Задувая Жизни

"Да ну вас на фиг..." - прошептал Олег, глядя на огромную красную двойку в тетради для контрольных работ по химии. Он ничего не понимал в этих купоросах и валентностях, и, если уж в прежней школе ему не смогли привить интерес к изотопам, то в этой он, тем более, не станет реагировать, как лакмус, на очередную "парашу".

Быть новеньким в десятом классе намного проще, чем в более младших. И люди все уже взрослые и адекватные, и самые борзые обычно покидают школу в девятом, поступая в шараги и технари. Сначала, конечно, был сжат, как пружина, готовый реагировать на любую шутку и колкость, но класс попался вменяемый, и взведённые курки скоро вернулись в исходное положение.

За месяц с кем-то подружиться ( хотя тут больше подойдёт выражение "наладить контакт", потому что какая может быть дружба за столь короткий срок), не получилось. Но Олег особо и не стремился. Некоторые пытались. Подходил парень с вопросами о любви к фортепьяно. Олег сказал, что клавишник в "Раммштайн" неплохо играет. Парень так сморщил лоб, что там целая рытвина образовалась... Милая девушка подсаживалась пару раз. Фигурным катанием занималась. Олег сказал ей, что ему нравится бобслей, и она почему-то перестала подсаживаться... Ещё один парень на перемене попытался поведать теорию о том, как с помощью молнии и раскладушки открыть проём в другой мир, но тут как-то вообще диалога не получилось... Остальные семнадцать человек вели себя нормально, давая новенькому время для адаптации, не стреляя в упор из пушек своими фортепьянами и раскладушками.

До звонка оставалось ещё минут десять. Класс был похож на школьный автобус. Дети ещё не загалдели, зная, что скоро остановка, но уже шебуршение началось. Олегу хотелось выйти из автобуса и добраться до кабинета географии автостопом... В крайнем случае, на своих двоих.

Решив, что у быка быстрей вырастет вымя, чем прозвенит этот чёртов звонок, Олег встал, намереваясь покинуть класс.

- Ну и куда это мы намылились? - спросила учительница.

Не то чтобы грозно, а скорее даже с неподдельным интересом.

- Можно мне в столовую? - невозмутимо ответил Олег, - Понимаете, я сегодня проспал и не успел позавтракать. Хотел было у кота стащить немного корма, чтобы перекусить по дороге, но он воспротивился... Вот, видите? - Олег показал учительнице палец с малюсенькой царапинкой, - И если я сейчас не съем какой-нибудь пирожок, то погибну голодной смертью где-нибудь на лестнице, об меня будут спотыкаться школьники, а вас мучить совесть и ночные кошмары с моим призрачным силуэтом в главной роли...

Сзади раздались смешки, а кто-то даже хохотнул в голос.

- Я понимаю, что ты у нас очень остроумный, но давай-ка тем же маршрутом назад за парту. А после звонка я тебе лично куплю пирожок, чтобы меня не мучили совесть и твоё привидение в кошмарах.

- Ну руки-то хоть можно помыть?

- Руки помыть можно.

Олег подошёл к раковине и отвернул кран. И тут началось что-то странное. Рядом с краном лежала пробирка, видимо, оставленная тут кем-то из учеников после лабораторной. И она задребезжала. Олег смотрел на то, как склянка медленно сползла со своего места, упала на дно раковины и раскололась. Потом он услышал подозрительный гул. Будто где-то далеко-далеко волнуется море.

Когда ощутимо завибрировал пол, ладони липко вспотели, словно по ним поползал слизень. Гул нарастал, вибрации усиливались, и Олег даже покачнулся, потеряв равновесие. А потом затрясло так, что труба под раковиной лопнула, а парты стали невысоко, но подпрыгивать! Дикий гул заглушал девичьи визги! Сквозь него Олег с трудом расслышал крик толстяка с задней парты про землетрясение! Девочка с модной причёской хотела встать, но тут же свалилась, ударившись головой об угол парты! Прядь синих волос потемнела от крови. Разбилось оконное стекло. Класс был похож на лифт, трос которого оборвался, и теперь он несётся вниз на бешеной скорости! Одна из ламп на потолке заискрилась и рухнула. Прямо на головы девочкам-близняшкам. Учительница лежала без чувств около двери.

