется сердце Кэлир, ее дыхание. Едва уловимый запах весны, цветущих ирисов окутывает девушку. Вдыхая этот аромат Нотиэль забывает про нотации и гармонию звуков. Перед ней воплощенная юность, трепетная, ранимая, но открытая к новому и прежде неизведанному.

***

Серебрятся простыни в свете убывающей луны. Летняя ночь пестреет звуками, прикосновениями. Летняя ночь – воплощенное вожделение, что растекается по всему телу. Аромат ирисов смешивается с запахом опавшей листвы. Как на струнах играют на ребрах чуткие подушечки пальцев. Ладонь к ладони, висок к виску. Русые кудри смешиваются с рыжими прядями. Губы порхают по позвоночнику. Стоны и выдохи сливаются в мелодию наслаждения.

- Лир… Ты боишься? – голос Нотиэль, как всегда, немного насмешлив.

- Нет.

***

О том, что когда-то уже случалась похожая ночь, кто-то может быть и вспомнит. Но сколько их было, таких звездных летних ночей. Ночей полных танцев, песен, стихов, завороженного единения всех сородичей.

Кэлир играла. Тепло деревянной рамы вытекало в пальцы, холодок созидания пронизывал все тело. Эльфы, сотни, тысячи, заполнившие сегодня поляну, виделись ей мерцающими точками, кто-то ярче, кто-то слабее. Она была сейчас ими, они были ей. Они стали для нее звездами, сияющими с высокого темного неба.

Кэлир играла, проживая каждый звук, исходящий из арфы, каждому звуку придавая значение, овеществляя его. Мелодия виделась ей ниткой смыслов, понятных прежде только ей одной, а теперь и всем-всем.

Нотиэль смотрела на ученицу. Подругу. Она слышала в звенящей реке ее мелодии свою струю, так похожую и не похожую на то, что умела и воплощала сама Кэлир. Магия музыки заполняла все вокруг.

«Ущербная, – сказала однажды повитуха, глядя на маленькую Нотиэль, – она слишком горда, чтобы кого-то чему-то научить». Увы. И это предсказание тоже не сбылось.

Звуки арфы Кэлир достигли звезд, и звезды обратили свои ладони к эльфам Высоких Ветвей.

Другие работы:
+3
16:29
1301
18:17
+3
Очень хороший рассказ. Трогательный. Как по мне — лучший в группе.
18:48
+1
Лесбиянство, мне кажется, здесь совершенно лишнее. Но да, мило.
18:58
А ущемления всякие тут есть? Ну, детские, женские и т. д. Нужно, наверное, почитать.
19:01
-1
Но, Хангри, как же без ЭТОГО! Она ведь не сифилис, а ДАР передаёт. Всё очень пристойно описано.
19:03
+2
Я думал, что музыкальные таланты передаются более традиционными способами, которые, тем более, и описаны. А тут романтической линии толком нет, а наяривание устрицы есть.
19:04
+1
Учительница/ученица — фу, против правил!
19:06
Это же эльфы, у них всё не стереофонически. Только тут красиво и про женщин. Я, между прочим, и не допёрла, про что ЭТА сцена, я думала, она юность вспоминала))
19:01
+3
Инвалиды, эльфы и лесбиянки! Нетфликс уже в пути!
19:11 (отредактировано)
+1
Прочитал. Написано хорошо. Но чушь полнейшая. Если нет слуха, хоть
уши Аполлона съешь
голову об арфу разбей — ничего не получится.
Ладно бы ГГ залабала на арфе Пинк Флойд в начальном его проявлении. Вот это поворот!
Новая музыка у эльфов!
А здесь — зевота одна. Уснуть хочется, ей-богу.
И оргия — не оргия. Фарисейство натуральное…
Не понравилось.
Но написано опять-таки хорошо. crazy
Автору успехов желать не буду. Эта нудятина скукотень и так выйдет из группы. А дальше всё будет зависеть от количества членов жюри с толерантными взглядами)).
20:23
На самом деле, слуха нет — это не приговор: слух можно развить.
20:24
Мне тоже кажется, это не проблема. Нейропластика или как ее там.
20:38 (отредактировано)
Да-да, слыхали, знаем… У меня у одного ребёнка есть, у другого нет (в маму пошла)). Развили. Угу, как же.…
12:19
+1
Вы просто цели такой не ставили:))) Я в детстве очень любила петь и не понимала, почему все от меня шарахаются:) Родители отдали в музыкальную школу. В приёмной комиссии пожали плечами, но взяли. Первый год было тяжело, потом всё сложилось. Дорогу осилит идущий.:))
звучит как «нет рук — это не приговор: их можно развить из ног».
Комментарий удален
13:17
Нет, так не звучит. Послушайте ещё раз: Слух. Рука.
Разницу чувствуете? :)))
конечно, чувствую. Протезирование руки уже не миф, а реальность, пусть и в рамках прототипов. А протезирование музыкального слуха пока никому не удавалось.
Чувствуете?)
20:43 (отредактировано)
+2
Хороший рассказ, со всеми его нюансами. Про никчемность ярлыков. Спасибо автору.
ну не знаю, по-моему куда проще создать ярлык на РС, чем постоянно лазить по папкам в поисках экзешника.
13:16
На ПК — несомненно.
Не, это не пк, это рс — рабочий стол. Но созначие занятное
17:35 (отредактировано)
Ну, раз захотели по существу, можно попробовать. Постарайтесь не расстраиваться, если покажется, что у меня много придирок, я не привык писать о том, что в тексте хорошо, обычно я пишу только о том, что плохо.

