​Пляски сатира

Звонкое журчанье изумрудных вод Сполоховой реки приглушало болтовню Фендира и только поэтому Ультаир пока ещё не велел своему другу помолчать. Орк приложился к бурдюку с золотистым вином и отёр свои медные губы, присматривая за тем, как бы удочка не начала вновь дёргаться.

Он решил попробовать в этот раз наживку из личинок жужжал, которые появились несколько месяцев назад в долине и донимали земледельцев тем, что прорывали огромные норы под возделанными полями. Личинки были большими и сочными, и рыба клевала что надо.

Ультаир рыбачил уже третий час с тех пор, как июньское солнце взошло над хребтом Сагоша, который разделял земли степных и горных орков. Ультаир был из горных, хотя с роду не бывал в горах, ведь его родное племя Золамар спустилось с Пика Гоблевара столетия назад, устав от бесконечных свар с гоблинами. Мелкие затейники получили в наследство орочьи палаты, вытесанные прямо в граните, а орки Золамар спустились в никем не обжитую долину.

В наследство от предков Ультаир получил оливковую кожу, высокий лоб и широкий, прямой нос, по которому всегда можно было отличить горного орка от степного. Ну и ещё по росту. Степные были чуть повыше людей, а вот горные редко когда оказывались ниже сажени, и Ультаир не стал исключением. Что роднило две орочьи ветви, так это мощная нижняя челюсть, при помощи которой можно было перемалывать бычьи кости и заострённые уши, в которые орки любили вдевать кольца как знак своей доблести.

У Ультаира не было колец в ушах. Он ещё не успел себе заработать славу, да и сделать это ему было весьма трудно. Золамар ни с кем не воевали. Окружающие их народы ничего не имели против соседства с горными и даже немного торговали с зелёными великанами.

От этого многие воины, которым претила сытая жизнь в окружении тучных пастбищ, пускались в путешествия по четырём сторонам в поисках достойных приключений. Ультаир пока ещё был слишком молод для того, чтобы уйти из племени. В этом мае он пережил двадцатую весну. Он совсем недавно начал заплетать свои смоляные волосы в косу, как было принято у охотников, но орк уже начинал подумывать о том, что пора и ему посмотреть на мир, сотворённый богами.

— Уль, а ты слышал, чем человек отличается от гоблина? — невинно спросил Фендир.

Сатир полулежал на траве, вытянув свои мускулистые мохнатые ноги, оканчивающиеся крепкими копытами. Он лениво омахивал себя виноградными ветвями, скреплёнными меж собой конопляной нитью. Рядом с Фендиром лежало несколько горстей тёмных ягод, которыми сатир подкреплялся, наблюдая за тем, как орк вылавливает из Сполоховой радужных форелей.

— И чем же? — терпеливо спросил Ультаир. У сатира, одетого в пурпурные шорты и янтарную рубашку, шутки почти всегда касались какой-нибудь расы. И больше половины из них касались людей. Орк не винил за это сатира, ведь именно люди изгнали предков Фендира с насиженных земель в Сагойском герцогстве.

— Тем, что гоблина хватает на один укус, а человека — на два! — и на лице сатира растеклась довольная ухмылка.

— Смешно, — орк степенно улыбнулся, покосившись на друга.

Фендир продолжал улыбаться, щедро взяв новую порцию винограда. Эта раса издревле считалась одной из самых сведущих в земледелии и лучше всего сатиры постигли виноградарство. Даже эльфам было далеко до успехов сатиров в виноделии, не говоря уж про людей, еле терпящим извечное бахвальство козлоногих и рогатых существ, которые вечно сбивали розовощёким людям цену на огненную воду.

Сатир довольно потёр крупный, мясистый нос и начал прядать оленьими ушами, отчего его карминные курчавые волосы пришли в движение.

Только орк собрался вернуться к наблюдению за удочкой, как вдруг лицо Фендира исказилось от изумления.

— Гляди-ка, кто это там? Неужто человек едет?! — воскликнул сатир, вытягивая руку с виноградным опахалом.

— Быть того не может, — орк проследил за пальцем сатира и с удивлением отметил, что друг похоже был прав.

К каменному мосту, о который разбивались воды Сполоховой приближался всадник. Вернее, всадница.

На ней был надет плащ цвета морской пены, подол которого был украшен сверкающими алыми звёздами. А по плечам были раскинуты длинные волосы, которые по белизне могли соперничать со снежными шапками хребта Сагоша. Насколько было известно Ультаиру в Сагойском герцогстве люди одевались менее вычурно и даже благородные предпочитали однотонную одежду, тем более в путешествиях.

— Да она же едет прямо к мосту! — воскликнул сатир, вскакивая на ноги, чем он раскидал весь свой виноград.

Ультаир заткнул бурдюк с вином внушительной пробкой, вогнал удочку в землю и тоже поднялся на ноги, взявшись за боевой молот.

Орк не просто так был поставлен рыбачить на реке. Вождь Лотир отправил Ультаира в дозор к мосту, который считался границей племени Золамар. А Фендир как и всегда увязался с орком за компанию, благо, что на границе никогда не происходило ничего интересного. До сегодняшнего дня.

— Стой, кто едет! — зычно крикнул Ультаир, чем поднял тучу пичуг с окружающих реку ясеней. У орка промелькнула досадная мысль, что он мог попросить у вождя отправить ещё дозорных на реку. Обыкновенно на границе стояло несколько воинов лагерем, но в этот раз Лотир решил отправить одного Ультаира.