Олег видел искажённые ужасом лица своих одноклассников, но они теперь казались ему просто персонажами какого-то голливудского фильма-катастрофы! Потому что происходящее было настолько нереальным, что не верилось, что это по-настоящему! Из трубы бил фонтан чёрной, как антрацит, воды. Кто-то падал, пытаясь встать. Кто-то вставал, но на него кто-то падал. Олег не понимал, каким образом сам ещё на ногах, но ему было и не до этого.

Лопнула батарея, и чугунным осколком одному парню разнесло нижнюю челюсть. Он вроде боксом занимался... Он пытался что-то кричать с безумно вытаращенными глазами, схватив за плечи ту самую фигуристку, которой не нравился бобслей. Он забрызгал кровью ей лицо, и она его оттолкнула. Олег почувствовал, что на него что-то сыплется... Он поднял голову вверх. "Бууууу...." - обречённо выдул он. На него грохнулась висящая на стене таблица Менделеева. Где-то примерно сурьмой в лоб. И внезапно стало... Никак...

Олег с трудом выполз из-под воистину весомого творения знаменитого учёного. Сколько времени он провёл в отключке - неизвестно. Но землетрясение кончилось. Он, сидя на полу, осторожно коснулся лба. На пальцах осталась кровь, и шишка явно будет размером с Барнаул…

Первое, что насторожило Олега - это тишина. Было абсолютно тихо. Неестественно тихо. Будто в ушах затычки из ваты, но это могло быть последствием прямого контакта с творением великого химика. Второе - освещение... Светили выжившие люминесцентные лампы. А ведь по идее сейчас должен быть день, пятый урок...

И только потом Олег обратил внимание на два самых важных обстоятельства. И если даже со светом тоже как-то поиграло ушибленное воображение, то ни один окулист не объяснит тот факт, который узрел Олег. Он в классе совершенно один... Нет никого больше... Даже если все уцелевшие убежали, то должны остаться хотя бы мёртвые... Он видел, как на близняшек упала лампа! И эта лампа сейчас лежит на парте, а сестёр нет. Комната выглядела так, будто тут пронёсся смерч. Некоторые парты перевёрнуты, чёрная вода на полу, школьная доска упала. Но никого нет! Ни живых, ни мёртвых!

И тут Олег посмотрел на окна. Сердце забилось ещё чаще. Причём теперь сердце почему-то находилось в шишке на лбу, и было больно ощущать его ритмичность. Не было больше вида из окна. Тьма. Чернота. Пустота.

Олег вставал, как раненый гладиатор. С первой попытки не получилось. Со второй тоже. И всё же он поднялся. "Наверняка сотрясение... " - подумал парень, сев на парту и пытаясь сосредоточиться. Мысли какими-то субтитрами на ускоренной перемоткой ленте летели в голове, и никак не получалось всю эту чушь стабилизировать.

"Где все? Почему за разбитыми окнами чернота? Где я? В кабинете химии или на Сириусе, грёбаный ты какапо!" - Олег очень нервничал...

Но взял себя в руки. Солёный пот терзал рассечение на лбу. Олег подошёл к окну. Осколки хрустели под ногами. Чернота. Больше ничего. Он даже руки своей не видел... Ощущал лишь холод. За рамой разбитого окна были лишь темнота и холод...

Надо что-то делать. Но в архивах памяти почему-то вот не завалялось никакой информации о том, как вести себя после землетрясения. Тем более после такого, когда даже трупы исчезли. А они были! Олег видел их! Даже если тут были спасатели и вынесли тела, не могли же они не обнаружить его под этой чёртовой таблицей! Вот не складывалось у него ничего - и всё тут! Будто он стоит на тротуаре и пытается поймать такси, а машины пролетают мимо. И остаётся только тупо чесать затылок и думать: как так-то? Главное - не поддаваться панике и дышать ровно. А то пульс долбит так, что аж рука трясётся. А лопнувшие вены ему сейчас вообще ни к чему.

Олег вышел из класса. Кабинет химии находился на третьем, последнем, этаже. Лестница вниз была обрушена. Теоретически можно попробовать спрыгнуть с надеждой на то, что ноги не переломаются, и голова не расшибётся тыквой об руины, но какая-то это не самая перспективная авантюра. Справа железная дверь кабинета информатики. Запертая. Слева коридор с классами начальной школы. Обычно оттуда доносится такой галдёж, будто там варьете, а не жужжащее чтение. Теперь было тихо, как в подземелье. И всё же Олег уловил какие-то голоса... Актовый зал?