Начальная сцена мне не нравится. Компоновка планов, описания и вот это все — оно хаотично и не используется как инструмент.
Начнем с того, что вот у вас точка зрения Кэлир. Ее внимание, а значит, внимание читателя сосредоточено на чем? Правильно, на Нотиэль. Значит, следом за описанием музыки должно быть что? Правильно, описание Нотиэль. А у вас что? Лесбиянские мысли и общий план:

Нотиэль играла. Нежные пальцы ласкали струны, бедро прильнуло к изгибу арфы. Мелодия струилась шелком, ночным ветерком. Кэлир чувствовала, как вся растворяется в этой музыке. По спине пробежала волна желания. Она с трудом взяла себя в руки. На большой поляне, освещённой тусклым сиянием убывающей луны, собралось множество эльфов от мала до велика.

У вас в голове уже есть какая-то идея и вы хорошо представляете себе персонажей, но читатель-то нет. Сначала читатель хочет увидеть, а потом уже почувствовать.

Смотрите, что вы берете для описания Нотиэль: нежные пальцы, бедро прильнуло. Это чувственное описание, а читатель видит героя в первый раз — зачем? Здесь нужен визуал: тонкие пальцы, складки подола очертили бедро, бледные цветы тянутся к струнам, там, не знаю, серебряная заколка в таких-то волосах накренилась и вот-вот упадет.

Описание музыки, доминирующей в сцене — одно короткое предложение: струилась шелком, ночным ветерком. Где арфа и где шелк? Типовой прием для описания музыки — олицетворение. Вы хотите уйти в чувственность ну пусть мелодия вздыхает и зовет, например. И после этого уже можно говорить о чувствах Кэлир, только, я вас умоляю, без пошлости про желания. Вы про эльфов или где? Берен за Лутиэн сигал по лесам исключительно из желания, но крайне поэтично.
И когда вы опишете какие-то отвлеченные, вдохновенные мечты Кэлир, после этого можно бить их об землю и давать общий план про большую поляну.

Используйте как прием длину предложений, вы этого не делаете. Описания можно давать длинно, но какие-то резкие переходы смысла лучше давать короткими: вот идет впечатление: Кэлир представила..., Кэлир слушала и думала о том, что… а потом резко: «Она вздохнула.»