Наездница на пегом коне слегка сбавила ход, но остановилась только тогда, когда приблизилась к мосту. Она легко соскочила вниз, на замшелые, позеленевшие камни и ничуть не смущаясь вооружённого орка, двинулась к грозным стражам реки, ведя коня под уздцы.

— Доброго дня тебе, рыбак, и пусть он одарит тебя большим уловом! — женщина воскликнула это, оказавшись на середине моста и подняв правую руку, показывая, что в ней ничего нет. Однако орк всё равно подметил кинжал, висящий у всадницы на кожаном поясе. Такими можно было неплохо убивать на расстоянии, так что Ультаир покрепче сжал своё оружие.

— Эй, Уль, она понимает по-нашенски! По-орочьи! — прошептал Фендир, стараясь не разжимать губ.

— Конечно она понимает по-орочьи, это же она к нам приехала, а не мы к ней! — Ультаир ответил другу так же, не разжимая губ. Он и думать не думал, что человек может не понять его окрик, хотя он прекрасно знал, что в каждом людском королевстве было своё наречие.

— Вроде бы я велел тебе остановиться? — глухо проворчал орк, закидывая молот на плечо.

— Всё так, доблестные воины, — ласково проговорила всадница, оглядывая могучего Ультаира, одетого в накидку из шкуры зубра и сатира в полурасстёгнутой рубашке. Из оружия у Фендира была только крепкая флейта, которой он мог угрожать разве что форели. — Но мне нужно проехать по этому мосту. Я следую в дальние земли на севере и мне нельзя задерживаться. Меня ждут очень важные дела, поэтому назовите свою цену для проезда по вашему мосту.

— Мост не наш и цены у проезда нет, — веско объявил орк.

— Но ты всё равно не проедешь, — сатир выступил вперёд, скрестив руки на своей обнажённой груди. — Ты хочешь проехать по землям великого клана Золамар, а его мудрый вождь Лотир объявил запрет на проход по своим землям всем людям без исключения.

Ультаир потемнел лицо. То, что сказал Фендир было правдой.

Несколько лет назад Лотир, устав от бесконечного бубнежа старейшин сатиров, которых орки приняли после изгнания тех из Сагойи, ввёл запрет на нахождение людей в своих землях. Орки Золамар никогда не имели распрей ни с одним из людских королевств, да и сами люди не лезли к оркам со своей вездесущей торговлей, так что орочий вождь согласился на запрет, справедливо полагая, что от этого ни с кого не убудет, а сатиры прекратят донимать его визитами.

— Я не знала о запрете, — пробормотала наездница.

— Его ввели давным-давно! — возмущённо воскликнул Фендир. — Так-то люди чтят законы других рас!

Ультаир покосился на друга. Фендиру должно было быть не хуже других известно, что через земли Золамар проходили лишь редкие караваны гоблинов, которые сбывали людям всякое барахло, заставляя розовощёких поверить, что их товары ничуть не хуже гномьих. Гномы жили далеко от Сагойи, а потому гоблинам до поры всё сходило с рук, но даже они не делились с людьми новостями о землях, лежащих между Пиком Гоблевара и герцогством.

— Прошу прощения, досточтимый сатир за своё незнание обычаев вашего народа, — женщина прижала руку к груди и чуть склонила голову, — но мне и в самом деле нужно проехать этим путём.

— Но это…

— Погоди, Фендир. Дай мне сказать, — Ультаир скинул молот с плеча и поставил его рядом с собой на каменную дорогу, построенную орками из одного конца своих владений до другого.

Дозорному были любопытны люди. Ультаир слышал от соплеменников-путешественников, что люди строили дивные города из камня и дерева, и что их корабли намного превосходили корабли степных орков, а единственными двумя вещами в которых степные обставляли горных орков были как раз кораблестроение и ещё мастерство езды на диких турах. Быки были медленнее лошадей, это правда, зато ударом своих могучих рогов тур мог убить медведя на месте.

Рука орка скользнула в карман кожаных шаровар, где Ультаир нащупал золотой талер с изображением герцога Сагойского. Это не был нынешний герцог и даже не предыдущий, которого прозвали Цепом за то, что изгнал сатиров. Монете было уже полвека, но всё равно золото не утратило своей ценности. Талер Ультаиру подарил дядя Гектаир, когда родителей Ультаира нашли зимой в предгорьях Гоблевара, затоптанных мамонтами.

— Кто ты такая и откуда ты приехала? Ты явно не из Сагойского герцогства. Тамошние люди к нам не суются.

— Всё верно. Я не оттуда. Я из Аграссы, а зовут меня Марго и я… — в раскосых зелёных глазах женщины загорелся слабый свет, что навело Фендира на поразительную догадку.

— Так ты чародейка! — воскликнул сатир, нагло ухмыляясь. — Аграсса далеко отсюда, но мы слышали о городе-университете. Там учат волшебников и выглядишь ты совсем, как одна из них.

Орк был слишком сосредоточен на кинжале путешественницы, что поначалу не обратил внимания на аптекарскую сумку из красной змеиной кожи на поясе у Марго. И только сейчас Ультаир подметил, что многочисленные крохотные алмазы в ожерелье женщины переливались всеми цветами радуги, что явно говорило о том, что украшение было заколдовано. Помимо этого, у чародейки на указательном пальце был надет бронзовый перстень с крупным белым агатом.

— Ты прозорлив, господин…

— Фендир! — сатир заломил бровь и упёр руки в боки. Похоже, что он слишком понадеялся на молот своего друга, а вот орк понятия не имел, как остановить чародейку, если Марго пожелает пройти границу без их дозволения.