Олег подошёл к его дверям. Определённо голоса доносились оттуда. Ну слава Богу! А то уж совсем как-то всё это дико.

Олег вошёл в просторный зал. Там у сцены находились четверо. Две девушки и два парня, один из которых, довольно мощной комплекции, соскочил со стула, на котором сидел, схватил его за спинку и замахнулся.

- Ты кто? - крикнул здоровяк.

- Эй! Стой! Не горячись! Я безоружен! - Олег поднял руки, решив, что лучше сдаться, пока по голове не шандарахнули ещё и стулом.

- Говори пароль! - не унимался молодой Рэмбо.

- Пароль?.. - недоумённо переспросил Олег, не опуская рук, - Ну... это... Тюльпан и... плохая к-к-капуста... - выдавил, заикаясь, первое, что пришло на ум, Олег.

- Ты сам-то знаешь пароль? - спросила одна из девушек у воинственно настроенного храбреца.

- Я всё знаю! - ответил ей парень, но стулом угрожать продолжал.

- Тогда сядь и успокойся. Ты ведь новенький из десятого "Б", да? - обратилась девушка уже к Олегу.

- Ну да... Меня Олег зовут, и я пришёл с миром... Можно я опущу руки, не боясь, что мне по голове прилетит стулом? А то там и так одна крупа вместо мозгов после урока химии...

- Да не волнуйся ты. Тима нормальный. Просто перенервничал.

- Ты это... Ну извини, что ли... Просто тут такое творится... - здоровяк подошёл к Олегу и протянул ему руку, - Я Тимур. Это - Марина, это - Олеся, а этот ботаник в очках - Роберт. Прикинь? Роберт!

Олег прикинул. Ну, Роберт, так Роберт... Его сейчас волновало другое.

Во-первых, ему очень полегчало от того, что он не один в этом безумии. А то он чувствовал себя маленьким телёнком, над которым кружит кондор. Во-вторых, у него была куча вопросов к этой компашке. В-третьих... Марина... Олег и без подсказки бойкого Тимура знал, что девушку, которая с ним заговорила, зовут Марина. Ну приглянулась она ему ещё в начале сентября, когда Олег только пытался адаптироваться в новой школе. Не то чтобы у него прямо значок на груди висел с надписью "влюблён", но смущался Олег качественно, когда их взгляды встречались. А когда Марина, легонько коснувшись его раны на лбу, поинтересовалась, не сильно ли болит, Олег хотел сквозь пол провалиться. Ему было так неловко... Будто он мародёр, которого застукали на месте во время кражи иконы в разрушенной церкви! Ну просто совершенно неловко!

- Вот почему всем обязательно надо ткнуть пальцем в шишку и спросить, больно или нет? - дерзко ляпнул Олег, - Не больно, если не тыкать! - а про себя подумал: "Вот же дебил..."

Марина отошла от него, пытаясь скрыть обиду. Роберт хмыкнул, едва заметно улыбнувшись, но промолчал. Чтобы не нарваться на какие-нибудь ехидства со стороны того же Роберта, Олег решил сменить тему разговора.

- Вы можете мне объяснить, что тут происходит? Куда все делись? Где мы? Почему за окнами чернота?

- Где мы? - воскликнул Тимур, - В глубокой заднице! И этим объясняется чернота за окнами! Мы облазили всю школу после землетрясения! Тут никого нет! Ни учителей, ни учеников, ни их привидений, если предположить, что мы попали в фильм ужасов! Поэтому я и говорю тебе, что мы сейчас в заднице! Вот то место, где мы сейчас! - и Тимур хлопнул себя по заднему карману джинсов.

- А выход? - в голове Олега начинало проясняться после серьёзного вмешательства творения Менделеева и нереально красивых глаз Марины. Вязкость в мыслях пропала. Получалось осмысливать.

- Почему вы не ушли?

- Потому что за дверями школы - чернота... - сказала Олеся, - Та же, что и за окнами. И там, в темноте, рычит какая-то тварь...

Девушка закрыла глаза ладонью, чтобы слёз было не видно. Слёз страха. Тимур подошёл к Олесе и обнял её.

- И... И что?.. - спросил Олег, пытаясь напялить маску безразличия, но Марина такая красивая... Короткая стрижка, чёрные волосы, и эти глаза... И губы... И нос... И щека... И вторая щека...