В сияющем мельчайшими водяными брызгами облаке опустилась на поляну величественная седая эльфийка. Армильнае. Воплощение мудрости, сердце тумана, старейшина племени Высоких Ветвей. Древняя, как оплетшие поляну корни, справедливая, как летняя молния. Все склонились перед старейшиной, ибо появление ее было большой милостью.
Здесь мне совершенно не нравится то, как вы выписываете старейшину. Ну не играет она здесь роли антагониста, зачем вы наделяете ее такими свойствами? Она же помешала Нотиэль играть, оборвала выступление. Это банально невежливо.

Почему бы ей не подойти к Нотиэль, когда музыка закончится сама собой и, заодно, можно будет показать, что другие эльфы собираются расходиться, а Кэлир остается, тем самым показывая ее привязанность лично к Нотиэль.

Почему появление старейшины — высшая милость? Она что, в бункере живет? Раз хочется, наделите ее чертами полубогини, как Мелиан, например, чтобы ее появление действительно воспринималось как ого-го что. В контексте эльфов вполне уместно и красиво.

Кэлир не поняла, как и когда Нотиэль оказалась рядом с ней. Высокая, статная, в сверкающей аметистами и золотом тунике, с водопадом темно-русых кудрей, пахнущая чем-то терпким.
Здесь вы хорошо ухватили момент, но это плохое место, чтобы давать описание одежды Нотиэль. ТЗ Кэлир подразумевает, что читатель уже видел Нотиэль ее глазами, это описание нужно было вставить раньше.

И, уж простите, у меня большие вопросы по русоволосым и кареглазым эльфам. Я привык, что эльфы, особенно такие, как у вас, это что-то либо беленькое, либо черное, как феаноринги. И со светлыми глазами. Русая эльфийка — это уже половина эльфийки. ГГ может быть русой, ну, как ущербная и простая, а тут же вы кумира описываете, Нотиэль должна быть породистой.

А о давней вражде Нотиэль со старейшиной детям рассказывали сказки. Сама она лишь разменная монетка в играх древних.
Зачем это упоминание? Тема не получает развития. Мотивация у Нотиэль и без того достаточна.

Прикосновение и взгляд. Кэлир чувствовала, что проваливается в бездну. Вся несправедливость растаяла, осталось лишь бескрайнее и безнадежное стремление быть рядом с Нотиэль, слышать ее голос.
Опять пошлятина прорезается. Пошлятина не потому, что у Кэлир однополая любовь, а потому, что вы пролетаете сцену галопом по европам ради одного-единственного прикосновения и жирного намека.
Повествование должно быть не таким ажурным, чтобы вместить всю желаемую романтику. Нужно описание пространства, как Кэлир вошла, как встретила Нотиэль, где Нотиэль стояла, как объясняла, параллельно их чувства, холодность Нотиэль, усталость и отчаяние Кэлир, это все нарастает, кульминация сцены — эта ее фраза про уход, и вместо «взметнулась в праведном гневе» — более правдоподобный жест. Вскочила на ноги. Еще возражение, максимально наглое — и вот тогда Нотиэль прикасается. И все напряжение между ними нужно выписывать очень подробно, крупным планом, до дыхания, сбившегося от сдерживаемых слез и прожилок в глазах.
Тогда намек на влюбленность Кэлир вложится в то, что ее решимость после физического контакта растает. Читатель тогда спросит — как так, она легко согласилась остаться? И вспомнит, насколько близко и с нотками чувственности вы описали пиковый момент сцены, и самые проницательные догадаются — а девочка-то на самом деле влюблена в арфистку! Вот оно что!
Если хотите выписывать романтическую линию, это нужно делать изящно, не нужно в лицо с первого абзаца кидать про желание.