— А этот молчаливый малый — это Ультаир, — продолжил Фендир, не сводя глаз с чародейки.

— Зачем тебе, Марго, на север и какое дело Аграссе посылать одну из своих чародеек в такую даль? — Ультаир и ухом не повёл, когда сатир представил его.

— Тамошнему правителю нужна помощь. Магическая помощь. Они написали нам и совет Аграссы…

— Неужто у людского короля не хватает своих волшебников? — сатир опять перебил чародейку, что, как видел Ультаир, уже начало утомлять путешественницу.

Орк решил ускорить беседу, пока Марго не начала раздумывать над тем, как бы ей избавиться от докучливых стражей реки.

— Проход закрыт для людей. Как обычных, так и чародеев. Нам не важно, с каким заданием ты едешь и куда. Проход закрыт. Таково решение вождя племени. Но ты можешь попробовать оспорить его.

— Уль! — скривился Фендир, — ты ломаешь мне всю тактику допроса!

— Оспорить? И как же мне сделать это? — Марго решила уцепиться за соломинку, что подал ей Ультаир.

— Ты можешь обратиться напрямую к вождю племени Лотиру. И дальше уже будет, как он решит. Если вождь скажет, что тебе дозволено проехать, значит, проедешь. Если нет — тогда нет.

— Благодарю, досточтимый Ультаир, за возможность говорить с вождём твоего клана. Пусть Гемел укажет тебе Путь.

— Идём, — коротко бросил орк, поворачиваясь спиной к волшебнице, — я должен сопроводить тебя, если ты не хочешь быть атакованной стражей города.

— Старейшины будут в ярости, — пробормотал Фендир.

Это было правдой. Старым сатирам не понравится то, что по землям Золамара ходит человек, тем более маг, но Ультаиру было плевать на старейшин сатиров. Он был орком в землях своего клана и только воля орков имела здесь силу.

Ультаир и Фендир быстро свернули походную палатку речного дозора, и орк не преминул забрать удочку с уловом, который он осторожно уложил в походную сумку. Сатир согласился взять только вино и потому шёл налегке. Ультаир заткнул молот за внушительный пояс и закрепил всю поклажу у себя на спине, из-за чего стал похож на гигантскую черепаху.

Марго решила пойти дальше своими ногами, ведя коня за собой. И правильно сделала, а то другие орки могли не понять вид человека на коне, перед которым шёл пеший орк. Женщина явно не была чужда дипломатии, как успел понять Ультаир, а значит, ей действительно нужно было пройти по землям племени.

Поначалу шли молча, но не прошли они и двух вёрст, как Фендир затянул прилипчивый мотив собственного сочинения. Ультаир уже слышал эту мелодию, но тогда сатир сопровождал свои трели презабавными куплетами, посвящённым отдельным человеческим чертам. Орк возблагодарил про себя Гемела, что сейчас Фендиру хватило мозгов хотя бы перед чародейкой обойтись одной мелодией.

Сатир прервался, когда впереди показались возделанные поля. Редкие орки-земледельцы, занятые сбором урожая с удивлением рассматривали женщину-человека. Они кидали на Ультаира многозначительные взгляды, но тот шёл себе с молотом на плече и не обращал внимания на соплеменников. Ещё более редкие сатиры-батраки одаривали Марго откровенным презрением, что заставляло Фендира чувствовать себя неуютно. Он и так был не на слишком хорошем счету среди собратьев из-за того, что толком ни дня в жизни не работал, а тут ещё его заметили в компании с человеком!

Спустя два часа путники прошли орочьи хутора и вышли на виноградники сатиров, за которыми уже виднелись стены единственного города клана Золамар, который бесхитростные отцы-основатели нарекли так же, как и само племя — Золамаром.

Марго обратила внимание, что в ровных кустах винограда были видны прогалины. А кое-где у дороги в почве зияли свежие норы, в которых могла зарыться собака. Эти дыры были присыпаны землёй вперемешку с маленькими зеленоватыми кристаллами. Потянув носом, Марго услышала слабый запах мышьяка.

На путников вовсю глядели сатиры и Ультаир вновь вознёс хвалу орочьему богу, что эта раса была равнодушна к оружию и войне. Если бы у тех же самых орков были проблемы с людьми, Ультаиру пришлось бы долго объясняться по дороге, а то и вовсе принять бой.

Но возможно, что настало время для первых объяснений, потому как глазастый Фендир первым приметил, что к ним со стороны города мчатся два ездовых тура со всадниками.

Это были воины из стражи города. Их не сложно было узнать по массивным стальным кирасам и кольчугам гоблинской работы. По большому счёту, в броню должен был быть одет и сам Ультаир, хоть он и не принадлежал к страже города. Дозорному на Сполоховой доспехи мешали рыбачить, так что свою кирасу Ультаир даже не стал брать с собой из дома, когда уходил в дозор.

С изумлением орк узнал в одном из наездников начальника городской стражи — Гекула.

Всадники подъехали, и начальник тотчас склонился над Марго. Обратился, однако, Гекул к Ультаиру:

— И кого это ты впустил в наши земли?

— Это чародейка Марго из Аграссы. Ей…

— Ведьма, стало быть, — поджал губы начальственный орк.

Гекул был уже заметно бледнее того же Ультаира и второго орка, с которым он выехал из врат Золамара. Это было свойство зеленокожих рас: с течением времени орки и гоблины постепенно теряли цвет покрова. Самые старые из них легко могли прятаться на снегу и тогда даже горным орлам было трудно отыскать их. Утрата цвета была своеобразной платой за то, что зеленокожие не теряли силу при старении, как было свойственно людям, эльфам и многим другим расам.

