Alisabet Argent

Билл/Стив

Билл/Стив
Работа №311

Резкий звонок телефона вырвал меня из сладких объятий сна. Пытаясь разлепить глаза, я начал активно шарить руками по простыне в тщетных попытках обнаружить смартфон, пока до меня не дошло, что звонок раздаётся в моей голове.

Я откинулся на подушку и провёл рукой по короткому ёршику волос, пытаясь сосредоточиться и ментально взять трубку. Всё получилось, и я услышал в голове расстроенный голос Билла.

— Стив, Стив, — повторял он, — возьми трубку, Стив.

— Доброе утро, Билл, — мысленно произнёс я, перед моим взором появились красные значки циферблата часов, они показывали три часа ночи.

— О, ура-а-а, — вымучено протянул Билл, — Привет, братишка, мне надо с тобой увидеться, это очень важно, не телефонный разговор. Пожалуйста, приезжай.

«О, боже», — подумал я, — «А ведь мне завтра, то есть сегодня, на работу». Я знал, что отпираться не имеет смысла, Билл бы просто не отстал от меня, а сам он приехать не смог бы, ведь свою машину он угробил пару лет назад, а заодно и потерял право водить автомобиль. Услуги такси, как и самих таксистов, Билл люто ненавидел, он жил в ожидание великого прогресса, когда всех водителей заменят беспилотные автомобили.

— Скоро буду, — кто бы знал, с каким трудом мне дались эти слова-мысли.

Я «повесил» трубку и пошёл умываться, одновременно отправив сигнал, стоящему во дворе электромобилю, чтобы он завёлся.

Когда спустя полчаса, я, продравшись сквозь темноту улиц нашего тихого городка, достиг двухэтажного особнячка родителей Билла, солнце и не думало просыпаться.

Я остановил свой «Корветт» на подъездной дорожки у гаража Билла, когда в комнате на первом этаже дома загорелся свет. Я начал вылезать из машины, но больно ударился плечом, зацепившись за окантовку крыши.

«Черт», — разозлился я, — «дебильные дизайнеры вечно придумывают странные формы, объясняя их появление повышением аэродинамических свойств автомобилей».

Я стоял перед домом Билла, потирая плечо и вдыхая едва уловимый запах, исходящий от кустов роз, что росли на переднем дворе. Их посадила мама моего друга много лет назад и они, к всеобщему удивлению, каждый год радовали окружающих своим нежным розовым цветом и тонким ароматом, несмотря на то, что мама Билла уже не могла ими полюбоваться.

Я прошёл мимо роз и, остановившись у входной двери дважды постучал. Я уже представлял, как Билл выскочит ко мне на встречу, ведь он должен был услышать или заметить, что я подъехал. Однако в доме стояла гробовая тишина. Я немного занервничал, Билл был расстроен во время разговора со мной, как бы нечего не случилось.

Я постучал сильнее и толкнул дверь, которая плавно открылась. Передо мной предстал знакомый с детства дом и, не теряя не секунды, я отправился в гостиную, где горел свет.

Билл сидел на диване, уставившись в телевизор. Телевизор был выключен. Однако Билл не сводил глаз с экрана, он даже не моргал.

Я подошёл и присел рядом. Ощутив моё присутствие, Билл очнулся от морока своих мыслей и взглянул на меня какими-то мертвецки стеклянными глазами. Его взгляд бродил по моему лицу, пока не сфокусировался на моих губах.

— Я так рад, что ты приехал Стив, — сказал он серым, замогильным голосом, я ощутил, как по моей спине побежали мурашки.

— Дружище, что случилось? Ты чего не спишь?

Билл, кажется, не услышал моего вопроса или просто его проигнорировал.

— Стив, она ушла, мы сильно поругались и она ушла…

Я понял, что речь идёт о Милинде — девушке Билла. Они встречались много лет, но до сих пор не решались окончательно съехаться и жить вместе. Хотя Билл был крайне подавлен, я понимал, что он вырвал меня из постели посреди ночи не потому что его покинула Милинда.