Он подошёл к разбитому окну и попытался хоть что-то рассмотреть в этой непроглядной темени. В древнем склепе заброшенного кладбища и то наверняка светлее. И Олег действительно почувствовал, что там, в этой черноте что-то есть... Что-то огромное. Слепое. Дикое. Бездушное. Хищное...

- Оно повсюду... - сказал за спиной Роберт, - В какое окно ни сунься, на первом этаже, на втором, тут. Оно везде... Ты его не видишь, но чувствуешь, что оно там.

- Но почему мы? - повернувшись к ребятам, спросил Олег.

Тимур с Олесей по-прежнему стояли, обнявшись. Молча и неподвижно. Так мог бы выглядеть памятник Утешению. Марина разглядывала рукав своей белой блузки. Вот почему он такой дурак? Шишку на лбу ему дать потрогать жалко! Она теперь с ним и разговаривать не захочет. Эта мысль репьём застряла в мозгах Олега.

- Как я понимаю, - сказал Роберт, - общее у нас только то, что мы - новички в этой школе. А конкретнее, из десятиклассников.

- И что это значит?

- Не знаю. Может, школа нас не приняла... Может, у неё пунктик такой. Ну не любит она новеньких десятиклассников, и всё тут.

Олег молча смотрел на Роберта, и почему-то ему припомнился тот парень, который раскладушкой умел открывать врата в параллельные миры... Это модно так теперь? Нести чушь? И он так отстал от жизни, что уже пора переобуться из пинеток? В любом случае, делать что-то надо, и Олег закинул в рот жвачку со вкусом мелиссы.

- Расскажи ему про торт... - тихо сказал Тимур.

- Торт? - Олег понял, что соскочить с темы о невероятном уже никак не получится.

Это ещё не всё? Землетрясение. Чернота за окнами, в которой ползает какое-то всеобъемлющее чудище. Опустевшая школа. Это ещё не всё? Ещё есть какой-то торт?

- Торт - это самое главное... - произнёс Роберт.

И этот его серьёзный, какой-то вкрадчивый тон очень бесил. И без того жутко, а он своей глупой таинственностью доводит вообще до краёв!

- У кого-то день рождения? - тупо спросил Олег, вообще ничего не понимая.

- В каком-то роде.

Олега этот Роберт точно доведёт, если очкарик продолжит разговаривать так.

- Вон он. На столе. Почитай открытку, - он указал рукой в конец зала.

Олег вопросительно посмотрел на охламона Тимура. Ну уж он-то должен понимать, что среди них - сумасшедший. Такие, как Тимур, не летают обычно в облаках и фантазиях. Но тот лишь угрюмо пожал плечами и тоже небрежно указал пальцем в конец зала, мол, глянь сам...

Путь до стола с тортом превратился в фитиль, а Олег искрился от напряжения его запаленным концом. Он подойдёт к столу, и что-то будет!

И оно было. Уже приближаясь, Олег рассмотрел, что торт необычный. Из него торчала человеческая рука. Рука тоже была необычная. На всех пальцах горели маленькие пламена... Пальцы - пять свечей. С них не капал воск, они не чернели, не обугливалась кожа... Это была рука, торчащая из торта, с горящими кончиками пальцев! У Олега заморгал левый глаз. Он похлопал по нему, чтобы тот успокоился.

Парень взял открытку со стола. Почему-то с фото сборной Португалии по футболу. Открыл её. Красивый почерк с ровным наклоном.

"Одна свеча - одна жизнь. Задуй четыре - и твоя останется гореть. Умрут они, но не ты. Сделай это. Оставь в живых себя. Или они задуют твою свечу. Геройства не будет. Звонок заставит задуть свечу..."

Олег стал терять связь с реальным миром. Это не так как-то всё! Он вернулся к своей компании молча и жестом попросил всех не произносить ни слова. У него зачесалась ладонь. Яд сомнений просто пропитал мозги. Он ясно видел будущее. Роберт точно получит подзатыльник. Затылок Тимура слишком высоко, но мат через уши должен проникнуть и хлёстко треснуть в этой области головы. Но все были настолько серьёзны, что Олег тупо растерялся.

- Вы реально думаете, что потухнет свеча - и кто-то из нас умрёт???