— Я… — Марго попыталась наладить контакт с Гекулом, но тот сразу же её прервал.

— У тебя здесь нет права голоса ведьма-без-имени из-ниоткуда.

Орк помолчал немного, а после стянул с головы островерхий шлем с чёрными птичьими перьями.

— Скажи мне, Ультаир, как долго ты будешь испытывать терпение нашего вождя?

— У меня есть право привести чужеземку к вождю, — Ультаир и не думал оправдываться перед Гекулом, которого он уважал как воина, но свою волю Ультаир уважал ещё больше.

— Конечно, есть. Священное право, заповедованное Гемелом — говорить с вождём клана. Только я не вижу большой надобности беспокоить Лотира по таким пустякам, как эта женщина, — Гекул махнул рукой с кнутом в сторону Марго.

— Это уже вождь определит — пустяк это или же нет, Гекул.

— Когда-нибудь наше своенравие выйдет нам боком, — вздохнул бледный орк, — вот чем хороши люди, так это тем, что они легко склоняют головы перед волей своих государей. Из людей выходят отличные рабы, способные за свой короткий век отстроить могучие королевства, подобные тому, откуда она пришла. А орки и через тысячу лет будут жить так же, как и тысячу лет до того.

— Но Аграсса не королевство, досточтимый. Аграсса это вольный город…

— Тебе везёт, Ультаир, — Гекул безразлично покосился на Марго и склонился над речным дозорным, — шаман распорядился не чинить тебе препятствий, а потому ты будешь говорить с Лотиром, как и велит Гемел. Никто не скажет, что старый Гекул не чтит Путь.

— Благодарю, стражник города, — Ультаир почтительно склонил голову, но не слишком низко.

— Следуйте за нами, пока наши рогатые друзья не начали стругать себе дубины, — бледный орк усмехнулся, вперив задорный взгляд в кислого Фендира, который всё это время старался сделать вид, что он соляной столб. Друг не пользовался почётом у стражи города из-за нескольких недоразумений в золамарской корчме.

— Тебе тоже надо идти к вождю, Фендир. Думаю, тебе это будет очень интересно, — зловеще проговорил Гекул, разворачивая своего тура обратно к воротам.

— Действительно будет интересно? — с сомнением спросил сатир.

— Ты точно не разочаруешься!

Путники вошли в город. Пегого Марго оставила в стойлах городской стражи у ворот, где он оказался единственным конём среди толстошеих быков. Там же Ультаир бросил свои пожитки, оставив при себе лишь своё оружие.

Золамар был небольшим городом, но он постоянно рос из-за того, что племя не вело никаких войн, и обилие плодородной земли в долине у отрогов Пика Гоблевара делало своё дело. Низенькую по человеческим меркам крепостную стены постоянно приходилось разбирать и отодвигать дальше, чтобы отстроить новые дома и улицы.

В отличие от степных горные орки избегали жить в саманных хижинах, предпочитая им настоящие каменные дома, материал для которых привозили гоблины.

Жилища орков в Золамаре сплошь были одноэтажными. Многие крыши оказались сработаны из массивных черепиц из обожжённой глины. Верхушки домов были двускатными, как у людей, но вот окна заметно отличались от человеческих. Орки делали в своих жилищах узкие и длинные оконные проёмы, похожие на замковые бойницы, что давало меньше света, но зато в такое окно никто не смог бы проникнуть. Каждый дом был маленькой крепостью.

Присмотревшись, Марго заметила, что у каждого дома есть небольшой двор, скрытый от глаз стенами со всех сторон. Ворота одного из таких дворов оказались отперты, и чародейка увидела внутри орочьего двора свору мохнатых пятнистых свиней, деловито обнюхивающих кусты крыжовника.

За хряками следила маленькая орчиха, которая с любопытством уставилась на Марго. Она теребила внушительное базальтовое ожерелье, обмотанное вокруг её шеи в несколько раз, и за голенищем сапога у орчихи Марго разглядела рукоять кинжала.

Каждый встреченный орк или женщина-орк были при оружии. У многих были мечи: длинные и короткие, тяжёлые и для одной руки, прямые и кривые. Реже встречались булавы, кистени и секиры. Меньше всего на улицах было орков-охотников, вооружённых луками и тяжёлыми арбалетами. Помимо обычных жителей города на пути попадались и городские стражники в знакомых кирасах. Все они были с мечами, иногда и не с одним, да ещё в придачу у каждого было по огромной алебарде.

Такое разнообразие оружия Марго видела разве что в гарнизонных городках людей, где сплошь жили солдаты. Чародейка даже усомнилась, что клан не ведёт никаких усобиц. Всё увиденное ею говорило о том, что племя Золамар в любую минуту готово выступить на войну.

Стражники по пути приветствовали Гекула и с интересом разглядывали чародейку. Вообще каждый зеленокожий находил необходимым прервать свою работу и уставиться на процессию, в которой участвовала Марго. Она участвовала себя неуютно от этого, но больше всего её беспокоили сердитые взгляды сатиров.

Мохноногие в отличие от орков не имели никакого оружия, однако, Марго подметила, что некоторые из них шарили вокруг глазами в поисках одиноких камней, которых на мощённой дороге было более, чем достаточно. Останавливало их только то, что чародейку сопровождали орочьи воины.

Марго подумалось, что она недооценила последствия погромов, учинённых Цепом в Сагойе. Никто из жителей герцогства так толком и не обмолвился о том, что когда-то среди них жили сатиры.

