Хорошее время

- Вы любите кофе?

Незнакомец приветливо улыбнулся и сделал маленький глоток из своей чашечки.

- Я очень люблю, причем именно такой – молотый, приготовленный по всем правилам. В турке, на медленном огне… Разве растворимый с ним сравнится? Да никогда в жизни! Один аромат этого кофе чего стоит! Божественный! А вкус! Жаль только, что пить его у меня выходит нечасто...

Я тоже улыбнулся – просто из вежливости. Честно говоря, разговаривать с незнакомцем мне совсем не хотелось. но раз уж так вышло… В кафе, где я обычно завтракаю, неожиданно оказалось много посетителей, и свободное место нашлось только одно – за маленьким столиком в самом углу. Но за ним уже сидел мужчина – седой, худощавый, лет шестидесяти-шестидесяти пяти, может, чуть старше. Судя по манерам и внешнему виду – типичный преподаватель университета, скорее всего, доцент или профессор (один из корпусов МГУ как раз находился недалеко от кафе).

Я подошел к мужчина и попросил разрешения присоединиться, тот кивнул: садитесь, конечно же! Подбежала взмыленная официантка («Извините, сегодня у нас сущий ад, запарка с самого утра!»), и я сделал свой обычный заказ. А затем углубился в изучение новостей на ноуте. Есть у меня такая привычка – читать за завтраком. Во-первых, это отлично убивает время, а во-вторых (самое главное), крышкой ноута можно, как ширмой, загородиться от остальных посетителей. Я заметил: к занятому чтением человеку с пустыми разговорами обычно не лезут. Но, видимо, мой сосед не знал этого правила. Или же ему очень хотелось пообщаться.

- Да, много где я пил кофе… - задумчиво произнес мужчина. – И когда тоже. Но в вашем времени его делают лучше всех!

Я бросил на своего визави быстрый взгляд: когда? Похоже, нарвался на психа. Ладно, нужно быстрее позавтракать и смыться из кафе, не хватало мне еще вляпаться в какую-нибудь глупую историю.

- Вы, наверное, думаете, что я сумасшедший? – правильно угадал мои мысли незнакомец. – Нет, я абсолютно нормален! Позвольте представиться: Марк Юльевич Аверлев, доцент Научного института времени Московского университета, кандидат исторический наук.

Я тоже представился. И на всякий случай улыбнулся - чтобы не злить психа. Кто их знает, этих ненормальных... Между тем Марк Юльевич продолжил:

- Вот у нас, в нашем времени, натуральных продуктов почти уже не осталось. Сплошная химия и синтетика! Кофе без кофеина, чай без танина. Безвредно, конечно же, даже иногда полезно, но ужасно невкусно, практически - как трава. Хорошо, что я могу иногда бывать у вас и баловать себя настоящим кофе…

- Вы, значит, хронотурист? – понял я. – Прыгаете туда-сюда во времени, путешествуете, посещаете разные эпохи… Что ж, это, наверное, очень интересно.

- Нет, - чуть обиделся Марк Юльевич, - я не турист и не путешественник! Я историк и изучаю двадцать первый век, точнее - его начало. Необычайно интересное время в российской истории! Особенно его первые три десятилетия. Представьте себе: всего через пять лет… Впрочем, мне нельзя рассказывать вам о будущем. Сами, наверное, понимаете!

- «Эффект бабочки», - кивнул я, - знаю, читал у Рэя Брэдбери. Малейшее изменение в прошлом неизбежно приведет к катастрофе в будущем.

- Не совсем так, - покачал головой Марк Юльевич, - никакого «эффекта бабочки» на самом деле не существует, это всё - выдумки фантастов. Один сказал, другие подхватили... Хотя идея в общем и целом весьма занимательная, дает большой простор для творчества писателей. Но, как ученый, хочу заметить: исправить прошлое нельзя, оно уже существует. И любое существенное вмешательство в него приведет лишь к возникновению нового варианта реальности. Который мгновенно исчезнет, как только хроновизитер вернутся в свое время. Этот запрет, скорее, связан совсем с другим – ни в коем случае нельзя будоражить людей. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь!

Я решил продолжить разговор – интересно же! Не каждый день такого занимательного психа встретишь! Будет что рассказать у нас в Конторе.

- Значит, вы историк, изучаете двадцать первый век и у нас бываете по профессиональной необходимости... – направил я разговор в нужное русло.