Я ждал. Билл пожевал язык, открыл рот и выдавил свою тягучую, как мёд, мысль:

— Стив, она тоже сделала операцию, — если бы я не знал Билла с детства, то подумал бы, что он пьян или под наркотой, однако он никогда не пил и не баловался психотропными веществами, даже под предлогом «расширения сознания».

Я закатил глаза, но Билл этого не заметил. «Черт, да больше половины населения Земли сделали операции», — хотел заорать я, но на меня внезапно накатила волна усталости. Я не желал в очередной раз обсуждать нейропластику и спорить с Биллом по поводу электродов, которые каждый второй человек на планете вживил себе в мозг, чтобы дополнить реальность виртуалом. Это было также естественно, как слушать радио или ездить на автомобиле, или пользоваться смартфоном. Это был, мать его, прогресс. И Билл со своим неоконченным инженерным образованием, который со школьной скамьи верил в технологическое будущее, теперь упёрся рогом против нейропластики.

«Давай, Билл», — думал я, — «излей душу, расскажи, как Милинда предала тебя, как она клялась, что никогда не станет дополненным человеком, а потом пришла к тебе в гости и силой мысли включила телек».

Я очень злился на Билла, злился на Милинду, злился на то, что меня разбудили посреди ночи из-за невротического страха моего лучшего друга.

— Стив, — Билл мягко взял меня за плечо, — Стив, я боюсь, что вы потеряли связь с реальностью. Вы куда-то постоянно спешите, бежите от жизни, упускаете самое важное. Вы вообще не понимаете, где находитесь и что сейчас происходит.

Я был мягко сказать огорошен, я ожидал услышать от Билла все, что угодно, но не это. Билл говорил так, словно обращался к ребёнку, который напрудил в штаны и не понимает, почему ему вдруг стало мокро и неуютно.

Мне хотелось скинуть его руку, заорать, но я сдержался. «Упускаю самое важное», — думал я, — «Ну конечно, а что мне надо делать? Сидеть в японском саду камней и часами разглядывать на них мелкие трещинки?».

— Стив посмотри туда, — Билл указал пальцем на выключенный телевизор, — Что ты видишь?

Я медленно перевёл взгляд в сторону, пытаясь одновременно не упускать из виду лицо Билла. Мне казалось, что он сейчас рассмеётся и скажет, что пошутил, а сегодня первое апреля или ещё какой-нибудь странный праздник.

У меня чуть глаза не разъехались в разные стороны, но я видел обычный чёрный экран телевизора марки «Сони» и бледное лицо Билла.

— Это телевизор, Билл, — сказал я, — телевизор, познакомься это Билл, мой друг, — решил разредить обстановку я, но оказалось так себе.

Билл покачал головой.

— Чёрт, возьми, парень ты сводишь меня с ума, — заорал я, — что там такое? — я ткнул пальцем в сторону телека, — что я не вижу? Там что пляшут тени, как в пещере Платона? Или о чем ты вообще толкуешь?

— Ты ничего не видишь, ты больше не способен встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх, полюбоваться звёздами, — произнёс Билл голосом заправского проповедника.

Я тяжело вздохнул, мне хотелось его придушить. Я уже представил, как мои пальцы сжимаются на его шее, как Билл широко раскрыв глаза, хватается за мои мускулистые руки в надежде ослабить железную хватку. Его глаза лезут на лоб, на шеи надуваются узловатые вены, а его длинные, черные волосы раскинулись по велюровой обивке дивана. И тут, наваждение схлынуло.

— Билл, дружище, давай ты лучше лежишь спать, утро вечера мудренее.

Билл, похоже, тоже устал полночи гипнотизировать телевизор и безропотно поддался на мои уговоры. Мы поднялись в его спальню, Билл, в чем был, улёгся на кровать и закрыл глаза.

— Стив, — произнёс он, когда я уже решил, что мой друг спит.

— Да.

— Стив, я не хочу, чтобы они копались в моём мозгу.

— Они и не будут. Процедура же проводиться по желанию.

— Да, но… Теперь она бесплатная и её постоянно насаждают. О ней кричат из каждого утюга.