Волшебница разозлилась на людей, которые даже не подумали предупредить её о том, что её может ждать в Золамаре. Она провела в герцогстве три дня, но все трактирщики только пожимали плечами, когда Марго спрашивала у них, как ей проще проехать через орочью долину.

Хороша была бы чародейка Марго, посланная с важнейшим поручением советом магистров Аграссы, если бы по пути её обнаружили в канаве с пробитой головой!

Совершенно неожиданно они вышли прямо к дому вождя, который отличался от остальных прочих только тем, что был больше в два раза и был более вытянутым.

Гекул спешился и первым вошёл в жилище Лотира. Другой стражник тоже слез с тура, но он остался рядом с ездовыми быками. Марго не стала дожидаться приглашения и пошла внутрь сразу же после бледного орка. Следующим к вождю спокойной походкой вошёл Ультаир.

Фендир с опаской оглядел резные ворота дома и пробормотал:

— И ведь даже не постучал никто… Одно слово, дикари, — а после замкнул круг вошедших.

Внутри из окон-бойниц проникал солнечный свет, но его было маловато, а потому у стен ближе к трону горели два огромных костра в металлических чашах. От дров шёл лёгкий сизый дымок, который рассеивался где-то под потолком, оставляя после себя аромат можжевелого дерева, груши, берёзы и боярышника.

С некоей отстранённостью Марго подумала, что подобным сочетанием шаманы могут создавать ауру, истощающую колдовские силы. Волшебница взглянула на агат в своём кольце и увидела, что тот почернел, а это означало, что заклинания будут ослаблены настолько, насколько хорошо поработал шаман, и что-то подсказывало Марго, что орочья ворожба была более чем успешной.

Лотир сидел в огромном кресле, которое обильно покрывали шкуры снежных тигров, из-за чего самого вождя было не сразу видно, ведь его кожа была белее того снега, по которому некогда бродили эти гигантские кошки. На вожде был надет просторный серый халат, украшенный жемчужинами. Подобные одеяния были в ходу у влиятельных орков в степных кланах, которые имели выход к морю. Босые ноги Лотира утопали в шкуре мамонта, голова которого лежала ровно посередине тронного зала.

По правую руку от белого орка стоял шаман. Его род деятельности Марго определила безошибочно по длинному ожерелью из янтаря и змеиных клыков, которое было намотано на руку ворожея. Помимо этого, на шее у него висела переливающаяся малахитовая нитка. Шаман оказался одет в похожий халат, что и вождь, только его одеяние было скроено из ткани попроще и горело цветом спелого лимона.

Напротив ворожея в недовольной позе застыл седовласый сатир, который смерил чародейку презрительным взглядом, как только Гекул остановил её в шаге от головы мамонта. Он был одет так же, как и Фендир, только его одежда была менее кричащих тонов.

— Приветствую вас, досточтимый вождь Лотир племени Золамар! — девушка решила сразу обратиться к вождю, — моё имя Марго и я чародейка из вольного города Аграссы. Совет магистров предписал мне отправиться в одно из северных королевств людей для борьбы с чумой, которая там разразилась. Мне необходимо проехать через земли вашего клана для того, чтобы исполнить предписание.

— Чума на севере? Звучит маловероятно, — скрипуче произнёс шаман. Голос у него был как у старика, хотя на вид он был чуть старше того же Ультаира. — В северные королевства людей зараза приходит чрезвычайно редко, на то и север.

— И тем не менее, чума случилась, — Марго твёрдо взглянула в глаза шамана.

— Одно из северных королевств? — заговорил белый орк, — но к северу Наяд гораздо ближе, чем Аграсса, а Наяд — городок ничуть не хуже твоего родного. Правят там точно такие же колдуны, как и в Аграссе и наверняка опыта по борьбе с чумой у них не меньше, чем у тебя.

— Мне не ведомо, по какой причине королевство не обратилось к Наяду, мне…

— Зато мне ведомо, — мягко перебил чародейку вождь, — потому что королевство — это Альтердейн. Оно единственное из всех северных государств людей, которое презрело дружбу с Наядом и потому обратилось в далёкую южную Аграссу, когда им припекло. Тамошнему королю, видимо, собственная гордость важнее жизни подданных, раз он не захотел мириться с Наядом, а послал за чародейкой за три тысячи вёрст на юг.

— Альтердейн? Ведь это же они воюют со степными! — воскликнул доселе молчавший сатир.

— Точно. Король Мстирад из Альтердейна уже года два как воюет племя Гомбагош, но вождь Ветан успешно отбивает все атаки и совсем недавно выкинул всех захватчиков со своих земель. Этот же вождь и прислал мне сей замечательный халат, — Лотир скромно улыбнулся, расправляя жемчужные нити на одежде.

Марго побледнела.

— Так она получается шпионка? — злобно ощерился сатир. — Идёшь к розовощёким убивать орков, так что ли? А про чуму наверняка же брешешь, чтобы мы тебя пропустили?

— Вряд ли она врёт про заразу, Пангир, — проскрипел шаман, — ведь это было бы чрезвычайно глупо врать с её стороны. Уверен, наша гостья уже успела убедиться в нашем превосходстве, — шаман осторожно раскрыл ладонь и в ней Марго увидела серебряный медальон с мелкими смарагдами и письменами орков.

Не надо быть великим магистром, чтобы понять, что это жетон правды, с помощью которого можно было определить враньё. Если рядом кто-то лгал напропалую, то серебро должно было покрыться патиной.

Марго решила обратить жетон себе на пользу.