- Вот и я про то же! - воскликнул Тимур, не желая отлепляться от Олеси, - В Бога верь, в ад верь, в американцев на Луне верь! В торт верь! Да хрень это какая-то, а мы ведёмся!

- Это у тебя в голове хрень, - своим безэмоциональным голосом сказал Роберт, - Иди! Задуй свечу! И не факт, что именно твоя Олеся не умрёт! Пока горят свечи - мы живы... Я предлагаю ждать обещанного звонка. Если есть ещё варианты, их можно обсудить

Олегу не нужно было быть телепатом, чтобы прочитать мысли Тимура. Здоровяку хотелось так прописать по корпусу этому задохлику, чтобы у того треснули рёбра. Но и Тимур, и все остальные понимали, что очкарик-реалист прав. Здесь тебе не большой теннис и второй подачи никто не даст.

Олеся нежно поцеловала Тимура в щёку, и его взгляд потеплел так же быстро, как и заледенел после колких слов Роберта. Он был её стеной. Оплотом, рыцарем, защитником. Если хоть половица скрипнет у неё под ногами, она тут же окажется на его могучих руках. Он слепо ринется в эту кромешную чернь за окнами, если ей будет угрожать опасность. Свернёт горы. Обратит реки вспять. А она его просто любила... Такого вот недотёпу, каким его считали многие, но не она.

Роберт протирал платочком линзы очков. Дышал на них и вновь протирал. Он явно чувствовал себя здесь самым умным и не скрывал этого. Был бы здесь трон, он уселся бы на него. Марина поцеловала маленький нагрудный крестик, сидя на невысокой сцене, и что-то прошептала, закрыв глаза. Олег никогда бы не подумал, что она религиозный человек, но в данной ситуации был согласен с тем, что помощь свыше им бы не помешала. Сам Олег стоял как столб, не зная, что сказать и что сделать.

И тут прозвенел звонок...

Олег аж подпрыгнул испуганным кенгурёнком от неожиданности! Хотя это был всего лишь обычный школьный звонок, а не межгалактический сигнал из космоса, предупреждающий о начале ядерной войны с пришельцами. Обычный звонок, которому так рады школьники, если он на перемену. Или, наоборот, зовущий вновь погрузиться в тягомотину очередного урока. Обычный звонок. Но...

Гримаса боли исказила лицо Тимура и он оттолкнул от себя Олесю, схватившись обеими руками за голову, будто она сейчас расколется пополам! Его согнуло, и, сделав несколько неуверенных шагов, он рухнул на колени, не переставая держаться за голову. Он пытался кричать, но у него не получалось, и это выглядело ужасно! Хрип, который он издавал, был страшнее любого человеческого крика! Олеся в диком испуге зажала рот обеими руками, глядя на своего рыцаря! Не понимая, что случилось! Почему ему так больно!

Олег, как стоял истуканом, не считая того кенгурячьего рефлекса, так и стоял, глядя на корчащегося в агонии парня. Но всё же уловил момент, что с остальными подобного не произошло. А звонок всё звенел...

На Тимура смотреть было физически больно, представляя, какие страдания он испытывает! У него кровь тонкой струйкой потекла из уха. Его трясло мелкой дрожью, будто под током. Рот раскрыт в неестественно длинном, мучительном зевке, и это ужасное хрипение - знак непередаваемой боли, которую он испытывал! Он седел!!! Не прямо вмиг стал абсолютно белым, но чёрные волосы местами покрылись сединой!

Звонок внезапно умер. Тимур, обессиленный, распластался на полу. Полная тишина заволокла актовый зал. Парень с трудом поднялся на ноги. Встал в полный рост. Его глаза были закрыты, а ноздри буквально всасывали глубокими вдохами эту тишину. Когда Тимур открыл глаза, у Олега в горле застрял не ком, а камень. И карябал он так, как царапают мягкое небо острые пики Гималаев.

Ни Роберт, ни Марина не видели этих глаз. Оба находились за спиной поднявшегося Тимура. Олеся видела... Эти глаза залились чернотой. Будто зрачки лопнули и растеклись. Так растекается желток глазуньи, когда неудачно разбил яйцо на сковороду. Растёкшаяся чернота лопнувших зрачков...

- Я должен задуть свечу... - медленно произнёс Тимур.

Не как робот, не как зомби, не как школьник, которым кто-то управляет. Просто сказал. Но таким тоном, что становилось ясно: он разорвёт любого, кто попытается ему помешать.