Кэлир хотела спросить, что именно нужно слушать, но побоялась нарваться. Они брели по утреннему туманному лесу, напоенному влагой и запахом мокрых листьев. Где-то в отдалении журчал ручей, порой раздавался стук дятла и тявканье лисиц. Тропа шла между высоких, поросших мхом валунов, постепенно поднимаясь в гору. Прежде Кэлир не доводилось здесь бывать.
Спустя некоторое время деревья расступились, отрывая взору узкую площадку, выступающую над пропастью. Ветер с усталым стоном вырвался из ущелья и скрылся между ветвей.
Их путешествие длилось весь день, в полном молчании. Но Кэлир неплохо научилась понимать настроение Нотиэль и без слов. Поворот головы, движения рук, мелькание каблуков – сейчас арфистка сосредоточенна и довольна. О причинах такого настроения Кэлир даже не пыталась размышлять. Она слушала мир вокруг, она слушала свое сердце.
Прогулки продолжались. Кэлир привыкла к молчанию, к долгим многочасовым переходам.
– Присядем, – голос Нотиэль, тихий и мелодичный, казался не отделим от звуков леса. Из складок плаща появилась крохотная арфа, за считанные мгновения достигшая нужных размеров. – Слышишь, как капает с камней вода? Попробуй найти этот звук среди струн.

Вот это очень лохматое место. Каждый абзац о чем-то своем.
Смотрите: начало об одной конкретной прогулке, утром, в гору. Потом вот они куда-то поднялись и оказались на площадке.
А потом внезапно «их путешествие длилось весь день». Но они же уже куда-то пришли, нет?
А потом уже «прогулки продолжались», то есть, это было несколько раз, и Нотиэль с Кэлир просто ходили по лесам, пока однажды не появилось это упражнение с капающей водой.
Немного пригладить бы это место.

В девушке еще нет грации, зрелости, она похожа на молодого олененка, чуткого и осторожного.
".."
Едва уловимый запах весны, цветущих ирисов окутывает девушку.

Во-первых, повтор «девушки», во-вторых, это один из худших синонимов, которые можно использовать для обозначения героини. Когда самый яркий признак, по которому можно охарактеризовать ее — это возраст и пол, это маленькая писательская катастрофа. Лучше замените на местоимение, даже повтор «она» не так будет резать глаз.

Сцена с сексом ажурная и не несет нагрузки, просто сцена, чтобы показать, что у них был секс.

Последняя сцена, в общих чертах, неплохая. Особенно концовка с тайной Нотиэль, что она тоже, как Кэлир, преодолела свою ущербность.

Главная беда текста — плохо показана эволюция персонажей. Я не понимаю, в какой момент текста как они друг к другу относились. Вот линия Кэлир: восхищение, преклонение перед кумиром, потом страх, отчаяние от того, что ничего не получается, потом первые робкие шаги к прогрессу, потом овладение предметом своего восхищения, радость и победа над обстоятельствами. Вот линия Нотиэль: отчаяние, обида, попытки научить, злость, отношение к Кэлир как к головоломке, которую она должна разрешить, потом нарастающая привязанность и любовь. Верно я понял? Но мне не хватает осознания этого через текст. Поступками или ТЗ, но ключевые сломы должны быть обозначены. Где у Нотиэль учительские попытки переросли в привязанность? Наметки есть, но слишком бегло и ажурно. Где Кэлир осознает, что она трахнула свою богиню? Что она может свою обожаемую, чудесную Нотиэль просто взять и обнять? Сильный был бы момент? Просто представьте себе это. Но его нет.
Главная моя претензия к тексту — вы показываете, но не прочувствуете моменты, которые должны быть прочувствованы. Поэтому романтическая линия и выглядит чужеродной, искусственной.

Что до сюжетной конструкции вокруг предсказаний и ущербности обеих — это хорошо. И сама идея, и способ ее реализации через сюжет удались, очень трогательно и светло.
я был бы в восторге, если бы вместо сцены секса просто было написано «у них был секс». А вместо попытки развить слух было написано «она попыталась меня научить»)
Загрузка...
Андрей Лакро

Достойные внимания

Рано
Аня Тэ 1 месяц назад 23
Еж
Nev 14 дней назад 14