— Что же, досточтимые мужи орков, вы сами прекрасно видите, что я вам говорю правду. Я действительно иду в Альтердейн и действительно для того, чтобы помочь людям с чумой, а не для того, чтобы бороться со степными орками.

— Или тебе только так сказали, — зловеще прошептал сатир Пангир, — а приедешь к розовощёким, как тебе тут же откроют всю правду-матку и станешь как миленькая жарить орков молниями, да огнём. Для меня это очевидно, как день.

Неожиданно Лотир громко рассмеялся.

— Я представил вдруг лицо Ветана, когда ему сказали, что Мстирад бросает против его несокрушимых всадников одну девчонку с чародейскими цацками. Думаю, после такого вождю Гомбагоша не останется иного выбора, кроме как сжечь Альтердейн дотла в отместку за такое оскорбление.

— Нет, ты идёшь не воевать с Гомбагошем, — продолжил вождь, отсмеявшись, — Это было бы самое глупое, что ты могла сделать в своей жизни, девочка. Но наверняка через тебя Альтердейн попытается заручиться поддержкой и дружбой Аграссы. Скажи, Саутех, может такое быть?

— Города магов издавна пытаются держать в узде людские королевства и не только людские, — откликнулся шаман. — Наяд и Аграсса хотят поделить между собой мир и если бы я был магистром южного города магии, то я бы не упустил возможности укрепиться в северном Альтердейне, откуда можно успешно подрывать могущество своего соперника Наяда.

— Значит, что Альтердейн и Аграсса могут заключить союз после того, как ты, девочка, закончишь свою работу, — белый орк уставился на Марго холодными серыми глазами.

— Но даже если это так, то какая в этом угроза для клана Золамар?

— Какая? — хрюкнул от смеха Пангир. — Ты это первая из многих. После тебя через долину станут шастать сотни и тысячи розовощёких, а после они подтянут свои войска, чтобы избавиться от лишнего звена в лице орков. Очистят долину так же, как они очистили герцогство от моих братьев и поставят здесь замечательную крепость. Станут вместо винограда сеять хмель и репу, как заведено у вашей расы.

— Здесь я склонен согласиться со своим мохноногим другом, — вождь скрестил кончики пальцев перед собой, — люди любят избавляться от докучливых рас, особенно тех, кто может представлять для них угрозу. Кто может гарантировать мне, что после тебя не заявятся полки Сагойского герцогства? Или же что с севера на нас не пойдут армии короля Мстирада? А может люди навалятся на нас с обоих концов?

— Это был бы верный ход для людей, — проговорил с улыбкой старейшина сатиров. — Люди обожают объединяться с кем угодно, лишь бы пустить кому-то кровь. Розовощёкие могут даже с чёртом побрататься, чтобы решить проблему неугодной расы, а после назовут это выгодной сделкой. Разумным подходом.

— О, да! Разумный подход! Постоянно забываю это словосочетание, — воскликнул Лотир, аккуратно постучав себя пальцами по лбу. — Может и нам поступить разумно и отправить эту девочку на кол, а самим собраться с силами и разгромить Сагойю? Так сказать, нанести упреждающий удар?

— После этого, вождь, против тебя поднимутся все до единого людские королевства! — возмущённо воскликнула Марго.

— Ой ли? Так уж и все до единого? Кто-то может и поднимется, но насколько я помню у Сагойи общие границы с четырьмя государствами и со всеми из них герцоги воевали на протяжении последних двадцати лет. Думаю, мне хватит смётки, чтобы договориться с соседями герцога и разделить с ними его земли. Будет выгодная сделка по-орочьи.

— Вождь! Позволь мне говорить с тобой, — тут Ультаир наконец вспомнил, что у него язык ещё не отсох и есть право говорить с вождём калана. — Золамар может напасть на Сагойю и мы победим, вне всякого сомнения, но это не часть Пути. Орки так не поступают. Нам чужды захваты чужих земель.

— И как же тогда поступить вождю, молодой Ультаир? — спросил шаман Саутех, осторожно перебирая змеиные зубы на ожерелье.

— Вождю следует подвергнуть чародейку испытанию и если так угодно Гемелу, то она пройдёт его и докажет своё право пройти сквозь наши земли.

— Испытание? А почему бы и нет? — неожиданно легко согласился белый орк. — Что у нас там по испытаниям, Саутех? У тебя не завалялось какого?

— Пусть с жужжалами справится, — заявил Пангир.

— С жужжалами? — Лотир задумчиво посмотрел на сатира, — Что же это идея. Решено. Ты Марго из Аграссы решишь нашу проблему с жужжалами и тогда я позволю тебе пройти через наши земли. И вдобавок, в знак моей доброй воли перед будущими господами мира из вольного города, я дам тебе провожатого до границ Альтердейна. Ты же уважишь старого орка, Ультаир, в его просьбе сопроводить нашу дорогую гостью, когда она решит проблему с насекомыми?

— Конечно, Лотир. Я всё сделаю, как надо, — Ультаир нисколько не удивился решению вождя отправить его вместе с чародейкой. Белый орк, правивший кланом вот уже девяносто лет, всегда всё делал на пользу своему племени. Наверняка Саутех предвидел появление волшебницы, и старый вождь задумал заключить свой собственный союз с Аграссой, пока это не сделали его соседи.

— Ты тоже пойдешь с чародейкой, Фендир, — мимоходом бросил вождь. — Должен же кто-то сочинить песню о похождениях славного воина Ультаира.