Мозг Олега начал самопроизвольно работать в ускоренном режиме. Сейчас этот верзила подойдёт к адскому подсвечнику! Задует пламя Марины... Или его собственное... Или вообще дунет так, что все на хрен помрут!!! В первую очередь его волновало, конечно, своё пламя. Во вторую - Марины. Но как бы всё это ни складывалось, Тимуру нельзя дать подойти к торту!!! Всё это пронеслось в голове Олега за одну секунду! Он выплюнул жвачку, надеясь, что зубы не полетят точно так же...

Олег обогнал идущего в конец зала Тимура и попытался его остановить, пятясь.

- Слушай, не дуй никуда! Это опасно! Нас проверяет школа! Новичков! У тебя же есть Олеся! Подумай о ней! Мы должны спло...

На слове "сплотиться" Тимур даже не ударил, а наотмашь треснул рукой так, что Олег улетел в кювет, как самокат, задетый проезжающим мимо "Хаммером". Сквозь бурые пятна перед глазами после такой увесистой отмашки, Олег видел, как Олеся побежала к Тимуру. А им уже половина актового зала была пройдена. Олег не мог дышать, а не то что крикнуть что-то. Он лежал на полу и колотил по нему ладонью. Но пол не рында.

Олеся кричала про "люблю тебя!", а потом ничего не могла уже объяснить обезумевшему возлюбленному. Тимур сжал её тонкую шею своими пальцами, поднял девушку на вытянутой руке и шмякнул об пол... Затылком. Со всей дури. С высоты более своего роста... Тимур понял, что Олеся ещё жива и молит его о чём-то. Не убивать. Или о любви к нему беспомощно шевелила губами. Он взял швабру. Швабра валялась среди множества бесполезных вещей в актовом зале. Олег даже удивился, что в этой школе ещё в обиходе такой инвентарь. Черенок и доска. Наматываешь тряпку и моешь пол.

Тимур нашёл другое применение для швабры. Он положил черенок на шею Олеси, чтобы центр палки был на её горле. И он не пытался её задушить... Он просто прыгнул... Двумя ногами на оба края палки. Он сломал ей горло... Наступил на живот девушки, неуклюже пытаясь сохранить равновесие. Тимур сделал ещё несколько шагов по направлению к торту и остановился. Пламя на безымянном пальце сюрреального подсвечника потухло...

У Олега как будто внезапно прокисли дёсны, и его вырвало. Тимур даже не подошёл к трупу своей возлюбленной. Он будто в пелене тумана проплёлся мимо, ничего не видя вокруг, сел на стул и уставился куда-то в вечность. Глаза стали нормальными, но пугали не меньше. Он мог защитить Олесю от любого монстра. От любой нечисти. От самого опасного недруга. Но сам стал монстром, и защитить её от себя не смог... Он понимал, что убил её.

Олег подошёл к распростертой посреди зала Олесе. Кусок языка лежал на окровавленном подбородке. Из-под головы растеклась тёмная лужа. Никто не хотел говорить первым. Марина закрыла лицо руками и плакала. Тимур замурован в своей коробке и теперь до него не достучаться. Роберт... Роберт смотрел на Олега пронизывающим взглядом. Он принимал факты и анализировал их. Он укрощал эмоции, если вообще их испытывал, никак внешне не меняясь. Лишь этот взгляд... Олег понимал, что в голове Роберта сейчас, как никогда, вращаются шестерёнки, рисуются карты, закидываются удочки... Но Олег всё равно не знал, что нужно делать. Остановите планету - я выйду. Взять за руку Марину - и выйти. Планета не останавливалась...

- Он её убил, - бесцеремонно заявил Роберт, - свеча погасла, значит, написанное в открытке - правда. Лишних доказательств, как я понимаю, не нужно. Одна свеча - одна жизнь. И не важно, будет ли свеча задута кем-то из нас... Одна жизнь - одна свеча. Такая формулировка точнее. Я не знаю, какая из свечей - моя. У каждого своя. Но мы теперь поняли, что можно задуть свечу... не дуя... Поэтому предлагаю вам такой вариант... Я просто погашу ваши свечи... - и Роберт достал из своей школьной сумки с учебниками пистолет.

Олег и без того чувствовал себя одеревеневшим, а тут прямо корнями врос в пол! Откуда? Кто вообще разрешил приносить в школу пистолет??? Пенал, напичканный смертоносными карандашами!