— Бред какой-то, Билл, когда ты последний раз слышал о нейропластике, о ней уже давно никто ничего не говорит, даже рекламу отменили за ненадобностью, все же абсолютно добровольно. Ты помнишь, я тоже вначале был против, когда они ставили опыты на обезьянах. Помнишь? Но нейропластика открывает чудесные возможности, — я вдруг поймал себя на какой-то дешёвой пропаганде и замолчал.

Билл хрипло засмеялся:

— Только не говори мне, что ты сейчас сидишь и смотришь в голове свой любимый сериал, пока я пытаюсь уснуть.

Я и правда мог бы сейчас смотреть сериал, и он бы нисколько не помешал мне общаться со Стивом. Я мог бы ещё одновременно что-нибудь писать или пролистывать ленту новостей, как технологический Юлий Цезарь, но я отключи все дополнительный опции, чтобы отдохнуть от информационного шума. Однако теперь я не мог, вернее не знал, как сказать Биллу, что все моё внимание уделено ему, а не поглощению контента, поэтому просто промолчал. Не знаю, что он подумал, но спустя минут пятнадцать его дыхание стало равномерным, я тихо поднялся и покинул его спальню.

На улице уже рассвело. Я отдал мысленный приказ и мой «Корветт» замурчал, как сонный котёнок. Смысла возвращаться домой уже не было, и я поехал на работу. Хотя сейчас многие работали дистанционно, мне до сих пор было трудно общаться с людьми вне офиса, тем более шеф очень любил проводить «живые» совещания. Он считал, что таким образом повышается тестостерон или эндорфины или креативность или кровяное давление. Короче что-то там повышалось, и это шло на благо компании.

Я приехал одним из первых и занял самое козырное место на парковке, прямо рядом с автомобилем босса, который, кажется, никогда не вылезал из офиса. Вообще я любил парковаться рядом со входом, в последние время я немного растолстел, проклятые гамбургеры, и мне было не легко ковылять через всю площадку заставленную машинами.

Не успел я преодолеть огромный зеркальный холл, который вёл меня в кабинет, как в голове снова зазвонил телефон, кто-то настырно пытался до меня достучаться. Я взглянул на входящий, и заметил, что это Милинда.

— Привет, Мили, — улыбнулся я, стараясь не думать, что не выспался из-за их с Биллом психов.

— Стив, нам надо поговорить, это очень важно, — кажется, я это уже где-то слышал.

— Хорошо, почему бы и не поговорить.

— Стив, меня пугает поведение Билла, он уже несколько недель не спит ночами, что-то бормочет себе под нос, он перестал читать книги! — Милинда тяжело вздохнула, — Ты можешь себе это представить? Мне кажется, он никогда не прекращал читать, может только, когда мы занимались любовью.

— Мили давай без подробностей, — бросил я, приказав кабинетной двери открыться.

— Да, прости. Просто я очень волнуюсь, Стив. Ты должен помочь мне, нам, ему.

— Чем? Что я могу сделать? Если ты хочешь, чтобы я вас помирил или ещё что-то в этом духе, то нет. Я не буду третьим лишним, не буду козлом отпущения.

— Да не об этом речь. Я знаю хорошего врача, который готов бесплатно осмотреть Билла, поговорить с ним, обсудить проблемы.

— Ты с ума сошла? — я захлебнулся от гнева. — Я никогда не отправлю своего друга в дурдом.

— Послушай, Стив, это не психушка и не дуром…

— Все, Милинда, мне некогда.

— Подожди, давай вместе пообедаем.

Я понял, что Мили не успокоится.

— Хорошо, давай в два часа в кафе на Республике.

— Договорились, — Милинда разорвала связь.

Я не помню, чем занимался первую половину дня, потому что все время думал о Билле и Милинде. А ведь и правда, Билл уже давно потерял интерес к жизни, вроде бы это случилось, когда я погрузился в работу над Омнибусом. Он расстроился, что я теперь тоже перешёл в стан «врага» и помогаю продвигать технологию цифровизации сознания человека. Или нет. Может быть, мы стали меньше общаться, когда я сделал нейроплатику пару месяцев назад. Чёрт, хороший же я друг, если даже не могу понять, когда мы перестали говорить на одном языке. Вернее перестали общаться как раньше, когда я пару раз в неделю наведывался к Биллу в гости. Без сомнения я был занят, занят «взрослыми» делами, проблемами, например, какой робот-пылесос лучше выбрать или как прогнутся перед боссом, чтобы получить повышение. Но с другой стороны он тоже хорош. Постоянно зависал с Милиндой. Нет, в проблемах Билла явно нет моей вины.