- Правильно, - кивнул Марк Юльевич, - у меня кандидатская - «Российско-европейские войны двадцатых годов ХХI века и их влияние на глобальный миропорядок». А сейчас я собираю материал уже для докторской – об общем изменении политической ситуации на Западе после распада Евро… Впрочем, это вам знать ни к чему, уж простите меня!

Я понимающе кивнул – вполне разумная предосторожность.

- А заодно и кофейком у вас балуюсь, - улыбнулся Марк Юльевич, - моя маленькая слабость! Жаль, что с собой ничего взять нельзя – строжайше запрещено! В любом виде!

Я кивнул: тоже понятно, а затем поинтересовался:

- И как там у вас, в вашем будущем? Кстати, откуда вы, Марк Юльевич, из какого века?

- В целом у нас неплохо, - важно ответил историк, полностью проигнорировав вторую часть моего вопроса, - мирно, спокойно, я бы сказал даже – комфортно. Ни эпидемий, ни катастроф, ни войн, ни серьезных политических потрясений... Но скучно, ужасно скучно. Аж до зевоты. Не то, что у вас! Тут такое скоро начнется… Но молчу, молчу! И, самое главное, продукты у нас уже все синтетические. Есть невозможно! И пить тоже. Впрочем, я уже об этом упоминал.

- А как там наша Москва? Стоит она, златоглавая?

- Да куда ж она денется! – усмехнулся историк. – Только гораздо больше стала. Расползлась на всю бывшую Московскую область! А что вы хотите: свыше пятидесяти миллионов человек! И это только проживающих легально… Отсюда – и некоторые транспортные проблемы. Например, мне от моего дома до работы приходится добираться больше часа. И это на гравилёте! Еще повезет, если в пробку не попадешь и не застрянешь где-нибудь намертво. Обещали нам нуль-линию в прошлом году протянуть, да всё никак. Говорят, денег в бюджете нет. Ерунда какая-то! Как памятники ставить в честь нашего… то есть, вашего, конечно же… Президента России – так это пожалуйста, а как о простых людях позаботиться – сразу средств нет. А то как прекрасно было бы: раз - и ты уже на работе! Два – и у себя дома! Три – и…

- Пробки – это наше московское, родное, - перебил я словоохотливого историка. – Пятьдесят миллионов человек, говорите? Скажите пожалуйста! Места всем хватает, перенаселения у вас нет? А то те же фантасты писали…

- Все решается за счет нуль-линий, - охотно пояснил Марк Юльевич, - это мгновенный перенос, хоть на сто километров, хоть на тысячу. Днем приезжаешь в Москву на работу, а вечером возвращаешься к себе, скажем, куда-нибудь на Истру или под Вязьму. На лоно природы, так сказать, чтобы отдохнуть душой и телом. Хорошо там, привольно! Речка, лес, воздух свежий… Экология!

Мне, наконец, принесли завтрак, и я приступил к еде. Быстро покончил с яичницей и перешел к кофе. И, как бы между прочим, поинтересовался:

- Скажите, Марк Юльевич, а всем можно у вас путешествовать во времени? Чтобы раз-два – и перенесся в интересующую тебя эпоху? Есть какие-то ограничения? И как это контролируется? Вдруг с хронотуристом что-нибудь плохое случится? Как его спасать? Или же он сам что-то такое сотворит… Расхлебывай потом, убирай за ним! Люди – они ведь очень разные, мало ли что у кого на уме...

- Нет, можно далеко не каждому, - тяжело вздохнул Марк Юльевич, - для этого нужно специальное разрешение Комитета времени, а его выдают не всегда и не всем. Даже нам, историкам! Это ужасно несправедливо! Во-первых, это серьезно тормозит работу, дольше бумажки собираешь, чем в прошлом находишься, а во-вторых, грубо нарушает наши гражданские права. Я, например, считаю, что любой человек имеет право выбрать свое время! И свободно жить в нем… Но у комитетчиков – свои правила, где главное – нельзя. Нельзя то, нельзя это, шаг в сторону – попытка к бегству, задержался на чуток в прошлом – расстрел. Образно, говоря, разумеется. Никого, конечно же, не расстреливают, но от хронопорта могут отлучить надолго. Или же вообще запретить перемещаться. Вот и приходится прибегать к, скажем так, не совсем легальным способам хронопортации, нарушать закон.

Марк Юльевич тяжело вздохнул, и я понял, что он, судя по всему, находится у нас нелегально.