- Слушай... - выдавил кое-как Олег.

- Захлопни пасть! - Вот тут эмоции Роберта прорвались, - Ты мне вообще мешаешь! Только ты можешь меня остановить, если звонок безумия вдруг меня накроет! Этот бестолковый придурок, осознавая, что сломал шею своей любимой, даже не шелохнётся! Судя по его виду, он окончательно лишился рассудка! Но на всякий случай я пристрелю его сразу после тебя! Ты можешь меня остановить и убить, если вдруг я одурею после звонка... Мне это не нужно! Так что прости. Ничего личного...

И тут зазвенел звонок...

Нитки шва, кое-как намотанные на память, порвались, и стало больно. Снова перед глазами Олега мёртвая Олеся со сломанной шеей и откушенным языком... Сейчас опять кто-то умрёт... Во рту горький привкус протухшей редиски. Олег почему-то был уверен, что безумие накроет именно его. В голове и так одна заварка, осталось только кипятка добавить.

Но звонок подействовал только на Роберта. Удача? Промысел заколдованной школы? Молитвы Марины? Да какая к чёрту разница!!! Роберт скорчился в тех же агониях, которые недавно мучили Тимура. Сейчас этот львёнок станет хищником. Олег подбежал и выхватил у беспомощного Роберта пистолет. Осталось только пристрелить его. Но Олег не мог! Стрелять в людей не входило в его планы, когда он перевёлся в эту школу! Это ненормально! Гейзер чувств бил внутри, а руки дрожали, держа направленный на поднявшегося Роберта пистолет. Ботаник, не обращая внимания ни на что, направился к торту. С растёкшейся чернотой зрачков в глазах. А Олег никак не мог выстрелить. Никак не мог задуть свечу. Никак не мог задуть жизнь человека. Нужно просто убить... И всё кончится. Но не получалось начать.

В следующую секунду всё изменилось. Внезапно, как взрыв! Тимур тараном влетел в Роберта, а Олег так и остался стоять с пистолетом в вытянутых дрожащих руках. Парни, в прямом смысле слова, улетели к окнам актового зала. Всё горе, всю боль, всю злобу Тимур вкладывал в удары, наносимые кулаком. Роберт не был виноват в том, что Тимур убил Олесю... Но Тимур дубасил так, что поломавшиеся очки вбивались железками и стёклышками в лицо Роберта. Он сидел на нём верхом и убивал... Даже на войне так не убивают... Он просто уничтожал. Кулаком размером с грейпфрут, а твёрдостью - с отчаяние.

Потухла свеча указательного пальца. А Тимур всё лупил и лупил, разбрызгивая кровь. Потом он поднял труп и выбросил его в окно. Без колебаний и каких-то прощальных слов сам залез на подоконник и выпрыгнул в черноту. На среднем пальце руки затухла ещё одна свеча. Ещё одна жизнь... Уродливо выглядел зал. Помимо последствий землетрясения он был изуродован не только внешне. Сам воздух в этом зале был изуродован.

Олег подошёл к Марине и сел рядом.

- Хреново как-то всё получилось, да? - сказал он.

- Да... - на что-то большее она была не в состоянии.

- Есть же второй выход отсюда! Вы сами, как я понимаю, попали в зал через него! - пытаясь мыслить, быстро проговорил Олег, - уйдём подальше от этого торта и спрячемся где-нибудь в подсобке трудовика!

- А что толку? - тихо и очень грустно сказала Марина, - Прозвенит звонок, и один из нас вернётся сюда, чтобы потушить свечу.

- Ну мы запрёмся! Чтобы не могли выйти!

- Чтобы где-то запереться надо дверь открыть! У тебя ключ от всех дверей есть? И потом... Если смог войти, так же и выйдешь! Короче, ну тебя! Мне и так плохо, а ты тут чушь несёшь какую-то! Иди куда хочешь! В погреб, в спортзал, в медицинский кабинет! - и она заплакала, закрыв ладошками лицо, - Мне страшно, Олег. Мне очень страшно. Они все умерли! И я умру! Я точно знаю, что умру!