Немного успокоившись, я, наконец, дождался обеда и бросился прочь из офиса. Милинда уже ждала меня за столиком кафе. Её модная шляпа с широкими полями почти скрывала лицо девушки, я бы прошёл мимо, если бы Мили не подсветила стоящий около неё стул.

Я устроился рядом и сделал заказ.

— Стив, — начала она и запнулась.

— Милинда, — строго начал я, — только давай без этих ваших женских штучек. Я не в настроение, я полночи не спал, был сиделкой у Билла.

— Стив, давай уговорим Билла показаться врачу, он ведёт себя странно…

— Все с ним в порядке, — снова начал раздражаться я, может быть, потому что уже проголодался.

— Стив, он тебе говорил, что мы завязли в виртуале? Говорил, что операция это путь в один конец, что нейропластика это инструмент для ослепления человечества? Что это штамповка разума, дорога в серую мглу обыденности? Смерть творчества.

— Милинда, он тоже самое говорил, когда нейросети стали рисовать картины, а программы научились писать книги и сценарии фильмов. А сейчас контент, созданный нейросетями развлекает, обучает и предоставляет людям почти 99% информации об окружающем мире. И, ничего страшного не произошло.

— Стив, он воюет со всем миром, он заперся дома, он отключил всю технику, он пытается изолироваться от реальности, обвиняя нас в том, что мы ничего не видим и не слышим, что нас поглотил виртуал. Он поэтому и бросил читать, потому что нейросети «сожрали» писателей. Стив, ему нужна помощь.

Мне наконец-то, принесли стейк, и я впился зубами в мясо. Хотя может быть, это было и не совсем мясо, в мире, где живут одиннадцать миллиардов человек, есть мясо каждый день стало невозможно.

Я слушал Мидинду вполуха, пока она не упомянула, что-то про внеземные цивилизации.

— Чего? — я чуть не подавился, — Что ты сейчас сказала?

— Билл, как-то сказал мне, что во дворе его дома гуляют какие-то странные создания. Когда я выглянула в окно, он указывал на розовые кусты и…, — она чуть не заплакала, — и описывал странных созданий, которых он видел.

Я молчал. Милинда продолжила:

— Потом он стал залипать перед выключенным телевизором, уставившись в экран, стал отказываться выходить во двор, а пару дней назад зашторил все окна в доме и запретил мне их открывать. Стив, мне страшно. Стив, похоже, Билл серьёзно болен.

Я доел стейк и меня уже не мучил голод. Пока во мне росла злость от недосыпа, моего лучшего друга пожирали демоны.

— Что это за врач? — наконец спросил я.

***

Билл спокойно сидел рядом со мной на переднем сидение «Корветта». Деревья и дорожные знаки мерно пролетали мимо. Радио молчало. Стив сразу его выключил, как только сел в машину. Я проигнорировал его и у меня в голове группа «Джефферсон Эрплейн» исполняла свой новый сингл, который написала нейросеть.

Я временами отвлекался от пустынной дороги и поглядывал на Билла. Когда мы с Милиндой поставили его перед фактом посещения врача, кажется, в нем что-то сломалось, он без спора согласился поехать в клинику.

Частные психиатрические клиники всегда мне представлялись в духе Аркхема из мультиков про Бэтмена – высокое, пошарпанное, готическое здание с элементами колониального стиля, стоящее на отшибе города или в лесу, а над которым постоянно льёт дождь, сверкают молнии, и кто-то истошно орёт в его застенках. А милый очкастый врач, когда вы идёте по узким, длинным коридорам, объясняет вам, что крики пациентов способствуют их излечению. Так вот, Больница Святого Исидора, несмотря на чудовищное название, нисколько не соответствовала этому стереотипу.