- Значит, вы хрононарушитель, - я осуждающе покачал головой, - это очень плохо. Закон есть закон, как бы суров он ни был.

- Вы рассуждаете, как типичный охранник времени, - скривился Марк Юльевич. – Они спят и видят, как бы нам запретить. Никакой свободы выбора, все перемещения только их под их контролем! Хорошо, что не все так думают, есть и иные взгляды. Хронопутешествия очень важны, особенно для нас, ученых. Это свобода науки! А у нас как? Я, например, занимаюсь началом и серединой двадцать первого века и, естественно, должен регулярно бывать у вас, чтобы самому всё видеть. А что происходит? Делаю заказ на хронопортацию, а мне в Комитете времени говорят: ваш лимит на этот квартал исчерпан, ждите следующего! Или же вообще: вам на полгода запрещено перемещаться – вы в прошлый раз на сутки опоздали.

- Нарушили режим? – заметил я.

- Ну, было такое, - смутился Марк Юльевич, - что поделать – увлекся темой и совсем забыл о лимите пребывания!

- Ага, «счастливые часов не наблюдают», - процитировал я известного русского писателя.

- Вот-вот! – с энтузиазмом подхватил историк. – Я вижу, вы меня понимаете!

Я пожал плечами: у меня было совсем другое мнение. Но я пока держал его при себе.

- Кстати, просто из любопытства, - спросил я, - а что у вас делают с нарушителями хронозакона? Как наказывают? В тюрьму сажают?

Историк занервничал:

- Да, ловят и наказывают, причем весьма сурово. Вплоть до…

Тут он внезапно замолк – увидел двух молодых людей, только что вошедших в кафе. Парни были одеты в одинаковые серые костюмы и, похоже, кого-то внимательно высматривали в зале.

- Мне пора, - быстро сказал Марк Юльевич, - лекция в университете. Студенты, наверное, уже ждут…

Мгновение – и он исчез, осталась только чашка кофе на столе. Я усмехнулся – надо же, как быстро переместился. Наверное, раздобыл где-то портативный хронопорт, паршивец. Надо сказать ребятам в отделе, чтобы усилили контроль за этим типом, взяли под особое наблюдение - очень уж мне не понравились его рассуждения о свободе хронопутешествий.

Между тем молодые люди нашли своих знакомых и подсели к ним за столик. Обычные офисные клерки, каких у нас в Москве – пруд пруди. Я взглянул на часы – пожалуй, мне пора. Утром из Конторы пришло сообщение – к нам опять сбежал псих из будущего, собирается убить Президента и переписать историю XXI века. Не понимает, дурачок, что это невозможно – прошлое неизменно. Но глупостей он может наделать много... А уж шуму будет! А оно нам надо? Люди живут спокойно и счастливо, ни о чем не беспокоятся, и тут на тебе! Нет, лишние заботы и хлопоты нам ни к чему.

Я вышел из кафе, вынул сигарету, закурил. И чего они все к нам лезут? Ладно, Марк Юльевич, он историк, дело понятное. К тому же он, похоже, безобидный, ни о каких глобальных изменениях не думает. Но вот прочие… Лезут – и каждый с великой идеей спасти Россию! А чего ее спасать-то? Она была, есть и будет, никуда не денется!

Конечно, мне грех жаловаться – настоящие психи бывают у нас не чаще двух-трех раз в месяц, а вот ребятам из первой половины ХХ века весьма туго приходится: что ни день – то очередной миссия, появляется - сразу же хочет на прием к товарищу Сталину. Предупредить, дать совет, рассказать. Как будто он сам не знает… Всё давно известно, по дням и часам расписано! И кому надо - доложено.

Ладно, придется м не еще раз встретиться с Марком Юльевичем, но уже официально. Сделать строгое предупреждение – чтобы больше не нарушал. Конечно, мне он симпатичен – настоящий ученый, фанат XXI века, на закон есть закон. И он един для всех.

Я завел машину и не спеша покатил в Контору. За окном мелькали хорошо знакомые московские улицы. Люблю я нашу столицу, особенно такую – чистую, ухоженную, спокойную. Приветливые люди, красивые здания, симпатичные девушки. Марк Юльевич, несомненно, прав – хорошее у нас время! Вот и нечего в него лезть всяким там! Где родился, там и пей свой синтетический кофе! Я вырулил на Лубянскую площадь и подъехал к массивному серому зданию, стоящему особняком. Там, на девятом этаже, располагается наш Комитет по охране времени, наша Контора.

Где я работаю.