Они сидели на невысокой сцене. Посреди зала в кровавой луже лежал труп Олеси. А Олег после школы постричься хотел зайти... Сам актовый зал не сильно пострадал после землетрясения, потому что тут и ломаться-то особо нечему. Но он выглядел заброшенным. Тут и там валялись стулья, какой-то мелкий хлам, мусор, недоеденный кем-то пирожок, синее пластиковое ведро уборщицы, тряпки, тетрадные листки. И труп Олеси.

- Застрели меня, если звонок сорвёт мне крышу, - и Олег положил пистолет Марине на колени, - там две свечки осталось. Пусть твоя горит. Трагизм всей этой жуткой фигни в том, что мы с тобой вдвоём тут сидим. И кто-то из нас умрёт... А я... Ну… ты нравишься мне. Хотел с тобой нормально познакомиться, подружиться, предложить встречаться... И трусил постоянно. Ты такая красивая...

Слова для признаний в любви Олег подбирать не умел, а тут ещё и обстановка неподходящая. Ни вина, ни романтики... Да и свечи не те...

- Я правда тебе нравлюсь? - смущённо спросила Марина.

Её заплаканное лицо было прекрасно! Лебединая шея. Чуть потёкшая тушь придавала остроты её красоте.

- Очень! - восклицая, но шёпотом произнёс Олег.

Его переполняла нежность! Он чувствовал себя вратарём, взявшим пенальти на последних секундах матча в финале... вообще в финале всего!!!

Олег никогда в жизни не смог бы подобрать слов для описания того, что творилось в его душе. Он чувствовал, что и Марина испытывает к нему не просто симпатию, а нечто большее! Это читалось во взгляде. Слышалось в голосе. Это передавалось по воздуху! Они сидели так близко друг к другу, и Олегу было тепло. Не потому что было тепло в зале. А потому что она была так близко... Пьянящий аромат её духов дурманил, а время остановилось. Он был увядающим цветком с пожухлыми лепестками, но, политый волшебством, распустился вновь! Но почему судьба так коварна? Её монета упала решкой вверх... И лишь нашли друг друга - такое расставание...

Он вновь видел будущее! Их будущее! Беззаботные разговоры за поеданием курочки, пожаренной на гриле. Он подходит к ней сзади и нежно обнимает за талию, когда она режет салат. Уже после красивой свадьбы. Ругаются. Мирятся. Целуются... Он так хотел её поцеловать...

- А можно я застрелю тебя сейчас?.. - робко спросила Марина, шмыгнув носом.

У Олега было ощущение, что это ему шваброй сломали шею, а не Олесе.

- Почему... сейчас?.. - рухнув с небес на землю, недоумевая, спросил Олег.

- Ну, понимаешь... Не факт, что звонком накроет именно тебя. А судя по конвульсиям Тимы и Роберта - это больно... Вот я и подумала... Если уж ты всё равно умрёшь, я могу застрелить тебя сейчас. И не испытывать тех адских мук от звонка. Ты же понимаешь, что именно меня может охватить безумие?

- Да... Но... - Олег был просто обескуражен этой женской логикой, - Но, может, больше ничего не будет! Никаких звонков! И мы вместе выберемся отсюда! Сейчас нельзя меня убивать!

- Вот я так и знала!!! - Марина вскочила, заплаканная, с пистолетом в руке, - Я так и знала! Ты меня не любишь!!!

- Ты о чём? Конечно, люблю! И всё будет нормально!

- Нормально?!! - Марина плакала и не целилась в Олега, - Это нормально?!! - она указала рукой с оружием на труп Олеси, - Или то, что за окнами - нормально?!! И звонки, доводящие до безумия - нормально?!! И торт с хрен поймёшь чьей рукой - нормально?!! Знаешь, Олег... У нас могло что-то получиться... Но сейчас нормальным будет, если я тебя застрелю.

- Марин, послушай...

Пуля прошибла сердце, хотя Марина пыталась метиться в голову. Мизинец-свеча на руке погасла. И школу вновь затрясло. У девушки закружилась голова, в глазах стало темнеть, и она упала без сознания.

Она очнулась в светлой комнате, лёжа на кушетке. Над ней лицо школьной медсестры. Доброе.

- Где торт?.. - слабым голосом прошептала Марина.

- Торт? - удивилась медсестра, - Тебе надо полежать, солнышко. Ты упала в обморок в актовом зале, и сейчас не до тортов.

- Но...

- Тише, солнышко. Радуйся, что жива именно ты. Забудь обо всём и молчи. Школа может передумать...