— Меня спросить, хочу ли я идти за три девять земель, конечно же, не нужно, — пробормотал еле слышно Фендир, однако, Гекул всё равно услышал его. Бледный орк наградил сатира недовольным взглядом, но ничего не сказал.

— Когда мне можно начать? — спросила Марго, поправляя кольцо на пальце. Камень в перстне слишком долго оставался чёрным и волшебнице не терпелось вырваться из магической ловушки Саутеха.

— Хоть сейчас. Гекул, сопроводи гостью за ворота.

* * *

— Как ты планируешься справиться со всеми жужжалами? — спросил Ультаир, с сомнением разглядывая те круги, что Марго чертила на земле.

Они стояли на небольшом отшибе в сотне саженей от стен Золамара. За ними наблюдали десятки стражей и сотни жителей города. Все, включая Ультаира думали, что Марго будет методично разыскивать гнёзда огромных сороконожек, что разоряли виноградные поля сатиров, но вместо этого чародейка остановилась в полёте стрелы от города и стала заниматься ворожбой.

Только что орк принёс кувшин с козьим молоком и огромный кусок пчелиных сот, как просила Марго. Волшебница разрезала соты на четыре равные части и разложила их по сторонам света, а по канавкам, которые она только прокопала серебряным ножом из аптекарской сумки, она пустила молоко. Белёсая жидкость вопреки обыкновению не стала уходить под землю, а стала расходиться кругами по знакам на земле.

Ультаир увидел три разновеликих кругах, соединённых между собой косыми, плавными линиями, вдоль которых были начертаны… орочьи письмена! Нахалка чертила один из шаманских кругов орков! Если ей удастся ворожба, то тогда Саутех будет посрамлён.

— У меня есть одна идея, — задумчиво ответила Марго на вопрос орка.

— А вино тебе зачем? — недовольно спросил Фендир.

Только сейчас Ультаир обратил внимание на то, что в руках у сатира был бурдюк и по виду полный. Наверное, Фендир принёс его в то время, пока орк разыскивал по городу соты и молоко.

— А, вино… — рассеянно проговорила чародейка.

Она выхватила бурдюк из рук сатира, вынула пробку и присосалась к кожаному мешку. Со рта Марго катились капли золотого напитка, а сам Фендир будто оглушённый стоял рядом и изумлённо хлопал глазами.

— Да как так можно, — еле выдавил из себя сатир, когда чародейка вернула ему наполовину опустошённый бурдюк.

— Начнём! — крикнула Марго и с её перстня в землю ударил белый луч света.

Через мгновение до ушей Ультаира донёсся далёкий гром, будто молния ударила поблизости, но никакой молнии не было. Молоко загорелось белым пламенем, и земля задрожала.

— Стой! Что мы сейчас начнём? — завопил Фендир, покрепче сжимая мешок с вином.

Первая жужжала вырвалась из-под земли в трёх саженях от призывного круга. Насекомое возвышалось над Ультаиром на две головы. Оно выгнулось дугой и издало рассерженный шипящий звук, но его тут же прекратила Марго, ударив по твари узкой полосой багрового огня. Перерубленная пополам жужжала легла под ноги орку.

Следующая бестия вырвалась из земли мгновением спустя, но Ультаир уже был готов к её появлению. Орк быстро достал боевой молот из-за пазухи и что есть силы ударил им по жужжале: насекомое было размазано всмятку.

Фендир как завороженный следил за появлением всё новых сороконожек, пока не услышал шипящий звук прямо у себя над ухом. Сатир заорал и заехал по твари бурдюком. Если бы не хитиновое покрытие, то жужжала тотчас же упала бы, но она осталась стоять.

Марго обернулась на крик и докончила дело одним росчерком пламени. Она схватилась за алмаз в своём ожерелье, коротко произнесла заклинание и радужный камень со звоном рассыпался у неё в пальцах, зато глаза у волшебницы запылали истым светом.

— Проклятье! — воскликнула Марго на родном языке, когда вокруг них поднялось сразу с десяток гигантских тварей. Она метала заклятия во все стороны, но от этого жужжалы злились ещё сильнее. Магия только раззадоривала их. Ультаир махал молотом без устали, но после каждой убитой сороконожки появлялось несколько новых.

— Если ты что-нибудь не придумаешь, то нас сейчас сожрут живьём! — взревел орк, смахивая у себя с плеча насекомое, которое пыталось дорваться до сладкой орочьей крови.

Марго ударила магией в призывной круг, надеясь, что это разрушит ворожбу и твари отстанут от них, но это нисколько не помогло. Казалось, со всей долины к ним сползлась склизкая многоногая мерзость.

Внезапно оглушающее шипение было прервано знакомыми трелями. Орк даже прервался на мгновение, услышав звук флейты. Ультаир обернулся и увидел друга в окружении дюжин разновеликих насекомых. Фендир играл один из весенних маршей, под которые сатиры выходили в поле.

Это не был воинственный и возвышенный марш людей, с которым они шли на войну, это был призыв к жизни.

Заводной, быстрый ритм околдовал жужжал. Они замерли и стали трястись из стороны в сторону, будто бы танцуя, а сатиру только это и нужно было.

— Не думала, что у них есть слух, — пробормотала чародейка, глядя на то, как на свет выбралось уже больше сотни сороконожек.

Марго сломала уже третий алмаз, и живительная сила вновь вошла в неё, но этого было недостаточно. На то, чтобы одолеть всех бестий не хватило бы никаких камней. Призывной круг сработал как надо — чародейка собрала всех вредителей в одном месте.

— Что дальше? — спросил орк, оглядывая бесконечные пляшущие орды, зачарованные музыкой сатира.