Приземистое, одноэтажное здание, к которому мы подъехали, было построено в стиле хай-тек, с огромными в пол окнами. Врач, доктор Робинсон, как и все современные люди не носил очки. А его темнокожее лицо не выражало никаких эмоций. Мы пожали руки, и я оставил его с Биллом наедине. Заходя в кабинет, Билл пристально посмотрел мне в глаза и в отражение его зрачков я увидел себя – тощего парня с длинными черными волосами, вокруг которого роились какие-то туманные, антропоморфные фигуры. Я огляделся по сторонам – холл был пуст, если не считать андроида, который стоял за стойкой регистрации. Бежевые диваны манили меня в свои объятия, и я поддался их чарам.

Не знаю долго ли я сидел в клинике, видимо, я даже задремал, пока моего плеча не коснулся доктор Робинсон. Я открыл глаза, осмотрелся вокруг и вопросительно уставился на врача, мол, а где Билл?

Доктор Робинсон, у которого теперь на халате висел бейджик с другой фамилией, мягко произнёс:

— Молодой человек, вы кого-то ждёте?

— Чего?

— Вы уснули у нас в центре и мои сотрудники не решались вас разбудить, — улыбнулся врач, — как вы себя чувствуете с вами всё в порядке?

Я помотал головой.

— Где Билл? — сурово начал я, оглядываясь по сторонам. На стенах в массивных рамах висели то ли картины, то ли странные каракули, которые нарисовал как-то безумный художник. Антроид на колёсиках передвигался за стойкой регистрации, а окна были узкими бойницами, как в донжоне какого-нибудь средневекового замка, и в них почти не проникал солнечный свет.

— Молодой человек, — снова улыбнулся доктор Робинсон, — вы видимо слишком устали в дороге и свернули ни туда, здесь нет никакого Билла.

— Как нет? — заорал я, — он ваш пациент!

— Тише-тише, — замахал руками врач, и мне сразу стало стыдно за свою истерику, — это не поликлиника, а исследовательский центр, — он указал рукой телевизор марки «Сони», что висел над тем местом, которое я до сих пор считал стойкой регистрации. На его тёмном экране золотистыми буквами красовалась надпись: «Исследовательский центр трансплантологии имени Доктора Борменталя».

Я хлопал глазами не в силах выдавить ни слова. Центр трансплантологии? Лучше свалить отсюда подобру-поздорову, пока местные ребята не решили у меня чего-нибудь вырезать, например, почку.

Я взял себя в руки, и быстро раскланявшись с доктором, выбежал на парковку сквозь раздвижные двери. Я очутился на пустой стоянке, где кроме моего «Корветта» 1978 года выпуска, отсутствовали автомобили.

«Проклятье, — думал я, — где же Билл?».

Я понимал, что никак не могу с ним связаться. Я прыгнул в автомобиль и помчался к Биллу домой. Кажется, что пятидесятимильную дорогу я преодолел за несколько минут, когда мой «Корветт» въехал на подъездную дорожку к гаражу Билла, вокруг которого цвели розовые кусты.

Я спешно начал покидать кресло водителя и резко врезался головой в окантовку крыши. Из глаз посыпались искры, а сквозь выступившие слезы, которые тонкой пеленой застили мой взгляд, я увидел, что на месте двухэтажного коттеджа Билла, возвышается безликое, монолитное здание, напоминающее общежитие. Мне казалось, что я смотрю сквозь заиндевевшее стекло. Розовые кусты растаяли, как туманная дымка, словно их никогда и было, а мне на встречу шла улыбающаяся Милинда, она широко развела руки, и я угодил в её объятья.

— Билл, — тихо прошептала девушка, проведя тёплой, мягкой рукой по моему покрытому шрамами лбу, — наконец-то ты вернулся.

+3
15:03
343
22:44
Многовато ошибок, текст выглядит неряшливо. Хотела докопаться до внешности главного героя (сначала он сообщает, что растолстел, а потом описывает себя как тощего парня), но это явно не самый серьёзный косяк. Финал не очень понятен, это диссоциативное расстройство или обмен телами? Если обмен, то зачем? Скучно.
Загрузка...
Анна Неделина №3

Достойные внимания