Фендир с покрасневшим лицом продолжал играть, понимая, что стоит ему прекратить, как безумный танец прекратится и начнётся бойня.

— Что делать дальше? — повторил Ультаир, отступая поближе к сатиру, готовясь прикрыть друга, как только марш прервётся.

— А дальше — вот что! — волшебница выстрелила мощной искрой в небо, вспышку от которой, верно, было видно и в Сагойе. Она разломала очередной алмаз и отдала силу от него сатиру.

Глаза у Фендира вспыхнули алым пламенем, и он стал играть в два раза быстрее. Потревоженные было светом насекомые вновь стали плясать.

Сатир не прервался даже тогда, когда упали первые стрелы. Марго подняла над призывным кругом сияющий купол, о который со звоном ударяли тяжёлые стрелы орков. Слаженные залпы стражей Гекула выкашивали по несколько десятков жужжал за раз. Снаряды легко прошивали хитиновые панцири, добираясь до мягкого нутра.

Фендир удерживал сороконожек на месте и те продолжали сумасшедшую пляску, когда их товарки падали как подкошенные. Сатир остановил марш только когда мимо промчался белый орк на разъярённом туре. Чёрная коса Лотира летела по небу, как прапоры всадников из числа людей. Вождь намотал на свою секиру уже двадцать штук насекомых и только тогда последние из жужжал сообразили, что пора отступить. Но им не дали уйти Марго и стрелки Гекула.

Вокруг чародейки, орка и сатира лежали тысячи убитых тварей.

— Похоже, ты сделала именно то, что от тебя и требовали — справилась с жужжалами! — воскликнул Лотир, счищая с огромного топора куски жуков. — Но зачем же устраивать такое зрелище под стенами города?

— Чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что я справилась с задачей, — Марго убрала прилипшие белоснежные пряди с лица, — гнёзда жужжал были далеко от города и старейшина сатиров знал об этом. Даже если бы я уничтожила их, то Пангир смог бы заявить, что ещё наверняка остались жужжалы. Вы же ведь так и делали раньше, когда они только появились? Пытались сдержать поголовье?

— А ты решила созвать их всех вместе в одно место?

— Именно так. Странно даже, что вы сами раньше этого не сделали, досточтимый.

— И лишить себя такого великолепного зрелища? — ухмыльнулся вождь. — Никогда. Ты устроила отличный бой. Дала моим парням достойную мишень, а то им кроме как на охоте и проявить себя негде. Пожалуй, только за это тебе стоит позволить проехать по землям клана.

— Благодарю, вождь. Пусть Гемел укажет вам Путь.

Лотир спешился и подошёл к Ультаиру. Белый орк заговорил с дозорным на старом наречии горных племён, на котором шаманы возносили молитвы божеству. Этот язык не был известен ни одной другой расе. На нём было запрещено общаться с другими. Даже с сатирами.

— Ультаир, ты должен во чтобы-то ни стало довести эту женщину до границ королевства. Внутрь лучше не суйся, кто его знает, что сделают тамошние люди с орком. Твой дядя Гектаир сейчас в отлучке, он мне и так всю плешь проест, что я отпустил тебя из племени без его ведома, но ты обязательно должен вернуться. Мне нужны вести с севера. Там происходит что-то, чего мы не можем узреть. Что-то закрыло взор Саутеху. Я не хочу проснуться однажды поутру и услышать, что через Искровую на нас движется людская армия. Племя должно быть защищено любой ценой и кроме как на тебя положиться мне на кого. Саутех лично просил отправить именно тебя, уж что-то он увидел в своих костях…

— Но когда Саутех успел? — изумился Ультаир. — Мы же только что пришли со Сполоховой?

— А кто отправил тебя на Сполоховую? — вождь улыбнулся, обнажив мощные резцы, которыми он однажды перегрыз горло волку. — В дозор на южный рубеж отправляется не меньше пяти воинов, сам же знаешь. Но тебя отправили одного.

— Если не считать Фендира, — пробормотал ошарашенный дозорный.

— Именно. Он тоже должен вернуться. Он хоть и непутёвый, но всё-таки он часть племени. Пангир и так в ярости, что стража помогла вам с этими тварями, но если ещё и сатир погибнет, защищая человека, то тогда старик совсем взбесится, а я слишком ценю сатирское вино, чтобы лишать себя на старости лет такой прелести.

— Будет исполнено, вождь. Я вернусь вместе с Фендиром, как только доведём чародейку до границ Альтердейна.

— Пусть Гемел укажет тебе Путь, Ультаир, — белый орк сказал это уже на обычном орочьем. Вождь забрался на быка и, бросив короткий клич, повёл своих обратно в город, оставляя после себя поле, усеянное трупами, — и не забудь свой улов, дозорный!

Один из стражников привёл Марго её коня, а второй подвёл к Ультаиру молодого тура, увешанного походными сумками. Орк не сомневался, что в одной из них найдёт свою форель.

— Долго ли до Искровой? — спросила чародейка.

— К закату будем уже там.

— Владения клана не велики. Их можно обойти за один день.

— Оркам не нужно много, но за своё мы постоим, — Ультаир взобрался на тура и поехал потихоньку.

— Зато вина на вас не напасёшься, — объявил сатир, — всё сразу же вылакаете.

Фендир шёл пешком и через плечо у него были перекинуты наполненные меха. Ультаир не успел заметить, когда сатир разжился этим добром, но это сразу подняло настроение орку. Что может быть лучше доброго приключения, скрашенного глотком-другим золотого сатирского?